Слово «стиль», как известно, происходит от латинского слова stilus, stylus — «палочка для письма на покрытой воском табличке». Ю.П. Солодуб и Ф.Б. Альбрехт полагают, что внутренняя форма слова стиль → на основе метонимического переноса «манера письма» → «манера говорения» уже в какой-то мере помогает дать дефиницию этой лингвистической категории. Под стилем данные лингвисты понимают способ использования общепринятого языка, его фонетической, морфологической, лексическо-фразеологической, синтаксической систем как отдельными лицами, так и группами лиц, объединенных общностью их образования, деятельности, интересов, спецификой коммуникации с другими членами общества [Солодуб 2003: 152].
Следует отметить, что хотя истории изучения такого феномена, как «стиль», уже более двух тысяч лет, до сих пор в языкознании нет единого понятия «стиля», так как это многомерный феномен и его изучают с различных точек зрения [СЭС 2003: 508].
В связи с тем, что существует огромное количество определений «стиля», некоторые ученые полагают, что такого явления не существует вовсе. Такого мнения придерживался Б. Грей. Он утверждает, что само понятие «стиля» непродуктивно, ибо такого явления не существует [Грей цит. по Зандерс 1973: 151]. С. Ульман считает, что стиль и стилистика не имеют отношения к языку, что это самостоятельная дисциплина из цикла человековедческих наук [Ульман 1957: 193]. Г.О. Винокур и И.Р. Гальперин, напротив, полагают, что стиль является предметом изучения лингвистики [Винокур 1959: 43; Гальперин 1981: 50].
Хорошо известно определение стиля, данное В.В. Виноградовым: «Стиль — это общественно осознанная и функционально обусловленная, внутренне объединенная совокупность приемов употребления, отбора и сочетания средств речевого общения в сфере того или иного общенародного, общенационального языка, соотносительная с другими такими же способами выражения, которые служат для иных целей, выполняют иные функции в речевой общественной практике данного народа» [Виноградов 1981: 19].
К. Гаузенблас полагает, что если исходить из предпосылки, что стиль охватывает самые разные области и формы человеческого поведения, — например, языковое общение, все виды искусства, характер одежды, интерьера и пр. — то, обобщая, можно признать, что для стиля характерны следующие черты.
а) Стиль — это специфически человеческое явление.
б) Сфера стилевых явлений — это сфера интериндивидуального контакта, при котором действуют в разной степени обязывающие нормы (поэтому не говорят, например, о стиле сновидений); центральное место здесь принадлежит области семиотики.
в) Стиль имеет отношение к деятельности человека, и именно к такой, которой человек может управлять и для которой, в общем, свойственна целенаправленность.
г) Под стилем следует понимать определенный способ, принцип прохождения этой деятельности, который выступает как один из возможных.
д) Стиль связан со структурой созданного (т. е. результатом деятельности) [Гаузенблас 1967: 70—71].
И.Р. Гальперин подчеркивает, что понятие «стиль» берется чрезмерно широко и охватывает психологию языка, литературоведение и другие области знания, которые выходят за пределы лингвистики. Эта концепция представлена в американской школе стилистики, которая, опираясь на бихевиоризм, рассматривает стиль как некую абстрактную категорию, несущую в себе черты индивидуальности, присущие отдельной личности. Некоторые представители американской школы (С. Чэтмен), отлично понимают, что «стиль» — понятие многоаспектное, которое относится в равной степени к своеобразию пользования языком индивидуума или их группы; и к формализованным признакам определений группы текстов, и к эмфатически повышенной выразительности высказывания; и к особым средствам украшения речи и т. п. Существует концепция неразличения нормы и стиля, при этом стиль понимается как система правил, определяющая доступность и полное соответствие с установившимися нормами литературного языка.
Разнообразие в определении понятия «стиль» демонстрируют следующие примеры: «Стиль — это свойство языка точно передавать эмоции и мысли или систему эмоций и мыслей» (М. Мюррей). «Стиль — это одна из соотносительных разновидностей языковой системы, характеризующихся индивидуальными своеобразиями экспрессивного отбора слов, фразеологии, синтаксических конструкций, иногда произношения и морфологических особенностей» (А.И. Ефимов). «Стиль — это контекстуально-ограниченная вариация языка» (Н.Э. Энквист). «Стиль — это в основном процесс цитации, корпус формул, память (в почти кибернетическом смысле слова), культурное, а неэмоциональное наследие» (Р. Бартерс) [Гальперин 1973: 17—18].
Во время конференции «Стиль в языке» в МГУ в апреле 1958 года были даны несколько определений стиля: стиль — это «неслучайная речь», в отличие от речи «случайной», разговорной; стиль — выражение индивидуальности писателя; стиль — это словарь; стиль — это эмоционально окрашенная речь [Самарин 1962: 18]. Из вышеприведенных определений стиля нам ближе всего последнее определение: «стиль — это эмоционально окрашенная речь». И хотя это определение довольно узко, но, по нашему мнению, точно, потому что если речь эмоциональна, то она, безусловно, относится к какому либо стилю.
Н.В. Лебедева обращает внимание, что в «Словаре лингвистических терминов» (под ред. О.С. Ахмановой) можно найти 108 значений для термина «язык» и 45 значений для термина «стиль» [Лебедева 1981: 6]. Эти данные еще раз подчеркивают, насколько широким и многогранным явлением является стиль и насколько сложно свести этот феномен к какому-то четкому однозначному определению.
Б.В. Горнунг подчеркивает, что после нескольких броских замечаний о природе и сущности стиля, сделанных в XVIII и начале XIX в. Вольтером, Бюффоном, Шатобрианом, Лессингом, Винкельманом и Шлегелем, проблема стиля исчезла из эстетических теорий XIX в. Постановка проблемы стиля в лингвистике связана с именем Ш. Балли, с его учением об «экспрессивных формах языка». «Балли определил в качестве сфер языка, в которых «экспрессивная окраска» с наибольшей ясностью накладывается на чисто формальный каркас, лексику, фразеологию, тропы и фигуры, порядок слов, «синонимику» синтаксических конструкций» [Горнунг 1965: 86—88].
Вышеприведенные точки зрения наглядно демонстрируют разнобой в принципиальной трактовке онтологии стиля.
«Не менее разноречивы и концепции содержания понятия «стиль» — до сих пор остается спорным вопрос, к какой реальности относится стиль: к содержанию, форме или языковому материалу. Многие сходятся на том, что стиль — это прежде всего определенная целостность, единство, т. е. форма, и что стиль связан с применением языка, т. е. с его функциями и, следовательно, специфическим содержанием» [Брандес 1990: 7].
Так как нет единого основания для рассмотрения стиля как явления, и существует множество его дефиниций, то можно сделать вывод о том, что стиль — это многогранный социальный объект, имеющий несколько линий и закономерностей развития. Он имеет множество оснований и системные совокупные качества и свойства [Кузьмин 1973: 78].
На данном этапе развития науки лингвистический энциклопедический словарь дает следующие определения стиля:
1) разновидность языка, закрепленная в данном обществе традицией за одной из наиболее общих сфер социальной жизни и частично отличающаяся от других разновидностей того же языка по всем основным параметрам — лексикой, грамматикой, фонетикой; то же, что стиль языка.
2) разновидность литературного языка, в которой язык выступает в той или иной социально значимой сфере общественно-речевой практики людей и особенности которой обусловлены особенностями общения в данной сфере; то же, что функциональный стиль;
3) общепринятая манера, обычный способ исполнения какого-либо конкретного типа речевых актов: ораторская речь, передовая статья в газете, научная лекция, судебная речь, бытовой диалог, дружеское письмо и т. д.; стиль в этом смысле характеризуется не только набором языковых средств, но и композицией акта;
4) индивидуальная манера, способ, которым исполнены данный речевой акт или произведение, в том числе литературно-художественное;
5) то же, что языковая парадигма эпохи, состояние языка в стилевом отношении в данную эпоху [СЭС 2003: 508].
Таким образом, среди лингвистов как отечественных, так и зарубежных существуют самые разные точки зрения в отношении понятия «стиль», ими были даны многочисленные дефиниции данного понятия, но из-за его сложности и многоаспектности нет единого подхода в этом вопросе, и дискуссии по данному поводу продолжаются.
Наибольшие затруднения в классификации стилей состоят в том, что нет ясности и определенности, о классификации какого понятия, собственно, идет речь. Одни авторы рассуждают о функциональном стиле и его разновидностях, другие о стиле языка, третьи о языковом стиле, четвертые о стиле речи и т. д.
В развитие функциональных стилей языка отечественная школа стилистики внесла существенный вклад. Функциональный стиль языка является разновидностью литературного языка, он появился в связи с потребностями общества в дифференциации форм языкового общения в связи с целью высказывания. В.Н. Ярцева полагает, что стимулом, который приводит к разграничению стилей речи, является целесообразность коммуникации, которая вытекает из потребностей общества на данном этапе его развития, а средством дифференциации стилей служат различия в их отборе и комбинировании языковых фактов [Ярцева 1964: 30].
Основные черты и признаки каждого отдельного функционального стиля, и их отличия от других функциональных стилей еще не определены достаточно ясно. В связи с этим Ю.С. Сорокин поставил под сомнение само существование функциональных стилей языка применительно к литературному русскому языку, начиная со времени Пушкина, Ю.С. Сорокина не устраивало то, что многие характерные признаки одного стиля встречаются и в других [Сорокин 1954: 80]. О том, что попытки описать систему стилей литературного русского языка не увенчались каким-либо серьезным успехом, писал и академик Л.В. Щерба [Щерба 1939: 23].
И.Р. Гальперин считает, что функциональный стиль языка можно определить как систему взаимообусловленных средств языка, направленных на достижение определенной цели сообщения, причем характер взаимообусловленности этих средств является типичным только для данного конкретного типа сообщения [Гальперин 1973: 22].
А.И. Ефимов под «стилем языка» понимает «жанровую разновидность литературного языка» [Ефимов 1952: 11]. Подобная же мысль высказывалась и Э.Г. Ризель. Наряду с основными стилями (стиль публицистики, науки, художественной литературы и т. п.) исследователь выделяет подчиненные этим стилям стили. Например, разновидностями стиля художественной литературы являются стиль поэзии, стиль прозы, стиль драмы. Внутри этих стилей существуют еще более частные стили — «стили народной песни, баллады, сонета» [Ризель, 1952: 15]. Нам представляется, что такое пирамидальное наслоение стилей на стили Э.Г. Ризель является нецелесообразным и неудобным. Не в том смысле, что подобные подстили не имеют права на существование, а именно с точки зрения определения: все разновидности стиля — и более широкие и более узкие — автор называет просто «стилем».
В.В. Виноградов и В.Г. Костомаров предлагают понимать под термином «стиль языка» «маркированные и нейтральные члены системно закрепленных синонимических соответствий по схеме-триаде «плюс-ноль-минус»: очи-глаза-гляделки» [Виноградов, Костомаров 1967: 6]. Данное определение стиля языка кажется нам очень удачным, оно, с одной стороны, оно достаточно емко, а с другой стороны, понятно.
Жанровый принцип классификации стилей использовался еще в античной поэтике (три стиля Аристотеля, древнеиндийские теории стиля), а также в стилистике французского классицизма (Буало, Малерб, Вожла). Сегодня его придерживаются представители неофилологического направления (школ К. Фосслера и Б. Кроче) [Пиотровский 1954: 56].
М.М. Бахтин говорит, что стиль — это одновременно и производная от определенной совокупности экстралингвистических обстоятельств, и языковой коррелят этих обстоятельств. Исследователь подчеркивает, что органическая, неразрывная связь стиля с жанром ясно раскрывается на проблеме языковых, или функциональных, стилей, которые являются жанровыми стилями определенных сфер человеческой деятельности и общения. «В каждой сфере бытуют и применяются свои жанры, отвечающие специфическим целям данной сферы; этим жанрам и соответствуют определенные стили» [Бахтин 1986: 254].
В.В. Виноградов дает следующее определение: «Стиль языка — это семантически замкнутая, экспрессивно ограниченная и целесообразно организованная система средств выражения, соответствующая тому или иному жанру литературы или письменности, той или иной сфере общественной деятельности (например, стиль официально-деловой, стиль канцелярский, телеграфный и т. п.), той или иной социальной ситуации (например, стиль торжественный, стиль подчеркнуто вежливый и т. п.), тому или иному характеру языковых отношений между различными членами или слоями общества» [Виноградов 1946: 225].
Н.И. Конрад, анализируя труды В.В. Виноградова, подчеркивает, что исследователь выделял три важнейшие функции языка: функцию общения, сообщения и воздействия. В.В. Виноградов обозначал стиль языка, в котором выражается первая функция, как обиходно-бытовой, вторая — обиходно-деловой, официально-документальный и научный; третья — публицистический и художественный [Конрад 1965: 401].
И.С. Ильинская пишет о стиле языка как о совокупности более или менее устойчивых комплексов языковых средств, которые соответствуют определенным жанрам, типам речи и обусловлены их содержанием и назначением. А под стилями речи она понимает «системы средств выражения, соответствующих определенным типам речевой деятельности» [Ильинская 1954: 88—89].
По мнению Р.А. Будагова, «языковой стиль — это разновидность общенародного языка, сложившаяся исторически и характеризующаяся известной совокупностью языковых признаков, часть из которых своеобразно, по-своему, повторяется в других языковых стилях, но определенное сочетание которых отличает один языковый стиль от другого. Не существует неизменных языковых стилей, но существует постоянное развитие, взаимное воздействие, взаимное отталкивание и непрерывное совершенствование и обогащение внутренних ресурсов разных языковых стилей» [Будагов 1954: 67].
В.Г. Адмони и Т.И. Сильман подчеркивают, что каждый языковой стиль обладает чертами известной системы, «более или менее единообразной организацией языкового материала, т. е. наличием тех или иных признаков, которые придают ему особое своеобразие, качественную определенность». Но языковые стили — это не застывшие системы, а варьирующиеся, легко проникающие друг в друга [Адмони 1954: 98].
Мы разделяем точку зрения Р.А. Будагова, В.Г. Адмони и Т.И. Сильман об отсутствии неизменных застывших стилей и о постоянном развитии и взаимодействии разных языковых стилей.
По определению М.Н. Кожиной, «функциональный стиль — это своеобразный характер речи той или иной социальной ее разновидности, соответствующей определенной сфере общественной деятельности и соотносительной с нею формой сознания, создаваемый особенностями функционирования в этой сфере языковых средств и специфической речевой организацией, создающей определенную общую ее стилистическую окраску («макроокраску») [Кожина 1983: 21].
В.Д. Левин говорит о существовании «экспрессивного стиля», под ним исследователь понимает совокупность элементов, которые обладают определенной стилистической окраской, совокупность позитивных и негативных языковых признаков [Левин 1954: 78—79].
И.Р. Гальперин подчеркивает, что, учитывая различия письменной и устной речи с одной стороны и различие между стилями речи — с другой, будет целесообразно называть эти явления по-разному, чтобы избежать терминологической путаницы. Типами речи исследователь предлагает называть формы речи, которые связаны с теми или иными конкретными условиями общения. А под стилями речи понимает формы речи, представляющие целесообразно организованные системы средств выражения [Гальперин 1954: 78].
Стиль является не только исторической категорией, но и субъективно-объективной, так как в истории меняются как объективные материальные элементы стиля, так и субъективные принципы их отбора и комбинации [ЛЭС 1990: 494].
Стили находятся в тесном взаимодействии и могут частично смешиваться и проникать друг в друга. При индивидуальном употреблении «границы стилей могут еще более резко смещаться, и один стиль может для достижения той или иной цели употребляться в функции другого» [Виноградов 1955: 73].
В ходе многочисленных дискуссий по вопросам стилистики так и не были четко разграничены понятия «стиль языка» и «стиль речи», многим лингвистам этот вопрос казался несущественным, некоторые употребляли данные термины как синонимы.
Р.А. Будагов подчеркивает, что большинство лингвистов не разграничивает понятий языковых и речевых стилей. А различие между ними весьма существенно. Языковые стили развитых литературных языков опираются на более объективные и более очевидно выраженные языковые (синтаксические, лексические, фонетические) основания, чем различия между речевыми стилями. Языковые стили обычно оформляются во всех развитых литературных языках, а речевые стили могут наблюдаться в одних языках или в одну историческую эпоху и не наблюдаться в других языках или в другую историческую эпоху. Предела дроблению сфер общения людей почти не существует, а потому нет предела дроблению речевых стилей, их может быть великое множество. Языковые стили более устойчивы и типологически более универсальны [Будагов 1967: 70—71]. Мы согласны с автором в том, что языковые стили — явление широкое и универсальное, а также в том, что речевые стили могут быть подвержены значительному дроблению.
Р.Г. Пиотровский считает, что основным принципом выделения и разграничения стилей является функциональный принцип, так как речевые стили создаются на основе разновидностей и форм функционирования языка. Жанровый же принцип опирается на временные и непостоянные связи отдельных стилей с литературными жанрами, а они возникают в связи с определенными поэтико-эстетическими установками некоторых литературных направлений, а не обусловлены внутренней спецификой речевых стилей [Пиотровский 1954: 61].
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |