А. Ханило. Православные реликвии Чехова и его близких

(По материалам Дома-музея А.П. Чехова в Ялте)

Известно, что А.П. Чехов вырос в очень религиозной семье. Отец его, Павел Егорович, был глубоко верующим человеком, увлекался церковной службой, церковным пением. Своих старших сыновей Александра, Николая и Антона воспитывал в строгом религиозном духе с обязательным посещением церкви. А.П. Чехов с братьями с детства пел в церковном хоре, хорошо знал все службы.

В доме отца было большое количество книг религиозного содержания. По этим книгам обучались грамоте все дети Павла Егоровича, в том числе и Антон Павлович.

Будущего писателя с юных лет окружали церковные святыни: иконы, кресты, лампады. Эти предметы сопровождали А.П. Чехова всю его жизнь. Они были в Таганроге, в Москве, в Мелихове, их перевезли позже в ялтинский дом. В комнате отца писателя в Мелихове находилось большое количество икон, здесь он устраивал настоящие церковные службы. После его смерти несколько икон было передано в Мелиховскую церковь, остальные перевезли в Ялту.

Каждая икона имела свою историю, а с некоторыми даже были связаны и семейные предания. Об этом вспоминала сестра писателя Мария Павловна. Эти иконы очень берегли в семье. К ним особенно бережно относился и Антон Павлович. Во всех комнатах ялтинского дома висели иконы. Некоторые из них сохранились и до сегодняшнего дня.

В гостиной чеховского дома в Ялте висела икона с изображением святого Николая Чудотворца, одна из первых в чеховской семье. Икона начала XVIII в. принадлежала родителям матери писателя Евгении Яковлевны Морозовой. Этой иконой благословили Евгению Яковлевну на брак с Павлом Егоровичем Чеховым в октябре 1854 г. Икона в серебряной ризе. В левой руке Святого Николая Чудотворца скрижали с текстом: «Во время Оно стал Иисус на месте ровном и народ — ученики его и множество людей от всея Иудеи и Иерусалима» (Лк. 6.17).

Кроме Николая Чудотворца на иконе изображены Иисус Христос, Богородица и святые: преподобный Онуфрий — целитель, преподобный Симеон — святой, справа — преподобный Петр и преподобный Пафнутий.

По семейному преданию считается, что именно эта икона Николая Чудотворца спасла таганрогский дом Чеховых. Во время Крымской войны летом 1855 г. английские военные корабли вели обстрел Таганрога. Евгения Яковлевна была в положении, ожидая первенца. Когда началась бомбардировка, Павел Егорович вывез жену и ее сестру Федосью Яковлевну из города в слободу Крепкую, где и родился сын Александр. Перед тем как покинуть дом, Павел Егорович снял со стены икону, поставил ее на стол и помолился перед ней. Когда после обстрела города семья вернулась, дом их оказался цел, хотя рядом несколько домов были разрушены.

В комнате Марии Павловны в ялтинском доме висит икона Шуйской Смоленской Пресвятой Богородицы, держащей на левой руке Младенца. Этот образ приобретен отцом Чехова в Таганроге в 1862 г., и тогда же он заказал на него серебряный оклад-ризу, на котором указаны дата — 1862 г. и проба — 84.

Эта икона тоже имеет свою историю. У Павла Егоровича к тому времени было уже четверо сыновей, но ему и Евгении Яковлевне хотелось иметь девочку. Он постоянно об этом молился. Шуйскую икону приобрел потому, что Евгения Яковлевна маленькой девочкой вместе с матерью и сестрой некоторое время жила в г. Шуе Владимирской губернии. 31 июля (12 августа) 1863 г., на следующий год после приобретения иконы, в семье Чеховых родилась девочка, которой дали имя Мария, именинницей она была в день Успения Пресвятой Богородицы 15 (28) августа.

В 1862 г. Павел Егорович заказывает еще одну семейную икону — «Господь Вседержитель», на которой изображены все святые, имена которых носила его семья: Павел, Евгения, Александр, Антон, Иван. На иконе в центре во весь рост изображен сидящий Иисус Христос, в левой руке скрижали с надписью на церковнославянском языке: «Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас, возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня» (Мф. 11.28—29).

С двух сторон от Иисуса Христа симметрично расположены шестеро святых, по три с каждой стороны. Слева богородица. Над ней — преподобный Антоний, рядом с ним — святой благоверный князь Александр Невский. Справа — преподобный святой Иоанн, в руках он держит свиток со словами: «Сей Агнец Божий, который берет на Себя грех мира, покайтеся...» (Ин. 1.29). Над ним изображены святой апостол Павел и преподобная Евгения. Среди этих святых нет святого, в честь которого дадут имя сыну Михаилу по той причине, что Михаила еще не было, он родился в 1865 г. Икона в серебряной ризе с клеймом 84-й пробы и дата 1862.

Эту икону как семейную реликвию Антон Павлович бережно хранил. После смерти отца она находилась в спальне писателя в ялтинском доме и сейчас сохраняется там же.

В комнате матери писателя Евгении Яковлевны находится икона начала XVIII века, старая доска, без оклада. На ней изображены три святых мученика — покровители супружеской жизни. В центре во весь рост изображен святой мученик Гурий с крестом в правой руке и с двумя гусиными перьями в левой. Справа от него — святой мученик Самон с теми же атрибутами в руках, а слева — святой мученик Авив, с кадилом в правой руке.

Над Гурием, в верхней части иконы, изображение Иисуса Христа.

В ялтинском доме хранится икона, которая тоже была в семье Чеховых еще в Таганроге — доска без оклада, начала XVIII в. Икона называется «Ключи от рая», на ней изображены апостолы Петр и Павел. Петр держит в руке ключи, рядом с ним Павел, в правой руке у него Евангелие, в левой — посох. Эта икона при жизни Евгении Яковлевны в Ялте находилась в ее комнате, у нее же висели иконы, которые были в комнате Павла Егоровича в Мелихове.

После смерти Евгении Яковлевны иконы оставались в ее комнате, в которой до 1940 г. жила сиделка Пелагея Павловна Диева, ухаживавшая за матерью Чехова с 1910 г.

В 1940 г. Мария Павловна разместила в комнате матери музейную экспозицию. Диева П.П. переселилась жить в одну из комнат первого этажа, и прожила там до своей смерти в 1955 г. У нее все эти годы висели чеховские иконы, их было около десяти. После смерти П.П. Диевой иконы были переданы М.П. Чеховой в церковь святого Великомученика Феодора Тирона, находящуюся недалеко от чеховского дома, в Аутке. В начале 60-х гг. церковь была закрыта, и след икон затерялся.

В Ялту из Мелихова А.П. Чехов привез икону, которую ему подарили крестьяне в благодарность за постройку школы для их детей. Икона второй половины XIX в. «Господь Вседержитель» с изображением Иисуса Христа. В левой руке Спасителя книга с надписью на старославянском языке: «Заповедь новую даю Вам: да любите друг друга», — правая рука в благословляющем жесте. Икона в художественно выполненном серебряном с позолотой окладе, украшена цветной эмалью и финифтью. На обратной стороне ее укреплена бронзовая пластинка с выгравированной надписью: «От благодарных крестьян села Новоселки и деревень Лютарецкой, Курниковой и Кузьминой Благотворителю Антону Павловичу Чехову. 29 июня 1897 г.» Эта икона-складень в ореховом футляре. При жизни писателя она находилась в ялтинском кабинете на небольшом столике между книжным шкафом и камином, сейчас хранится в его спальне в шкафу.

В доме Чехова хранятся еще маленькие, нательные иконки:

1. Икона в медной оправе, фарфоровая. С изображением Богородицы — Оранта с поднятыми вверх руками, над ее ладонями зеленые листья. Над ней изображение Иисуса Христа. По бокам Богородицы изображены архангелы и святые.

3. Икона «Святой великомученик и целитель Пантелеймон» в серебряной оправе на красной ленточке. Святой Пантелеймон был врачом. Он исцелял людей физически и духовно. Эта иконка принадлежала лично А.П. Чехову, подарена ему отцом.

4. Икона «Святая великомученица Варвара». Фарфоровая, овальной формы, в серебряной оправе. Такие иконы из своих поездок по монастырям Антон Павлович часто привозил матери, сестре и тетке Федосье. Летом 1888 г. Чехов из Феодосии поехал на Кавказ, по дороге заезжал в монастырь Новый Афон. Домой своим близким писал: «Ночь ночевал в монастыре «Новый Афон» (...) познакомился с архиереем Геннадием (...) Любопытная личность. Купил матери образок, который привезу».

Из Нового Афона Чехов послал иконку и своей тетке Федосье Яковлевне, о чем она сообщала в Сумы, на Луку, Евгении Яковлевне: «Я удостоилась получить великое милосердие Божие с Новой Афонской горы, икону Пресвятой Богородицы. Милый мой племянничек Антон Палыч и там про меня не забыл» (Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем. М.: Наука, 1975—82. П-2. С. 498).

5. Чехову принадлежала еще одна маленькая иконка с изображением Иисуса Христа, правая рука в благословляющем жесте, в левой — скрижали с надписью: «Заповедь новую даю». Эта иконка, на зеленой ленточке, была подарена писателю женой А.С. Суворина Анной Ивановной в 1890 г. перед отъездом Чехова на Сахалин и сопровождала его в поездке на остров.

Все эти маленькие иконки многие годы находились в комнате Марии Павловны. Подвешенные к изголовью спинки ее кровати, они не были видны постороннему глазу, даже тем, кто бывал в ее комнате, Мария Павловна очень искусно покрывала шелковой накидкой подушку и спинку кровати, на которой висели иконки. Сейчас они хранятся в шкафу ее комнаты.

До 1957 г. на первом этаже в комнате Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой висела небольшая икона Николая Чудотворца. Это о ней писала Мария Павловна в своем письме к Ольге Леонардовне во время войны 25 ноября 1944 г.: «Пошла в твою комнату, приложилась к образу Н.Ч., и хотелось заплакать»³.

В ялтинском доме хранятся и кресты, принадлежавшие Антону Павловичу. Один из них при жизни писателя висел в его спальне. Висел он многие годы и после смерти писателя вплоть до начала 1950-х гг., когда Н.А. Сысоев, сотрудник музея, решил убрать иконы из всех музейных комнат, но научные сотрудники музея его не поддержали. Мария Павловна была очень расстроена и не позволила снять иконы. Согласилась снять только крест из спальни писателя. По поводу этого Мария Павловна писала Ольге Леонардовне: «Мои сотрудники оказались на высоте, они не поддержали Сысоева» — и далее она подробно описывает, что очень расстроилась и от этого у нее получилось небольшое кровоизлияние — полопались сосуды на руках.

Этот кипарисовый крест с изображением распятого Иисуса Христа А.П. Чехову подарил священник Аутской церкви Святого великомученика Федора Тирона отец Василий Феодори, с которым писатель познакомился вскоре после начала постройки своего ялтинского дома. Такие кресты из кипарисового дерева были распространены в Крыму и особенно среди священнослужителей греков. Аутская церковь называлась греческой, ее настоятелем был грек, но службы проводились на церковно-старославянском языке, так как в деревне Аутке жили и русские, и греки.

А.П. Чехов принимал горячее участие в судьбе этой церкви. Священник Василий Феодори часто бывал в доме Чеховых. Антон Павлович подарил ему свою фотографию с надписью: «Василию Феодори на добрую память. Антон Чехов. 1900.V.24.» Крест и фотография хранятся в ялтинском музее Чехова.

Сохранился и нательный крест Антона Павловича. Маленький золотой крестик был заказан Павлом Егоровичем специально для сына, собиравшегося в поездку на Сахалин. По свойственной ему аккуратности и педантизму Павел Егорович попросил мастера поставить на крестике дату его изготовления, так же как он это делал, когда заказывал иконы. На обратной стороне крестика рядом с клеймом пробы стоит год «1890». Этот крестик вместе с маленькой иконкой, подаренной Чехову женой А.С. Суворина, сопровождал Антона Павловича в его продолжительной и трудной поездке на Сахалин.

В Ялте долгие годы хранился золотой крест Павла Егоровича, размером около 7 см. Такие кресты обычно носили священнослужители. Отец надевал его, когда устраивал богослужения в своей комнате в Мелихове. После смерти Павла Егоровича крест хранился у А.П. Чехова, а после его смерти у Марии Павловны. Когда она в 1948—1949 г. составляла завещание, то завещала этот крест П.П. Диевой, которая умерла раньше её в 1955 г. После смерти Марии Павловны в 1957 г. ее племянница Е.М. Чехова передала крест Елене Филипповне Яновой, которая работала в музее с 1934 г., и вместе с сестрой писателя оставалась в доме Чехова все годы оккупации Ялты. После смерти Е.Ф. Яновой судьба креста осталась неизвестной.

Вероятно, еще следует вспомнить картину «Святой Евангелист Иоанн», написанную Павлом Егоровичем Чеховым. Она находится в кабинете писателя. А.П. Чехов очень дорожил этой картиной. По этому поводу он писал своему брату Ивану Павловичу 2 мая 1899 г. «Когда поедешь в Ялту, то возьми с собой Иоанна Богослова, написанного отцом, оставь у Синани. Все ценное мы свезем в ялтинский каменный дом.»

Особое отношение у Чехова было не только к церковным святыням. Очень уважительно относился он и к священнослужителям, часто встречался с ними, с некоторыми вел переписку и хранил у себя их фотографии: отца Василия Бандакова-таганрогского священника, петербургского епископа Сергия (Григория Спиридоновича Петрова), ялтинского священника отца Сергия (Сергея Николаевича Щукина). Общался Чехов и со священником Василием Дмитриевичем Бреневым, мужем своей двоюродной сестры Александры Митрофановны. 28 апреля 1903 г. он писал матери из Москвы в Ялту: «Вчера у нас был отец Василий, муж Сани, зять Людмилы Павловны, произвел очень хорошее впечатление». Чехов помог ему получить место священника. 21 августа 1903 г. Антону Павловичу сообщал его двоюродный брат Владимир Митрофанович: «С легкой твоей руки наш Василий Дмитриевич получил назначение в Закаспийский край, в г. Мерв, военным священником».

У Чехова в кабинете хранится еще одна оригинальная фотография, на ней изображен священник со своей матерью. Это Михаил Грибановский, епископ Таврический, с которым Чехов знаком не был, он умер еще до переезда писателя в Ялту. Фотографию эту Чехов увидел и приобрел у одного ялтинского фотографа, его поразило лицо и удивительные глаза священника, прильнувшего к старенькой матери. По просьбе Чехова подробности о нем ему рассказал отец Сергей (С.Н. Щукин), он же принес ему книгу М. Грибановского «Над евангелием».

Для Чехова эта фотография явилась как бы иллюстрацией к не написанному, но уже задуманному рассказу «Архиерей». Отец Сергий считает, что именно фотография послужила толчком к созданию рассказа: «Мысль об архиерее, очевидно, стала занимать Антона Павловича. Вот, — сказал он как-то, — прекрасная тема для рассказа. Архиерей служит утреню в Великий четверг. Он болен. Церковь полна народом. Певчие поют. Архиерей читает евангелие страстей. Он проникается тем, что читает, душу охватывает жалость ко Христу, к людям, к самому себе. Он чувствует вдруг, что ему тяжело, что он может скоро умереть, что может умереть сейчас. И это его чувство — звуками ли голоса, общей ли напряженностью чувства, другими ли, невиданными и непонятными путями — передается тем, кто с ним служит, потом молящимся, одному, другому, всем. Чувствуя приближение смерти, плачет архиерей, плачет и вся церковь. И вся церковь вместе а ним проникается ощущением смерти неотвратимой, уже идущей.

А в письме к Ольге Леонардовне Книппер 16 марта 1901 года Чехов сообщал: «Пишу теперь рассказ под названием «Архиерей» — на сюжет, который сидит у меня в голове уже лет пятнадцать».

В ялтинском доме в кабинете писателя находится фотография мелиховской церкви. По просьбе крестьян Чехов помог пристроить к этой церкви колокольню, на которой был установлен зеркальный крест, ярко сверкавший при солнечном и лунном освещении, он был виден за несколько верст. Родители Чехова постоянно посещали эту церковь, а вместе с ними братья Чехова, его сестра и сам Антон Павлович тоже бывали на богослужениях.

Известно, что Чехов посещал храмы. Упоминания об этом мы находим в его письмах. Вот примеры только нескольких посещений храмов Москвы и Ялты. 25 апреля 1888 он писал из Москвы брату Михаилу Павловичу: «Ходили мы на Каменный мост слушать звон: хорошо! В вечерне были в Храме Спасителя: тоже хорошо!»

В марте 1899 г. Чехов в Аутской Успенской церкви на отпевании доктора А.И. Кольцова. В пасхальные дни этого же года он уже в Москве и 27 апреля пишет Капитолине Михайловне Иловайской: «В Москве великолепный, изумительный звон. Я получил письмо от архиерея — просит мою фотографию. Это письмо от о. Сергия (Степана Алексеевича Петрова).

Весной 1901 г. Чехов снова в Москве и на этот раз в церкви Воздвижения на Овражке, в Воздвиженском переулке на Плющихе, здесь 25 мая состоялось венчание Антона Павловича с Ольгой Леонардовной Книппер.

В 1902 г. было окончено строительство Александро-Невского собора в Ялте. По этому поводу Чехов писал жене Ольге Леонардовне 1 декабря 1902 г.: «Здесь, в Ялте, новая церковь, звонят в большие колокола, приятно слушать, ибо похоже на Россию». Подробно об освящении собора он писал ей же 4 декабря: «Сегодня в Ялте происходило освящение новой церкви, мать была там и вернулась веселая, жизнерадостная, очень довольная, что видела царя и все торжество, ее впустили по билету. Колокола в новой церкви гудят basso profundo, приятно слушать».

На освящении новой церкви в Ялте присутствовали император Николай II и императрица Александра Федоровна.

По воспоминаниям сестры писателя Марии Павловны, вся чеховская семья и Антон Павлович чаще всего бывали в Аутской церкви св. Великомученика Феодора Тирона, о которой упоминалось выше. Писатель был членом попечительского совета Аутского училища, находившегося при этой церкви. Священник отец Василий Феодори по многим вопросам, когда возникали какие-то сложности, обращался за помощью к А.П. Чехову. Известно, что Чехов по просьбе священника обращался к архиерею. Об этом также в своих воспоминаниях писал отец Сергий (С.Н. Щукин)

В доме-музее хранится фотография отца Василия Феодори, которую мы когда-то попросили у родственников священника. Видимо, не случайно именно в этой церкви была отслужена первая панихида после кончины Антона Павловича. Чехов умер в Германии, на курорте в Баденвейлере, 2 июля 1904 г., а на второй день в Ялте были развешаны отпечатанные в типографии объявления, сообщавшие: «Сегодня, в субботу 3 июля 1904 г. в 8 часов вечера в церкви св. Феодора Тирона в Верхней Аутке будет отслужена панихида по скончавшемся писателе Антоне Павловиче Чехове».

Долгие годы, пока здесь был отец Василий Феодори, в день кончины Антона Павловича он ежегодно служил панихиду в этой церкви. 8 июля 1905 г. Мария Павловна сообщала в письме к Ольге Леонардовне: «Печаль наша не проходит. Чем дальше, все как будто хуже <...> Отслужили обедню и панихиду в греческой церкви. Было очень симпатично. Неожиданно для нас пел хор любителей, народу было много, все больше молодежь. Были Средины с Зинаидой Сергеевной. Многие плакали, мамашу еле доволокли до дому. Батюшка сказал милую речь. Вообще было очень трогательно».

Аутскую греческую церковь закрыли в 30-х гг., как и все другие церкви.

Долгие годы в некоторых работах и статьях Чехова называли атеистом. Но этот термин к нему не подходит. Это сложный вопрос, на который отвечать довольно трудно, но вышеизложенные факты — наличие икон, церковных книг и других предметов — приоткроют еще одну страницу в жизни писателя, помогут лучше понять его самого и его творчество, откроют для читателя какие-то сокровенные стороны его личности.

В 1975 г. в Ялту на Чеховские чтения приехал актер Московского Художественного театра Иннокентий Михайлович Смоктуновский. В те годы он начинал свою работу над образом Иванова из одноименной пьесы Чехова. Увидев в книжном шкафу писателя несколько молитвенников, псалтирь, Новый Завет и другие книги религиозного содержания, он тут же задал чеховедам вопрос, был ли Чехов верующим, и получил стереотипный ответ о его отрицательном отношении к религии. Он объяснил, что ему трудно играть в пьесе, если он не понимает и не познает душу автора. Тогда я (автор этих строк) решила ему показать иконы и кресты Чехова. Увидев все, он сказал, что это очень для него важно, и сам «за доверие» показал мне свой нательный крест.

Спустя три года мы встретились в Московском Художественном театре на пьесе «Иванов», и Смоктуновский на театральной программке написал мне такие слова: «Милый, милый друг, никогда не забуду Вашего доверия ко мне, связанного с А.П. Чеховым. И. Смоктуновский. 78».