А.П. Чехов говорил, что читать его будут лет семь, от силы семь с половиной, а потом забудут.
Произведения Чехова прошли испытание временем, десятикратно большим, чем определил скромнейший Антон Павлович. Этим и обусловлен непрекращающийся интерес к личности писателя.
Однако до сих пор нет и, по-видимому, не может быть раз и навсегда составленной биографии Чехова. Очень верно сказал Корней Иванович Чуковский об Уитмене: «Мой Уитмен». Для каждого биографа и читателя существует свой Чехов. Мне ближе всего Чехов-врач. Возможно, что причина тому — общность наших профессий.
На двери московского дома-музея А.П. Чехова, к которой ведут три невысокие ступеньки, прибита старинная чугунная табличка «Докторъ Чеховъ». Рядом с входом на этой же стене уютного двухэтажного особнячка, расположенного на Садово-Кудринской, висит мемориальная доска: «Здесь жил с 1886 по 1890 г. великий русский писатель Антон Павлович Чехов».
Большая мраморная доска с золотыми буквами, естественно, затмевает едва приметную чугунную табличку. Точно так же врачебная деятельность Чехова, по сравнению с его литературными трудами, имеет частное значение. Но нельзя забывать высказываний самого Антона Павловича о серьезном влиянии медицинских наук на его творчество; профессия врача не могла не отразиться и на личности писателя.
Скромная табличка на двери чеховской квартиры напоминает, что один из самых любимых наших писателей вышел не только из гоголевской «Шинели», положившей начало русской прозе, но и из белого медицинского халата.
Рассмотрению некоторых аспектов медицинской деятельности А.П. Чехова посвящается настоящая книга.
В работе над биографией Чехова я нередко обращался к различным литературным источникам, часть из которых приведена в библиографическом указателе. Но лучшая книга о Чехове написана самим Антоном Павловичем: это — его письма. Поэтому, сколько было возможно, я старался предоставлять слово доктору Чехову.
| К оглавлению | Следующая страница |