1.3. Понятие антонимов

1.3.1. Подходы к определению понятия «антоним» в лингвистике

В.А. Иванова в своей статье «О термине «антоним»» раскрывает судьбу данного лингвистического термина. Указывает, что он появился в русском языке сравнительно недавно. В.А. Иванова утверждает, что «впервые слово антоним употребил и объяснил его образование И.Ф. Калайдович в книге «Краткое изложение правил для составления ручного словаря нынешнего языка русского, с приложением пробных листов словаря», изданной в 1862 году» [Иванова, 1980, с. 100]. В XVIII и XIX вв. вместо термина «антоним» встречаются названия «противные вещи» (М.В. Ломоносов), «противозначащие», «противознаменательные», «противоположные» слова (И.И. Срезневский), «противоположность», «противоположное», «противоположение» (И.И. Давыдов).

Г.С. Елизарова, опираясь на мнение М.Д. Лесника, замечает, что «впервые слово «антоним» употребил А.М. Пешковский в 1928 году, хотя явление противопоставления слов по значению в отечественном языкознании замечено давно» [Елизарова, 1994, с. 15].

На современном этапе в научной литературе нет единства в понимании антонимов.

Одни ученые относят к антонимам слова с противоположным значением, считая, что понятие «противоположное значение» является довольно четким и определенным, хотя на самом деле это не совсем так. Обычно дается традиционное определение (антонимы (греч. anti — «против» и onyma — «имя») — это слова с противоположными значениями), а затем приводится ряд слов, являющихся, по мнению автора, антонимами [Булаховский, 1954, с. 44; Введенская и др., 1976, с. 39; Галкина-Федорук и др., 1958, с. 24; Гвоздев, 1965, с. 37; Калинин, 1978, с. 59; Костомаров, Максимов, 2003, с. 153; Фомина, 2001, с. 24].

Другие исследователи, определяя антонимы, подчеркивают их связь с логическими категориями. Антонимы рассматриваются ими как слова, которые выделяются лишь в связи с особенностями выражаемых ими понятий. Для таких работ характерно следующее определение антонимов: «Антонимами являются слова различного звучания, которые выражают противоположные, но соотносительные друг с другом понятия» [Шанский, 2007, с. 74; Колесникова и др., 2008, с. 128]. Если принять такое определение, то следует исключить из ряда антонимов все слова, не называющие противоположных понятий. Однако сами авторы определения строго его не придерживаются. Среди приведенных ими примеров встречаются и слова, не выражающие противоположных понятий.

Существует и более широкое понимание антонимов. Так, В.Н. Клюева к ним относит как слова с противоположным значением, так и слова, противопоставленные друг другу как коррелятивные, например, по признаку пола (мужчина — женщина, брат — сестра, грузин — грузинка, волк — волчица, свинья — боров и другие). Кроме того, ученый считает антонимами «противопоставление любого слова другому слову, являющееся выражением отдельности соответствующего понятия, например, книга — не книга, буря — не буря и т. д.», а также «противопоставление путем отрицания данного качества или действия, например, умный — неумный, любить — не любить» [Клюева, 1956, с. 83]. Н.П. Колесников относит к числу антонимов слова, противопоставляемые по любому признаку, в том числе и имена собственные, например, Монтекки — Капулетти, овца — баран [Колесников, 1972, с. 45]. Этой же точки зрения придерживается О.С. Ахманова, определяя в «Словаре лингвистических терминов» антонимы следующим образом:

1. «Слова, имеющие в своем значении качественный признак и потому способные противопоставляться друг другу как противоположные по значению (хороший — плохой, близкий — далекий, добро — зло, беднеть — богатеть)». 2. «Слова, противопоставленные друг другу как коррелятивные (русск. брат — сестра), как обозначающие противоположно направленное действие (русск. уходить — приходить) [Ахманова, 2004, с. 50].

Кроме того, в рамках широкого понимания антонимии следует отметить подход В.А. Михайлова и Е.Н. Миллера, когда антонимия рассматривается с точки зрения речи.

В.А. Михайлов дает следующее определение антонимии: «Антонимия есть не имманентное и заданное свойство тех или иных слов-антонимов, а свойство системы языка в целом, реализуемое в конкретной речевой ситуации в одних условиях и нейтрализуемое в других» [Михайлов, 1987, с. 77].

Е.Н. Миллер считает, что антонимия реализуется только в речи, образовывая ассоциативное соположение противоположных значений. Он расширяет, по сравнению с представителями классического подхода, понятие «противоположности» в лингвистике, причисляя к антонимичным противоречащие понятия: «Противоречащие (контрадикторные) понятия, как и противоположные (контрарные) понятия, обозначаются тоже оппозициями противоположных по значению слов, являющихся, таким образом, антонимами» [Миллер, 1990, с. 44].

Против широкого понимания антонимии выступают многие лингвисты. Так, Л.А. Введенская пишет по этому поводу: «Если признать такую трактовку правильной, то предельно расплывчатым станет понятие антонимии, т. к. тогда в языке не будет двух слов, которые не могли бы стать антонимами» [Введенская, 1995, с. 20].

По замечанию Л.А. Введенской, с лингвистической точки зрения антонимы обладают особыми языковыми признаками.

Во-первых, для них характерна противопоставленность, регулярно воспроизводимая в контексте. Регулярное противопоставление антонимов друг другу приводит к тому, что, взятые вне контекста, они вызывают в нашем сознании представление о своей противоположности.

Во-вторых, слова-антонимы характеризуются известной общностью сочетаемости, т. е. способностью вступать в связь с одними и теми же словами. Однако в некоторых случаях антонимы не могут сочетаться с одними и теми же словами (ср. сладкий — горький (лекарство, запах; голос; участь).

Отсутствие у слов-антонимов способности сочетаться с одними и теми же словами может быть вызвано различными причинами: связями и отношениями, устанавливаемыми между предметами и явлениями реальной действительности; возможностью употребления сочетающихся слов в прямом или переносном значении, многозначностью слов-антонимов и т. п. [Введенская и др., 1976, с. 40—41].

В качестве основного нами взято определение антонимической парадигмы, предложенное Е.И. Дибровой: «Антонимическая парадигма — это объединение слов с противоположными значениями. В основе их семантического соотношения находится общий интегральный признак (или признаки) и дифференциальный признак (или признаки), несущий в себе противоположность значений» [Современный русский язык, 2001, с. 244].

Выбор этого определения обусловлен тем, что в нем отражены все признаки антонимии, являющиеся существенными для любого исследования: парность состава (наличие позитивного и негативного членов), организация членов парадигмы на основе семантических признаков (интегральных и дифференциальных), наличие семы не, которой нагружен негативный член парадигмы. Данное определение основано на понятии «противоположность значений», предполагающем соотношение общих и различных компонентов в антонимической парадигме.

1.3.2. Проблема классификации антонимов

Последние работы по антонимии, как пишет Л.А. Новиков, характеризуются более широким пониманием антонимии. Сюда можно отнести исследования Ю.Д. Апресяна, Э.И. Родичевой, М.Р. Львова, Л.А. Введенской, Л.А. Вараксина и др. Но даже среди лингвистов, стоящих на позициях широкого понимания антонимии, нет единогласия в классификации антонимов русского языка, так как каждый отдельный лингвист подходит к решению проблемы со своей позиции. Классификации антонимов строятся по разным признакам. Лингвистами отмечаются следующие признаки:

1) в зависимости от того, какими языковыми единицами представлены компоненты антонимичной пары (словесные, фразеологические);

2) по частям речи (прилагательные, существительные, глаголы и т. д.);

3) по морфологическим особенностям (разнокорневые и однокорневые);

4) по принадлежности к тому или иному лексико-семантическому классу;

5) по степени антонимичности (полные, неполные, контекстуальные);

6) в зависимости от того, какое место антонимичность занимает в системе значений слова (количественная характеристика) [Ю.Д. Апресян, 1974, с. 285; Соколова, 1977, с. 60].

Общепризнанными являются две классификации: структурная и семантическая.

Большинство ученых признает со структурной точки зрения существование как разнокорневых, так и однокорневых антонимов, не ограничивая сферу их проявления (Л.А. Новиков, Л.А. Введенская и др.). Хотя некоторые ученые (Л.А. Булаховский) совсем не признают однокорневых антонимов, другие (Л.Ю. Максимов) выделяют разнокорневые и однокорневые антонимы только среди прилагательных. В работах языковедов, посвященных антонимии отдельных частей речи (Л.Ю. Максимов, Л.А. Вараксин, В.М. Морозова, М.В. Ягодкина и др.), можно заметить, что существуют специфические особенности антонимов в зависимости от их принадлежности к различным частям речи, от их значения, функций, словообразовательных возможностей.

В разнокорневых антонимах противоположность выражается различными основами (высокий — низкий, сильный — слабый, вперед — назад, день — ночь, зажигать — гасить и т. п.). Такие антонимы М.И. Фомина называет собственно лексическими [Фомина, 2001, с. 141]. Разнокорневые антонимические парадигмы представлены в языке словами важнейших частей речи. Среди них, как отмечает М.И. Фомина, чаще наблюдается антонимия прилагательных, существительных и глаголов [Фомина, 2001, с. 141]. Л.А. Введенская дополняет этот список наречиями [Введенская, 1976, с. 41].

Среди разнокорневых антонимов современные исследователи выделяют так называемые антонимы-конверсивы [Фомина, 2001, с. 143]. К ним относятся слова, которые выражают отношение противоположности и в исходном, и в измененном высказывании, но не в обычном, прямом порядке, а в обратном: Петр покупает дом у Сергея. — Сергей продает дом Петру.

Конверсивы различаются «противопоставлением отрицающих друг друга сем: выигрывать — «побеждать, одерживать победу», победа = «успех в чем-либо»; проигрывать — «терпеть неудачу»; неудача — «неуспех» (см. словарь С.И. Ожегова). Поэтому конверсивы, как и антонимы, соответствуют несовместимым (противоположным, комплементарным) понятиям» [Новиков, 1982, с. 216]. Однако, по замечанию Л.Г. Барласа, конверсивы не образуют особого типа антонимов, так как возникают благодаря своеобразному их употреблению. Обычно в тексте употребляется один из конверсивов, но другой всегда подразумевается из-за закономерной мены субъекта и объекта [Барлас, 2003, с. 162, 166].

Классифицируются конверсивы на структурных и семантических основаниях. Структурные типы конверсивов определяются принадлежностью к частям речи: конверсивы — глаголы (строить — строиться, пугать — бояться); существительные (брат — сестра, учитель — ученик); прилагательные (в форме сравнительной степени: больше — меньше, выше — ниже, дороже — дешевле); наречия (справа — слева, раньше — позже); предлоги (за — перед, над — под). Семантические типы конверсивов выделяются по общности их значения, например: «передача» (передать — получить, дать — взять, сдать — принять), «соположение тел в пространстве и времени» (предшествует — следует, перед — после), «зависимость» (начальник — подчиненный) [Барлас, 2003, с. 165—166].

Однокорневые антонимы М.И. Фомина определяет как грамматические [Фомина, 2001, с. 141]. Противоположность однокорневым антонимам передается с помощью взаимно противоположных по смыслу приставок. В «Словаре антонимов русского языка» М.Р. Львова [Львов, 1978, с. 392—400] приводятся словообразовательные элементы антонимического характера, например: ДО — ПО (дореформенный — пореформенный); ЗА — ОТ (завертывать — отвертывать); НА — ПОД (наземный — подземный). Кроме того, можно отметить приставки: АНТИ-, А-, КОНТР- и др. (художественный — антихудожественный, логичный — алогичный, мера — контрмера). Среди однокорневых антонимов, образованных с помощью приставок, по утверждению, Л.Г. Барласа, преобладают глаголы [Барлас, 2003, с. 163].

К приставкам, придающим исходному слову противоположный смысл, относят также приставку НЕ-. Отсутствие / наличие приставки НЕ-, как отмечает Л.А. Новиков, «выражает антонимические отношения в том случае, если слова являются крайними, предельными членами антонимической парадигмы (удачный — неудачный, вкусный — невкусный, убедительный — неубедительный и т. п.); если же аналогичные прилагательные не являются крайними, то они представляют собой неполную, смягченную противоположность, не образуя антонимов (молодой — немолодой, ср. старый). Приставка НЕ- выражает в языке, таким образом, и противоречащие понятия (типа молодой — немолодой), и противоположные понятия (удачный — неудачный)» [Новиков, 1982, с. 252].

Наиболее разветвленную систему однокорневой антонимии образуют приставочные глаголы: вводить — выводить, завязывать — развязывать, подбегать — отбегать и т. д.; в других случаях корреляции антонимичных приставок нет, и антонимы образуются путем прибавления приставки к слову, придающей ему полярное значение (мобилизовать — демобилизовать, убеждать — разубеждать и т. п.). В отличие от глаголов характерным проявлением однокорневой антонимии у прилагательных является, напротив, последнее отношение: бесприставочное слово — приставочное слово (военный — антивоенный, вкусный — невкусный, человечный — бесчеловечный). Однокорневая антонимия существительных является в значительной степени отражением антонимии глаголов и прилагательных: ввоз — вывоз, приход — уход, довольство — недовольство.

Среди однокорневых антонимов выделяются еще две группы: антонимы-энантиосемы и антонимы-эвфемизмы [Фомина, 2001, с. 142].

Внешним, формальным выражением энантиосемии (англ. enantiosemy, нем. enantiosemie — поляризация значений слова) или внутрисловной антонимии, то есть противоположности значений одного и того же многозначного слова, являются не корневые или аффиксальные морфемы, а сами контексты употребления слова в его полярных значениях: одолжить кому-нибудь денег «дать в долг» — одолжить у кого-нибудь денег «взять в долг», нести (сюда, в дом) «приносить» — нести (отсюда, из дома) «уносить»¹. Распространена речевая энантиосемия: Ох и умен! (= «глуп»); Ну и чистый! (о грязном костюме, внешнем виде человека).

Антонимы-эвфемизмы — слова, выражающие семантику противоположности сдержанно, мягко. Они, как правило, образуются при помощи приставки не-: ср. красивый — безобразный и красивый — некрасивый, добрый — злой и добрый — недобрый.

Семантическая классификация антонимов основывается на выражаемом ими типе противоположности. Наиболее развернутая концепция лингвистической противоположности изложена в монографии Л.А. Новикова. Автор различает четыре типа противоположности: контрарную, векторную, комплементарную и конверсивную. В зависимости от характера обозначаемой противоположности антонимы объединяются в соответствующие классы.

1. Контрарные (противоположные) — антонимы, выражающие качественную противоположность. Такие широко представленные в языке слова реализуют контрарную противоположность и обнаруживают градуальные (ступенчатые) оппозиции, дающие представление о постепенном изменении качества (свойства, признака): легкий (простой, пустяковый) — нетрудный — средней трудности — нелегкий — трудный (сложный); талантливый (гениальный) — одаренный (незаурядный) — средних способностей — посредственный (заурядный) — бездарный.

Антонимичные слова, выражающие крайние проявления качества, обнаруживают симметричные отношения и отстоят от точки отсчета.

Градуальная оппозиция может быть представлена всего тремя словами: новый — поношенный — старый (костюм), грамотный — малограмотный — неграмотный. Наконец, в целом ряде градуальных противопоставлений средний член не имеет специального выражения, но всегда подразумевается как некоторая точка отсчета противоположности: грубый — <о> — нежный (голос), слава — <о> — позор и т. п. Промежуточный член в таких противопоставлениях может быть выражен описательно, например, не очень грубый; ни передовой, ни отсталый и т. п.

Из приведенных выше примеров видно, что приставка не — выражает не только простое отрицание (молодой — немолодой, ср. старый), но и противоположность: удачный — неудачный и т. п. То же самое касается и приставки без- (бес-): полезный — бесполезный (предельное отрицание: вредный), с другой стороны, и славный — бесславный, позорный, с другой. Качественные прилагательные с приставками не-, без- (бес-) являются антонимами к исходным словам в том случае, если они представляют собой предельные, крайние члены антонимической парадигмы: выгодный — невыгодный, грамотный — неграмотный, безграмотный и т. п. (промежуточными членами в таких парадигмах могут быть прилагательные типа маловыгодный, малограмотный).

К этому классу слов с известной условностью можно отнести обозначения основных пространственных и временных координат, обнаруживающие ступенчатые оппозиции, хотя и не являющиеся качественными словами: левый — средний (центральный) — правый, прошедшее — настоящее — будущее, позавчера — вчера — сегодня — завтра — послезавтра.

2. Контрадикторные (противоречащие) антонимы — антонимы, выражающие дополнительность (комплементарность). В этот класс антонимов объединяются сравнительно небольшое количество слов. Шкала противопоставлений представлена здесь всего двумя противоположными членами (если не считать, конечно, их синонимов), дополняющими друг друга до целого. Отрицание одного из таких антонимов дает значение другого, так как между ними нет ничего среднего: не + здоровый значит «больной».

Этот тип семантического отношения обнаруживается в таких противопоставлениях, как верный — неверный, истинный — ложный, конечный — бесконечный (ср. также производные от указанных слов: верность — неверность, истинность — ложность, конечность — бесконечность и т. п.)

3. Конверсивные (векторные) антонимы — антонимы, выражающие противоположную направленность действий, свойств и признаков. Это — векторная противоположность антонимов, основанная на логически противоположных понятиях.

Векторная взаимопротивоположная направленность слов — широко распространенное явление в лексике, охватывающее большое количество языковых единиц.

Кроме глаголов, векторная противоположность представлена существительными, прилагательными, наречиями, предлогами: светать — темнеть, въезжать — выезжать, прилетать — улетать, бледнеть — краснеть, полнеть — худеть; богатеть — беднеть, ругать — хвалить; восход — заход, сборка — разборка; наступательный — оборонительный, законный — противозаконный; вверх — вниз, туда — отсюда; в — из, к — от и др.

Возможна и другая семантическая систематизация антонимов — их распределение по основным темам (полям). С этой точки зрения можно выделить большие классы противоположных слов, которые обозначают явления природы (подмораживать — оттаивать), физические качества и свойства предметов (легкий — тяжелый), количество, порядок, последовательность их расположения (много — мало, первый — последний), движение, перемещение (подходить — отходить), различного рода конкретные действия (надевать — снимать), внешний вид и физические качества человека (широкоплечий — узкоплечий), изменение его физического состояния (замерзать — согреваться), эмоции, чувства, волю, интеллект (радоваться — огорчаться, толковый — бестолковый) и многие другие.

Весьма интересна функционально-деривационная классификация антонимов, которая основана на «глубинных» функциональных связях противоположных слов и не опирается на формальное подобие. Данная классификация дает возможность полнее представить систему антонимии [Новиков (1984), 2006, с. 18]. Есть достаточное основание полагать, что большое разнообразие антонимических отношений можно свести к ограниченному числу исходных противопоставлений, таких, как большой — маленький (малый), хороший — плохой, начало — конец, взаимная противопоставленность и взаимное дополнение противоположностей и некоторые другие. Так, Л.А. Новиков приводит в качестве примера пары антонимов, которые объединяет то, что они являются различным языковым выражением одной и той же функции (f «большой / маленький»), примененной к различным словам-аргументам. В каждом сочетании функция «большой / маленький» конкретизируется в зависимости от того или иного слова-аргумента [Новиков (1984), 2006, с. 19].

Подобным же образом в один ряд могут быть объединены такие разные противоположности, как рождение — смерть, открытие — закрытие, старт — финиш, утро — вечер, исток — устье, увертюра — финал и т. п. как различные обозначения начала и конца жизни, конференции, забега, дня, реки, музыкального произведения и т. п.

Ю.Д. Апресян в монографии «Лексическая семантика: Синонимические средства языка» характеризует антонимы с точки зрения их семантического состава. Эта систематизация основана на «глубинных» функциональных связях противоположных слов и не опирается на их формальное подобие. Большое разнообразие антонимических отношений можно свести к ограниченному числу исходных противопоставлений. Он выделяет следующие типы антонимических отношений:

1. тип «начинать» — «переставать» (влить — вылить, войти — выйти, впустить — выпустить и т. п.);

2. тип «действие» — «уничтожение результата действия» (завязать — развязать, заплести — расплести, нагрузить — разгрузить и т. п.);

3. тип «Р» — «не Р» (занят — свободен, факультативный — обязательный, наличие — отсутствие, измена — верность и т. д.);

4. тип «больше» — «меньше» (крупный — мелкий, тяжелая — легкая, глубокая — мелкая, набивать — сбивать (цену), дорогой — дешевый и т. п.).

Все остальные группы слов из числа тех, которые достаточно часто признаются антонимами, значительно уступают рассмотренным по объему. Это слова со значением 1) ориентации в пространстве, 2) цвета, 3) вкусовых ощущений, 4) пола, 5) эмоциональных и интеллектуальных свойств и отношений и ряд других [Апресян, 1995, с. 288—298]. Ученый-лингвист вводит понятие квазиантонимов, слов, принадлежащих к одному и тому же грамматическому классу или части речи (например, каша (ср. беспорядок) — порядок; крах — победа). Они обладают семантикой родовидовых и видо-видовых различий: 1) различие степени; 2) наличие большого количества или интенсивности; 3) отрицательная оценка, отсутствие оценки и др. [Апресян, 1995, с. 312—315].

М.Р. Львов, анализируя типы лексических антонимов и их классифицируя, использует понятие — степень антонимии (противоположности) [Львов, 1970, с. 24—29]. Ученый выделяет три типа антонимов: полные, неполные и контекстуальные.

К полным антонимам исследователь относит пары типа нельзя — можно, противоположный член которых всегда равен первому члену со знаком «минус». Полные антонимы противопоставляются прямолинейно, они симметричны. Кроме того, полные антонимы имеют и другие свойства, в той или иной мере присущие также неполным и контекстуальным, а именно:

1. Независимость. Для осознания противоположности значений полных антонимов контекст не нужен.

2. Взаимозаменяемость. В предложении один член пары антонимов может быть заменен противоположным членом этой же пары, при этом значение всего высказывания меняется на противоположное.

3. Принадлежность к одному семантическому ряду.

4. Способность первого члена пары антонимов иметь наряду с одним антонимом ряд непрямых, неполных антонимов, представляющих собой синонимы второго члена этой пары.

5. Способность сохранять значение противоположности в словообразовательных параллелях, в различных частях речи.

6. Особенно высокая по сравнению с непрямыми употребительность, в результате чего пары антонимов закрепляются в памяти людей, и произнесение одного члена сразу вызывает в сознании возникновение другого члена этой пары.

7. Способность обоих членов пары быть антонимами во всех или хотя бы в нескольких значениях.

8. Грамматическая соотнесенность обоих членов антонимической пары.

Неполные антонимы — антонимы, члены которых обладают: различными оттенками идеографических значений, различными сферами употребления; различной эмоционально-экспрессивной окраской. Особенность употребления неполных антонимов заключается в том, что:

1. В паре неполных антонимов один из членов (реже оба члена) обладает большими, чем полные антонимы, стилистическими ресурсами. Неполные антонимы позволяют гибко и точно передать мысль, создают необыкновенно легкий образ.

2. В паре неполных антонимов нейтральный член всегда подвергается сильному семантическому влиянию второго члена. Значение нейтрального члена смещается, появляются новые оттенки.

3. В образовании пар неполных антонимов могут принимать участие фразеологические единицы языка, адекватные слова (трудиться — бить баклуши). Большинство фразеологизмов экспрессивно, поэтому антонимичные пары, образованные с участием фразеологии, обладают большой выразительностью.

В антонимические отношения вступают в определенном тексте и такие слова, которые вне данного текста не имеют противоположного значения. Такие противопоставления используются в речи для создания яркого художественного образа, поэтому их называют еще индивидуально-стилистическими.

Специфическими признаками контекстуальных антонимов М.Р. Львов считает: контекстуальные антонимы противоположны не по основному значению, а по переносному, иносказательному, обусловленному текстом; контекстуальные антонимы всегда выразительны, образны. Они возникли в языке как результат употребления в речи определенного художественного образа. Поэтому контекстуальные антонимы, как правило, не употребляются в научной речи, технической и официально-деловой. Их место в поэзии, в публицистике, в разговорном языке.

Кроме того, различают антонимы языковые, речевые, контекстуальные.

Языковые антонимы принадлежат языковой системе, т. е. являются общеизвестными и общеупотребительными: репрессированный — реабилитированный, моральный — аморальный и т. д.

Речевые антонимы — это те, которые встречаются в речи тех или иных лиц, но не стали всеобщим достоянием. Например: Костюм Брежнева, созданный по эскизам Игманда, был не просто немодным, он был, можно сказать, антимодным (АиФ, 1999).

Контекстуальные антонимы — это слова, которые не являются антонимами, если взяты в отдельности, но приобретают признаки антонимии в определенном словесном ряду. Например: Если же материал был черного цвета, то в устах завистника из «проверенного» он превращался в «наскучивший» и «избитый» (Ю. Колесников) [Костомаров, Максимов, 2003, с. 157].

Понимание структурных и семантических особенностей антонимов позволит наиболее правильно выявить и охарактеризовать антонимическую парадигму в художественных произведениях А.П. Чехова.

1.3.3. Основные функции антонимов в синтагматическом аспекте

В исследовании антонимов часто используется контекстологический прием выделения синтаксических конструкций, в которых они встречаются и различаются характером связи.

Впервые мысль об использовании конструкций в качестве выделения антонимов была высказана В.Н. Комиссаровым, который ввел понятие о так называемых антонимичных контекстах. Исследователь отмечает, что «для употребления слов-антонимов характерен тип контекста, который подчеркивает противопоставленность их значений. Особенно ярко противопоставленность значений слов-антонимов выявляется при их совместном употреблении в качестве однородных членов одного и того же предложения [Комиссаров, 1957, с. 58]. По отношению к английскому языку В.Н. Комиссаров определил пять типовых антонимичных контекстов.

Л.А. Введенская указывает: «Отличительной чертой антонимов является и то, что антонимы, противопоставленные друг другу в контексте, могут приобретать дополнительное смысловое значение, реализуемое в различных синтаксических конструкциях» [Введенская, 1995, с. 23]. Такую их особенность ученый объясняет спецификой лексико-семантической парадигмы, включающей в себя антонимы, и выделяет следующие основные типы данных конструкций:

— конструкция, характеризующаяся значением исчерпывающего множества (формулы «A и B», «и A, и B», «от A до B», с A до B», где A и B — антонимы);

— конструкция, характеризующаяся значением среднего звена и исключением всего состава парадигмы (формулы «ни А, ни В», «не А, не В», «не A и не B»);

— конструкция, характеризующаяся значением прямого противопоставления (формулы «X не есть A, а, напротив, B», «X не есть A, а Y, напротив, есть B» [Введенская, 1995, с. 27].

Кроме того, ученый усматривает наличие еще «нескольких конструкций, в которых с антонимами могут встречаться и другие слова, но тем не менее эти конструкции типичны для антонимов» [Введенская, 1995, с. 27]:

— конструкция со значением противоречивости качества, состояния, действия или быстрой смены противоположности явлений (формулы «то А, то В», «и А, и В»;

— конструкция со значением альтернативы (формула «А или В»);

— конструкция, используемая для того, чтобы контрастнее выделить какое-либо явление, действие, признак (формула «A, а не B», «не A, а B»).

Развернутое исследование типов синтаксических конструкций антонимов представлено в работе Л.А. Новикова «Антонимы в русском языке» (1973).

«В отличие от таких весьма разнородных по своему характеру синтагматических оппозиций структурно выраженные оппозиции антонимов представляют собой строго определенные и часто воспроизводимые конструкции обычно с близким, контактным расположением противоположных по смыслу слов. Именно в таких оппозициях происходит наиболее массовое и регулярно повторяемое противопоставление и сближение антонимичных слов» [Новиков, 1973, с. 99].

Л.А. Новиков анализирует структурные типы оппозиций противоположности в лексике и выделяет несколько видов семантических отношений (значений), реализуемых в антонимических контекстах.

Укажем основные семантические функции антонимов в тексте (речи) по классификации Л.А. Новикова. Антонимы представлены в виде переменных X и Y, находящихся в определенных смысловых отношениях.

Значение противопоставления противоположностей реализуется обычно в антонимических контекстах (не) X, а Y; X, но Y; X // Y — с интонацией противопоставления: «Внутренний, перламутровый слой ракушечника сохранился хорошо, но внешний, роговой, начал разрушаться» (В.К. Арсеньев. В Горах Сихотэ-Алиня).

Значение ослабленного противопоставления — сопоставления характерно для целого ряда употреблений контекстов X и Y: «Они совершили это чудо малым огнем и большой кровью» (К. Симонов. Живые и мертвые).

Значение взаимоисключения, разделения свойственно контекстам X или Y: «Барышня выигрывала или проигрывала, непременно улыбалась и отходила очень довольная» (Ф.М. Достоевский. Игрок).

Значение чередования, последовательности фактов, из которых один не может быть одновременно с другим, но возможен после другого, выражается в контекстах то X, то Y: «И она беспрестанно представляла себе их, то каждого порознь, то вместе обоих» (Л.Н. Толстой. Анна Каренина).

Значение превращения одной противоположности в другую, т. е. совмещения противоположностей в предмете, лице, действии, свойстве, характерно для таких контекстов употребления антонимических слов, как X → Y, X и Y, X = Y: «Все вдруг стало сложным — самое простое» (А.Н. Толстой. Гадюка).

Значение охвата всего класса предметов, всего явления, действия, качества, свойства раскрывается в контекстах типа: и X, и Y; от X до Y; с X до Y: «Летом с восхода до заката солнце сиживал [Дед Гришака] на завалинке, чертил костылем землю, угнув голову» (М.А. Шолохов. Тихий Дон).

Значение соединения, «сложения» противоположностей свойственно прежде всего контекстам X и Y; и X, и Y (ни X, ни Y): И молодые, и старые как бы наперегонку косили (Л.Н. Толстой. Анна Каренина) [Новиков, 1984 (2006), с. 23].

Примечания

1. Как разновидность антонимии рассматривают это явление Р.А. Будагов [Будагов. 1965, с. 67] и Л.А. Новиков [Новиков, 1982, с. 191—192), хотя в работе последнего есть замечание о том, что для современного языка явление энантиосемии непродуктивно и что нередко внутрисловное расщепление значения приводит к возникновению омонимов. Н.М. Шанский рассматривает слова, заключающие в себе два противоположных значения, как одну из разновидностей омонимов. Шанский, 1964, с. 64].