Таганрог к моменту появления на свет 17 января1 1860 г. Антона Павловича Чехова был крупным культурным, торговым и образовательным центром на южной окраине империи. Особость Таганрога, его уникальность, этническую пестроту и многоязыкость не обошел вниманием ни один биограф А.П. Чехова: все авторы отмечают, что проведённые здесь девятнадцать из отпущенных ему сорока четырёх лет навсегда вошли в творчество писателя, ставшее сегодня достоянием всего человечества.
Положение Таганрога среди городов Российской империи. Городу отводилось большое место в геополитических планах Петра I по укреплению южных границ империи. В 1825 г. ему суждено было стать местом кончины императора Александра I. Провинциальным Таганрог можно было назвать весьма условно: в XIX в. разноязыкий морской порт всё больше напоминал колониальную столицу, соперничая с Одессой. В 1844 г.
«Таганрог признан одним из «удобнейших и важнейших для торговли по картографическому положению городов империи: проводит торг с Сибирью, Астраханью, Приволжским и Придонскими землями... Усилить торговлю таганрогского порта, значит поддержать торговлю многих городов империи и улучшить быт земледельца и других классов народов обширной страны Юго-Восточного края России». Рапорт сенатора Жемчужникова императору Николаю I. — ГАРО, ф. 579»2.
Таганрогская мужская гимназия была основана 1 сентября 1806 г. С 1827 г. в городе существовал собственный театр, где гастролировали даже итальянские оперные труппы. Богатство греческих, итальянских, русских купцов имело для горожан определённые положительные стороны: приглашались знаменитые оркестры, открывались клубы, строились церкви. Были в городе мощеные улицы, великолепные особняки и каменные лестницы, местное кладбище украшали роскошные надгробия работы итальянских скульпторов.
«В 1874 году, в связи с получением известий о претензии Ростова на статус губернского города, «Азовский вестник» (24 марта) выразил протест, ибо: центр будущей губернии, конечно, есть Таганрог, Ростов же находится в углу; народонаселения в Таганроге нисколько не менее, а в навигацию, с приходом иностранных судов, оно увеличивается почти на двенадцать тысяч; все иностранные консулы ни под каким видом не покинут Таганрог; капитаны кораблей, оставляя суда на рейде с частью экипажа, не могут удаляться от них»3.
В 1857 г. в Таганрог на постоянное жительство переезжает Нестор Васильевич Кукольник (1809—1868) и подаёт на имя министра народного просвещения А.С. Попова записку, предлагая основать в городе университет. Необходимость высшего учебного заведения возникла в связи с тем, что Таганрог был центром торговой и культурной жизни обширнейшего края. «Записка заинтересовала самого царя, и он собственноручно написал на ней: «есть мысли весьма хорошие, но требуют ближайших соображений, чем и прошу заняться неотложно»»4. Н.В. Кукольник даже поднимал вопрос о создании Петровской (Таганрогской) губернии. Изменения административно-территориального устройства Приазовского края встретили противодействие со стороны командующего Войска Донского.
Взаимоотношения Таганрога с Областью Войска Донского имеют свою историю. Присоединение, состоявшееся уже после отъезда А.П. Чехова из города, было предметом разговоров писателя с земляками (см. в гл. 5 нашей монографии комментарии к воспоминаниям Ф.А. Щербины о Чехове).
Чем же был в этот период времени Таганрог для жителей соседней Кубани?
Связи Таганрога с Кубанью. Поскольку есть все основания предполагать, что мифологизированный образ Кубани сформировался у А.П. Чехова ещё в родном городе, обратимся к фактам, подтверждающим то, что связи Кубани с Таганрогом были давними и очень тесными.
Авторитетный историк жизни кубанских казаков Ф.А. Щербина, излагая подробности переселения казаков из разоренного Запорожья на Кубань, говорит о том, что это был длительный процесс, занявший в общей сложности около двух лет. Конница, пехота и войсковой обоз отправились самым долгим путём и должны были в 1792 г.
«через Буг и Днепр пройти нынешними Херсонской и Таврической губерниями и, обогнув Азовское море по Екатеринославской губернии и землю войска Донского, переправиться через Дон и подойти к своим землям с севера»5.
Грандиозные, носившие массовый характер, потоки переселенцев не могли не запечатлеться в памяти людей, через земли которых лежал путь казаков. Таганрог — один из самых заметных городов на этом пути, в начале 1790-х переживал момент бурного роста: после указа Екатерины II о его восстановлении (1769) строился морской порт, возводились церкви, оживала торговля6.
Запорожские казаки, преобразованные в войско верных черноморцев, получили от Екатерины II во владение земли ««на Тамани, с окрестностями оной», а окрестности эти по занимаемому ими пространству, в 30 раз превышали весь Таманский полуостров»7. Прежде чем приступить к переселению, они заблаговременно, в конце 1791 г., послали опытных людей для осмотра земель. Во главе этой экспедиции стоял Мокий Семёнович Гулик (1728—1807). Результатом осмотра мест по правому берегу Кубани стал «Рапорт полковника Moкия Гулика войсковому судье А.А. Головатому об осмотре отведённых Войску верных казаков земли на Тамани» от 16 мая 1792 г., в котором, в частности, говорилось: «...И лесов по над Кубанью и по степу много <...> земли доброй мало, а всё болото и камыш <...> к рыболовле же способное»8.
Такой сдержанный официальный отзыв был продиктован осторожностью казаков. Гулик составил также «Ведомость о положении Тамани и Кубанской земли», предназначавшуюся для внутреннего пользования. И в ней об увиденном на новых территориях говорилось в превосходной степени:
«Земля <...> так способна, что для поселения, хлебопашества, скотоводства, сенокосов, рыбных ловлей и к протчему лучше быть не можно, да и лесов по над Кубанью много, и воды добрые»9.
Грамота Екатерины II от 30 июня 1792 г., поручавшая казакам охрану южной русской границы, является точкой отсчета, началом существования своеобразной движущейся границы — фронтира на Юге России. Основной задачей переселяемых на новые земли запорожских казаков была охрана присоединенных к России территорий. Этому и служила Черноморская кордонная линия, созданная 24 июня 1793 г. (дата подписания рапорта З. Малого о расстановке казачьих кордонов вдоль реки Кубань). Число кордонов постоянно росло10.
Желание правительства Российской империи как можно быстрее закрепить за собой вновь присоединенные земли требовало продолжать массовое переселение, теперь уже — крестьян из Полтавской и Черниговской губерний, которые по этническому составу были довольно близки к первым поселенцам на Кубани, казакам-запорожцам. Предполагалось, что такие поселенцы максимально быстро адаптируются к трудным условиям приграничной жизни.
Важный момент взаимовлияния Кубани и Таганрога связан с именем зачинателя просвещения на Кубани Кирилла Васильевича Россинского, который в 1800 г. в возрасте 25 лет был назначен протоиереем в Таганрог, откуда по просьбе казачества приглашен в Черноморское войско, где прослужил четверть века, до своей смерти (1825)11. Войсковой протоиерей Российский стал смотрителем основанного им Екатеринодарского училища, куда мальчиком был отдан Яков Герасимович Кухаренко — будущий атаман и первый кубанский драматург. Усвоивший в училище грамматику, счёт, всеобщую историю, географию, физику, алгебру, геометрию, поэзию и руководство к артиллерийскому искусству ученик в 1814 г., по рекомендации того же Российского, был произведен в урядники12.
В 1834 г., распоряжением войсковой канцелярии, Я.Г. Кухаренко поручили возглавить комиссию по составлению «Исторических записок о Войске Черноморском». После составления этих Записок появилась пьеса «Черноморский побыт на Кубани» («Черноморский быт») — яркая опоэтизированная иллюстрация исторического исследования, написанная тем же Яковом Кухаренко, к тому времени уже атаманом13.
Театр на Кубани появился лишь под конец XIX в., а датой основания таганрогского театра значится 1827 г. Именно в Таганроге пьеса «козацкого батьки» шла в 1845 г. — и имела немалый успех. Я.Г. Кухаренко просил своего близкого друга Тараса Григорьевича Шевченко в письме от 25 мая 1845 г.:
«Из Таганрога пиши, брат, ко мне. Таганрогская труппа играет мой «Побит». Приезжай, будь добр, к нам, и посмотри на тех потомков, которые два века резались с ляхами, а третий с черкесами»14.
В 1872 г. драма Я.Г. Кухаренко была положена в основу оперетты «Черноморцы» (либретто — М. Старицкий, музыка — Н. Лысенко), которая долгие годы оставалась одной из любимейших в репертуаре таганрогского театра15.
Скажем более, «Черноморцы» и «Рождественская ночь», написанная Н. Лысенко также в 1872-м, заложили основы украинского национального оперного искусства.
«Успеху «Черноморцев» способствовало участие в ней замечательных мастеров сцены, таких как М. Заньковецкая (Ивга Цвиркунка), Е. Боярская (Маруся), М. Садовская (Кулина), Н. Садовский (Иван), М. Кропивницкий (Кабыца), А. Саксаганский и др. Опера исполнялась в Харькове, Одессе, Тифлисе, Санкт-Петербурге и в других городах»16.
А.П. Чехов вполне мог её видеть не однажды, тем более что со звездой «Черноморцев» — актрисой Марией Константиновной Заньковецкой Антона Павловича связывали многие годы дружбы17.
Кубань действительно была благодатным краем, и сами кубанцы относились к своей родине как к земле обетованной.
«Сочетание естественных богатств кубанского края, полученных черноморцами в качестве Божьего дара в вечное и безвозмездное пользование, и тех усилий, которые переселенцы и их дети употребили на то, чтобы эта земля стала ещё краше, привело уже через несколько лет к удивительным результатам. <...> ...Особых успехов черноморцы добились в садоводстве. Тут сходство с райским уделом приобретает ещё большую силу»18.
С одной стороны, были объективные предпосылки для того, чтобы считать край почти райским местом — и плодороднейшая почва, и прекрасный климат, плавни и реки, изобилующие рыбой и птицей. С другой стороны, казаки поддерживали эту веру в себе и других как этнообразующую мифологему, помогавшую сплачивать казаков на землях Приазовья и Причерноморья19.
В сознании современников Кубань стала преемницей Сечи, «нашей казацкой Украиной», как её называл Кухаренко. С этой землёй связывалось воплощение казачьего идеала о справедливом социальном устройстве и воле.
«Мечтая посетить многообещающую Кубань, обсудить меж собою наболевшие вопросы, Тарас Григорьевич с горечью писал своему адресату: «На Украину я не надеюсь, там чорт ма людей: нимци проклята, больше ничого»»20.
26 сентября 1844 г. Тарас Шевченко сообщал своему другу Якову Кухаренко из Петербурга: «Я на то лето буду в Таганроге, напиши, будь добр, как там найти шлях к тебе, вот наболтаемся!»21 «Из Таганрога, — пишет Кухаренко, — две дороги на нашу Украину, первая: прямо через море байдаками на Ейскую косу, о чём я уже писал тебе; вторая из Ростова на Кущевку (140 верст)»22. Следует заметить, что обстоятельства жизни Т.Г. Шевченко не позволили ему побывать ни в Таганроге, ни на Кубани. Желанное путешествие не состоялось.
Наикратчайший путь на Кубань из России пролегал именно через Таганрог, который отделяют от Ейска всего 25 километров, легко преодолеваемых по заливу на лодках. Кроме переписки Я.Е. Кухаренко с Т.Е. Шевченко на этот факт указывают и письма «интеллигентного черноморца», кубанского этнографа В.Ф. Золотаренко. В середине XIX в. Таганрог воспринимался кубанскими казаками как крайняя точка России.
30 июля 1867 г. В.Ф. Золотаренко пишет оставшимся на Кубани брату и невестке:
«Не буду описывать вам, как грустно было расставаться с вами, скажу только, что с приближением к Таганрогу, берегу чужой страны, сильно сжалось моё сердце. До Ейска еще было представление родного нашего дома, а тут я уже почувствовал себя одиноким, так что самый Петербург представляется мне не в прежнем очаровательном виде»23.
Радовались кубанцы железной дороге, которая должна была соединить Таганрог со столицей империи. На Кубань железная дорога пришла гораздо позже. Из письма Золотаренко брату от 8 октября 1868 г.:
«Газеты сообщают, что в будущем году железная дорога будет доведена до Таганрога. Стало быть, из Питера можно быть в Ейске через четыре дня. И скоро, и недорого»24.
Действительно, 23 декабря 1869 г. состоялось торжественное открытие Курско-Харьковской-Азовской железной дороги, связавшей Таганрог с центром страны. Вот как об этом событии вспоминает в своих «Записках случайного туриста» старший брат Чехова — Александр Павлович, публиковавшийся под псевдонимом А. Седой:
«...В один прекрасный день весь вокзал расцветился флагами. Обе платформы тоже были украшены флагами, и у каждой из них стояло по поезду. Это был торжественный день открытия Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. Паровозы были обвиты зеленью и утыканы флажками, и на передней площадке каждого из них, между буферами, было поставлено в картинной позе по младшему кондуктору»25.
Ещё в 1855 г. о Таганроге писали: «Таганрог на Азовском море служит центром торговых оборотов и по количеству отпуска <товаров> должен по ней занять первое место»26. Экспортировалась пшеница, привозимая из земель Донского и Черноморского войск, Волги, Кавказской области, Воронежской, Екатеринославской и Харьковской губерний, окрестных селений и других мест. Кроме того, — льняное семя и овечья шерсть, коровье масло в бурдюках из Кавказской области и Земель Черноморского войска. В Таганроге занимаются торговлей
«шерстью, кожами, канатами, икрой, железом; маслом коровьим и рыбой; некоторые производят торг бумажными и шёлковыми товарами, покупаемыми в Москве, Харькове и на Нижегородской ярмарке, равно москательными, колониальными и бакалейными товарами, деревянным маслом, винами и прочим. Из этих товаров мануфактурные продаются на месте и развозятся на ярмарки в Екатеринославскую губернию, на Дон и в Черноморию, а прочие идут на местное употребление и в соседственные места»27.
Как видно из приведённой цитаты, Черномория (первоначальное название земель кубанских казаков) активно участвовала в товарообмене и торговле, Таганрог был ближайшим и наиболее удобным для этих целей центром.
Контакты жителей Черномории, впоследствии переименованной в Кубанскую область, известную среди народа как Кубань, были разнообразными и очень тесными. Для жителей вновь присоединённых земель Таганрог стал одним из немногих городов, через которые была возможна связь с Россией и внешним миром вообще. Кубань присутствовала в Таганроге не только в виде проезжающих по разным надобностям казаков или в виде любимой горожанами пьесы первого кубанского драматурга. Таганрог полнился рассказами, песнями и легендами о новых землях. Казачьи байки — «Та брехня, что лучше правды»28 — становились частью городского фольклора, анекдотами, сказками, былями и небылицами. Русские, именовавшиеся тогда великороссами, малороссы (ныне украинцы), евреи, греки, армяне, татары, черкесы — все малые и большие народы, которых объединил Юг Российской империи, создавали единое поле южнороссийской культуры. Культурную почву, на которой вырос и сформировался писатель, творчество которого сегодня стало достоянием всего цивилизованного человечества.
Примечания
1. Нельзя сказать с полной уверенностью, что день рождения Чехова был именно 17 января 1860 г. В письмах сестре Марии Павловне от 16 января 1889 г. и 16 января 1899 г. читаем: «Сегодня день моего рождения: 39 лет. Завтра именины» (П VII, 22). См. об этом: Спачиль О.В. Когда родился А.П. Чехов, или Почему у великого русского писателя больше нет именин // Вестник Бурятск. гос. ун-та. Язык. Литература. Культура. 2015. Вып. 1. С. 83—86.
2. Таганрог и Чеховы: материалы к биографии А.П. Чехова / науч. ред. и предисл. И.Е. Гитович. Таганрог: Лукоморье, 2003. С. 27.
3. Чудаков А.П. Антон Павлович Чехов. С. 6.
4. Седегов В. Чехов и Таганрог // Великий художник: сб. ст. Ростов н/Д: Ростов. кн. изд-во, 1959. С. 348—369.
5. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска: в 2 т. / Администрация Краснодарского края. Краснодар: Краснодар. известия, 2007. Т. 1. С. 539.
6. Филевский П.П. История города Таганрога. Таганрог: Сфинкс, 1996.
7. Фелицын Е.Д., Щербина Ф.А. Кубанское казачье войско. Репринт. Краснодар: Сов. Кубань, 1996. С. 55.
8. Хрестоматия по истории Кубани. С. 86.
9. Екатеринодар — Краснодар 1793—1993 / ред.-сост. И.Ю. Бондарь. Краснодар: Краснодар. кн. изд-во, 1993. С. 16.
10. Энциклопедический словарь по истории Кубани... С. 520.
11. Орёл В.Н. Атаман Кухаренко и его друзья. Краснодар: Тимпани, 1994. С. 25.
12. Бардадым В.П. Атаманы. Краснодар: Сов. Кубань, 2009. С. 138.
13. Он же. Первая кубанская пьеса Я.Г. Кухаренко // Бардадым В.П. Литературный мир Кубани. Краснодар: Сов. Кубань, 1999. С. 103.
14. Орёл В.Н. Указ. соч. С. 72.
15. Третъяков В.Ф. Очерки истории таганрогского театра с 1827 по 1927 г. Таганрог: Изд. худож. секции таганрогского окрполитпросвета, 1927. С. 62.
16. Ламосова Н.В. К истории постановок драмы Я.Г. Кухаренко «Черноморский добыт на Кубани» между 1794 и 1796 годами // Четвёртые кухаренковские чтения / науч. ред. В.К. Чумаченко. Краснодар: КГУКИ, 2010. С. 36.
17. Полоцкая Э.А. «Напоминают мне Заньковецкую...» // Полоцкая Э.А. О Чехове и не только о нём: статьи разных лет. М.: б. и., 2006. С. 26—38; Ардюкова М. «Чехов... дорожил моим обществом...»: История дружбы А.П. Чехова и М.К. Заньковецкой // Брега Тавриды. 2010. № 1. С. 120—126.
18. Прот. Сергий Овчинников. Взыскующие Божьего града // Православный голос Кубани. 2009. № 8. С. 10.
19. Священник Сергий Овчинников. Войсковой гимн кубанского казачества как памятник гласного исповедания народной души. Краснодар: Сов. Кубань, 1992.
20. Цит. по: Прот. Сергий Овчинников. Взыскующие Божьего града. С. 11.
21. Кухаренко Я.Г. Переписка с современниками // Родная Кубань. 1999. № 3. С. 108.
22. Орёл В.Н. Указ. соч. С. 72.
23. Золотаренко В.Ф. Письма «интеллигентного черноморца» / сост., предисл. и коммент. А.И. Фединой. Краснодар: б. и., 2008. С. 155.
24. Там же. С. 160.
25. Таганрог и Чеховы. С. 89.
26. Азовское море с его приморскими и портовыми городами, их жителями, промыслами и торговлей внутри и вне России. Адапт. переизд. Краснодар: Традиция, 2013. С. 36.
27. Азовское море с его приморскими и портовыми городами... С. 40.
28. Ткаченко П.И. Кубанские байки. Та брехня, что лучше правды. Краснодар: Традиция, 2014.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |