Не говори, что это бред, меня послушай!
Я видела, как плакал белый снег.
А на стекле, через которое смотрела, грустили желтые листья.
И летели, летели огромные снежинки и, не долетев до земли, таяли и мокро шлёпались; им было больно, и они плакали, медленно сползая по стеклу. Мне стало очень грустно и жалко снег, и я тоже заплакала.
И никто не утешал меня, и никто не утешал те снежинки, что медленно сползали по стеклу. И это могло длиться вечно. Но вдруг снег перестал падать, и неожиданно выглянуло солнце (как это бывает только в Ялте), и высушило мои слёзы, и как будто сказало: «Не плачь, всё проходит: и грусть, и беда, и даже радость. Ничто не вечно!»
* * *
Мне казалось, что в целом мире нас двое...
Огромное чувство коснулось сердец, оно притупило ощущение реальности.
Мы растворялись во взгляде друг друга и понимали, что это неизбежность.
Волшебная музыка голубоватым туманом расползалась и завоёвывала пространство, она кружилась, раскачивалась, взлетала вверх и опускалась вниз, овладев нами. Я доверилась музыке, чувствам, тебе...
И...
Музыка смолкла. Тускло, мерцая, в углу догорали свечи...
Я заметила печаль в твоих голубых бездонных глазах..., и тень сомнения шевельнулась в моей душе.
Что-то не так, что милый?...
Понимаю без слов, что ты уйдёшь и никогда не вернёшься. А я никогда ни о чём не пожалею, потому что в целом мире нас будет двое в моём сыне.
Уверена — будет сын!
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |