Актер Попов, играя роль,
И в том не видя много проку,
Заснул на сцене ненароком.
И посетил Попова сон...
Отметим: сон хоть и трагичен,
Но содержательно-этичен.
И тут не нужно много слов.
Известно: в возрасте Попова
Не снится неприличных снов.Приснилось бедному артисту:
Андрей Мягков с веселым свистом
С него снимает сапоги.
Потом берет штаны за штрипки
И нежно (будто бы со скрипки)
Штаны снимает, как футляр.
Попов теряет речи дар.Меж тем кощунство продолжалось.
На сцене ржание раздалось.
Был мерин выведен. Привычно
Он жвачку свежую жует,
И быстро ножкой ножку бьет.
Андрей Мягков, к услугам скорый,
К нему с примеркой: брюки впору.
Видать, поповские штаны
Приличной были ширины.И вот в пенсне, в штанах отменных
Гуляет мерин наш по сцене.
Его уж Саввина ревнует,
А Смоктуновский в ус не дует.
Лаврова, в платье пребогатом,
Его по крупу нежно бьет,
Скорей в лото играть зовет,
Игриво называя братом...В афиши вместо слова «Сорин»
Поспешно пишут слово «Мерин».
И сам Ефремов щурит глаз,
Благословляя сей ньюанс.
Ведь по его, конечно, слову,
Без брюк оставили Попова...Неумолим закон театра.
Жестокий рок неутомим.
Герой не может не стреляться,
Как мимы — жить без пантомим.
Сосредоточен некто Треплев.
Берет ружье — как будто вепря
Он в чаще хочет уложить,
И милость дамы заслужить.И вот — предвестником несчастья
Лежит наш конь у ног Настасьи,
Как чайка, бел и недвижим.
Штаны поповские на ним...
Пронесся вихрь над головою,
Запахло серой и бедою,
И дьявол с красными глазами
(Из бычьих, что ли, пузырей)
Стоит, кривляясь, у дверей...Попов в поту. Попов проснулся,
С опаской к чреслам прикоснулся —
Ура! Ура! Штаны на ним!
Все живы, только недвижим
Герой у трепетной кулисы,
Да мокры глазки у актрисы...* * *
Из клюквы попивая пойло,
Ефремов ставит «Сны Попова»,
Где мерин символом красы.
А бедный Чехов на портрете,
Да и на том, наверно, свете,
Смущенно кашляет в усы...