Шли однажды через мостик жирные китайцы,
Впереди них, задрав хвостик, торопились зайцы.
Вдруг китайцы закричали: «Стой! Лови! Ах, ах!».
Зайцы выше хвост задрали и попрятались в кустах.Мораль сей басни так ясна:
Кто зайцев хочет кушать,
Тот ежедневно, встав со сна,
Папашу должен слушать.95, 17/VIII А. Чехов
Я полюбил Вас, о ангел обаятельный,
И с тех пор ежедневно я, ей-ей,
Таскаю в Воспитательный
Своих незаконнорожденных детей...Признание
Упоенный любви нектаром
Я хотел бы быть директором*.Чехонте
87. XII, 24.
Шутливый тон писем Чехова к А.Л. Селивановой имел свое продолжение в записях шутливых стихотворений в альбом. Селиванова владела альбомом, в который ее друзья и знакомые заносили «на память» свои поэтические и изобразительные опыты — рисунком и акварелью. Альбом Селивановой содержит ряд рисунков пером и акварелью и записи стихотворений, принадлежащих брату писателя М.П. Чехову, Т.Л. Щепкиной-Куперник, В.А. Гиляровскому и др. и относятся к 80—90 годам. Среди этих записей находим автографы трех шуточных стихотворений А.П. Чехова, из которых первое стихотворение по другим источникам неоднократно приводилось в печати.
Первое стихотворение «Шли однажды через мостик»... снабжено рисунком самого Чехова: в правом углу нарисован сидящий зайчик. Между прочим это стихотворение имеет своеобразную литературную судьбу, — летом 1921 г. оно было записано этнографом Л.А. Мерварт со слов крестьянки в деревне Петроково, Старицкого уезда, Тверской губ. в тексте буквально совпадающем с автографным текстом. Интересно отметить и тот факт, что это стихотворение в качестве примера разрешения Чеховым «чистых» словесных задач цитировал в своей ранней статье о Чехове В. Маяковский («Два Чехова» — Новая Жизнь, 1914, июль, с. 145—146).
Второе стихотворение Чехова имело в виду занятие А.Л. Селивановой акушерством. Ответ на это стихотворение был дан на страницах того же альбома Т.Л. Щепкиной-Куперник записавшей:
Хотя и бабушка знакома
С поэтом нашим дорогим —
Не воспитательного дома
Ему уход необходим:
Стихи хоть мыслью и богаты,
Но все ж клинической палаты
Хирург необходим для них:
Тут ведь хромает каждый стих!
Третье стихотворение имеет в виду замужество А.Л. Селивановой за директором одного из технических учреждений — инженером Краузе.
Напомним здесь, что среди поэтических опытов Чехова известны исключительно шутливые его стихотворения.
Эта особенность была своеобразно оговорена самим писателем в первом наброске пьесы «Чайка», как известно, насыщенной автобиографическими чертами. В д. II пьесы Нина Заречная говорит про писателя Тригорина: «Вчера я попросила его дать мне автограф и он, шаля, написал мне плохие стихи, нарочно плохие, чтобы всем стало смешно». Место это было выпущено Чеховым из общеизвестного текста пьесы.
Из других стихотворений альбома — к Чехову и его семье относятся следующие три стихотворения брата писателя М.П. Чехова.
Первое стихотворение иллюстрировано раскрашенным рисунком пером дома Корнеева в Москве, в котором жила семья Чеховых. Текст стихотворения:
Вот домик Чеховых... Как все мы веселились,
Когда Вы вдруг приехали сюда,
У нас на время поселились
И нам напомнили прошедшие года!..И смех царил здесь в комнатках уютных,
И тучей в воздухе носился раж
И братьев двух моих беспутных
Заставил пьянствовать злосчастный ваш багаж.Мих. Чехов
Второе стихотворение сопровождается раскрашенным рисунком пером трех мужских и одной женской фигуры, идущих по улице в храм, виднеющийся вдали: «Казенный» сад — обширный городской сад в г. Таганроге. Текст стихотворения:
Когда еще детьми мы были
Двенадцать лет тому назад,
Когда-то вместе мы ходили
Гулять гурьбой в Казенный сад...И вот теперь опять судьбою
Присуждено идти всем нам
Такою ж праздною гурьбою
Но уж не в сад, а в божий храм...Мих. Чехов
Перед третьим стихотворением ряд окрашенных рисунков пером и карандашом, изображающих вид Египта с пирамидами, пальмами и римскими доспехами. Под рисунком подпись: «Трофеи Антония». Текст стихотворения:
Александре Львовне
Давным-давно, от нас далеко,
В стране песков и пирамид,
Где желтый Нил течет широко
И где Каир теперь стоит,
Жила царица Клеопатра
Неизреченной красоты.
Ни салицилового натра,
Ни капли соды — кислоты
Царица в жизни не пила
И все ж собой была мила.Антоний, римский полководец,
Отдался сердцем ей своим
И так как был он сам уродец,
То за нос ею был водим...Какая ж разница меж вами,
О дева чудная, и той,
Кем так опутан был сетями
Антоний — древности герой?О никакой! Здесь нет ироний
И это вовсе не обман,
Что там опутан был Антоний,
А здесь Антоний и Иван!М.Ч.
В том же альбоме А.П. Чехову посвящена «Баллада», записанная Т.Л. Щепкиной-Куперник:
Баллада
Посвящается А. Чехову.
Когда-то старый, старый гриб
Сидел в траве, надвинув шляпку,
От старости совсем к земле приник
И уж похожим стал на тряпку.
Но мимо старого гриба
Летела бабочка случайно
И вот капризница судьба
Любовь к нему зажгла в ней тайно.
Летит красавица к грибу
С улыбкой нежной, страстной,
И шепчет жаркую мольбу:
«Люби меня, мой гриб прекрасный».
На зов любви ее живой,
Гриб поспешил с огнем во взорах,
И что ж? От старости лихой
В момент рассыпался он в порох.
Мораль сей басни: все слабы,
Пусть любит кто кого угодно,
Но очень старые грибы
Для пылкой страсти не пригодны.
Михаил Павлович Чехов любезно поделился с нами своими воспоминаниями по поводу своих юношеских записей в альбом А.Л. Селивановой, за что приносим ему глубокую благодарность. Он сообщил нам дословно следующее:
«Когда я и сестра были еще детьми, а Антон Павлович гимназистом, и жили в Таганроге, то к нам привезли со станции Харцыской девочку, Сашу Селиванову. Ее отдали в 1-й класс гимназии и поселили у нас, в качестве нахлебницы. Живя у нас, она ходила в гимназию вместе с моей сестрой и пила и ела вместе со всеми нами, так что была для нас как бы второй сестрой. У нее было платьице из красной материи с черными горошинками, из-за которого Антон Павлович, всегда большой насмешник, прозвал ее «козявкой». Она обижалась и плакала, хотя характер у нее был прекрасный.
Затем мы эмигрировали из Таганрога в Москву и судьба разлучила нас с Сашей на целые двенадцать лет.
Мы жили в Москве на Кудринской-Садовой и я был уже студентом, когда к нам вдруг неожиданно явилась высокая, интересная, веселая молодая дама. Это оказалась Саша Селиванова, теперь уже вдова, Александра Львовна Краузе.
Она остановилась в Москве у нас.
Боже мой! Сколько было воспоминаний, смеха, веселых разговоров и шуток, на которые Антон Павлович был неистощим.
Прежде всего оба мои брата, Антон и Иван, стали ухаживать за ней. За это я их облаял в стихотворении о египетской царице Клеопатре: «Давным-давно, от нас далеко, в стране песков и пирамид»... и т. д.
Затем случилось происшествие: у Александры Львовны затерялся в дороге багаж. Его где-то сбросили по пути. Начались хлопоты. Каждый день Иван Павлович ездил на Курский вокзал наводить справки и когда возвращался обратно и все мы садились за стол, то оба мои брата, Антон и Иван, то и дело выпивали по рюмочке и всякий раз обращались к Александре Львовне с приветствием:
— За счастливое возвращение вашего багажа!
Или:
— Ну, дай бог, чтобы ваш багаж женился по дороге и привез вам в качестве супруги чью-нибудь чужую сумку.
Отсюда — второе мое стихотворение: «Вот домик Чоховых...» и т. д., Кажется, при нем я нарисовал акварелью и самый дом Корнеева на Кудринской-Садовой, в котором мы жили.
История третьего стихотворения — «Когда еще детьми мы были»... такова:
Антон Павлович очень любил две вечерни: на первый день Пасхи и на первый день Рождества. Наш папаша был очень богомольный и часто упрекал нас в том, что мы совсем отбились от религии. Чтобы не расстраивать его, мы иногда делали ему уступку и заглядывали на минутку в церковь. Две же упомянутые выше вечерни Антон Павлович не пропускал почти никогда. Так случилось и, на этот раз. После сытного обеда со смехом, остротами и выпивкой, все мы гурьбой пошли гулять. Вспомнили по дороге, что сегодня первый день Рождества, и зашли в церковь св. Георгия, что на Малой Никитской. И это стихотворение, я помню, было снабжено моим рисунком. Там я изобразил всех нас, как говорили, очень похоже. Сам я был тогда в серой николаевской шинели, так как, будучи студентом и имея свои деньги, любил пофрантить».
Примечания
*. без жалованья.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |