Не многим, вероятно, известно, как интересовался Антон Павлович малорусской литературой, бытом малороссов и их потомков — наших казаков. Я, несмотря на то, что жил в Москве, где так любят Чехова, столько говорят о нем и знают такие подробности его жизни — я мог узнать о его симпатиях к жизни и к литературе малороссов только тогда, когда мне посчастливилось познакомиться с ним лично. Впоследствии во время наездов Чехова в Москву мне приходилось нередко бывать у него частью по делам различных научно-литературных студенческих кружков, частью по своим собственным. Конечно, я и мои товарищи, посещавшие Чехова, не пропускали ни одного случая возбудить какой-нибудь разговор, в котором А.П. мог бы высказать свои взгляды на интересовавшие нас явления в области искусства и общежития. Мы были бесконечно счастливы, слушая его глубоко верные вдумчивые замечания, мы чувствовали силу огромного таланта, проникающего в жизнь и овладевающего самыми темными, самыми скрытыми и непонятными сторонами её...
Раз я зашел к Чехову с книжкой г. Канивецкого «Из былого Черномории» и прочитал ему несколько рассказов оттуда. А.П. от души, весело хохотал, иногда прерывая смех сильным кашлем; ему очень понравились рассказы Канивецкого и он попросил меня подарить ему эту книжечку; я исполнил его желание тотчас же.
— Сколько глубокого юмора, здорового, жизненного юмора скрыто в душе малороссов и ваших казаков. Я знал некоторых. Это такие интересные люди. У них цельнее, независимее характеры, чем у наших крестьян. Может быть, это зависит от большей материальной обеспеченности, от лучших условий жизни, — сказал после чтения А.П. — Да, наши крестьяне; далеко им до казака; ни силы у них такой, ни земли хорошей. Поезжайте от Москвы до Кавказа — вы будете поражены той огромной разницей между качеством и количеством земли у крестьян и казаков, которая вам бросится в глаза — смотрите только в окно вагона.
— В самом деле — около полотна дороги в центральных губерниях — желтые, истощенные, с редкой растительностью, крошечные квадратики крестьянских полей, а на юге, в кубанской области, например, прекрасная, черная земля, а растительность какая... — сказал один из гостей А.П.
И смотрите, с каким вожделением смотрит наш крестьянин на нужное черноземье; и не только смотрит, а, сколотив деньжонки, перебирается туда; наплыв великороссов на Кавказ велик и увеличивается с каждым годом; и знаете что, сказал оживленно А.П, — влияние пришлого элемента, все сильнее отражается оно и на складе казачьей жизни, и на поэзии, и на литературе малороссийской; она начинает терять свою чистоту, самобытность; интеллигенты из малороссов начинают отвыкать от своего языка; я знаю многих казаков — студентов и офицеров, которые как будто бы совсем забыли говорить по «хохлацки», или, быть может, стеснялись.
Я смотрел на болезненную, худощавую фигуру этого замечательного человека и думал о том, как бы было хорошо, если бы его могли слышать все те, кто «стесняется» говорить по «хохлацки» в обществе и те, для кого дорога родная речь, родная старина.
— А знаете ли, что всего досаднее, — сказал Чехов, возвратившись из другой комнаты, куда его вызвали две поклонницы его таланта, продержавшие его довольно долго, — знаете, — это что на Кавказе, как вообще в провинции — очень трудна писательская деятельность; язык сохраняется, литература создается, понятно, когда есть писатели, а следовательно и книги на данном наречии; но скажите пожалуйста, какие у вас на Кубани, или в Терской области, примерно, писатели. Можно сказать, нет их! Да и как им быть — читают и так мало, а уж на малороссийском языке и совсем не станут разбирать издание, разве уже что-нибудь особенно занимательное, смешное, как те рассказы, что вы мне сегодня прочли, — обратился ко мне А.П.
Я даже говорил Чехову, что и по моим наблюдениям я должен прийти к выводу довольно странному, что в крае, населенном потомками малороссов, очень мало интересуются их языком, очень мало знают литературу и историческую жизнь, говоря, конечно, о серьезном интересе, ну хотя о таком, какой проявляется в центральных губерниях к прошлому Великороссии. Конечно, это зависит отчасти от того, что большинство казаков не получает высшего образования, которое одно только, в связи с жизнью в умственных центрах — университетских городах, и может пробудить интерес к серьезному изучению таких вопросов, как развитие литературы, очищение и сохранение языка и т. д. А.П. вполне согласился со мной и хотел дальше развивать свои мысли, но тут его экстренно вызвали по телефону, и он распрощался с нами; некоторое время спустя я был в Петербурге и исполнил несколько поручений А.П. Извещая его об этом, я написал, что еду домой. Скоро получил от него два письма. Он благодарил за услугу и писал между прочим: «Желаю счастливой дороги; с удовольствием побывал бы и я на Кубани. Вот вам поле деятельности; помните наш разговор о малорусской литературе. У вас масса свободного каникулярного времени; поработайте над вопросами, которые между прочим, интересны для меня; они таковы: общие идеи в сочинениях ваших местных писателей, язык их (сравните, пожалуйста, мельчайшим образом с языком Шевченки, для чего посылаю вам эту книгу в лучшем издании), встречаются ли у вас те слова и выражения, какие я подчеркнул в книге, обратите особенное внимание на обороты речи (помните я вам об этом что говаривал); сколько еще вопросов. Ну да наметьте их уже сами. Работайте, работайте, а то, сколько мы с вами об этом говорили — и вдруг одни слова; надо бы их привести в дело. О вашей работе сообщите мне письмами. Кроме того, встретимся в Москве. Посылаю вам экземпляр «Вишневого сада» на память. Здоровье мое не особенно хорошо, но все-таки лучше. Как поживают С. и К...» Далее о моих личных делах. Впоследствии получил от него еще два письма делового характера, в которых он давал мне некоторые указания для моей работы, о которой сказано выше. После того я не видел А.П. Он заезжал в Москву, но я был в Питере и страшно жалел, что не виделся с ним, возвратясь. Приехав в Екатеринодар, я в самый разгар завещанной им мне работы узнал о его смерти. Тяжело было ужасно, опускались руки, но потом вспомнился его завет не смущаться ничем на пути к цели.
Примечания
Текст приложений частично адаптирован для современного читателя.
Раков А. Из воспоминаний об А.П. Чехове // Кубанские областные ведомости. С. 2.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |