Заключение

Проведенное исследование позволило подтвердить гипотезу о том, что диалогичность представляет собой важное свойство повествовательной структуры художественной прозы А.П. Чехова и реализуется в двух типах — внутренней и внешней, различающихся системой средств экспликации и набором функций. Доказано, что соотношение и специфика функционирования внутренней и внешней диалогичности определяются характерными чертами поэтики писателя и обусловлены сменой повествовательных типов в его прозе.

В основе внутренней диалогичности чеховской прозы лежат отношения «автор-повествователь — герой» и «герой — герой» (в рамках диалога с самим собой). Анализ имеющегося в нашем распоряжении материала дает основания говорить о том, что данный тип диалогичности возникает в тех случаях, когда наблюдается смена «точек зрения» в нарративной структуре текста и происходит переключение повествования из плана автора в план персонажа.

Выявлено, что речь персонажа в авторском повествовании может воспроизводиться с помощью прямой речи, оформленной в виде внутреннего монолога, и НПР, при этом в произведениях всех трех периодов творчества писателя предпочтение отдается НПР как ведущему средству внутренней диалогичности чеховской прозы, что связано с ведущими чертами чеховской поэтики.

Установлено, что в качестве сигналов НПР выступают определенные грамматические и лексические средства. К грамматическим маркерам НПР отнесены несколько групп средств. Среди них наиболее востребованными оказываются конструкции с различными глагольными формами с семантикой интеллектуальной, психической деятельности и речи, и разнообразные средства смены модального плана — вводные слова и конструкции, безличные предложения, обобщенно-личные предложения и предложения с формами сослагательного и условного наклонения. В меньшей степени представлены средства экспрессивного синтаксиса, включающие лексические повторы, восклицательные и вопросительные предложения, а также инверсию, и средства смены темпорального плана. Значительно реже используются неопределенные местоимения и наречия. Последнюю по частотности группу образуют указательные и усилительные частицы и местоимения.

К лексическим средствам НПР, релевантным для прозы А.П. Чехова, отнесено графически оформленное и графически не оформленное «цитирование» при преобладании последнего, которое представлено функционально-стилистически окрашенной лексикой и фразеологией, а также лексикой с экспрессивно-эмоциональной окраской.

Функционирование средств НПР обнаруживает, что текстах всех трех периодов грамматические средства существенно преобладают над лексическими. Кроме того, зафиксирована тенденция к расширению объема грамматических средств переключения повествования в план персонажа и сокращению лексических. Это обусловлено, по нашему мнению, изменениями в творческой манере А.П. Чехова и переходу от субъективного повествования ранних рассказов к объективному, начиная с произведений второго периода.

Наблюдения над составом грамматических и лексических средств позволяют констатировать, что репертуар маркеров НПР стабилен в произведениях всех трех периодов творчества писателя. Зафиксированные нами изменения процентных соотношений минимальны, что дает основания говорить об отсутствии динамики в использовании средств, сигнализирующих о появлении «голоса» персонажа в авторском повествовании. Тем не менее в рамках каждого периода отмечается различная степень насыщенности текста этими средствами, в результате чего происходит диалогизация повествования в большей или меньшей степени. Минимальная концентрация сигналов НПР в первом периоде и ее увеличение начиная со второго периода обусловлена сменой повествовательных типов, выразившейся в переходе от субъективной манеры ранних рассказов к объективному повествованию в прозе конца 1880-х — 1900-х гг.

Исследованный материал позволил выявить функции внутренней диалогичности в прозе А.П. Чехова. Функция диалогизации повествования, приводящая к усилению драматургичности прозаического текста, обусловлена поэтикой писателя в целом и общими принципами построения прозаического текста. Характерологическая функция связана с созданием образа персонажа и особенно важна в условиях объективного повествования, поскольку включение голоса героя не только расширяет объем «присутствия» в тексте героя, но и является одним из дополнительных способов его опосредованной характеристики.

Продемонстрировано, что своеобразие внутренней диалогичности в чеховской прозе определяется максимальной насыщенностью третьеличного авторского повествования словом героя при минимальной противопоставленности его слова слову автора. Об этом свидетельствуют, с одной стороны, полученные данные о высокой концентрации средств внутренней диалогичности в текстах чеховских рассказов, а с другой — предпочтения писателя в их выборе и использовании (доминирование НПР над прямой речью в виде внутреннего монолога; приоритет в выборе грамматических сигналов НПР; преобладание среди лексических сигналов НПР графически не оформленного «цитирования»; интерпозиция авторских слов, вводящих прямую речь персонажа, представленную как внутренний монолог).

Наряду с внутренней диалогичностью прозе А.П. Чехова свойственна внешняя диалогичность. Основу внешней диалогичности чеховского повествования составляют отношения между автором-повествователем и читателем. Данный тип диалогичности реализует направленность речи на адресата и возможен благодаря введению в монологический контекст диалогических языковых форм. В нашем материале ведущими средствами внешней диалогичности являются индикативные глагольные и местоименные формы 2-го лица множественного числа и императивные глагольные формы; менее востребованы вопросно-ответные единства; немногочисленную группу составляют вопросительные предложения и обращения; наконец, единичны случаи употребления «мы»-форм.

Анализ материала показал, что средства внешней диалогичности в прозе А.П. Чехова представлены неравномерно, их состав изменяется в разные периоды творчества писателя. В первом периоде средства внешней диалогичности используются максимально широко и представлены полным перечнем. Начиная со второго периода происходит сужение их объема практически до минимальных значений, при этом для второго периода актуальны только вопросительные предложения и вопросно-ответные единства, для третьего востребованы лишь вопросно-ответные единства.

В ходе исследования выделены функции внешней диалогичности. Определено, что в прозе А.П. Чехова она выполняет функции, присущие ей в текстах любой стилистической принадлежности, — активизация внимания читателя, обозначение отношений между субъектом и адресатом речи, а также обозначение статуса адресата. Однако, согласно нашим наблюдениям, в чеховском повествовании имеет место особое проявление двух из перечисленных функций, обусловленное спецификой реализации внешней диалогичности в художественном тексте.

Так, функция активизации внимания адресата речи в некоторых случаях осуществляется за счет вовлечения читателя в процесс описываемого действия либо благодаря привлечению его внимания к авторской позиции; исключительно редко особым проявлением функции обозначения отношений между субъектом и адресатом речи, которые обычно маркируются как иерархичные или симметричные, может являться указание на конфликтный тип семантического взаимодействия их диалогических позиций.

В процессе анализа выявлено, что в ранних произведениях писателя реализуются все три функции, во втором периоде актуализируются только две из них — активизации внимания адресата и обозначения отношений между субъектом и адресатом речи; в третьем периоде внешняя диалогичность выполняет лишь функцию активизации внимания адресата.

Сопоставление массива фактов, соотносимых с выделенными периодами творчества А.П. Чехова, дает основания утверждать, что специфика функционирования категории диалогичности в прозе писателя обусловлена особенностями доминирующего в рамках каждого периода повествовательного типа. Эволюция творческого метода А.П. Чехова, выразившаяся в переходе от субъективной манеры ранних рассказов к объективному повествованию в произведениях 1888—1904 гг., позволяет объяснить, с одной стороны, преобладание и, начиная со второго периода, расширение внутренней диалогичности, и свертывание внешней диалогичности во втором и третьем периодах — с другой.