В 1938 году я окончила Крымский медицинский институт и готовилась отбыть на периферию по распределению Наркомата здравоохранения. На последнем курсе дополнительно к обязательной программе будущие хирурги освоили лечение костного туберкулеза, а будущие терапевты — туберкулеза легких. Профессор Матусов М.Б. отобрал после окончания 4-го курса группу студентов для научной работы в каникулярное время в евпаторийской лечебнице «Мойнаки».
Через год перед отъездом на работу, мы, еще раз решив помочь профессору Матусову, приняли решение продолжить научные наблюдения в Евпатории. Нам, студентам, при лечебнице предоставили жилье и недорогое питание в местной столовой. До обеда мы занимались наблюдениями за пациентами до и после принятия грязевых процедур: следили за пульсом, измеряли кровяное давление, проводили капилляроскопию на пальцах верхних и нижних конечностей и многое другое. Грязевые ванны в сочетании с лечебной физкультурой помогали успешно лечить многих больных с костной патологией.
После рабочего дня в грязелечебнице «Мойнаки» у нас еще оставалось довольно много времени, и когда мне предложили поработать дополнительно во вторую половину дня в санатории, где лечились больные с костным туберкулезом, я согласилась.
Хотелось как будущему хирургу глубже изучить тяжелую туберкулезную патологию костей и одновременно пополнить свой пока еще студенческий скупой бюджет.
Еще с 19 столетия Крым привлекал к себе внимание больных своим уникальным целебным климатом. Сюда стекались больные туберкулезом со всей России. После Великой Октябрьской социалистической революции и победы над белогвардейцами в гражданской войне в Крыму установилась советская власть. Многие особняки, брошенные аристократами, были превращены в здравницы для народа. В Евпатории открыли санаторий для высшего комсостава Красной Армии и военных летчиков.
Приступив к работе в санатории «Таласса» в качестве медицинской сестры, мое внимание привлек штатский пожилой человек. Он болел туберкулезом поясничных позвонков. Лечился по государственной многомесячной путевке, выданной ему в г. Москве.
Посетителей у него не было. Он скучал. Лежа на твердом топчане, часто просил меня из всех назначенных ему процедур делать лишь обтирание и легкий массаж мышц спины. Нередко он был в подавленном состоянии и просил в свободное время просто посидеть рядом и поговорить. Когда он узнал, что я уже врач и скоро поеду в дальний степной район, то посоветовал запасаться книгами, рекомендовал вести научные наблюдения, дневники, истории болезни интересных больных — словом, работать творчески, применяя новые методы лечения больных в глубинке.
О себе он рассказывал много и охотно. Его очень огорчали болезнь и равнодушие людей из литературных кругов. Он говорил, что книги его давно уже не переиздаются и потому он сейчас находится в трудном финансовом положении. Этим больным был известный русский писатель — фантаст Беляев Александр Романович.
За два месяца моей работы в санатории и общения с этим пациентом я познакомилась со многими подробностями его жизни. Больному писателю хотелось «открыть свою душу».
Я узнала, что родился он в 1884 году в Смоленске в семье священника. Домашнее воспитание было очень строгим. Мальчик рано овладел грамотой, научился читать, увлекся произведениями Жюля Верна, охотно рисовал, любил природу, много времени проводил в саду и часто уходил надолго в лес.
Когда Саше исполнилось 11 лет, его отдали в духовную семинарию, где он несколько лет жил в монастырской келье. По окончании семинарии Александр неожиданно огорчил своего отца, заявив, что не будет священником. Как-то, начитавшись научно-фантастических книг, юноша решил прыгнуть с крыши высокого здания, используя самодельные крылья. При этом получил серьезную травму — перелом позвоночника. Лечился более года. После излечения Александр поступил в частный юридический лицей и одновременно писал рассказы, печатался в местных газетах и журналах. Молодого человека интересовала музыка, искусство. Пробовал себя художником-оформителем сцены и даже актером в театре.
По окончании лицея Александр Беляев работал присяжным поверенным. Этот род деятельности его тоже не удовлетворил. В 1913 году он совершает путешествие в Европу. Горные и морские пейзажи в сочетании с древней архитектурой европейских городов потрясли впечатлительного молодого человека, особенно своей композиционной гармоничностью и красотой. Беляев начинает с увлечением писать фантастические рассказы, на которые обратили внимание читатели.
Во время первой мировой войны, в 1915 году, призывная комиссия обнаружила у Беляева туберкулезный процесс на месте перелома позвоночника. В это не хотелось верить. Но ощущение онемения в ногах и боли в пояснице вынудили срочно начать лечение. Врачи рекомендовали поехать в Крым. Вместе с молодой женой Беляев с трудом доехал по железной дороге до Севастополя. Ходить он уже не мог. За ним на татарской подводе приехал сторож пустующей дачи, стоявшей на берегу моря в Алупке. Дачу ему рекомендовали знакомые москвичи. Местные татары, жившие в горах, держали лошадей и снабжали больных туберкулезом кумысом. Нередко по ночам к берегу на лодках приезжали рыбаки, привозили свежую рыбу. Гостей принимал сторож Мартыныч.
Как только Беляевы освоились на новом месте, Мартыныч пригласил для консультации врача из детского костно-туберкулезного санатория имени профессора Боброва. Врач пояснил, что для излечения необходимо, чтобы тело было неподвижным от шеи до колен, иначе мог произойти перелом больных позвонков, и костные осколки могли не только сдавить спинной мозг, но и полностью его разрушить. Это было чревато смертельным исходом. Больного уложили в гипсовую кроватку. Потекли томительные лечебные будни. Шли годы.
Через Мартыныча Беляев узнавал о событиях в России и в Крыму. Он узнал о том, что Царь Николай II отрекся от престола, в Петербурге произошла революция и теперь установилась власть Советов. Потом пришли вести о разгоревшейся гражданской войне. В Крыму тоже стало неспокойно. Говорили, что в горах действуют большевистские партизаны, и Крым занимают войска барона Врангеля. Однако на даче семью пока никто не беспокоил. По просьбе Беляева Мартыныч привозил иногда местных газетчиков и Александр Романович диктовал им рассказы и статьи, которые печатались затем в местных изданиях. Автор получал за них небольшие гонорары. Так, даже лежа в гипсе, Беляев не прекращал литературную работу. Гипс меняли раз в полгода. Болезнь постепенно отступала, появилась чувствительность в руках, а затем в ногах.
В ноябре 1920 года в Крыму окончательно установилась советская власть. Мартыныча (он оказался большевиком) призвали на работу в уголовный розыск. Но для ухода за Александром Романовичем он нашел хорошую замену из числа местных жителей.
Наконец, наступил долгожданный день, когда врачи разрешили вставать, а затем и ходить в корсете. В Ливадии нашлась медсестра, которая владела техникой изготовления крахмальных корсетов. Они оказались гораздо легче гипсовых, и их было приятнее носить. Он приобрел себе такой корсет. Вскоре по ходатайству Мартыныча Беляева пригласили на работу в Уголовный розыск юристом-консультантом. Ему на дачу привозили документы, по которым Александр Романович давал юридические советы и заключения. Семью обеспечивали продуктовыми пайками в голодовку 1921 года.
Советская власть в Крыму приступила к национализации владений аристократов. Пустовавшие дачи передавали под санатории. Хозяев роскошных вилл уплотняли, поселяя хозяйских слуг и городскую бедноту. Дошла очередь и до чеховской Белой дачи в Аутке, что близ Ялты. Местная власть была в смятении: не знала, как поступить. Было много разных мнений. Хотелось сохранить эту дачу, оставить ее такой, какой она была при А.П. Чехове. Решили посоветоваться с юристом. Мартыныч привез начальство к Беляеву, и тот посоветовал, чтобы государство взяло эту дачу под свою опеку, а также порекомендовал, чтобы был открыт доступ к чеховскому дому простому народу. Советовал дачу срочно отремонтировать и укомплектовать штат работников, которые ухаживали бы за домом и садом, уделить особое внимание книгам и рукописям писателя. Все описать и сохранить.
Наступил 1922 год. У Беляева завязалась переписка с московскими литераторами. Они приглашали его в столицу, обещая интересную работу в издательстве. Весной Беляевы стали собираться в дорогу.
Перед отъездом из Крыма жена вместе с соседями по даче поехала в Ялту, чтобы повидать легендарную Белую дачу в Аутке. Вернувшись, рассказывала мужу много интересного и привезла несколько книг с чеховскими рассказами и пьесами. Читали их запоем, обсуждали, спорили. Беляеву тоже захотелось побывать в доме А.П. Чехова, увидеть чудо-сад. Мартыныч раздобыл автомобиль. Александр Романович поехал в Ялту вместе с женой. Встретили Беляева любезно, показали дом и даже вынесли стул, чтобы гость мог немного посидеть в чеховском саду. В комнатах Беляеву, к сожалению, не удалось побывать, так как в доме шел ремонт. Беляев легко представил, как трудно было больному Чехову строить этот дом, сажать деревья. Так получилось, что Александр Беляев был, по сути, одним из первых посетителей Белой дачи при советской власти.
Поработав в Москве, Беляев переехал в Ленинград. Написал немало книг, стал широко известным писателем-фантастом. Однако болезнь то и дело напоминала о себе. Приходилось постоянно носить корсет. Иногда удавалось получить путевку в санаторий. О путевке в Евпаторию позаботился Союз советских писателей. Александр Романович был им за это весьма признателен.
На прощание писатель подарил мне свой рассказ «Голова профессора Доуэля». О его содержании я знала, еще когда училась в институте. А сам автор мне рассказывал, что мысль написать такой фантастический рассказ пришла ему в те долгие месяцы, когда он вынужден был находиться в полной неподвижности. Идея рассказа — борьба человека за активную мыслительную деятельность, когда человек лишен возможности повелевать своим телом. Этот рассказ прославил его на весь мир.
Выходит, что Южный берег Крыма не только значительно улучшил физическое состояние больного таким тяжелым недугом, как костный туберкулез, но и дал ему душевные силы для литературного творчества. Александр Беляев как писатель-фантаст стал известным во всем мире.
Мое совместительство в евпаторийском санатории закончилось в августе 1938 года, после чего я уехала на работу в Ставропольский край. Вскоре началась война. Я часто вспоминала об интересном пациенте. Позже я узнала, что писатель жил в городе Пушкино Ленинградской области, там и умер во время кратковременной оккупации фашистами.
Там Беляев и похоронен.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |