Спутники А.П. Чехова

К академическому Полному собранию сочинений и писем Чехова прилагается том указателей к томам писем. В нем почти 370 страниц, из которых около трехсот занимает указатель имен. Здесь множество литературных или исторических упоминаний: Владимир Мономах, например, или Блез Паскаль, Гете, Пушкин, Лермонтов, Бальзак, Мопассан, наконец, Шекспир, цитированный в чеховских письмах десятки, если не сотни раз. Но в основном это имена людей, с которыми Чехов поддерживал дружеские или деловые отношения и по тем или иным поводам переписывался. А их уж не десятки, а сотни и сотни. Поневоле начинаешь думать, что за всю жизнь у Чехова не было ни минуты свободного времени. К.И. Чуковский писал об этом так: «Он был гостеприимен, как магнат. Хлебосольство у него доходило до страсти» — и далее о «размашистом, щедром, веселом, бравурном, игривом, затейливом радушии» Чехова, о постоянной его «охоте якшаться с людьми»¹.

Казалось бы, составить представление о круге чеховских знакомств не так уж и трудно: нужно взять в руки именной указатель и выбрать из почти безграничного множества имен сколько нужно для книги, сколько позволяет ее объем.

Между тем в 1888 году Чехов писал В.Г. Короленко: «Около меня нет людей, которым нужна моя искренность и которые имеют право на нее» (9 янв. 1888 г.). В его записной книжке есть помета: «Как я буду лежать в могиле один, так, в сущности, я и живу одиноким». Что до гостеприимства, действительно очень щедрого, то и здесь был свой глубокий, но едва ли «бравурный» подтекст: «Я положительно не могу жить без гостей. Когда я один, мне почему-то становится страшно, точно я среди великого океана солистом плыву на утлой ладье» (А.С. Суворину, 9 июня 1889 г.).

На последующих страницах приводятся сведения о ближайшем окружении Чехова, о людях, занимавших в его жизни особенно важное место. Первым должен быть назван Л.Н. Толстой, чьи суждения совершенно необходимы для правильного понимания чеховского творчества и его места в истории русской литературы. Важно имя М.Н. Ермоловой, к которой Чехов обращался в 1880-м или 1881 году со своей первой пьесой в надежде, что пьесу поставят на сцене Малого театра и великая актриса сыграет в ней главную роль. Первым из крупнейших русских писателей его талант оценил Н.С. Лесков; первая неудача, постигшая Чехова на сцене (так называемый «провал «Чайки»), связана с В.Ф. Комиссаржевской, а взлет его славы — с именами Немировича-Данченко и Станиславского, основавших прославленный Художественный театр, существующий и поныне с тем же крылатым иероглифом чайки на занавесе (интерьеры этого театра создал архитектор Ф. Шехтель, друг Левитана и Н.П. Чехова, и он же впоследствии построил библиотеку имени А.П. Чехова в Таганроге).

Своеобразным романтическим светом окрашены имена Лидии Авиловой, Лики Мизиновой, Елены Шавровой, молодой и яркой актрисы Л. Яворской. Особое место принадлежит О.Л. Книппер, которой суждено было стать женою и последней спутницей А.П. Чехова. При подготовке этого раздела широко использовались письма Чехова, материалы академического Собрания сочинений, биографические очерки «Вокруг Чехова», написанные младшим братом писателя, М.П. Чеховым.

Авилова (урожд. Страхова) Лидия Алексеевна (1864—1943)

Писательница, выпустившая в свет несколько книг (сборники «Счастливец» и другие рассказы», 1896; «Власть» и другие рассказы», 1906; «Первое горе», 1913; «Образ человеческий», 1914). С Чеховым встретились в 1889 году в доме своего зятя, издателя «Петербургской газеты» С.Н. Худекова. Здесь сложился широкий круг ее литературных связей и знакомств: А.Н. Плещеев, Н.К. Михайловский, Н.А. Лейкин, И.Н. Потапенко, Д.Н. Мамин-Сибиряк. Знал ее и Л.Н. Толстой, напечатавший в книге «Круг чтения» ее рассказ «Первое горе». С большой сердечностью вспоминал ее И.А. Бунин: «В ней все было очаровательно: голос, некоторая застенчивость, взгляд чудесных серо-голубых глаз» (Бунин И.А. Собр. соч. Т. 6. М., 1988. С. 202).

Чехов читал рассказы Авиловой в рукописи и в письмах к ней делился своими впечатлениями и своим писательским опытом, объясняя, что литература — это сосредоточенная, кропотливая и тщательная работа над каждой строкою и словом рукописи. Он вообще охотно делился своими мыслями о творчестве, дружелюбно, с веселой взыскательностью критиковал рассказы Е.М. Шавровой, М.В. Киселевой; Авилова в этом смысле не являлась исключением.

В 1899 году Чехов просил Авилову о помощи: начиналась работа над первым собранием сочинений, нужно было разыскивать затерянные в старых газетах и журналах рассказы ранних лет, снимать с них копии. Авилова помогала охотно и много.

В конце жизни она работала над «мемуарным романом», напечатанным впоследствии под заглавием «Чехов в моей жизни» (первоначальные названия — «Роман моей жизни» и «О любви»). В этих мемуарах, которые Авилова писала в 75-летнем возрасте, давалось своеобразное истолкование чеховского рассказа «О любви» (1898), в котором, как полагала Авилова, была воссоздана история ее отношений с Чеховым — история, долгие годы остававшаяся в тайне. На полях рукописи пометы: «И вот сколько лет прошло. Я вся седая, старая... Тяжело жить. Надоело жить. Противно жить. И я уже не живу... Но все больше и больше люблю одиночество, тишину, спокойствие. И мечту. А мечта — это А.П. И в ней мы оба молоды и мы вместе. В этой тетради я пыталась распутать очень запутанный моток шелка, решить один вопрос: любили ли мы оба? Он? Я?.. Я не могу распутать этого клубка».

Мемуары о Чехове Авилова печатала и гораздо раньше (О Чехове. Воспоминания и статьи: Сб. М., 1910), но здесь она не задавалась подобными вопросами и вообще не касалась любовной темы. Это был краткий будничный рассказ о знакомстве с Чеховым, о премьере «Чайки», о посещении клиники Остроумова, где с горловыми кровотечениями лежал Чехов. Ничего «личного» не было и в заметке «На основании договора» — о помощи в собирании материалов для чеховского собрания сочинений. Да и позднее, в дневнике 1918 года, Авилова не отводила Чехову первого места ни в литературе, ни тем более в своей жизни; сопоставляя его с Толстым и Горьким, она писала: «Про Чехова я не сказала бы, что он великий человек и великий писатель. Конечно нет! Он — большой симпатичный талант и был умной и интересной личностью» (Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем.: В 30 т. М.: Наука, 1974—1988. Сочинения. Т. 10. С. 385).

Появление «мемуарного романа» породило волну разногласий и споров и привело к тому, что имя Авиловой из полного забвения вернулось на страницы исследований и беллетристических сочинений о Чехове; в простой и ясной биографии великого писателя появились оттенки романтической легенды и любовной тайны, которые останутся в ней теперь, по-видимому, навсегда.

Альбов Михаил Нилович (1851—1911)

Писатель, один из руководителей журнала «Северный вестник». Продолжал тему «маленького человека»; основные повести и романы Альбова — «Записки подвального жильца», «Пшеницын», «День да ночь», «Ряса» — написаны под сильным влиянием Ф.М. Достоевского. Журнальная критика 1880-х годов считала его ярким выразителем так называемого безвременья и в этом плане сближала с Чеховым; подобные сближения встречаются, впрочем, и в наши дни. Чехов отзывался о прозе Альбова неизменно отрицательно: «Сегодня утром вынул из одной верши щуку, величиной с альбовский рассказ, который, не говоря худого слова, тяжел и неудобоварим, как белужья уха» (Н.А. Лейкину, 17 июля 1885 г.). «Альбов и Баранцевич наблюдают жизнь в потемках и сырости водосточных труб» (А.С. Суворину, 3 апр. 1888 г.).

Альтшуллер Исаак Наумович (1870—1943)

Земский врач, специалист по легочным заболеваниям и туберкулезу; лечил Л.Н. Толстого и А.П. Чехова. В своих воспоминаниях о нем писал: «Я знал его как щепетильно-опрятного, необыкновенно аккуратного даже в мелочах, и у него всегда во всем царил образцовый порядок. Я никогда не видел у него кабинет неубранным или разбросанные части туалета в спальне; и сам он был всегда просто, но аккуратно одет; ни утром, ни поздно вечером я никогда не заставал его по-домашнему, без воротничка, галстука. В этом сыне мелкого лавочника, выросшем в крайней нужде, было много природного аристократизма, не только душевного, но даже и внешнего, и от всей его фигуры веяло благородством и изяществом» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 695—696).

Сын доктора Альтшуллера, Григорий Исаакович, тоже врач, живший в Нью-Йорке, передал в ялтинский Дом музей А.П. Чехова ручку с пером № 86, которой писал Чехов, его чернильницу, дневники и письма своего отца. В его семье хранится издание «Каштанки» с дарственной надписью автора, сделанной в 1904 году.

Амфитеатров Александр Валентинович (1862—1938)

Фельетонист, беллетрист, драматург; начинал свой писательский путь в юмористических журналах, с Чеховым познакомился в 1882 году в редакции «Будильника»; позднее время от времени встречался и переписывался с ним. Посвятил Чехову несколько статей («Об Антоне Чехове», «Антон Чехов и А. Суворин» и др.). В своих воспоминаниях о нем писал: «Он чувствовал себя в жизни, как чувствовал бы естествоиспытатель огромных знаний, и притом с зрением, обостренным до силы микроскопа...» (Памяти Антона Павловича Чехова. «Курганы». СПб., 1905. С. 5).

Бальмонт Константин Дмитриевич (1867—1942)

Поэт и переводчик, один из самых ярких представителей русского символизма. С Чеховым его познакомил в 1895 году И.А. Бунин. Позднее они время от времени встречались и переписывались. 7 мая 1902 года, получив от Бальмонта книги, Чехов писал ему: «Горящие здания» и второй том Кальдерона получил и благодарю Вас безгранично. Вы знаете, я люблю Ваш талант, и каждая Ваша книжка доставляет мне немало удовольствия и волнения. Это, быть может, оттого, что я консерватор».

Бандаков Василий Анастасьевич, отец Василий (1807—1890)

Протоиерей, настоятель Архангело-Михайловской церкви в Таганроге, духовный наставник семейства Чеховых. В книгу В.А. Бандакова «Простые и краткие поучения» включено «Поучение по случаю всенощного бдения, совершенного в доме Чехова» (Таганрог. Тип. П.С. Муссури, 1877. С. 57—59). 26 января 1890 года в газете «Новое время» был напечатан некролог, написанный А.П. Чеховым: «Как проповедник, он был страстен, смел и часто даже резок, но всегда справедлив и нелицеприятен. Он не боялся говорить правду и говорил ее открыто, без обиняков; люди же не любят, когда им говорят правду, и потому покойный пострадал в своей жизни немало» (Чехов А.П. Сочинения. Т. 16. М., 1979. С. 245).

Баранцевич Казимир Станиславович (1851—1927)

Популярный в свое время писатель народнического направления; с Чеховым познакомился в 1887 году, переписывался с ним, оставил о нем воспоминания, опубликованные в газете «Биржевые ведомости» в 1905 году под заглавием «На лоне природы». По инициативе К.С. Баранцевича готовился сборник «Памяти В.М. Гаршина», о котором Чехов писал ему 30 марта 1888 года: «Мысль Ваша заслуживает и сочувствия, и уважения... Чем больше сплоченности, взаимной поддержки, тем скорее мы научимся уважать и ценить друг друга, тем больше правды будет в наших взаимных отношениях».

Батюшков Федор Дмитриевич (1857—1920)

Филолог, ученик и последователь А.Н. Веселовского, преподавал старофранцузский и готский языки, историю итальянской и французской литературы в Петербургском университете и на Высших женских курсах. Был редактором в журналах «Космополис» и «Мир Божий». С Чеховым познакомился в 1897 году, написал о его творчестве несколько статей, оставил воспоминания «Две встречи с Чеховым» (Солнце России. 1914. № 228). В статье «Предсмертный завет Антона П. Чехова» писал: «Идея... Чехова, изобличающего один из самых серьезных недочетов русской жизни — нашу общую невыдержку, недоделанность, недостаток правильной культуры, при отсутствии соответствующих форм жизни, сводится к указанию, что жизнь требует лишь трансформации, а не полного уничтожения прошлого, так как лучшее будущее может возникнуть из положительных элементов, заключающихся в прошлом» (Мир Божий. 1904. Авг. С. 9).

Бекетова Елизавета Григорьевна (1834—1902)

Переводчица рассказов Чехова на европейские языки, жена известного русского ботаника, ректора Петербургского университета А.Н. Бекетова, бабушка Александра Александровича Блока. 15 января 1899 года Е.Г. Бекетова писала Чехову: «Сделайте одолжение, потрудитесь написать мне, позволяете ли переводить Ваши сочинения и печатать их в иностранных изданиях? У меня пока есть только три мелких Ваших рассказа во французском переводе: «Дома», «Скрипка Ротшильда» и «Пустой случай». Но я желала бы перевести и многие другие, сначала по-французски, потом на английский язык... хочется Вам сказать, что Вы мой любимый русский писатель, после Пушкина, Тургенева и Толстого (прежнего периода)... Зная мое к Вам пристрастие, мои дети, внуки и друзья приносят мне Ваши рассказы, как только где-либо они появляются; и это мой лучший праздник».

Чехов ответил Е.Г. Бекетовой благодарственным письмом 1 февраля 1899 года.

Билибин Виктор Викторович (1859—1908)

Чиновник почтово-телеграфного ведомства, писатель-юморист, печатавшийся под псевдонимом И. Грэк; был секретарем журнала «Осколки», на протяжении ряда лет поддерживал с Чеховым дружеские отношения и переписывался с ним.

Бонье Софья Павловна (?—1921)

Исполняла поручения Чехова в Ялтинском попечительстве о приезжих больных, оставила воспоминания о Чехове (Ежемесячный журнал. 1914. № 7). «Участь больных болезненно трогала сердце Антона Павловича. Его всегдашней мечтой было создать для них санаторию...»

Браз Иосиф Эммануилович (1872—1936)

Художник-портретист, один из многочисленных учеников И.Е. Репина; учился в Академии художеств. По заказу П.М. Третьякова написал портрет А.П. Чехова (1897—1898), едва ли не самый известный и распространенный из всех портретов писателя. Чехову портрет не нравился. «Мне противен бразовский портрет», — писал он О.Л. Книппер 23 января 1902 года. «Ведь это плохой, это ужасный портрет» (М.А. Членову, 13 февр. 1902 г.). «Кажется, трудно написать менее интересный портрет. Не повезло со мной Бразу» (В.М. Соболевскому, 21 окт. 1898 г.).

Бунин Иван Алексеевич (1870—1953)

Прозаик, поэт, переводчик. Автор повести «Антоновские яблоки» (1900), сборников «Тень птицы», «Темные аллеи», автобиографической книги «Жизнь Арсеньева», воспоминаний о Льве Толстом, Ф.И. Шаляпине, М. Горьком. Первый русский лауреат Нобелевской премии по литературе (1933). В конце жизни работал над книгой о Чехове. Как «начинающий писатель» обратился к Чехову с письмом в январе 1891 года: «Так как Вы самый любимый мной из современных писателей и так как я слыхал от некоторых моих знакомых (харьковских), знающих Вас, что Вы простой и хороший человек, — то «выбор» мой «пал» на Вас». О своем знакомстве с Чеховым писал: «В Москве, в девяносто пятом году, я увидел человека средних лет, в пенсне, одетого просто и приятно, довольно высокого, очень стройного и очень легкого в движениях» (Бунин И.А. Собр. соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1988. С. 158). В дальнейшем часто бывал у Чехова в Москве и в Ялте, хорошо знал его домашних: «Я спрашивал Евгению Яковлевну (мать Чехова) и Марью Павловну:

— Скажите, Антон Павлович плакал когда-нибудь?

— Никогда в жизни, — твердо отвечали обе» (Там же, с. 147).

Бунин недолюбливал драматургию Чехова, но прозу его воспринимал как явление классически безупречное: «Новый рассказ Чехова! В одном виде этого имени было что-то такое, что я только взглядывал на рассказ, — даже начала не мог прочесть от завистливой боли того наслаждения, которое предчувствовалось» (Там же. Т. 5. С. 197).

Былим-Колосовский Евгений Дмитриевич

В принадлежавшем ему имении (Богимово, неподалеку от Тарусы в Калужской губернии) Чехов провел лето 1891 года. «Я познакомился с некиим помещиком Колосовским и нанял в его заброшенной поэтической усадьбе верхний этаж большого каменного дома. Что за прелесть, если бы Вы знали! Комнаты громадные, как в Благородном собрании, парк дивный с такими аллеями, каких я никогда не видел, река, пруд, церковь для моих стариков и все, все удобства. Цветет сирень, яблони...» (письмо А.С. Суворину, 18 мая 1891 г.) На обратном пути с Сахалина Чехов был на Цейлоне и там купил двух мангусов; один из них потерялся в богимовских лесах: «Мангус нашелся. Охотник с собаками нашел его по сю сторону Оки... если бы не щель в каменоломне, то собаки растерзали бы мангуса. Блуждал он по лесам 18 дней. Несмотря на ужасные для него климатические условия, он стал жирным — таково действие свободы. Да, сударь, свобода великая штука» (А.С. Суворину, 4 июня 1891 г.).

Васильева Ольга Родионовна (1882—?)

Познакомилась с Чеховым в 1898 году в Ницце, была одной из первых переводчиц его рассказов на английский язык, переписывалась с ним.

Вересаев (настоящая фамилия Смидович) Викентий Викентьевич (1867—1945)

Врач, писатель, автор нашумевших в свое время «Записок врача». Весной 1903 года познакомился с Чеховым в Ялте и вскоре послал свою книгу и фотографию. Чехов ответил: «Читаю Вас и детскую хронику С. Аксакова; и чувствую себя прекрасно» (5 июня 1903 г.). К 25-летию со дня смерти Чехова написал воспоминания (Красная панорама. 1929. № 23. 13 июля).

Веселовский Александр Николаевич (1838—1906)

Выдающийся русский филолог, профессор Петербургского университета, председатель Отделения русского языка и словесности Российской Академии наук. Чехов обращался к А.Н. Веселовскому по поводу выборов в академию и в пору так называемого академического инцидента (по распоряжению властей были аннулированы выборы М. Горького), когда вместе с В.Г. Короленко сложил с себя звание почетного академика.

Веселовский Алексей Николаевич (1843—1918)

Младший брат А.Н. Веселовского, русский филолог, профессор Московского университета, председатель Общества любителей российской словесности. Был знаком и переписывался с Чеховым по поводу рассказа для сборника «Дело», издававшегося в 1898 году в пользу женского медицинского института.

Вишневский (настоящая фамилия Вишневецкий) Александр Леонидович (1861—1943)

Актер Московского Художественного театра, земляк и соученик Чехова по таганрогской гимназии, оставивший примечательные воспоминания. Играл во всех пьесах Чехова, шедших на сцене МХТ. 1 января 1899 года Чехов писал литератору П.А. Сергеенко, учившемуся одновременно с ним в таганрогской гимназии: «Вишневский — симпатичный малый. Не находишь ли ты? И кто бы мог когда-то подумать, что из Вишневецкого, двоешника и безобедника, выйдет актер, который будет играть в Художественном театре в пьесе другого двоешника и безобедника?»

Гарин (настоящая фамилия Михайловский) Николай Георгиевич (1852—1906)

Инженер-путеец, писатель, автор книг «Детство Тёмы», «Гимназисты», «Студенты», «Инженеры». На Чехова произвели серьезное впечатление очерки Гарина «Несколько лет в деревне», опубликованные в журнале «Русская мысль» в 1892 году. Виделся с Чеховым в 1903—1904 годах, когда проводил в Крыму изыскания для строительства Южнобережной железной дороги: «Познакомился и полюбил Чехова. Плох он. И догорает, как самый чудный день осени» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 705). Написал воспоминания «Памяти Чехова».

Гаршин Всеволод Михайлович (1855—1888)

Писатель, один из самых своеобразных и ярких последователей Ф.М. Достоевского. Учился в Петербургском горном институте; в 1877 году, когда началась Русско-турецкая война, добровольно ушел в действующую армию, был ранен. Военные впечатления отразились в рассказах «Четыре дня», «Из воспоминаний рядового Иванова». Опубликовал ряд остропсихологических рассказов и повестей в духе народничества 1870-х годов — «Припадок», «Надежда Николаевна». В истории нашей литературы остались поэтические рассказы «Атталеа принцепс» («Attalea princeps») и «Красный цветок» — классические образцы русской лирической прозы. Писал для детей (сказка «Лягушка-путешественница» и др.). Высоко оценил повесть Чехова «Степь». «Я пришел сообщить тебе замечательную новость... в России появился новый первоклассный писатель», — сказал он своему другу, зоологу В.А. Фаусеку.

Жизнь В.М. Гаршина оборвалась трагически — он покончил с собой. В 1889 году был издан сборник «Памяти В.М. Гаршина», где помещен рассказ Чехова «Припадок».

Гаршина (урожд. Золотилова) Надежда Михайловна

Вдова В.М. Гаршина, врач. Чехов был знаком с ней и помогал ей в ее литературных работах.

Гиляровский Владимир Алексеевич (1853—1935)

Писатель, журналист, репортер, не раз помогавший Чехову в поисках свежих новостей и злободневных известий. Прожил долгую яркую жизнь; в начале 1870-х годов, подхваченный волною «хождения в народ», был бурлаком, крючником, рабочим. В пору Русско-турецкой войны 1877—1878 годов добровольцем ушел в действующую армию. Первый сборник рассказов Гиляровского — «Трущобные люди» — был конфискован цензурой. О знакомстве Гиляровского с Чеховым писал М.П. Чехов: «Однажды, еще в самые ранние годы нашего пребывания в Москве, брат Антон вернулся откуда-то домой и сказал:

— Мама, завтра придет ко мне некто Гиляровский. Хорошо бы его чем-нибудь угостить.

Приход Гиляровского пришелся как раз на воскресенье, и мать испекла пирог с капустой и приготовила водочки. Явился Гиляровский. Это был тогда еще молодой человек, среднего роста, необыкновенно могучий и коренастый, в высоких охотничьих сапогах... Он сразу же стал с нами на «ты», предложил нам пощупать его железные мускулы на руках, свернул в трубочку копейку... С тех пор он стал бывать у нас и всякий раз вносил с собой какое-то оживление» (Вокруг Чехова. С. 111). «Был у меня Гиляровский. Что он выделывал, Боже мой! — писал Чехов А.С. Суворину 8 апреля 1892 года. — Заездил всех моих кляч, лазил на деревья, пугал собак и, показывая силу, ломал бревна. Говорил он не переставая».

Чехов относился к Гиляровскому по-дружески: «Это человечина хороший и не без таланта...» (А.Н. Плещееву, 5 или 6 июля 1888 г.).

Впоследствии Гиляровский опубликовал несколько мемуарных статей и заметок о Чехове (в кн.: Друзья и встречи. М., 1934).

Гиппиус Зинаида Николаевна (1869—1945)

Жена Д.С. Мережковского, поэтесса, романистка, литературный критик (псевдоним Антон Крайний), представительница русского декаданса. Познакомилась с Чеховым весной 1891 года в Венеции. И.А. Бунин, приводя в своей книге о Чехове высказывания Гиппиус, писал: «Она совершенно не поняла Чехова не только как писателя, а и как человека, ей казалось, что Чехову Италия совсем не понравилась... Видимо, он нарочно при Мережковских был сдержан, говорил пустяки, его раздражали восторги их, особенно «мадам Мережковской»...» (Бунин И.А. О Чехове // Собр. соч.: В 6 т. Т. 6. С. 200).

Глама-Мещерская (урожд. А.О. Барышева) Александра Яковлевна (1859—1942)

Известная драматическая актриса; в 1887 году исполнила роль Анны Петровны (Сарры) в комедии Чехова «Иванов» на сцене Русского драматического театра Ф.А. Корша. Чехов написал брату на другой день после премьеры: «Роль знали только Давыдов и Глама, а остальные играли по суфлеру и по внутреннему убеждению».

Голике Роман Романович (1849—?)

Известный книгоиздатель, владелец типографии, в которой печаталось первое издание сборника «Пестрые рассказы» (СПб., 1886). Был знаком с Чеховым и переписывался с ним. «Великолепнейший парень», — заметил Чехов в одном из писем.

Гольцев Виктор Александрович (1850—1906)

Журналист, литературный критик, редактор либерального журнала «Русская мысль», где печатались значительнейшие рассказы, повести и пьесы Чехова зрелых лет. Опубликовал несколько рецензий на сборники Чехова («Пестрые рассказы», «В сумерках») и ряд статей о нем: «А.П. Чехов. Опыт литературной характеристики» (1894), «Дети и природа в рассказах Чехова и Короленко» (1903), «А.П. Чехов. 2 июля 1904 г.», «Памяти Чехова» (1906) и др.

Горбунов-Посадов (настоящая фамилия Горбунов) Иван Иванович (1864—1940)

Журналист и педагог, один из помощников Л.Н. Толстого по книгоиздательству «Посредник»; в 1891 году вел с Чеховым переговоры об издании в «Посреднике» его рассказов.

Горький (настоящая фамилия Пешков) Алексей Максимович (1868—1936)

О своем знакомстве с Чеховым, состоявшемся в Ялте в марте 1899 года, Горький писал: «Рад я, что встретился в Вами, страшно рад! Вы, кажется, первый свободный и ничему не поклоняющийся человек, которого я видел» (письмо Чехову, 23 апр. 1899 г.).

К тому времени Горький хорошо знал творчество Чехова, перечитав едва ли не все, что было опубликовано. «Сколько дивных минут прожил я над Вашими книгами, сколько раз плакал над ними и злился, как волк в капкане, и грустно смеялся подолгу» (письмо Чехову, 24 окт. — 7 нояб. 1898 г.).

В свое понимание чеховского творчества Горький привносил свойственный ему романтический пафос и приподнятость. Мир Чехова казался ему «огромным», исполненным сильных страстей, могучих движений души, титанического отчаяния и протеста. Таким же «огромным», «могучим» казался ему и сам Чехов: «Я — фантазер по природе моей, и было время, когда я представлял Вас себе стоящим высоко над жизнью. Лицо у Вас бесстрастно, как лицо судьи, и в огромных глазах отражается все, вся земля, и лужи на ней, и солнце, сверкающее в лужах, и души людские. Потом я увидал Ваш портрет, это был какой-то снимок с фотографии. Я смотрел на него долго и ничего не понял...» (письмо Чехову, первая половина января 1899 г.).

Эти письма совсем еще молодого, широкого и щедрого в выражении своих привязанностей и антипатий писателя вызывали, вероятно, улыбку у Чехова. Но в целом горьковское понимание смысла, исторической значительности, художественной ценности чеховского творчества было несравненно более тонким и правильным, чем уныло-нравоучительные стереотипы либеральной критики, рассматривавшей Чехова в общем ряду с тогдашними «властелинами дум», среди которых были не только Гаршин или Г. Успенский, но и такие, ныне совершенно забытые, беллетристы, как Шеллер-Михайлов, Потапенко, Вас. Немирович-Данченко, Альбов, Баранцевич и др.

Горький в своих письмах редко ограничивался частными замечаниями или похвалами, стремясь к обобщенным суждениям, до сих пор сохраняющим историко-литературную и теоретическую ценность. Он был в числе первых, кто отметил, что чеховская драматургия представляет собою «новый род драматического искусства, в котором реализм возвышается до одухотворенного и глубоко продуманного символа». Серьезным было и замечание Горького о «Даме с собачкой» в письме, посланном после 5 января 1900 года: «Знаете, что Вы делаете? Убиваете реализм. И убьете Вы его скоро — насмерть, надолго. Эта форма отжила свое время — факт! Дальше Вас — никто не может идти по сей стезе, никто не может писать так просто о таких простых вещах...»

Есть какая-то непреодолимая словарная трудность, не позволяющая сказать, что Чехов был в литературе предшественником или учителем Горького. Они были современниками, но принадлежали не только к разным поколениям, но, пожалуй, к разным литературным эпохам. «Горький моложе нас с тобой, у него своя жизнь», — заметил Чехов в письме к Вл.И. Немировичу-Данченко 2 ноября 1903 года.

Советы и замечания, часто довольно суровые, которые он давал Горькому, отражали высокое совершенство, стилистическую скромность и простоту его собственного искусства, но едва ли годились для писателя с ярким приподнято-романтическим стилем, каким был Горький. «У Вас так много определений, что вниманию читателя трудно разобраться и оно утомляется. Понятно, когда я пишу: «Человек сел на траву»; это понятно, потому что ясно и не задерживает внимания. Наоборот, неудобопонятно и тяжеловато для мозгов, если я пишу: «Высокий, узкогрудый, среднего роста человек с рыжей бородкой сел на зеленую, уже измятую пешеходами траву, сел бесшумно, робко и пугливо оглядываясь...» Грубить, шуметь, язвить, неистово обличать — это несвойственно Вашему таланту... я посоветую Вам не пощадить в корректуре сукиных сынов, кобелей и пшибздиков, мелькающих там и сям на страницах «Жизни» (А.М. Горькому, 3 сент. 1899 г.).

Две знаменитейшие пьесы, шедшие на сцене Московского Художественного театра в начале XX века — «На дне» (1902) и «Вишневый сад» (1904), — связаны между собою определенным художественным противоречием. «Человек — это звучит гордо», — провозгласил горьковский Сатин. «Какая там гордость, есть ли в ней смысл, если человек физиологически устроен неважно, если в своем громадном большинстве он груб, неумен, глубоко несчастлив. Надо перестать восхищаться собой. Надо бы только работать», — возразил ему чеховский Трофимов (см.: Громов М.П. О жанровой природе пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад» // А.П. Чехов — великий художник слова. Ростов-на-Дону, 1960).

В отношениях Чехова и Горького особое место заняла история издания первого собрания сочинений. Право на него в 1899 году приобрело книгоиздательство А.Ф. Маркса, выплатившее Чехову 75 тысяч рублей. Уже через два-три года А.Ф. Маркс получил более 200 тысяч рублей прибыли. Выяснилось, что договор был несправедливым, и Горький попытался добиться его пересмотра, чтобы издать сочинения Чехова на условиях более выгодных. Своему помощнику по издательству «Знание», К.П. Пятницкому, Горький писал: «Мысль об издании его рассказов «Знанием» не дает мне покоя. Заложим жен и детей — но вырвем Чехова из Марксова плена!» (9—10 авг. 1901 г.). Правда, этот замысел осуществить не удалось — Чехов не стал затевать тяжбу с Марксом.

С Горьким связано одно из самых ярких общественных выступлений Чехова, сложившего с себя звание почетного академика, когда правительство, не посчитавшись с волей Академии наук, не утвердило Горького в этом звании.

В 1900 году Горький опубликовал статью «По поводу нового рассказа А.П. Чехова «В овраге», в которой по-новому поставил проблему чеховского мировоззрения. Ему принадлежат также написанные в 1905 году воспоминания «А.П. Чехов».

Григорович Дмитрий Васильевич (1822—1899)

Известный прозаик, учившийся в свое время с Достоевским, знавший Некрасова, Тургенева и весь славный круг «Современника», где в 1847 году написан его знаменитый «Антон Горемыка». В 1850-х годах напечатал ряд романов в духе «натуральной школы» («Проселочные дороги», «Рыбаки», «Переселенцы»), затем надолго отошел от писательства, занимаясь делами Общества поощрения художеств. В середине 1880-х годов появились новые его повести (в их числе и «Гуттаперчевый мальчик»); в 1893 году были опубликованы «Воспоминания».

25 марта 1886 года послал Чехову письмо, которое стало поворотной вехой в судьбе молодого писателя. «Как Вы приласкали мою молодость, так пусть Бог успокоит Вашу старость, я же не найду ни слов, ни дел, чтобы благодарить Вас», — писал ему Чехов 28 марта 1886 года.

«...У Вас настоящий талант, — талант, выдвигающий Вас далеко из круга литераторов нового поколенья... Я не знаю Ваших средств; если у Вас их мало, голодайте лучше, как мы в свое время голодали, поберегите Ваши впечатления для труда обдуманного... писанного в счастливые часы внутреннего настроения. Один такой труд будет во сто раз выше оценен сотни прекрасных рассказов, разбросанных в разное время по газетам» — такова была заветная мысль Григоровича, к которой он возвращался впоследствии много раз.

Чехов встретился с ним в декабре 1885 года, когда впервые приехал в Петербург. В литературных кругах к Григоровичу относились как к классику, его рекомендации много значили и для Суворина, и для комиссии по Пушкинским премиям Академии наук, присудившей Чехову премию за сборник «В сумерках», и, наконец, для автора этого сборника, который, уступая настояниям Григоровича, несколько раз принимался писать роман, пробуя себя в этом чуждом ему жанре. По одному из первоначальных замыслов, «Степь» должна была стать первой частью обширного повествования с трагическим финалом, как того и хотел Григорович.

Чеховскую драматургию старый писатель совершенно не понимал и не принимал; 9 октября 1889 года, например, Театрально-литературный комитет с участием Григоровича отверг пьесу «Леший» (впоследствии легла в основу «Дяди Вани»).

П.М. Свободин писал Чехову об этом заседании: «Кончилось чтение. Григорович загорячился... «...странно, для представления на сцене в таком виде невозможно... так писал Достоевский... Это что-то такое между «Бесами» и «Карамазовыми», сильно, ярко, но это не комедия» (10 окт. 1889 г.; Переписка А.П. Чехова. Т. 1. М., 1984. С. 409).

Расположенность и доброе отношение к Чехову Григорович сохранил до конца своих дней.

Давыдов (настоящее имя Горелов Иван Николаевич) Владимир Николаевич (1849—1925)

Актер петербургского Александринского театра; играл также в Русском драматическом театре Ф.А. Корша в Москве, был первым исполнителем роли Иванова (1887) и Светловидова в пьесе Чехова «Лебединая песня (Калхас)». Чехов ценил его опыт, советовался с ним: «Если верить таким судьям, как Давыдов, то писать пьесы я умею... Оказывается, что я инстинктивно, чутьем, сам того не замечая, написал вполне законченную вещь и не сделал ни одной сценической ошибки. Из сего проистекает мораль: «Молодые люди, не робейте!» (письмо Н.М. Ежову, 27 окт. 1887 г.)

Дягилев Сергей Павлович (1872—1929)

Редактор журнала «Мир искусства» и «Ежегодника императорских театров», искусствовед, известнейший деятель русского театра. В 1902 году говорил с Чеховым о религии как основе культуры; 23 декабря 1902 года писал ему: «Нас прервали на выставке в самый интересный момент: «Возможно ли теперь в России серьезное религиозное движение?» Ведь это, другими словами вопрос, — быть или не быть всей современной культуре?» Чехов ответил ему 30 декабря 1902 года письмом, весьма важным для понимания его общественной позиции: «Вы пишете, что мы говорили о серьезном религиозном движении в России. Мы говорили про движение не в России, а в интеллигенции. Про Россию я ничего не скажу, интеллигенция же пока только играет в религию и главным образом от нечего делать. Про образованную часть нашего общества можно сказать, что она ушла от религии и уходит от нее все дальше и дальше, что бы там ни говорили и какие бы философско-религиозные общества ни собирались. Хорошо это или дурно, решить не берусь, скажу только, что религиозное движение, о котором Вы пишете, — само по себе, а вся современная культура — сама по себе, и ставить вторую в причинную зависимость от первой нельзя. Теперешняя культура — это начало работы во имя великого будущего, работы, которая будет продолжаться, быть может, еще десятки тысяч лет для того, чтобы хотя в далеком будущем человечество познало истину настоящего Бога, т. е. не угадывало бы, не искало бы в Достоевском, а познало ясно, как познало, что дважды два есть четыре».

Ежов Николай Михайлович (1862—1942)

Литератор, фельетонист, юморист, печатавшийся под псевдонимами Ежини, Хитрини и др. Один из последователей Чехова в «малой прессе», пользовавшийся неизменной его поддержкой и покровительством. Напечатал недоброжелательные воспоминания о нем («Исторический вестник». 1909. № 8), вызвавшие скандал, долго не утихавший на страницах тогдашней печати. Редактору «Исторического вестника» С.Н. Шубинскому 23 августа 1909 года писал: «Увы! В наше невежественное время все спуталось, и беспристрастная оценка среднего писателя Чехова считается посягновением как бы на Пушкина и Гоголя!.. Я всегда буду отстаивать свой взгляд, что моя истина о Чехове — честная, и не побоюсь нападок левой прессы. Но было бы хорошо, если бы В.П. Буренин сказал несколько слов по поводу моей характеристики Чехова и хоть немного защитил меня своим сильным пером» (ГИБ, архив «Исторического вестника»).

Ермолова Мария Николаевна (1853—1928)

Великая драматическая актриса, артистка Малого театра, сыгравшая на его сцене все ведущие женские роли, от Офелии и Марии Стюарт в трагедиях Шекспира до героинь А.Н. Островского. Чехов обращался к ней с первой своей пьесой не позднее 1881 года, надеясь, что Ермолова поставит эту во всех отношениях новаторскую, но далекую от совершенства драму в свой бенефис (подробнее см.: Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 62). Сохранился полустершийся черновик письма, впервые расшифрованный нами более полно при подготовке тридцатитомного академического Собрания сочинений А.П. Чехова (Сочинения. Т. 11. С. 393).

Личное знакомство состоялось, по-видимому, в 1890 году, когда Чехов в числе других приглашенных был у Ермоловой дома. 15 февраля он заметил в письме к А.Н. Плещееву: «...пообедав у звезды, два дня потом чувствовал вокруг головы своей сияние».

17 февраля 1903 года О.Л. Книппер-Чехова писала о посещении Ермоловой спектакля «Три сестры», шедшего на сцене Московского Художественного театра: «Была Ермолова, прислала в уборную каждой сестры чудесные майоликовые вазы с цветами... Была за кулисами, восторгалась игрой, говорит, что только теперь поняла, что такое — наш театр. В 4-м акте, в моей сцене прощания, она ужасно плакала и потом долго стоя аплодировала».

Зайцев Борис Константинович (1881—1972)

Писатель; в годы знакомства с Чеховым — студент, исключенный из Московского высшего технического училища за участие в студенческих беспорядках. В 1899 году его отец собирался приобрести чеховскую усадьбу в Мелихове. Чехов предложил Зайцеву писать повесть (вместо дневника), а в 1901 году читал его рукописи и нашел их талантливыми. Наиболее известные сочинения Зайцева, напечатанные до эмиграции (в 1922 году): повести «Аграфена», «Голубая звезда», роман «Дальний край». Автор мемуаров о Чехове (Крестный. Перезвоны. Рига, 1926. № 26) и книги «Чехов. Литературная биография» (Нью-Йорк, 1954). Книгу «Москва» (1938) начал воспоминаниями «Памяти Чехова»: «Слава его развилась быстро, в сравнительно ранние годы, — ему не было и сорока (да и краткой жизнь оказалась!) — славу эту дала и питала Москва, наиболее — Художественный театр» (Зайцев Б. Улица Святого Николая: Повести и рассказы. М., 1989. С. 244).

Заньковецкая (настоящая фамилия Адасовская) Мария Константиновна (1860—1934)

Украинская актриса; была со своим театром на гастролях в Москве в 1887 году. «Заньковецкая — страшная сила!» — писал Чехов (Ал.П. Чехову, 10 или 12 окт. 1887 г.). Личное знакомство с актрисой состоялось в начале января 1892 года. В своих воспоминаниях она писала: «Я познакомилась с Чеховым у Суворина в Петербурге и очень подружилась с ним. Тогда он был еще совершенно здоров, широкоплеч, высок ростом. Ни за что бы не поверила тогда, что он погибнет от туберкулеза...» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 592).

Захарьин Григорий Антонович (1829—1897)

Известный русский врач-терапевт, профессор Московского университета, доктор университетской терапевтической клиники; Чехов учился у него в 1882—1883 годах, когда был студентом 4-го курса медицинского факультета.

Иорданов Павел Федорович (1858—1920)

Соученик Чехова по таганрогской гимназии; был санитарным врачом Таганрога, заведовал городской библиотекой, которую Чехов постоянно пополнял, пересылая из Москвы, Петербурга, из-за границы сотни книг. Книги со своими автографами по просьбе Чехова посылали в Таганрог Бунин, Горький и многие другие писатели.

Каратыгина (урожд. Глухарева) Клеопатра Александровна (1848—1934)

Актриса Малого и Александринского театров; много играла в провинции. С Чеховым познакомилась в 1889 году в Одессе, впоследствии написала воспоминания о нем. «В разговоре я спросила его: «Не рассердитесь, если я задам вам вопрос?» Пошутил: «Дерзайте, живы останетесь». — «Отчего, скажите, несмотря на то, что в большей части ваших рассказов вы можете мертвого рассмешить, везде у вас звенит какая-то скорбная струна?» Тогда он серьезно сказал: «А что же на свете веселого, сударыня моя, покажите пальчиком» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 581).

Киселева (урожд. Бегичева) Мария Владимировна (1847—1921)

Владелица имения Бабкино близ Воскресенска, где Чехов жил в 1885—1887 годах, писательница. Печаталась в журналах «Детский отдых», «Родник». В письмах к ней Чехов отстаивал правдивость и реализм искусства: «Художественная литература потому и называется художественной, что рисует жизнь такою, какова она есть на самом деле. Ее назначение — правда безусловная и честная... литератор не кондитер, не косметик, не увеселитель; он человек обязанный, законтрактованный сознанием своего долга и совестью...» (14 янв. 1887 г.).

Книппер-Чехова Ольга Леонардовна (1868—1959)

Жена А.П. Чехова. О своем рождении и детстве вспоминала: «Я росла в семье, не терпевшей нужды. Отец мой, инженер-технолог, был некоторое время управляющим завода в бывшей Вятской губернии, где я и родилась. Родители переехали в Москву, когда мне было два года» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 612).

После ранней смерти отца Анна Ивановна Книппер, мать будущей актрисы, стала преподавателем, а затем и профессором Московской консерватории. Незадолго до свадьбы Ольга Леонардовна писала о ней Чехову: «Третьего дня мать пела на рауте... по желанию великой княгини, которая сама выбирала романсы. После концерта она с Сержем² подошли к маме... и первый вопрос великой княгини был: «Ваша дочка в Москве? Когда же ее свадьба? А как его здоровье?» ...Великая княгиня очень осведомлялась о тебе» (26 апр. 1901 г.; Переписка А.П. Чехова с О.Л. Книппер. Т. 1. М., 1934. С. 399—400).

Театральное искусство осваивала в Филармоническом училище под руководством Вл.И. Немировича-Данченко. В Московском Художественном театре играла со дня его основания до последних лет. Была первой исполнительницей роли Аркадиной в «Чайке», Елены Серебряковой в «Дяде Ване», Маши Прозоровой в «Трех сестрах», Раневской в «Вишневом саде», Сарры в «Иванове».

Чехов впервые увидел ее на сцене в 1898 году, когда ставилась трагедия А.К. Толстого «Царь Федор Иоаннович». А.С. Суворину он писал об игре О. Книппер: «Ирина, по-моему, великолепна. Голос, благородство, задушевность — так хорошо, что даже в горле чешется... Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину» (8 окт. 1898 г.).

Отношения Книппер и Чехова продолжались недолго, около пяти лет, супружество их длилось и того меньше, три года. Виделись они редко и за это время написали друг другу несколько сотен писем; издание этой переписки, впрочем неполное, занимает три тома. Это очень разные письма очень разных людей. «Ты человек сильный, а я ничтожный совершенно и слабый. Ты все можешь переносить молча, у тебя никогда нет потребности поделиться», — писала она 28 августа 1902 года. У нее эта потребность была, ей хотелось и поговорить, и душу отвести, и утешиться; Чехов же ценил сосредоточенность, был немногословен, писал охотнее, чем говорил, о своей работе не умел говорить совершенно.

Чехов и его жена были людьми особенными, единственными в своем роде, людьми редкой и прекрасной судьбы. Дело не только в их одаренности, в том месте, какое им обоим — ему и ей — суждено было занять в истории русского искусства. Тут важна приверженность к своему делу, определявшая и характеры этих людей, и образ их жизни: у Чехова — затворничество писательского труда, у Книппер — сцена, репетиции, спектакли, кулисы.

И Чехов, конечно, хорошо видел эти различия, когда задолго до венчания отклонял всякое выяснение отношений: «...с серьезными лицами, с серьезными последствиями... Если мы теперь не вместе, то виноваты в этом не я и не ты, а бес, вложивший в меня бацилл, а в тебя любовь к искусству» (27 сент. 1900 г.).

Поэтому такое странное впечатление производят запоздалые упреки современных театроведов и литературоведов (зачем О.Л. не оставила сцену) и целые страницы, обеляющие ее. Приходится, помимо всего прочего, помнить о том, что Чехов в эту пору был уже неизлечимо болен и знал об этом так же хорошо, как и о том, что болезнь его небезопасна для окружающих.

Большая актриса может сыграть роль сиделки в какой-нибудь драме, и сыграет эту роль, вероятно, прекрасно. Но едва ли она, эта актриса, с ее привычкой к костюму и гриму, к условной сценической жизни и смерти, способна быть сиделкой на протяжении многих месяцев, может быть, лет, и не на сцене, без всякого зрительного зала. И будто бы Чехов, лучше других понимавший различие между обыденной жизнью и поэтической жизнью на сцене, мог согласиться на это и позволить своей жене бросить театр...

24 января 1903 года Чехов писал ей о молодости, которая пройдет через два-три года («если только ее можно еще назвать молодостью»), о том, что надо торопиться, чтобы вышло что-нибудь; слова в этом письме — «нам с тобой осталось немного пожить» — оказались вещими, потому что жить Чехову оставалось в самом деле немного.

Ковалевский Максим Максимович (1851—1916)

Профессор Московского университета, юрист, социолог, историк. В 1887 году был отстранен от преподавания и уволен из университета за вольнодумство. Жил во Франции; в 1901 году основал в Париже Высшую русскую школу социальных наук. С Чеховым познакомился в Ницце в 1897 году, оставил содержательные воспоминания «Об А.П. Чехове», где приведено следующее признание писателя, вынужденного жить то за границей, то в Крыму: «Прежде я окружен был людьми, вся жизнь которых протекала на моих глазах; я знал крестьян, знал школьных учителей и земских медиков. Если я когда-нибудь напишу рассказ про сельского учителя, самого несчастного человека во всей империи, то на основании знакомства с жизнью многих десятков их» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 362).

Комиссаржевская Вера Федоровна (1864—1910)

Знаменитая актриса, начинавшая свой творческий путь в провинциальных драматических театрах; играла на сцене столичного Александринского театра, где в 1896 году выступила в роли Нины Заречной на премьере «Чайки». В 1904 году организовала в Петербурге собственный драматический театр.

Пьесы Чехова очень любила и могла играть в них самые разнохарактерные роли (Саша в «Иванове», Наталья Степановна в водевиле «Предложение», Соня в «Дяде Ване»).

С Чеховым Комиссаржевская познакомилась в октябре 1896 года в Петербурге, на репетиции «Чайки»: «В зале не было публики, но был Чехов; она играла для него одного и привела его в восторг, — вспоминал И.Н. Потапенко. — Было что-то торжественное и праздничное в этой репетиции, которая, несомненно, была чудом» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 341). Своеобразным «чудом» был, впрочем, и неудачный спектакль 17 октября, запомнившийся как «провал «Чайки», хотя правильнее было бы говорить не о провале, а о недоразумении. Пьеса на афише называлась комедией, шла она в бенефис Е.И. Левкеевой, исполнявшей на Александринской сцене роли комических старух (она играла в водевиле, который ставился в честь ее театрального 25-летия и шел после «Чайки»); публика пришла отдохнуть и посмеяться, в то время как смеяться было нечему: чеховские комедии не смешны. Тогда и поднялся шум, породивший самые разноречивые слухи и толки в печати (заметку критика С.В. Танеева в очередной книжке «Театрала», например, см. в кн.: Чехов в воспоминаниях современников. С. 650).

Уже на следующем представлении «Чайке» сопутствовал «успех полный, единодушный, какой должен был быть и не мог не быть!». Вот как писала Комиссаржевская Чехову 21 октября 1896 года: «Как мне хочется сейчас Вас видеть, а еще больше хочется, чтобы Вы были здесь, слышали этот единодушный крик: «Автора!» Ваша, нет, наша «Чайка», т. к. я срослась с ней душой навек, жива, страдает и верует так горячо, что многих уверовать заставит. «Думайте же о своем призвании и не бойтесь жизни!»

В образе Нины Заречной Комиссаржевская нашла и воплотила себя — «своеобразный, редкий по сочетаниям комок нервов, дарования, огня, человеческих слабостей и поэтических капризов — этот психологический излом ее души, которым объясняется так много в ее внешней сценической карьере и все — в ее игре, в ее сценическом таланте» (Театр и искусство. 1910. № 7. С. 158).

Комиссаржевская оставила яркий след в истории русского театра: «...Я жила душою Чайки... Чайка моя любимая. Быть Чайкой — мне радость» (Статьи и воспоминания памяти В.Ф. Комиссаржевской. СПб., 1911. С. 95).

Кондаков Никодим Павлович (1844—1925)

Академик, историк византийского искусства и археолог. В конце 1890-х годов переехал в Ялту, где и познакомился с Чеховым. Пробовал свои силы в литературе. «Читаю на ночь исключительно Ваши рассказы и настолько настроился в Вашем духе и стиле, что хочу тоже написать два-три рассказа с Вашими персонажами. Позволяете? Было бы, конечно, умнее написать прямо пьесу... Пока... присматриваемся к новым пьесам» (январь 1904 г.). О постановке «Вишневого сада» писал: «Считаю своим «священным долгом» принести Вашему драматическому превосходительству поздравления. Мы-то, говорят, здесь в Петербурге Вашей пьесы не увидим, потому что Ваш театр не может простить холодного равнодушия ко «Дну» Горького. Очень жаль, конечно, а все-таки это самое «Дно» — совершенная дрянь. Уж было бы лучше прямо возвратиться к пьесам Кукольника и Полевого» (Чехов А.П. Письма. Т. 12. С. 266—267).

Кони Анатолий Федорович (1844—1927)

Юрист, писатель и общественный деятель; почетный член Российской Академии наук. По возвращении Чехова из путешествия на Сахалин обсуждал с ним положение каторжников. Эпизоды, сообщенные в письмах к А.Ф. Кони, были развиты в книге «Остров Сахалин». 26 января 1891 года Чехов писал: «Мое короткое сахалинское прошлое представляется мне таким громадным, что когда я хочу говорить о нем, то не знаю, с чего начать...»

Коробов Николай Иванович (1860—1919)

Сверстник и сокурсник Чехова; в студенческие годы жил у Чеховых. «Приехал какой-то человек из Вятки и привез с собою нежного, как девушка, сына. Откуда-то он узнал, что мы — порядочные люди, и вот решился просить мою мать взять в нахлебники его сына, тоже приехавшего поступать в Университет. Это были очень богатые люди» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 88). Впоследствии Н.И. Коробов стал лейб-медиком императорского двора. Ему была посвящена повесть «Цветы запоздалые» (1882).

Коровин Константин Алексеевич (1861—1939)

Известный художник. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества вместе с Н.П. Чеховым; оставил воспоминания «Из моих встреч с Чеховым», где рассказывал о встречах начала 1880-х годов и весны 1904 года в Ялте (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 31—33). Еще при жизни Чехова написал несколько этюдов, на которых виден чеховский домик в Гурзуфе.

Короленко Владимир Галактионович (1853—1921)

Начал печататься почти одновременно с Чеховым, в 1879 году. Первый его сборник — «Очерки и рассказы» — был издан в 1887 году, когда чеховские «Пестрые рассказы» (1886) приобрели широкое признание и популярность. Короленко жил тогда в Нижнем Новгороде после десяти лет тюрьмы и Сибири. «В то время, — вспоминал он, — я уже прочитал рассказы Чехова, и мне захотелось проездом через Москву познакомиться с их автором» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 35). С тех пор эти люди, при всех различиях взглядов и характеров, были связаны чувством глубокой личной приязни и дружбы. «Я готов поклясться, что Короленко очень хороший человек. Идти не только рядом, но даже за этим парнем — весело», — писал Чехов А.Н. Плещееву 9 апреля 1888 года. «Свобода Чехова от партий данной минуты, — заметил впоследствии Короленко, — при наличности большого таланта и большой искренности, казалась мне тогда некоторым преимуществом» (Там же. С. 36).

По просьбе Н.К. Михайловского Короленко говорил с Чеховым о серьезной повести для журнала «Северный вестник». Это была «Степь», напечатанная в марте 1888 года. В письме 9 января 1888 года Чехов заметил, что начал ее «с дружеского совета» Короленко: «...около меня нет людей, которым нужна моя искренность и которые имеют право на нее, а с Вами я, не спрашивая Вас, заключил в душе своей союз».

Чехов высоко ценил Короленко как писателя, хотя принимал далеко не все. Сохранился сборник, в котором текст рассказа «Лес шумит» выправлен рукою Чехова: сделан ряд сокращений, опущены прямые авторские рассуждения и оценки, ослаблен романтически приподнятый тон.

Чехов сочувствовал общественным начинаниям Короленко и поддерживал их. Так, он организовал помощь голодающим крестьянам Нижегородской губернии, отказался в 1902 году от звания почетного академика (когда Горький по указанию свыше был лишен этого звания).

Получив известие о смерти Чехова, Короленко записал в дневнике 6 июля 1904 года: «Я знал Чехова с 80-х годов и чувствовал к нему искреннее расположение. Думаю, что и он тоже. Он был человек прямой и искренний, а иные его обращения ко мне дышали именно личным расположением. В писательской среде эти чувства всегда очень осложняются. Наименее, пожалуй, сложное чувство (если говорить не о самых близких лично и по направлению людях) было у меня к Чехову, и чувство, которое я к нему испытывал, без преувеличения можно назвать любовью» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 523). Его воспоминания «Антон Павлович Чехов» были напечатаны впервые в июльском номере журнала «Русское богатство» за 1904 год.

Корш Федор Адамович (1852—1923)

Основатель и владелец частного театра в Москве. На сцене театра Корша были впервые поставлены комедия Чехова «Иванов» (1887) и знаменитый водевиль «Медведь» (1888).

Кувшинникова (урожд. Сафонова) Софья Петровна (1847—1907)

Жена московского полицейского врача Д.П. Кувшинникова, художница, ученица и подруга Левитана. Прославилась после скандала, поднятого ею вокруг чеховской «Попрыгуньи». «Можете себе представить, одна знакомая моя, 42-летняя дама, узнала себя в двадцатилетней героине моей «Попрыгуньи», — писал Чехов Л.А. Авиловой 29 апреля 1892 года. Собственно, «узнать себя» было невозможно, поскольку в рассказе нет портретных описаний героини, есть лишь уподобления: в венчальном наряде она похожа на вишневое дерево в цвету, потом на куклу в полосатом платье. Можно было лишь принять на свой счет историю отношений героини с художником, что и произошло. А.С. Суворину Чехов писал задолго до этого происшествия, омрачившего на некоторое время его отношения с Левитаном: «Женщины любят выхватывать из общих понятий яркие, бьющие в глаза частности» (18 окт. 1888 г.).

Куприн Александр Иванович (1870—1938)

Писатель, автор таких известных рассказов и повестей, как «Листригоны», «Гранатовый браслет», «Олеся», «Поединок», «Гамбринус», «Суламифь»; с Чеховым познакомился в феврале 1901 года в Одессе и заинтересовал его как писатель и особенно как человек с богатейшим жизненным опытом (Куприн учился в кадетском корпусе и военном училище, был офицером, провинциальным актером, зубным врачом, спортсменом, репортером и, наконец, писателем). В своих воспоминаниях («Памяти Чехова», 1904) Куприн писал: «К молодым, начинающим писателям Чехов был неизменно участлив, внимателен и ласков... Читал он удивительно много и всегда все помнил, и никого ни с кем не смешивал. Если авторы спрашивали его мнения, он всегда хвалил... потому что знал, как жестоко подрезает слабые крылья резкая, хотя бы и справедливая критика и какую бодрость и надежду вливает иногда незначительная похвала... Теперь, когда нет уже больше этого изумительного художника и прекрасного человека, его письма приобретают значение какой-то далекой, невозвратимой ласки» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 526—527, 528).

Куркин Петр Иванович (1858—1934)

Врач, знакомый с Чеховым со студенческих лет и переписывавшийся с ним до конца жизни. В 1890-х годах был земским врачом в Серпухове. «Толстой вот величает нас мерзавцами, — писал Чехов А.С. Суворину 27 октября 1892 года, — а я положительно убежден, что без нашего брата пришлось бы круто. В 30 верстах от меня заболело холерой 16 человек и умерло только 4, т. е. 25%. Такой малый процент я объясняю прямо-таки тем, что дело не обошлось без вмешательства... Петра Иваныча...» («Мерзавцами» называет врачей Позднышев, герой «Крейцеровой сонаты» Л.Н. Толстого.)

Лавров Вукол Михайлович (1852—1912)

Литератор и журналист, издатель журнала «Русская мысль», в котором в течение десяти лет, начиная с «Палаты № 6» (1892), печатались почти все значительнейшие рассказы, повести, пьесы Чехова: «Рассказ неизвестного человека», «Бабье царство», «Три года», «Убийство», «Дом с мезонином», «Мужики», «Остров Сахалин», «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви», «Случай из практики», «Дама с собачкой», «Чайка», «Три сестры». Под руководством Лаврова «Русская мысль» стала ведущим общественно-литературным журналом, вокруг которого сплотились известнейшие писатели и ученье тех лет; он умело и с большим тактом поддерживал с Чеховым деловые и дружеские отношения и оставил о нем теплые воспоминания (Лавров В.М. У безвременной могилы // Русские ведомости. 1904. 22 июля).

Лазарев (псевдоним А. Грузинский) Александр Семенович (1861—1927)

Писатель-юморист, один из последователей Чехова и продолжателей его традиций в «малой прессе». По образованию художник, выпускник московского Строгановского училища, преподавал рисование и черчение в провинции. Печататься начал в середине 1880-х годов в журнале «Будильник», затем с помощью Чехова в «Осколках», «Петербургской газете», «Новом времени». В последние годы жизни работал над книгой «Антон Чехов и литературная Москва 80-х и 90-х годов», которая осталась незавершенной; фрагменты из нее печатались в сборнике «Чехов в воспоминаниях современников». Значение и силу чеховского дарования, как, впрочем, и меру собственных сил, оценил рано и правильно; «Попробуй написать страницу в подражание Чехову, — заметил он в письме к Н.М. Ежову 3 апреля 1887 года, — и у тебя (у меня и т. д.) ничего не выйдет» (Вопросы литературы. 1960. № 1. С. 99).

«Чехов не был скороспелым баловнем фортуны и успеха добился медленным, тяжелым, почти «каторжным» трудом, — писал Лазарев в своей книге. — Чехова мало знали даже после ряда прелестных маленьких вещиц, и к первым годам его литературной карьеры применимы слова Пушкина о том, что мы ленивы и нелюбопытны» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 89).

Левитан Исаак Ильич (1860—1900)

Русский художник-пейзажист, создатель таких знаменитых полотен, как «Март», «Вечерний звон», «Над вечным покоем». Учился вместе с братом Чехова Николаем в Московском училище живописи, ваяния и зодчества; был верным другом чеховского семейства, собирался с Чеховым в путешествие на Сахалин, провожал его до Троице-Сергиевой лавры. В ялтинском Доме-музее А.П. Чехова хранится несколько работ Левитана, в их числе этюд «Стога в лунную ночь», созданный в Ялте в декабре 1899 года по просьбе Чехова. В письме из Парижа, написанном после посещения выставки современной французской живописи, Чехов писал сестре: «Русские художники гораздо серьезнее французских. В сравнении со здешними пейзажистами, которых я видел вчера, Левитан король» (21 апр. 1891 г.).

В свой черед и Левитан высоко ценил художественную силу чеховских описаний природы: «В предыдущие мрачные дни, когда охотно сиделось дома, я внимательно прочел еще раз твои «Пестрые рассказы» и «В сумерках», и ты поразил меня как пейзажист. Я не говорю о массе очень интересных мыслей, но пейзажи в них — это верх совершенства, например, в рассказе «Счастье» картины степи, курганов, овец поразительны» (июнь 1891 г.).

Важен отзыв Левитана о «Чайке», которую он смотрел в постановке Московского Художественного театра: «От нее веет той грустью, которой веет от жизни, когда всматриваешься в нее» (8 янв. 1899 г.).

Легра Жюль (1866—1939)

Филолог-славист, профессор университета в Бордо, один из первых переводчиков Чехова на французский язык; в книге «Au pays russe» рассказывал о своих встречах с Чеховым; позднее написал статью о нем для XXX тома Большой французской энциклопедии: «Творчество этого писателя представляет нам в сжатом виде бесконечные типы современного русского общества от простых крестьян до литераторов, профессоров, представителей духовенства, купечества, мелких чиновников...» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 708). В письмах Чехов называл его Юлием Антоновичем.

Лейкин Николай Александрович (1841—1906)

Юморист, беллетрист, издатель и редактор журнала «Осколки». С Чеховым познакомился в 1882 году и тогда же пригласил его для постоянного сотрудничества. Отличался необыкновенной усидчивостью и плодовитостью: на протяжении многих лет его сценки ежедневно, за исключением понедельника, появлялись в «Петербургской газете» и еженедельно — в «Осколках»; без всякого преувеличения тысячи их канули в Лету. Издал при жизни 52 книги, рассчитанных на весьма определенный вкус. «Моя мать, заказывая мяснику мясо, сказала, что нужно мясо получше, так как у нас гостит Лейкин из Петербурга, — писал Чехов Суворину 16 марта 1895 года. — «Это какой Лейкин? — изумился мясник. — Тот, что книги пишет?» — и прислал превосходного мяса. Стало быть, мясник не знает, что я тоже пишу книги, так как для меня он всегда присылает одни только жилы».

Имя Лейкина едва ли осталось бы в истории нашей литературы, если бы не та роль, какую ему посчастливилось сыграть в судьбе Чехова.

Ленский (настоящая фамилия Вервициотти) Александр Павлович (1847—1908)

Актер, режиссер, по отцу — князю Гагарину — родной брат философа Н.Ф. Федорова. Играл в провинции, затем в Александринском и до конца жизни в Малом театре. Основал Новый театр, вокруг которого сплотилась группа молодых актеров (1898—1903). О Ленском Чехов писал еще в «Осколках московской жизни» (1883). Познакомился с ним в 1888 году, когда Ленский собирался поставить в Малом театре чеховскую «Лебединую песню». По свидетельству М.П. Чеховой, Ленский, подобно С.П. Кувшинниковой, узнал себя в одном из персонажей «Попрыгуньи» («толстый актер») и прервал знакомство с чеховской семьей (Чехова М.П. Письма к брату А.П. Чехову. М., 1954. С. 138).

Леонтьев (литературный псевдоним Щеглов) Иван Леонтьевич (1856—1911)

Прозаик и драматург, автор рассказов из военной жизни, печатавшихся в начале 1980-х годов в «Отечественных записках» и «Вестнике Европы» («Поручик Поспелов», «Первое сражение» и др.). Роман «Гордиев узел» (1886) и пьеса «В горах Кавказа» принесли Щеглову известность. С Чеховым познакомился в конце 1887 года, под его влиянием пробовал свои силы в юмористической прозе (сборники «Сквозь дымку смеха», 1894; «Смех жизни», 1910, и др.). Оставил воспоминания о Чехове. Примечательны записи в дневнике Щеглова: «Несмотря на многие потери, до смерти Чехова я не мог считать себя одиноким... Мне было бы крайне досадно, если б в моих мемуарах увидели что-либо постороннее, кроме признательности... Сколько я ему в самом деле обязан сохранением своей самостоятельности и его посмертному голосу в письмах настойчиво следовать по своему руслу» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 489).

О своем отношении к творчеству И. Щеглова Чехов писал 22 февраля 1888 года: «Если хотите моей критики, то вот она. Прежде всего мне кажется, что Вас нельзя сравнивать ни с Гоголем, ни с Толстым, ни с Достоевским, как это делают все Ваши рецензенты. Вы... самостоятельны, как орел в поднебесье. Если сравнения необходимы, то я, скорее всего, сравнил бы Вас с Помяловским постольку, поскольку он и Вы — мещанские писатели... Вы, как и Помяловский, тяготеете к идеализации серенькой мещанской среды и ее счастья. Вкусные кабачки у Цыпочки, любовь Горича к Насте, солдатская газета, превосходно схваченный разговорный язык названной среды... все это, вместе взятое, поддерживает мое положение о Вашем мещанстве.

Если хотите, то я, пожалуй, сравнил бы Вас еще и с Додэ. Ваши милые, хорошие «лошадники» тронуты слегка, но пока они попадались мне на глаза, мне все казалось, что я читаю Додэ».

Лесков Николай Семенович (1831—1895)

Один из самых ярких и самобытных мастеров русской классической прозы, автор романов «Некуда», «На ножах», «Соборяне», повестей «Очарованный странник», «Запечатленный ангел», «Тупейный художник», множества других рассказов и повестей, в их числе и знаменитого сказа «Левша» (1881). Чехов познакомился с ним осенью 1883 года. «С Лейкиным приезжал и мой любимый... Н.С. Лесков. Последний бывал у нас, ходил со мной в Salon, в Соболевские вертепы... Дал мне свои сочинения с факсимиле... «Помазую тебя елеем, как Самуил помазал Давида... Пиши». Этот человек похож на изящного француза и в то же время на попа-расстригу... Разъехались приятелями» (письмо Ал.П. Чехову, между 15 и 28 окт. 1883 г.). В библиотеке Чехова сохранились две книги с дарственными надписями Н.С. Лескова: «Сказ о тульском левше и о стальной блохе» (СПб., 1882) — «Антону Павловичу Чехову Н. Лесков. 12 окт. 83»; «Соборяне. Старгородская хроника в пяти частях» (СПб., 1878) — «Благополучному доктору Антонио от автора».

Лилина (урожд. Перевощикова, в замужестве Алексеева) Мария Петровна (1866—1943)

Актриса Московского Художественного театра, жена К.С. Станиславского. Играла Нину Заречную в «Чайке», Соню в «Дяде Ване», Наташу Прозорову («Три сестры»), Аню, потом Варю («Вишневый сад»). Чехов высоко ценил ее как актрису: «...она и вообразить себе не может, как я ей благодарен и как я ее люблю» (К.С. Алексееву [Станиславскому], 4 янв. 1902 г.).

Линтварева Александра Васильевна (1833—1909)

Владелица усадьбы Лука под городом Сумы тогдашней Харьковской губернии, где Чехов жил в 1888 и 1889 годах. 30 мая 1888 года он писал А.С. Суворину: «Живу я на берегу Псла, во флигеле старой барской усадьбы. Нанял я дачу заглазно, наугад и пока еще не раскаялся в этом. Река широка, глубока, изобильна островами, рыбой и раками, берега красивы, зелени много... А главное, просторно до такой степени, что мне кажется, что за свои сто рублей я получил право жить на пространстве, которому не видно конца... Хозяева мои оказались очень милыми и гостеприимными людьми... Мать-старуха, очень добрая, сырая, настрадавшаяся вдоволь женщина; читает Шопенгауэра и ездит в церковь на акафист; добросовестно штудирует каждый № «Вестника Европы» и «Северного вестника» и знает таких беллетристов, какие мне и во сне не снились; придает большое значение тому, что в ее флигеле жил когда-то художник Маковский, а теперь живет молодой литератор; разговаривая с Плещеевым, чувствует во всем теле священную дрожь...»

Линтварева Елена Михайловна (1859—1922)

Вторая дочь А.В. Линтваревой, врач. Чехов писал ей 9 октября 1888 года: «Все пропало! Прощай лето, прощайте раки, рыба, остроносые челноки, прощай моя лень, прощай голубенький костюмчик.

Прощай, покой, прости, мое довольство!

Всё, всё прости! Прости, мой ржущий конь,

И звук трубы, и грохот барабана,

И флейты свист, и царственное знамя,

Все почести, вся слава, всё величье

И бурные тревоги славных войн!

Простите вы, смертельные орудья,

Которых гул несется по земле,

Как грозный гром бессмертного Зевеса!

Если когда-нибудь страстная любовь выбивала Вас из прошлого и настоящего, то то же самое почти я чувствую теперь. Ах, нехорошо все это, доктор, нехорошо! Уж коли стал стихи цитировать, то, стало быть, нехорошо!»

Линтварева Зинаида Михайловна (1857—1891)

Старшая дочь А.В. Линтваревой, врач, последние годы жизни тяжело больная. «Гордость всей семьи и, как величают ее мужики, святая, — писал Чехов Суворину 30 мая 1888 года, — изображает из себя воистину что-то необыкновенное... Врачуя публику, я привык видеть людей, которые скоро умрут, и я всегда чувствовал себя как-то странно, когда при мне говорили, улыбались или плакали люди, смерть которых была близка, но здесь, когда я вижу на террасе слепую, которая смеется, шутит или слушает, как ей читают мои «Сумерки», мне уж начинает казаться странным не то, что докторша умрет, а то, что мы не чувствуем своей собственной смерти и пишем «Сумерки», точно никогда не умрем». В еженедельной медицинской газете «Врач» Чехов поместил некролог З.М. Линтваревой.

Линтварева Наталья Михайловна (1863—1943)

Младшая дочь А.В. Линтваревой. Окончила Бестужевские курсы в Петербурге, была учительницей. Чехов поддерживал с ней дружеские отношения и переписку. 14 декабря 1891 года он писал: «В эту осень мне многих пришлось похоронить, и я даже как-то оравнодушел к чужой смерти, но Ваше семейное горе произвело на меня тяжелое впечатление. Зинаида Михайловна хорошо сделала, что умерла, — это правда, но все-таки ужасно жаль ее. У меня недавно была жена Гаршина, вдова. Она знала Вашу сестру, когда еще та была здорова...»

Мамин-Сибиряк (настоящая фамилия Мамин) Дмитрий Наркисович (1852—1912)

Романист, пользовавшийся в 1890-х годах большой популярностью. В 1877—1891 годах жил на Урале, затем в Петербурге и Царском Селе. В 1880-е годы опубликовал романы «Приваловские миллионы», «Горное гнездо», «Дикое счастье». С Чеховым был дружен. 18 апреля 1895 года Чехов писал А.С. Суворину: «Несколько литераторов собираются нанять на один вечер театр Корша и дать любительский спектакль с благотворительной целью... Выпишем Потапенку и Мамина. Поставим, вероятно, «Плоды просвещения», я буду играть мужика. Когда-то я хорошо играл...» Сохранилась фотография, на которой Чехов снят с Маминым и Потапенко.

Маркс Адольф Федорович (1835—1904)

Издатель, владелец книготорговой фирмы и, в частности, еженедельного иллюстрированного журнала «Нива», в приложениях к которому выходили собрания сочинений русских и зарубежных писателей, именовавшиеся «бесплатными», но в действительности приносившие фирме Маркса огромные барыши. В 1899 году по договору с Чеховым приобрел все, что уже было напечатано и что могло быть им написано в будущем. Объясняя причины продажи, Чехов сказал позднее: «Но разве я мог предполагать, что протяну еще пять лет?» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 602).

Мейерхольд Всеволод Эмильевич (1874—1940)

Выдающийся театральный деятель, актер и режиссер. С Чеховым встретился в 1898 году в Москве во время репетиций «Чайки», в которой с большим успехом выступил в роли Треплева. Позднее получил роль Тузенбаха в «Трех сестрах». В одном из писем к Чехову заметил: «Сыграть чеховского человека так же важно и интересно, как сыграть шекспировского Гамлета» (4 сент. 1900 г.). В 1906 году намеревался поставить «Вишневый сад» в театре В.Ф. Комиссаржевской, которая считала, что классической постановке МХТа все же недостает символики и духовности. Уехав в 1902 году в провинцию, поставил в Херсоне и Николаеве все чеховские пьесы. Впоследствии основал в Москве первый революционный театр — Театр имени Мейерхольда.

Меньшиков Михаил Осипович (1859—1918)

Мореплаватель, гидрограф, автор «Руководства к чтению морских карт» (СПб., 1891), «Лоции Абоских и восточной части Аландских шхер» (СПб., 1898), публицист, пользовавшийся довольно большой и даже скандальной известностью: в 1896 году некий земский начальник, задетый его фельетоном в газете «Неделя», на дуэли стрелял в него в упор и тяжело ранил. С Чеховым познакомился в 1892 году, бывал у него в Мелихове, переписывался с ним. По преданию, был одним из прототипов «человека в футляре» (см.: Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 262—263).

Мережковский Дмитрий Сергеевич (1865—1941)

Прозаик, поэт, публицист, один из основателей религиозно-философского общества («Религиозно-философских собраний»). С Чеховым познакомился в Москве в самом начале 1891 года, написал о нем ряд статей; первая из них — «Старый вопрос по поводу нового таланта» — появилась в 1888 году в журнале «Северный вестник» (см. в кн.: А.П. Чехов. В сумерках. М., 1986. С. 340—373). Затем обратился к творчеству Чехова в работе «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1893), которая стала манифестом русского декаданса; здесь-то и появилось впервые слово «импрессионизм», которое в дальнейшем не раз мелькало в статьях и книгах о Чехове. К Мережковскому и его теориям Чехов относился скептически: «Меня величает он поэтом, мои рассказы — новеллами, моих героев — неудачниками, значит, дует в рутину», — писал он А.С. Суворину 3 ноября 1888 года. В работах, написанных после 1904 года, Мережковскому удавалось найти более основательные и точные определения: «Чехов — законный наследник великой русской литературы. Если он получил не все наследство, а только часть, то в этой части сумел отделить золото от посторонних примесей, и велик или мал оставшийся слиток, но золото в нем такой чистоты, как ни у одного из прежних, быть может, более великих писателей, кроме Пушкина» (в кн.: Покровский В.И. Антон Павлович Чехов: Сборник литературно-критических статей. М., 1907. С. 189).

Мерперт Жак

Профессор русской литературы. Чехов познакомился с ним в 1897 году в Париже. Позднее он читал статью Мерперта о Достоевском. «Многоуважаемый Яков Семенович, — писал он 29 октября 1898 года, — мне кажется, есть кое-что лишнее в биографических подробностях... «В 1839 г.» — это мало говорит французу, и вместо этого, пожалуй, лучше было бы так: «Когда Достоевскому было 20... лет»; и также не лишнее было бы дать легкий и очень короткий историко-литературный обзор того времени, когда начал и жил г. Достоевский... в царствование Николая I, в царствование Белинского и Пушкина (последний ведь имел на него громадное, подавляющее влияние). И вот эти имена — Белинский, Пушкин, Некрасов, по-моему, более выразительны, как даты, чем цифры...»

Мизинова (в замужестве Шенберг) Лидия Стахиевна (1870—1937)

Подруга сестры Чехова, Марии Павловны, «девушка необыкновенной красоты. Настоящая «Царевна-Лебедь» из русских сказок. Ее пепельные вьющиеся волосы, чудесные серые глаза под «соболиными» бровями, необычайная женственность и мягкость и неуловимое очарование... делали ее обаятельной» (Щепкина-Куперник Т.Л. О Чехове // Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 227). С Чеховым познакомилась осенью 1889 года в Москве (она преподавала тогда в той же гимназии Л.Ф. Ржевской, где работала М.П. Чехова); отношения близкой дружбы и переписка между ними продолжались до середины 1890-х годов. Текст писем был использован современным литератором Л.А. Малюгиным в пьесе «Насмешливое мое счастье» и затем в кинофильме «Сюжет для небольшого рассказа», поставленном по этой пьесе. Чехову и Мизиновой посвящена статья Л.П. Гроссмана «Роман Нины Заречной» (Прометей. Т. 2. 1967).

Михайловский Николай Константинович (1842—1904)

Литературный критик и публицист, один из теоретиков народничества. В 1868—1884 годах был сотрудником и членом редакции «Отечественных записок» М.Е. Салтыкова-Щедрина; после запрещения журнала работал в «Северном вестнике», «Русской мысли», в газете «Русские ведомости», затем до конца жизни редактировал журнал «Русское богатство». С Чеховым познакомился в 1887 году, когда возглавлял редакцию «Северного вестника», где была напечатана «Степь». Известна статья Михайловского «Об отцах и детях и о г. Чехове», а также статьи и заметки о «Палате № 6», «Мужиках» и др. Ему принадлежит концепция «случайности», господствующей в творчестве Чехова, не освещенной, как представлялось Михайловскому, никакой «общей идеей»: «Чехов и сам не живет в своих произведениях, а так себе, гуляет мимо жизни и, гуляючи, ухватит то одно, то другое. Почему именно это, а не то? почему то, а не другое?» (Михайловский Н.К. Литературно-критические статьи. М., 1957. С. 599). Эти вопросы не получили ответа, хотя как раз на них-то и должна была ответить литературная критика. Михайловский пришел к парадоксальному противоречию, допустив то, чего — при свойственном ему догматизме — не должен был, кажется, допустить даже теоретически: возможность существования в литературе совершенных, но бессодержательных форм.

Морозов Савва Тимофеевич (1862—1905)

Владелец текстильных фабрик, миллионер, меценат; один из директоров Московского Художественного театра. В 1902 году Чехов ездил с Саввой Морозовым в его имение Усолье на Урале. «Жизнь здесь около Перми серая, неинтересная, и если изобразить ее в пьесе, то слишком тяжелая» (письмо Вл.И. Немировичу-Данченко, 25 июня 1902 г.).

Морозов Яков Герасимович (1802—1847)

Дед Чехова по материнской линии. Родился в семье крепостного крестьянина; был выкуплен отцом на волю, стал купцом, потом помощником таганрогского градоначальника П.А. Папкова по торговым операциям. Умер в Новочеркасске.

Морозова (урожд. Кохмакова) Александра Ивановна (1804—1868)

Бабушка Чехова по материнской линии, дочь палехских иконописцев. Прадед Чехова — Иван Матвеевич Кохмаков числился московским купцом.

Морозова (урожд. Зимина) Зинаида Григорьевна (?—1942)

Жена С.Т. Морозова. Оставила «Воспоминания об А.П. Чехове» (в кн.: Чехов А.П. Сборник статей и материалов. Вып. 2. Ростов-на-Дону, 1960).

Надсон Семен Яковлевич (1862—1887)

Офицер русской армии, популярнейший поэт 1880-х годов, последователь А.Н. Плещеева, который ввел его в круг «Отечественных записок» и способствовал тому, что первый сборник стихотворений Надсона (1885) был отмечен Пушкинской премией. Ярчайший выразитель так называемого безвременья (стихотворения «Изнемогает грудь в бесплодном ожиданье...», «Мрачна моя тюрьма...» и др.), Надсон поднимался до бунтарства в таких, например, стихотворениях, как «Чу, кричит буревестник!..», «Певец, восстань!» и др.

Чехов не был знаком с Надсоном, но поэт всегда вызывал к себе его интерес. 19 февраля 1887 года Чехов писал старшему брату: «Общественное мнение оскорблено и убийством Надсона... и другими злодеяниями Суворина». Подразумевались фельетоны Буренина в газете Суворина «Новое время»: «В один злополучный день бедному поэту случайно попался № одной газеты с фельетоном, автор которого обвинял умирающего в притворстве с целью вымогательства денег, писал о поэте, «который притворяется калекой, недужным, чтоб жить за счет друзей». Этого не выдержал несчастный больной... у него открылось сильнейшее кровоизлияние, и нервный паралич отнял всю левую половину» (Мачтет Г. Семен Яковлевич Надсон // Русские ведомости. 1887. 8 февр.; Чехов А.П. Письма. Т. 2. С. 362).

В письме к Н.А. Лейкину 8 февраля 1887 года Чехов заметил: «Да, Надсона, пожалуй, раздули, но так и следовало: во-первых, он... был лучшим современным поэтом, и, во-вторых, он был оклеветан. Протестовать же клевете можно было только преувеличенными похвалами».

Немирович-Данченко Владимир Иванович (1858—1943)

Один из основателей и руководителей Московского Художественного театра, драматург и прозаик; участвовал в постановке всех пьес Чехова, шедших на сцене МХТ; в 1940 году осуществил последнюю, классическую постановку «Трех сестер».

Творческий путь начал с середины 1880-х годов в журнале «Будильник» и тогда же познакомился с Чеховым. Между ними завязались дружеские отношения, началась переписка. Письма его к Чехову сохраняют серьезное историко-литературное значение как источник сведений об эволюции чеховского творчества, как свидетельства осведомленного современника, как живые критические отзывы заинтересованного и тонкого судьи. «Кончатся твои песни, и — мне кажется — окончится моя литературно-душевная жизнь», — писал он 16 февраля 1903 года.

В своих воспоминаниях дал едва ли не самое достоверное и точное представление о внешнем облике Чехова: «Его можно было назвать скорее красивым. Хороший рост, приятно вьющиеся, заброшенные назад каштановые волосы, небольшая бородка и усы. Держался он скромно, но без излишней застенчивости; жест сдержанный. Низкий бас с густым металлом; дикция настоящая русская, с оттенком чисто великорусского наречия; интонации гибкие, даже переливающиеся и какой-то легкий распев, однако без малейшей сентиментальности и, уж конечно, без тени искусственности» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 280).

Известно также такое замечание Немировича-Данченко о Чехове: «Он — как бы талантливый я» (Прометей. Т. 7. М., 1969. С. 219).

Оболонский Николай Николаевич (1857 — после 1911)

Врач, друг чеховского семейства; в 1889 году лечил Н.П. Чехова. Ему посвящен рассказ «Обыватели» (1889; опубликован в новой редакции под названием «Учитель словесности», 1894).

Орлов Иван Иванович (1851—1917)

Врач, заведовавший больницей Московского губернского земства в Солнечногорске. С Чеховым познакомился в Мелихове, переписывался с ним. Ему адресовано письмо об интеллигенции, важное для понимания общественной позиции Чехова: «...вся интеллигенция виновата, вся, сударь мой. Пока это еще студенты и курсистки — это честный, хороший народ, это надежда наша, это будущее России, но стоит только студентам и курсисткам выйти самостоятельно на дорогу, стать взрослыми, как и надежда наша и будущее России обращаются в дым, и остаются на фильтре одни доктора-дачевладельцы, несытые чиновники, ворующие инженеры. Вспомните, что Катков, Победоносцев, Вышнеградский — это питомцы университетов, это наши профессора, отнюдь не бурбоны, а профессора, светила... Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр. Я верую в отдельных людей, я вижу спасение в отдельных личностях, разбросанных по всей России там и сям — интеллигенты они или мужики, — в них сила, хотя их и мало. Несть праведен пророк в отечестве своем; и отдельные личности, о которых я говорю, играют незаметную роль в обществе... но работа их видна; что бы там ни было, наука все подвигается вперед и вперед, общественное самосознание нарастает, нравственные вопросы начинают приобретать беспокойный характер...» (22 февр. 1899 г.).

Островский Петр Николаевич (1839—1906)

Брат Александра Николаевича Островского, военный инженер, литературный критик. В 1887 году был у Чехова, говорил с ним о литературе; в личном письме дал подробнейший отзыв о «Степи». М.П. Чехов вспоминал: «Я понес рукопись к Петру Николаевичу на Новинский бульвар и имел удовольствие познакомиться у него с сестрой и матушкой нашего великого драматурга...» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 219).

Павловский Иван Яковлевич (1852—1924)

Учился в таганрогской гимназии, жил в доме Чеховых, поступил в Петербургскую медицинскую академию, «...но вскоре же был арестован, судим по известному процессу 193-х и заключен в Петропавловскую крепость. При депортации в Сибирь он бежал в Америку... переселился в Париж, где в одной из местных газет напечатал статью о своем пребывании в Петропавловской крепости. Статья эта обратила на себя внимание жившего тогда в Париже Тургенева, который и принял Павловского под свое покровительство» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 50). Впоследствии Павловский стал корреспондентом «Нового времени» и под псевдонимом Иван Яковлев вел в газете постоянную рубрику европейских новостей. Он же освещал весь ход нашумевшего тогда дела Дрейфуса. После амнистии приезжал в Россию и был у Чехова в Мелихове.

Петров Степан Алексеевич, архимандрит Сергий (1864—?)

Закончил историко-филологический факультет Московского университета. Около 1887 года сблизился с семьей Чеховых, поддерживал дружеские отношения и переписку. В 1891 году постригся в монахи. «Я и вся семья сохранили о Вас самое хорошее воспоминание, и всякий раз, когда Вы так или иначе подаете о себе вес-точку, мы испытываем удовольствие — вероятно, по той причине, что старый друг лучше новых двух, да и помимо того, помимо старой дружбы, я лично неравнодушен и к настоящему и отношусь к Вашей жизни и к деятельности, избранной Вами, с самым живым интересом», — писал ему Чехов 27 мая 1898 года.

Плещеев Алексей Николаевич (1825—1893)

Известный поэт, автор стихов «Вперед! Без страха и сомненья...», отбывавший в одно время с Достоевским сибирскую ссылку за участие в кружке петрашевцев. А.Н. Плещеев в 1880-х годах был редактором беллетристического отдела журнала «Северный вестник» и раньше других оценил дарование Чехова, напоминавшее ему лучшие времена русской прозы. О сборнике «В сумерках» (1887) он сказал: «Когда я читал эту книжку... передо мной незримо витала тень И.С. Тургенева. Та же умиротворяющая поэзия слова, то же чудесное описание природы...» Особенно нравился ему рассказ «Святою ночью» (Дризен Н.В. Чехов и его пьесы // Возрождение. Париж, 1929. 15 июля).

Плещеев вел с Чеховым переговоры о повести «Степь», писавшейся для «Северного вестника», и был первым читателем и первым — едва ли не самым восторженным — ее критиком. Позднее ему посылались все новые чеховские рассказы и повести, при его содействии в журнале была напечатана пьеса «Иванов». Он был среди тех писателей старой школы, кто настойчиво советовал Чехову писать роман, и в письмах к нему Чехов развивал план какой-то крупной вещи, над которой работал в самом конце 1880-х годов: «Свой роман посвящу я Вам... в мечтах и в планах моих Вам посвящена моя самая лучшая вещь» (7 марта 1889 г.).

Письма к Плещееву принадлежат к числу самых содержательных и ярких страниц в эпистолярном наследии Чехова. «Ужасно я люблю получать от Вас письма... столько в них всегда меткого остроумия, так хороши все Ваши характеристики людей и вещей, что их читаешь как талантливое литературное произведение, и эти качества, в соединении с мыслью, что тебя помнит и расположен к тебе хороший человек, делают Ваши письма очень ценными», — писал Плещеев 15 июля 1888 года.

Полонский Яков Петрович (1819—1898)

Известный поэт, многие стихотворения которого положены на музыку, романист, драматург, вошедший в литературу в 1840-х годах, во времена Белинского, Тютчева, молодого Тургенева. Долгое время служил в Комитете иностранной цензуры, в Главном управлении по делам печати. С Чеховым виделся в Петербурге в декабре 1887 года, был одним из тех писателей старшего поколения, кто высоко ценил дарование Чехова и хлопотал о присуждении ему Пушкинской премии. Ал.П. Чехов писал 18 октября 1887 года: «Полонский несколько раз заезжал к Суворину по поводу твоей книги и этого вопроса. Он ходит на костыле, и подниматься по 2 раза в день с больною ногой в 3-й этаж к Суворину — дело не легкое. Значит, увенчание твоего чела лаврами, миртами и славою задумано всерьез».

Посвятил Чехову стихотворение «У двери» («Однажды в ночь осеннюю...», 1888). Чехов в свой черед посвятил Я.П. Полонскому один из самых поэтичных своих рассказов — «Счастье». Получив его письмо, старый поэт ответил так: «Я оставлю его в наследие моему потомству — авось какой-нибудь внук мой прочтет его и скажет: «Эге! Даже Чехов, и тот признавал в некотором роде талант моего дедушки!» (17 февр. 1888 г. Слово. Сб. 2. М., 1914. С. 229).

Поссе Владимир Александрович (1864—1940)

Журналист, редактор ежемесячного журнала «Жизнь», где сотрудничал Чехов. 10 октября 1899 года Поссе писал: «С ужасом перебираю я массу беллетристического хлама, присылаемого с разных концов нашего слишком обширного отечества, и с нетерпением ожидаю, когда наконец пришлет нам хоть самую крошечную вещицу Антон Чехов. Мне кажется, книжка «Жизни» с Вашим рассказом непременно должна выйти улыбающейся, а то как я ни стараюсь, а «Жизнь» все-таки какая-то хмурая».

В 1900 году в первом номере «Жизни» появилась повесть «В овраге». О знакомстве с Чеховым В.А. Поссе рассказал в книге «Мой жизненный путь» (М.; Л., 1929).

Потапенко Игнатий Николаевич (1856—1929)

Беллетрист, драматург, фельетонист, один из самых плодовитых и популярных писателей 80-х и 90-х годов XIX века. Украинец, сын крестьянки и сельского священника. Окончил Новороссийский университет и Петербургскую консерваторию. Встретился с Чеховым в 1889 году: «Знакомство наше началось не с первой, а со второй встречи. Первая же была что-то смутное. Я жил тогда в Одессе, писал в местных газетах, служил в городской управе. Моя прикосновенность к литературе была самая скромная: несколько повестушек, не остановивших на себе ничьего внимания... Поговорили о чем-то местном и случайном, и он уехал, должно быть пожалев о потраченном времени» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 296).

Впоследствии Чехов сдружился с Потапенко, помогал ему в трудные минуты жизни и сам прибегал к его помощи при первой постановке «Чайки».

В своих воспоминаниях Потапенко писал: «Бывают счастливцы с изумительно симметрическим сложением тела. Все у них в идеальной пропорции. Такое тело производит впечатление чарующей красоты. У Чехова же была такая душа. Все было в ней — и достоинства, и слабости... Но он умел, как истинный мудрец, управлять своими слабостями, и оттого они у него приобретали характер достоинств» (Там же. С. 297—298).

Рахманинов Сергей Васильевич (1873—1943)

Великий русский композитор, ученик П.И. Чайковского, создатель опер, симфоний и симфонических картин, концертов для фортепьяно с оркестром, знаменитых этюдов и романсов. В 1893 году написал фантазию для симфонического оркестра «Утес», на партитуре которой сделал позднее следующую дарственную надпись: «Дорогому и глубокоуважаемому Антону Павловичу Чехову, автору рассказа «На пути», содержание которого с тем же эпиграфом служило программой этому музыкальному сочинению. С. Рахманинов. 9 ноября 1898 г.». Личное знакомство с Чеховым состоялось осенью 1898 года в Ялте. Известен отзыв Рахманинова о чеховских письмах, которые он читал по первому шеститомному изданию, подготовленному сестрой писателя (М., 1912—1916): «Читаю письма Чехова. Прочитал уже четыре тома и с ужасом думаю, что их осталось только два».

Раш Морис Дени (1868—1951)

Французский писатель, переводчик Чехова. В 1901 году издал в Париже сборник «Мужики», в котором кроме этой повести помещены рассказы «В овраге», «Свирель», «Ванька», «Тоска», «Княгиня», «У предводительши», «На чужбине», «Перекати-поле», «Тиф», «Палата № 6». Был с Чеховым в переписке.

Репин Илья Ефимович (1844—1930)

Великий русский художник. Был знаком с Чеховым, сделал карандашный набросок для его портрета, оставил мемуарную заметку о нем: «Тонкий, неумолимый, чисто русский анализ преобладал в его глазах над всем выражением лица. Враг сантиментов и выспренних увлечений, он, казалось, держал себя в мундштуке холодной иронии и с удовольствием чувствовал на себе кольчугу мужества.

Мне он казался несокрушимым силачом по складу тела и души» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 85).

Розанов Василий Васильевич (1856—1919)

Философ, литературный критик, публицист, идеолог и один из ведущих сотрудников «Нового времени». Отношение Чехова к Розанову, как и к программе газеты, было отрицательным; лишь однажды он с похвалой отозвался о розановской статье: «В «Новом времени» от 24 декабря прочтите фельетон Розанова о Некрасове. Давно, давно уже не читал ничего подобного, ничего такого талантливого, широкого, и благодушного, и умного» (письмо В.С. Миролюбову, 30 дек. 1902 г.). Но в письме к тому же Миролюбову 17 декабря 1901 года Розанов был назван «городовым», а 20 мая 1897 года Чехов писал А.С. Суворину: «У Вашего нового сотрудника Энгельгардта несомненно бьется публицистическая жилка, но какая это уже немолодая, неясная голова. Принадлежит он к той же категории, что и Розанов, — так сказать, по тембру дарования. У этой категории нет определенного миросозерцания, есть лишь громадное, расплывшееся донельзя самолюбие и есть ненавистничество болезненное, скрываемое глубоко под спудом души, похожее на тяжелую могильную плиту, покрытую мохом».

В 1910 году Розанов опубликовал статью о Чехове, где сравнивал его с М. Горьким: «Он стал любимым писателем нашего безволия, нашего безгероизма, нашей обыденщины, нашего «средненького». Какая разница между ним и Горьким! Да, но зато Горький груб, короток, резок, неприятен. Все это воистину в нем есть, и за это воистину он недолговечный писатель. Все прочитали. Разом, залпом прочитали. И забыли. Чехова не забудут... В нем есть бесконечность — бесконечность нашей России. Хороша ли она? — Средненькая. Худа ли? — Нет, средненькая» (Розанов В.В. Сочинения. М., 1990. С. 420). В том же 1910 году Розанов напечатал статью «Наш Антоша Чехонте» (см. в кн.: Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989).

Россолимо Григорий Иванович (1860—1928)

Сокурсник Чехова, врач-невропатолог, впоследствии профессор Московского университета. Оставил «Воспоминания о Чехове», в которых освещены первые годы студенческой жизни Чехова и особенно вопрос о влиянии медицины и естественных наук на его творчество. В 1923 году был в группе врачей В.И. Ленина; в декабре 1927 года принимал участие в консилиуме Бехтерева. Один из трех почетных председателей Всесоюзного съезда невропатологов, проходившего в декабре 1927 года.

Салтыков (литературный псевдоним Н. Щедрин) Михаил Евграфович (1826—1889)

Великий русский писатель-сатирик, автор романа «Господа Головлевы», книг «История одного города» и «Пошехонская старина», многочисленных очерков, сказок. Традиции Щедрина определили важные особенности чеховского творчества, особенно в ранние годы. «Это настоящая сатира. Салтыковым пахнет», — заметил о рассказе «На гвозде» (1883) многоопытный редактор «Осколков» Н.А. Лейкин. Он же, рекомендуя Чехова в «Петербургскую газету», сказал: «Господа, я нового Щедрина открыл» (Плещеев А. Еще материалы для биографии А.П. Чехова // Петербургский дневник театрала. 1904. № 48).

6 апреля 1888 года А.Н. Плещеев писал своему сыну: «Я сегодня был у Салтыкова. Он редко кого хвалит из новых писателей. Но о «Степи» Чехова сказал, что «это прекрасно» и видит в нем действительный талант» (Чехов А.П. Письма. Т. 7. С. 643). Этот отзыв Салтыкова-Щедрина А.А. Плещеев сообщил Чехову 8 апреля 1888 года.

Чехов никогда не виделся с Салтыковым-Щедриным и никогда не переписывался с ним. Узнав о его смерти, Чехов написал А.Н. Плещееву: «Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая, сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и Буренин, но открыто презирать умел один только Салтыков. Две трети читателей не любили его, но верили ему все. Никто не сомневался в искренности его презрения» (14 мая 1889 г.).

Свободин (настоящая фамилия Козиенко) Павел Матвеевич (1850—1892)

Внук крепостного крестьянина. Окончил Петербургское театральное училище, играл в провинции, в Москве и, наконец, на сцене Александринского театра в Петербурге, где был одним из ведущих актеров. С Чеховым познакомился в дни премьеры «Иванова» в конце января 1889 года. Хорошо понимал своеобразие чеховской драматургии, открывавшей новую главу в истории мирового театра; выступал с чтением чеховских рассказов.

Был близким человеком в чеховской семье и одним из очень немногих людей, кто мог быть назван другом Чехова. Ему одному Чехов показывал и читал свои вещи до их публикации: «Я помню, как это чтение происходило в саду, днем, причем у Свободина было очень серьезное лицо. Он вставлял свои замечания. Первоначально эта повесть была озаглавлена так: «Рассказ моего пациента», но Свободин посоветовал брату Антону переменить это заглавие (речь идет о повести «Рассказ неизвестного человека»). Это чтение меня тогда очень удивило, потому что я знал, что Антон Павлович никогда никому своих произведений не читал и осуждал тех авторов, которые это делали» (Чехов М.П. Вокруг Чехова: Встречи и впечатления. М.: Московский рабочий, 1964).

В Мелихове Чеховы собирались построить для Свободина отдельный флигель («свободинскую комнату»), но сделать этого не успели. Свободин умер внезапно, на сцене, во время спектакля. «Я потерял в нем друга, а моя семья — покойнейшего и приятнейшего гостя», — писал Чехов В.М. Лаврову 12 октября 1892 года.

Сергеенко Петр Алексеевич (1854—1930)

Земляк и соученик Чехова по таганрогской гимназии, литератор, сотрудничавший в юмористических журналах под псевдонимами Яго и Эмиль Пуп. Написал рецензию на сборник Чехова «Сказки Мельпомены» (1884), впоследствии был его доверенным лицом при заключении договора с книгоиздательством А.Ф. Маркса. Оставил воспоминания о Чехове, напечатанные в «Ежемесячных приложениях к «Ниве» (июль, 1904).

Серов Валентин Александрович (1865—1911)

Выдающийся русский художник. Познакомился с Чеховым в ноябре 1900 года, написал акварелью его портрет. По-видимому, собирался писать портрет в студии, но, судя по письму 15 ноября 1900 года, Чехов не смог позировать из-за нездоровья. Обращался к Чехову относительно воспоминаний о Левитане: «Никому другому, как Вам, надлежит это сделать» (дек. 1900 г.).

Соловцов (настоящая фамилия Федоров) Николай Николаевич (1857—1902)

Актер, режиссер, антрепренер. Знакомство с Чеховым, по преданию, состоялось еще в Таганроге, где Соловцов бывал на гастролях. Ему посвящен «Медведь» (1888), в котором он был первым исполнителем роли Смирнова.

В 1896 году после неудачи «Чайки» на сцене Александринского театра сразу же поставил пьесу в Киеве, где «Чайка» шла с огромным успехом. Был постановщиком «Лешего», «Дяди Вани», «Иванова», «Трех сестер», водевилей «Медведь», «Предложение», «Юбилей», в которых играл основные роли.

15 и 20 января 1902 года Чехов писал жене: «Умер Соловцов. Мне даже не верится. Я от него получал громадные телеграммы, то поздравительные, то деловые»; «Смерть Соловцова, которому я посвятил своего «Медведя», была неприятнейшим событием в моей провинциальной жизни. Я его знал хорошо. В газетах я читал, что будто он внес поправки в «Иванова», что я как драматург слушался его, но это неправда».

Станиславский (настоящая фамилия Алексеев) Константин Сергеевич (1863—1938)

Один из создателей Московского Художественного театра: режиссер и актер, исполнявший роли Тригорина в «Чайке», Астрова в «Дяде Ване», Вершинина в «Трех сестрах», Гаева в «Вишневым саде», Шабельского в «Иванове»; первый постановщик «Чайки» (1898), имевшей грандиозный успех. Автор воспоминаний «А.П. Чехов в Художественном театре», в которых писал о постановке «Вишневого сада», не вполне удовлетворявшей Чехова: «В описываемое время наша внутренняя техника и умение воздействовать на творческую душу артистов по-прежнему были примитивны. Таинственные ходы к глубинам произведений не были еще точно установлены нами. Чтобы помочь актерам, расшевелить их аффективную память, вызвать в их душе творческие провидения, мы пытались создать для них иллюзию декорациями, игрою света и звуков. Иногда это помогало, и я привык злоупотреблять световыми и слуховыми сценическими средствами.

— Послушайте! — рассказывал кому-то Чехов, но так, чтобы я слышал. — Я напишу новую пьесу, и она будет начинаться так: «Как чудесно, как тихо! Не слышно ни птиц, ни собак, ни кукушек, ни совы, ни соловья, ни часов, ни колокольчиков и ни одного сверчка» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 411).

Суворин Алексей Сергеевич (1834—1912)

Издатель газеты «Новое время», владелец крупнейшей в России книгоиздательской фирмы, прозаик, драматург и фельетонист. В молодости был учителем уездного училища; под псевдонимом Незнакомец печатался в столичных газетах, вел фельетон «Недельные очерки и картинки», пользовавшийся успехом в кругах радикально настроенной интеллигенции. Автор памфлетов, в которых обличались Катков, Мещерский, Скарятин и другие столпы реакции, Суворин подвергался цензурным гонениям, а в 1866 году за издание сборника «Всякие» привлекался к суду. Рассказы и повести Суворина появлялись в «Современнике» и «Отечественных записках», в журнале Л.Н. Толстого «Ясная Поляна».

Успех газеты «Новое время» (за один только 1876 год, когда Суворин встал во главе издания, тираж поднялся с 3 до 16 тысяч экземпляров и в последующие годы держался на уровне 25—30 тысяч) был обусловлен всеобщим интересом к событиям Русско-турецкой войны, ход которой освещался в газете широко и разносторонне, в духе общеславянского патриотизма. В конце XIX века одна из программных идей издания заключалась в том, что русское революционное движение по своим истокам и характеру не является русским. Ведущими сотрудниками газеты стали Столыпин и Буренин; имя Чехова к этому времени на ее страницах уже не появлялось.

Знакомство Чехова с Сувориным состоялось в 1885 году, когда молодой писатель впервые приехал в Петербург: «Я был поражен приемом, который оказали мне питерцы, Суворин, Григорович... и мне жутко стало, что я писал небрежно, спустя рукава» (письмо Ал.П. Чехову, 4 янв. 1886 г.). Тогда же Суворин условился с Чеховым о сотрудничестве, предложив относительно высокий гонорар, возможность печатать рассказы довольно большого объема (такие, например, как «Ведьма», «Кошмар», «Панихида») и подписывать их настоящим именем. Отпала необходимость в торопливой фельетонной работе для «Осколков», кончился период Антоши Чехонте.

«Этот человек, — писал Чехов о Суворине тремя годами позднее, — готов ставить и печатать все, что только мне вздумалось бы написать. У него азартная страсть ко всякого рода талантам, и каждый талант он видит не иначе как только в увеличенном виде... Если бы его воля, то он построил бы хрустальный дворец и поселил бы в нем всех прозаиков, драматургов, поэтов и актрис» (письмо А.Н. Плещееву, 2 янв. 1889 г.).

Суворин свои интересы, разумеется, знал и был гораздо практичней, чем это на первых порах представлялось Чехову. Он стремился привязать к себе нового молодого сотрудника, предназначая ему в «Новом времени» какое-то твердое положение и место. «Кланяйся Сувориным, — писал Чехов старшему брату 24 марта 1888 года. — Неделя, прожитая у них, промелькнула, как единый миг, про который устами Пушкина могу сказать; «Я помню чудное мгновенье...» В одну неделю было пережито: и ландо, и философия, и романсы Павловской, и путешествия ночью в типографию, и «Колокол», и шампанское, и даже сватовство... Суворин пресерьезнейшим образом предложил мне жениться на его дщери, которая теперь ходит пешком под столом...» В письме к самому Суворину Чехов спустя несколько месяцев заметил: «Останусь для Вас бесполезным человеком... стать в газете прочно не решусь ни за какие тысячи, хоть Вы меня зарежьте...» (29 авг. 1888 г.).

Ясный и сильный ум, литературная одаренность, опыт, громадная начитанность делали Суворина интереснейшим собеседником и критиком. Чехов охотно переписывался с ним и высоко ценил его расположение; общим был у них интерес к литературной и театральной жизни, к философским и психологическим проблемам творчества, к русской истории, к давнему и недавнему прошлому и настоящему. Но отношения столь несхожих по характеру и общественному положению людей не могли быть безоблачными: старший из них был все же богачом, миллионером, он не всегда бывал достаточно доброжелательным и тактичным, младший же никогда не допускал даже тени зависимости или неравенства.

Об отношениях Чехова и Суворина современники писали довольно много. «Влиял ли Суворин на Чехова?» — спрашивал А.В. Амфитеатров, хорошо знавший литературную среду тех лет. — Литературно влиял безусловно и не мог не влиять, как талантливый и широко образованный старый писатель... одаренный превосходной справочной памятью, неутомимый разговорщик на литературные темы. Как тонкий ценитель художественного творчества, поразительно чуткий к образному слову. Как знаток русского языка и блестящий стилист... Что касается до влияния Суворина на общественные взгляды и вообще формировку мышления Антона Чехова — это влияние представляется мне не более вероятным, чем если бы кто сказал мне, что статуя была изваяна из мрамора восковой свечой» (Амфитеатров А.В. Антон Чехов и А. Суворин // Собр. соч.: В 34 т. Т. 25. Пг., 1914. С. 202).

Отношения Чехова и Суворина всего точнее определяются словами «противостояние», «противоборство». Старшему брату Чехов писал: «Нужна партия для противовеса, партия молодая, свежая и независимая... Я думаю, что, будь в редакции два-три свежих человечка, умеющих громко называть чепуху чепухой, г. Эльпе не дерзнул бы уничтожать Дарвина, а Буренин долбить Надсона. Я при всяком свидании говорю с Сувориным откровенно и думаю, что эта откровенность не бесполезна. «Мне не нравится!» — этого уж достаточно, чтобы заявить о своей самостоятельности, а стало быть, и полезности» (7 или 8 сент. 1887 г.). Со временем Чехов понял, что никакого «противовеса» в редакции не допустят, что «Новое время» делается не Бурениным, не Эльпе и не Розановым — весьма влиятельными в газете, но все же второстепенными людьми: «Новое время» поднять нельзя, оно умрет вместе с А.С. Сувориным» (письмо М.П. Чехову, 17 дек. 1901 г.).

В.Г. Короленко записывал в дневнике, вспоминая Чехова: «У него выходило хорошо все — даже сношения с Сувориным, с которым он дружил сначала и разошелся потом. И все ясно до прозрачности: почему дружил и почему разошелся» (Переписка А.П. Чехова: В 2 т. Т. 1. М., 1984. С. 12).

Суворина (урожд. Орфанова) Анна Ивановна (1858—1936)

Сестра писателя-народника М.И. Орфанова (псевдоним Мишла), вторая жена А.С. Суворина. С Чеховым познакомилась во время его приезда в Петербург, в 1887 году. Переписывалась с ним, оставила содержательные воспоминания: «Как Григорович и муж мой, я тоже поддалась обаянию Чехова. Первое мое чувство... было, что он должен походить на одного из любимых моих героев — на Базарова. Так почему-то мне представилось. Чехов был высокого роста, тонкий, очень стройный, с темно-русыми волнистыми волосами, серыми... смеющимися глазами и с привлекательной улыбкою. Он говорил приятным мягким голосом и чуть-чуть улыбался, когда обращался к тому, с кем вел беседу... Мы с Чеховым быстро подружились, никогда не ссорились, спорили же часто и чуть не до слез, — я по крайней мере. Муж мой прямо обожал его, точно Антон Павлович околдовал его...» (В кн.: А.П. Чехов. Л.: Атеней. 1925. С. 186—187).

Сулержицкий Леопольд (Лев) Антонович (1872—1916)

Режиссер Московского Художественного театра, художник. С Чеховым познакомился в 1900 году, обращался к нему с письмами, оставил воспоминания о нем («Чехов и Станиславский», «Из воспоминаний об А.П. Чехове и Художественном театре»). «Я Вам говорю, — писал Сулержицкий Чехову в 1901 году, — что люблю Вас серьезно и глубоко, и мне дорого Ваше хотя бы самое маленькое внимание...» По воспоминаниям Е.П. Пешковой, Чехов познакомил Сулержицкого с М. Горьким (привел его на дачу Срединых).

Сумбатов (сценический псевдоним Южин) Александр Иванович (1857—1927)

Драматург и актер, артист Малого театра. С Чеховым познакомился в 1889 году, сохранял дружеские отношения с ним до конца жизни. В письмах к нему заинтересованно и живо судил о чеховском творчестве. Вл.И. Немирович-Данченко вспоминал: «Южин любил в романе образы яркие и сценичные, Чехов любил даже в пьесе образы простые и жизненные. Южин любил исключительное, Чехов — обыкновенное. Южин, грузин, прекрасный сын своей нации, темперамента пылкого, родственного испанскому, любил эффекты открытые, сверкающие; Чехов, чистейший великоросс, — глубокую зарытость страстей, сдержанность» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 290).

Сытин Иван Дмитриевич (1851—1934)

Известный книгоиздатель, владелец типографии. В 1893 году Чехов заключил с ним договор на издание сборника «Повести и рассказы», в который вошли, в частности, «Черный монах», «Скрипка Ротшильда», «Студент». Сборник был выпущен в 1894 году.

Телешов Николай Дмитриевич (1867—1957)

Писатель, организатор знаменитого литературного кружка «Среда» (1899), участник сборников «Знание». О знакомстве с Чеховым (в 1888 году) рассказывал в своих воспоминаниях о нем: «Белоусов подвел меня к высокому молодому человеку с красивым лицом, с русой бородкой и ясными, немного смешливыми глазами, будто улыбающимися:

— Чехов.

Я уже знал, читал и любил его рассказы...» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 465).

Тихонов (литературный псевдоним Серебров) Александр Николаевич (1880—1957)

Инженер, литератор. С Чеховым виделся в июне 1902 года в имении С.Т. Морозова Усолье, где проходил практику. Оставил воспоминания «О Чехове», существенные, в частности, для понимания отношений с Горьким, Морозовым, модными в те годы писателями-декадентами: «Все, что он говорил, было для меня новым и подавляюще неожиданным... никак не вязалось с моим представлением о «великом писателе», которого я мыслил себе в ту пору обязательно либо в образе величавого апостола, как Л. Толстой, либо в ореоле пламенного витии, как Герцен и Чернышевский. Чехов же был слишком прост...» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 590).

Тихонов (литературный псевдоним Мордвин) Владимир Алексеевич (1857—1914)

Журналист и драматург, редактор журнала «Север», автор рецензии на постановку «Иванова» и воспоминаний о Чехове. В дневнике 16 апреля 1888 года писал: «Какая великая будущность ждет Чехова! Это я неустанно твержу с 1883 года (тогда впервые я познакомился с его произведениями), и как мне было обидно, когда его не понимали или не хотели понять... И ко всему этому еще и прекрасный человек. Да что же это за восторг!» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 494).

Толстая Татьяна Львовна (1864—1950)

Старшая дочь Л.Н. Толстого. Чехов познакомился с ней в Ясной Поляне в 1895 году; весною 1899 года она навещала его в Москве, писала ему о своем восприятии его рассказов: «В «Душечке» я так узнаю себя, что даже стыдно. Но все-таки не так стыдно, как было стыдно узнать себя в «Ариадне» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 872). Опубликована также дневниковая запись Т.Л. Толстой: «Вот Чехов — это человек, к которому я могла бы дико привязаться. Мне с первой встречи никогда никто так в душу не проникал», и рассказ ее дочери Т.М. Альбертини (Сухотиной): «Мама так увлеклась Чеховым, что думала выйти за него замуж. Она сказала об этом бабушке, которая воскликнула: «Это партия не для тебя!.. У тебя не будет даже подушки под головой, самое большее — валик из красного ситца». Мама не говорила больше о Чехове и некоторое время спустя, в 1899 году, вышла замуж за Сухотина» (в кн.: Жиллес Д. Чехов. Париж, 1967. С. 255. — Перевод наш).

Толстой Лев Николаевич (1828—1910)

Чехов впервые был у Толстого в 1895 году, проведя в Ясной Поляне два дня, 8 и 9 августа. «Я чувствовал себя легко, как дома, и разговоры наши с Львом Николаевичем были легки», — писал он позднее (письмо А.С. Суворину, 21 окт. 1895 г.). К этому времени вышла в свет книга «Остров Сахалин», повести «Палата№ 6» и «Три года», рассказы «Черный монах», «Скрипка Ротшильда», «Студент», началась работа над «Чайкой». Толстой, относившийся к молодым писателям с требовательной недоверчивостью, Чехова давно уже выделял и любил, и в этой его любви, как заметил Горький, чувствовалась «гордость создателя»: «Я — старик и, может, теперешнюю литературу уже не могу понять, но мне все кажется, что она — не русская. Стали писать какие-то особенные стихи, — я не знаю, почему это и стихи и для кого... Вот вы, — он обратился к Чехову, — вы русский! Да, очень, очень русский» (М. Горький и А. Чехов: Сборник материалов. М., 1951. С. 166).

В апреле 1897 года Толстой навестил Чехова в клинике А.А. Остроумова и говорил с ним о своих религиозных исканиях и о трактате «Что такое искусство?», над которым в то время работал. «Лев Николаевич в своей книжке хочет убедить, что в настоящее время искусство вступило в свой окончательный фазис, в тупой переулок, из которого ему нет выхода (вперед)», — заметил Чехов в одном из писем того времени (письмо А.И. Эртелю, 17 апр. 1897 г.).

Толстой читал и перечитывал чеховские рассказы, восхищаясь особенно «Душечкой». Старшая его дочь Татьяна Львовна 30 марта 1899 года писала Чехову: «Ваша «Душечка» — прелесть! Отец ее читал четыре вечера вслух и говорит, что поумнел от этой вещи».

Чехов на протяжении всей жизни не расставался с книгами Толстого: «Каждую ночь просыпаюсь и читаю «Войну и мир». Читаешь с таким любопытством и с таким наивным удивлением, как будто раньше не читал. Замечательно хорошо... Если б я был около князя Андрея, то я бы его вылечил» (письмо А.С. Суворину, 25 окт. 1891 г.). И.А. Бунин вспоминал разговор с Чеховым в Ялте: «Боюсь Толстого. Ведь подумайте, ведь это он написал, что Анна сама чувствовала, видела, как у нее блестят глаза в темноте. Серьезно, я его боюсь...

— Вот умрет Толстой, все пойдет к черту! — повторял он не раз.

— Литература?

— И литература» (Бунин И.А. О Чехове. Собр. соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1988. С. 180, 181).

Чеховскую драматургию Толстой не любил и не принимал, Чехов рассказывал Бунину: «Знаете, я недавно у Толстого в Гаспре был. Он еще в постели лежал, но много говорил обо всем и обо мне, между прочим. Наконец я встаю, прощаюсь. Он задерживает мою руку, говорит: «Поцелуйте меня», — и, поцеловав, вдруг быстро суется к моему уху и этакой энергичной старческой скороговоркой: «А все-таки пьес ваших я терпеть не могу. Шекспир скверно писал, а вы еще хуже!» (Там же).

После смерти Чехова Лев Толстой сказал о нем: «Он создал новые, совершенно новые, по-моему, для всего мира формы письма, подобных которым я не встречал нигде!.. Отбрасывая всякую ложную скромность, утверждаю, что по технике он, Чехов, гораздо выше меня!» (Русь. 1904. 15 июля).

Известны слова Толстого, определяющие место Чехова в истории русской литературы XIX века: «Чехов — это Пушкин в прозе» (Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников. Т. 2. М., 1978. С. 309).

Успенский Глеб Иванович (1843—1902)

Писатель-демократ, печатавшийся в журналах Н.А. Некрасова «Современник» (очерки «Нравы Растеряевой улицы», 1866) и «Отечественные записки». Успенский способствовал появлению чеховской «Степи» в журнале «Северный вестник». В письме к родным 3 декабря 1887 года Чехов отметил: «Вчера... с 10½ часов утра до трех я сидел у Михайловского... в компании Глеба Успенского и Короленко: ели, пили и дружески болтали». Впоследствии В.Г. Короленко писал: «Я помню, с каким скорбным недоумением и как пытливо глубокие глаза Успенского останавливались на открытом, жизнерадостном лице этого талантливого выходца из какого-то другого мира, где еще могут смеяться так беззаботно. Чехов тоже инстинктивно сторонился от назревшего уже в Успенском настроения, которое сторожило его самого, и они разошлись несколько холодно, пожалуй, с безотчетным нерасположением друг к другу...» (Короленко В.Г. Антон Павлович Чехов // Чехов в воспоминаниях современников. М., 1960. С. 146).

Хотяинцева Александра Александровна (1865—1942)

Художница, внучка декабриста И.Н. Хотяинцева. Была дружна с Чеховым, виделась с ним в Ницце и Париже, оставила воспоминания о нем и серию рисунков (Встречи с Чеховым // Литературное наследство. Т. 68. М., 1960).

Худеков Сергей Николаевич (1837—1928)

Выпускник Московского университета, юрист, увлекавшийся театром, и особенно балетом; написал несколько пьес, как автор балетных либретто сотрудничал с композиторами Л. Минкусом и Цезарем Пуни, был дружен с М. Петипа и участвовал в подготовке ряда его постановок. С 1871 года издавал «Петербургскую газету», где в 1885—1888 годах печатались рассказы и сценки Чехова, среди них такие, как «Налим», «Лошадиная фамилия», «Егерь», «Художество» и др.

Чайковский Петр Ильич (1840—1893)

Великий русский композитор, создатель опер, симфоний, концертов для фортепьяно с оркестром, симфонических картин, романсов.

В апреле 1887 года написал Чехову о сильнейшем впечатлении, какое произвел на него рассказ «Миряне» (перепечатывался в дальнейшем под заглавием «Письмо»). Чайковский писал на адрес редакции. Письмо до Чехова не дошло.

Личное знакомство состоялось в декабре 1888 года в Петербурге. 14 октября 1889 года Чайковский был в Москве в доме на Садово-Кудринской; сохранилась фотография с надписью: «А.П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский. 14 окт. 89». Чехов подарил тогда Чайковскому две свои книги — «Рассказы» (СПб., 1889) и «В сумерках» (СПб., 1889) — и фотографию: «Петру Ильичу Чайковскому на память о сердечно преданном и благодарном почитателе Чехове».

В этот день они «разговаривали о музыке и литературе» и «обсуждали содержание либретто для оперы «Бэла», которую собирался сочинять Чайковский. Он хотел, чтобы это либретто написал для него по Лермонтову... Антон» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 153).

Этот замысел не осуществился.

Позднее Чехов писал брату композитора: «Через 1½—2 недели выйдет в свет моя книжка, посвященная Петру Ильичу. Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, — до такой степени я уважаю его» (письмо М.И. Чайковскому, 16 марта 1890 г.).

Чайковскому посвящен сборник «Хмурые люди».

Чертков Владимир Григорьевич (1854—1936)

Последний представитель помещичьего рода, владевшего крепостными крестьянами в Острогожском уезде Воронежской губернии (в частности, Чеховыми). Ближайший помощник Льва Толстого, издатель его сочинений. К Чехову обращался в 1892—1893 годах по поводу выпуска его рассказов и повестей в книгоиздательстве «Посредник»: «Радуюсь за Вас, за ту высоту, на которой Вы находитесь, за ширину Вашего кругозора и глубину взгляда...»

Чехов Александр Павлович (1855—1913)

Старший брат Антона Чехова. Учился в той же таганрогской гимназии, затем в 1882 году окончил естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. В студенческие годы печатался в московских и петербургских юмористических журналах под псевдонимами Егафопод Единицын, Алоэ, Гусев, Пан Халявский; в зрелые годы — Седов и Седой. В 1882 году начал было служить в таганрогской таможне, продолжал службу в Петербурге и, наконец, был переведен в Новороссийск, где в 1886 году навсегда расстался с чиновничьей карьерой, чтобы стать профессиональным газетным репортером и беллетристом. Служил в газете Суворина «Новое время», редактировал журналы «Слепец», «Пожарный», «Вестник российского общества покровительства животным» и др. Обеспечивать большую семью с годами становилось все труднее, и Ал.П. Чехов в начале 1900-х годов публиковал в «Ведомостях С.-Петербургского градоначальства и столичной полиции» исторические романы, печатавшиеся с продолжением. Издал несколько сборников своих рассказов, а также брошюры «Исторический очерк пожарного дела в России» (СПб., 1892), «Химический словарь фотографа» (СПб., 1892), «Призрение душевнобольных в Петербурге. Алкоголизм и возможная с ним борьба» (СПб., 1897).

В литературном наследии Ал.П. Чехова непреходящую ценность сохраняют только воспоминания о брате, публиковавшиеся в 1907—1912 годах, и особенно письма к нему — этот достоверный, а в ряде случаев единственный источник сведений о творческой биографии Чехова. Судьба сложилась так, что старший брат был его ближайшим доверенным лицом в отношениях с книгоиздательством Суворина; при его участии выходили в свет все основные издания рассказов и повестей Чехова, начиная со сборника «В сумерках» (1887). Он много работал и при подготовке собрания сочинений Чехова в книгоиздательстве А.Ф. Маркса, собирая затерянные на страницах старых журналов, подписанные десятками различных псевдонимов юморески, сценки, рассказы.

Чехов Егор Михайлович (1798—1879)

Дед А.П. Чехова, крепостной крестьянин помещиков Чертковых, владевших, в частности, сельцом Ольховатка в Острогожском уезде Воронежской губернии; здесь он занимался хлебопашеством, самостоятельно обучаясь грамоте. «Я глубоко завидовал барам, — говорил он, — не только их свободе, но и тому, что они умеют читать...» С большими препятствиями, прячась с дворовым грамотеем по хлевам и конюшням, он постиг грамоту... очень полюбил книги и читал чрезвычайно много, за что был часто бит» (Руденко К.А. Егор Михайлович Чех (из воспоминаний моей матери): Рукопись. Таганрогский музей А.П. Чехова).

Был приказчиком на сахарном заводе своих хозяев, торговал солью, скотом; постепенно скопил нужную сумму и в 1841 году, когда ему было уже за сорок, выкупился на волю за 3500 рублей. «Освободивши себя и свою семью от крепостной зависимости, он дал возможность свободному развитию природных дарований своего сына Павла и в дальнейшем внука Антона Павловича Чехова, талант которого обессмертил его род» (Там же).

В начале 1850-х годов купил в Таганроге домишко. Жил в имениях графа Платова, у которого служил управляющим; впечатления о поездках к деду отразились в письмах Чехова, в его «степных» рассказах и в повести «Степь».

У потомков Е.М. Чехова долгое время хранился его архив — большой сундук с бумагами, среди которых, вероятно, были и письма Антона; он сгорел во время Великой Отечественной войны, в 1942 году (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 301).

Чехов Иван Павлович (1861—1922)

Младший брат А.П. Чехова. Из-за разорения семьи не смог окончить гимназию; учился самостоятельно, сумел сдать экзамен на должность приходского учителя, преподавал сначала в г. Воскресенске (ныне Истра), а потом в Москве. Был учителем в Арбатском, Мещанском, Петровско-Басманном училищах, заведовал училищами во Владимирской губернии, в конце жизни в Ялте. Основал несколько народных читален и библиотек.

Чехов Михаил Александрович (1891—1955)

Племянник А.П. Чехова, сын его старшего брата, актер Московского Художественного театра; играл в Европе и Америке, умер в США. Чехов видел его в 1895 году и писал о нем сестре: «Миша удивительный мальчик по интеллигентности. В его глазах блестит нервность. Я думаю, что из него выйдет талантливый человек» (7 февр. 1895 г.).

Чехов Михаил Павлович (1865—1936)

Младший брат А.П. Чехова. Переписывал набело рукописи, исполнял поручения, ходил по редакциям со следующей юмористической доверенностью:

«МЕДИЦИНСКОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО

Дано сие Студенту Императорского Московского университета Михаилу Павловичу Чехову, 20 лет, православного вероисповедания, в удостоверение, что он состоит с 1865 года моим родным братом и уполномочен мною брать в редакциях, в коих я работаю, денег, сколько ему потребно, что подписом и приложением печати удостоверяю.

Врач А. Чехов

Москва, 1886 г.
Января 15-го дня».

Окончив юридический факультет Московского университета, М.П. Чехов служил податным инспектором в Ефремове, Серпухове, Алексине, Угличе; был начальником отделения в Ярославской казенной палате. В 1902 году перешел на службу в издательство А.С. Суворина, где занимался организацией книготорговли. Много писал и переводил; печатался в журналах «Свет и тени», «Родник», «Детский отдых», «Друг детей» под псевдонимами: М. Богемский, Максим Халява, Капитан Кук, К. Треплев, С. Вершинин. «Кроме бесчисленного множества разных мелких журнальных и газетных статей и драматических произведений, мною переведено с иностранных языков 43 больших тома убористой печати», — писал он позднее (в кн.: Чехов М.П. Свирель. М., 1969. С. 5).

Опубликовал несколько мемуарных заметок о Чехове и в конце жизни — книгу «Вокруг Чехова», переиздававшуюся несколько раз. В 1969 году издательство «Московский рабочий» выпустило в свет однотомник избранной прозы М.П. Чехова «Свирель».

Чехов Николай Павлович (1858—1889)

Старший брат А.П. Чехова. Был наделен от природы ярким художественным дарованием, унаследованным от пред ков-иконописцев. Учился в таганрогской гимназии, затем, после переезда в Москву, в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. В начале 1880-х годов постоянно сотрудничал в юмористических еженедельниках («Будильник», «Зритель», «Осколки» и др.) как рисовальщик и карикатурист; иллюстрировал первый сборник рассказов, пародий и сценок Чехова «Шалость», запрещенный цензурой в 1882 году. Создал ряд настенных росписей на хорах храма Христа Спасителя. В музеях Чехова в Москве, Мелихове, Ялте хранятся несколько полотен его работы: «Девушка в голубом» (1881), «Гулянье первого мая в Сокольниках» (эскиз, 1882), незавершенный портрет А.П. Чехова (1883), ряд этюдов, эскизов, рисунков. Был соавтором И. Левитана, написал фигуру девушки на картине «Осенний день в Сокольниках».

Беспорядочная жизнь мешала Н.П. Чехову работать в полную силу. «Гибнет хороший, сильный русский талант, — писал Чехов старшему брату в феврале 1883 года. — Ему предложил «Русский театр» иллюстрировать Достоевского... Он дал слово и не сдержит своего слова, а эти иллюстрации дали бы ему имя, хлеб...»

В марте 1886 года Чехов написал Николаю знаменитое письмо о воспитании души, об отношении к работе, семье, женщине: «Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды, в которую попал, недостаточно прочесть только «Пиквика» и вызубрить монолог из «Фауста»... Тут нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля... Тут дорог каждый час...»

Чехов Павел Егорович (1825—1898)

Отец А.П. Чехова. Родился в сельце Ольховатка в семье Е.М. Чехова, бывшего тогда еще крепостным. Грамоте обучался в сельской школе; учился также игре на скрипке и нотному пению. Служил приказчиком у таганрогского купца И.Е. Кобылина. Скопив некоторый капитал, сам стал владельцем лавки, купцом второй гильдии. В 1876 году разорился и вынужден был банкротом уехать в Москву. Здесь на ничтожном окладе служил в амбаре купца Гаврилова, затем жил на покое в чеховской усадьбе в Мелихове.

Женился в 1854 году на Е.Я. Морозовой. Детей в семье было шестеро: Александр, Николай, Антон, Иван, Мария и Михаил.

Чехова (урожд. Морозова) Евгения Яковлевна (1835—1919)

Мать А.П. Чехова, дочь Якова Герасимовича Морозова, купца, а потом комиссионера (представителя, помощника) таганрогского градоначальника генерала П.А. Папкова. О своих предках по материнской линии Чехов позднее писал: «Моя мать, уроженка Шуйского уезда, 50 лет назад бывала в Палехе и Сергееве... у своих родственников иконописцев, тогда они жили очень богато... в двухэтажном доме... По сохранившимся у нее впечатлениям, тогда была хорошая, богатая жизнь; при ней получались заказы из Москвы и Петербурга для больших церквей» (письмо Н.П. Кондакову, 2 марта 1901 г.). После смерти отца жила в доме, называвшемся «дворцом» (по дороге в южную ссылку здесь в 1820 году останавливался Пушкин, в 1825-м умер император Александр I). Училась в частном «институте благородных девиц мадам Куриловой», стремилась дать своим детям основательное и серьезное образование. «Талант в нас со стороны отца, а душа со стороны матери», — заметил Чехов.

Чехова Мария Павловна (1863—1957)

Сестра и наследница А.П. Чехова. Училась в таганрогской гимназии, затем в Филаретовском епархиальном училище в Москве, закончила образование на Высших женских историко-литературных курсах профессора В.И. Герье. Преподавала историю и географию в частной женской гимназии Ржевской. Увлекалась живописью, посещала Строгановское училище и студию А.А. Хотяинцевой, где работали В.А. Серов и К.А. Коровин. После смерти Чехова посвятила себя собиранию и изданию его литературного наследия и материалов о нем. Подготовила, в частности, первое шеститомное издание его писем (М., 1912—1916). М.П. Чехова — основатель и директор ялтинского чеховского музея. Много сделала для создания музеев в Москве, Таганроге, Мелихове.

В семье Мария Павловна — самый близкий Чехову человек. В Мелихове помогала брату в лечении крестьян, в строительстве школ и других хозяйственных делах.

3 августа 1901 года Чехов написал ей следующее письмо, имевшее силу завещания:

«Марии Павловне Чеховой.

Милая Маша, завещаю тебе в твое пожизненное владение дачу мою в Ялте, деньги и доход с драматических произведений, а жене моей Ольге Леонардовне — дачу в Гурзуфе и пять тысяч рублей. Недвижимое имущество, если пожелаешь, можешь продать. Выдай брату Александру три тысячи, Ивану — пять тысяч и Михаилу — три тысячи... После твоей смерти и смерти матери все, что окажется, кроме дохода с пьес, поступает в распоряжение Таганрогского городского управления на нужды народного образования, доход же с пьес — брату Ивану, а после его, Ивана, смерти — Таганрогскому городскому управлению на те же нужды по народному образованию.

Я обещал крестьянам села Мелихова сто рублей — на уплату за шоссе; обещал также Гавриилу Алексеевичу Харченко... платить за его старшую дочь в гимназию до тех пор, пока ее не освободят от платы за учение. Помогай бедным. Береги мать. Живите мирно. Антон Чехов».

Шаврова (в замужестве Юст) Елена Михайловна (1874—1937)

Писательница, рассказы которой читал и редактировал Чехов; печаталась под псевдонимами: Е.Ш., Е. Шастунов, Е.М.Ш. Сохранилась рукопись рассказа Шавровой «Софка» с правкой Чехова. «Как женщина своего круга и к тому же не нуждавшаяся в самом необходимом, она не придавала особого значения своему таланту, — писал о Шавровой М.П. Чехов. — Она превосходно пела, и было в ней что-то такое, что надолго упрочивало с ней дружбу. Ее фотография до сих пор хранится в его кабинете... в Ялте» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 198—199).

Шаляпин Федор Иванович (1873—1938)

О знакомстве его с Чеховым И.А. Бунин писал: «Помню... как горячо хотел он познакомиться с Чеховым, сколько раз говорил мне об этом. Я наконец спросил:

— Да за чем же дело стало?

— За тем, — отвечал он, — что Чехов нигде не показывается, все нет случая представиться ему.

— Помилуй, какой для этого нужен случай! Возьми извозчика и поезжай.

— Но я вовсе не желаю показаться ему нахалом! А кроме того, я знаю, что я так оробею перед ним, что покажусь еще и совершенным дураком. Вот если бы ты свез меня как-нибудь к нему...

Я не замедлил сделать это и убедился, что все была правда: войдя к Чехову, он покраснел до ушей, стал что-то бормотать... А вышел от него в полном восторге:

— Ты не поверишь, как я счастлив, что наконец узнал его, и как очарован им! Вот это человек! Вот это писатель! Теперь на всех прочих буду смотреть как на верблюдов.

— Спасибо, — сказал я, смеясь.

Он захохотал на всю улицу» (Бунин И.А. Собр. соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1988. С. 236).

Знакомство это, по-видимому, состоялось осенью 1902 года.

Шехтель Франц (Федор) Осипович (1859—1926)

Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества в одно время с Н.П. Чеховым и Левитаном, дружил с А.П. Чеховым. Выдающийся архитектор и художник, автор интерьеров Московского Художественного театра; построил особняк Рябушинского (ныне музей А.М. Горького) и здание Художественного театра.

Шолом-Алейхем (настоящая фамилия Рабинович Шолом Нохумович) (1859—1916)

Известный еврейский писатель. В 1903 году обращался к Чехову с просьбой разрешить перевод его рассказов. «Что касается моих уже напечатанных рассказов, — писал ему Чехов 19 июня 1903 года, — то они в полном Вашем распоряжении, и перевод их на еврейский язык и напечатание в сборнике в пользу пострадавших в Кишиневе евреев не доставит мне ничего, кроме сердечного удовольствия».

Щепкина-Куперник Татьяна Львовна (1874—1952)

Правнучка знаменитого актера М.С. Щепкина, писательница, выпустившая в свет несколько книг (сборники рассказов и повестей, томики стихотворений «Из женских писем», «Облака», «Отзвуки войны» и др.), переводчица (Э. Ростан, Шекспир, К. Гольдони, Мольер, Лопе де Вега, Шеридан и др.). Подруга Л.С. Мизиновой, которая и ввела ее в дом Чеховых в самом начале 1890-х годов. Дружеские отношения с Чеховым сохранила до конца его жизни; оставила воспоминания о нем.

Эртель Александр Иванович (1855—1908)

Прозаик и драматург. Был связан с подпольными народническими организациями, в 1884 году заключен в Петропавловскую крепость, затем сослан в Тверь. С Чеховым познакомился в 1893 году, переписывался с ним. А.С. Суворину Чехов писал: «Вчера на обеде я познакомился с литератором Эртелем, учредителем воронежских столовых... Умный и добрый человек. Он просил сходить вместе к Толстому, который стал ко мне благоволить особенно...» (4 марта 1893 г.). Лучшее в литературном наследии А.И. Эртеля — роман «Гарденины, их дворня, приверженцы и враги» вышел в свет в 1889 году; был высоко оценен Толстым, написавшим в 1908 году предисловие к роману.

Эфрос Евдокия Исааковна (1861—1943)

Училась с М.П. Чеховой на Высших женских курсах В.И. Герье. В письмах 1886 года Чехов писал о ней — вероятно в шутку — как о своей невесте.

Яворская Лидия Борисовна (сценический псевдоним; урожд. Гюббенет; в замужестве княгиня Барятинская) (1871—1921)

Актриса. Дебютировала на сцене Русского драматического театра Ф.А. Корша в Москве в 1893 году, тогда же познакомилась с Чеховым. «Она была женщина умная, передовая... ее любила молодежь, и у нее определенно был литературный вкус. Во всяком случае, она пользовалась большим успехом у Корша в Москве и у Суворина в Петербурге, где публика буквально носила ее на руках» (Чехов М.П. Вокруг Чехова. С. 212). В 1901 году основала собственный Новый театр. В архиве Чехова хранятся письма Л.Б. Яворской, некоторые из них — в стихах.

Яковлев (литературный псевдоним Язон) Анатолий Сергеевич (?—1907)

В студенческие годы Чехов был репетитором в семействе С.П. Яковлева, сенатора и камергера, владельца типографии в Москве. Сын его готовился к поступлению в лицей, Чехов учил его русскому языку и литературе. Впоследствии А.С. Яковлев стал журналистом, печатался в «Русских ведомостях», «Новом времени», «России» и других изданиях. С Чеховым встретился снова в 1897 году, переписывался с ним, оставил воспоминания, в которых освещены последние годы Чехова, в частности то время, когда заключался договор с А.Ф. Марксом: «Я готов дать ему расписку, подписанную собственною кровью, что не проживу и трех лет...» (Литературное наследство. Т. 68. М., 1960. С. 601).

Примечания

1. Чуковский К. О Чехове. М., 1967. С. 3—5.

2. Генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович. — Ред. 

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница