Ю. Коренблит

Гладиатор

«Я — гладиатор, я не человек,
Лишь вольный может называться человеком.
Я всё мечтаю совершить побег
Иль на арене пасть с безумным, диким смехом.
— Идущие на смерть приветствуют тебя,
Кровавый венценосный император! —
Ревёт толпа, и лишь мечи звенят,
Врубаясь и раскалывая латы.
Я не был ни слугою, ни рабом,
Слыл воином бесстрашным и отважным,
Был в битве ранен, в плен попал, потом
Стал развлекать весёлых
римских граждан.
Цена за жизнь здесь — только
кровь и смерть,
Умение сражаться и отвага
Нужны, чтоб выжить, с честью умереть —
На что им человеческая слабость?
Они хлебнули терпкого вина
И хлеба откусили дармового,
Им чья-то жизнь нисколько не нужна —
Нужна им жажда развлечений новых...

— Добей! добей! — их голоса рычат,
Визжат, смеются, скалятся в экстазе.
Арена вся, как огненный закат,
Красна от раскалившихся фантазий.
Вот смертный пир, течёт хмельная кровь,
Я опьянен, ни боли нет, ни страха,
Я не боюсь ни тигров и ни львов,
Ни копий, ни судьбы: я — гладиатор!»

Клеоаптра

Флот гибнет — неизбежно пораженье,
И Марк Антоний гибнет вместе с ним.
«Я ухожу, я не снесу презренья,
Меня не сломит ненасытный Рим.
Я гордая царица Клеопатра,
Уйду к любимому, умчусь на небеса,
Не стану ждать безрадостного завтра
И не дождусь позорного конца.
Я нарядилась в белые одежды,
Судьба — змея шипит в моей руке.
Она моя последняя надежда,
Быть может,
Встречусь с милым вдалеке...»

Нерон

I

Артист, певец, поэт и император,
Толстяк развратный и палач Нерон
Священный Рим избрал для декораций.
Им вечный город был дотла сожжен.
А он взахлеб читал свою поэму,
И пламени плясали языки.
Он издали смотрел на эту сцену,
Смотрел и плакал, и лились стихи.
Он — режиссер трагедии великой,
Себя бессмертным богом ощущал
И слушал с упоеньем стоны, крики...
Читал и плакал... Плакал и читал...

Нерон

II

Нерон поет. Кровь на песке алеет.
Уносят трупы, скоро новый бой.
Все на него торжественно глазеют —
Любим народом, Римом и собой,
Он дал бесплатно и вина, и зрелищ,
И хлеба дал, — чего ещё желать?
Дал гражданам всего, чего хотели...
Триумф, овации он должен получать.
Закончил петь, сорвал аплодисменты,
И восхваленный прокатился шквал...
Он обожает эти сентименты
И словно расцветает от похвал.
Все требуют продолжить представленье,
Вино хмельное будоражит кровь.
О том, что будет, много спорных мнений...
Вот на арену вышли без оков
И без оружия неведомые люди,
Одеты в шкуры... жалкая толпа.
Никто не знает, что же дальше будет,
Какая ожидает их судьба?
И начали креститься невпопад.
Так пролетело несколько мгновений...
Открыли клетки. Первый леопард,
За ним второй и третий, и четвёртый...
Толпа запела тихо «Отче наш».
Прыжок, другой — и кто живой, кто мертвый.
А люди, будто слыша Бога глас,
Ещё сильнее начали молиться,
Как будто отдавались небесам.
Не страхом, верою светились лица,
Непобеждённых первых христиан.