Материалы, отражающие представления общества о Чехове, в конце XIX — начале XX вв. издавались брошюрами, книгами, сборниками и пр. (брошюра была особенно популярна как форма народнической публицистики — вспомним, как увлеченно их читала Марья Васильевна в «Дяде Ване»), но рубеж веков — это время бурного развития периодической печати, и главное, газеты.
Русской газете 1880—1910-х гг. (в т. ч. отдельным столичным и провинциальным газетам)1 посвящено немало исследований. Обращаясь к газетам как источнику изучения литературной репутации писателя, мы должны учитывать несколько факторов.
Первый — это то, что русские газеты уже к 1880—1890-м гг. начали становиться универсальными изданиями. К началу XX в. самым распространенным в столицах и в провинции стал тип газеты общественно-политической и литературной, т. е. ставящей перед собой широкие просветительские задачи. Большую роль в этот период играют солидные столичные универсальные газеты: «Русские ведомости», «Русское слово», «Новое время»; «Раннее утро», «Утро России» и др. Численность газет росла намного быстрее численности журналов. Наряду с крупными изданиями выходят газеты более «мелкие», рассчитанные на городскую широкую публику «Петербургский листок», «Петербургская газета», «Московский листок», вслед за ней стали популярными «Одесский листок» и прочие городские «листки» — это массовые городские газеты для среднего купечества, мелких служащих и т. д. с легким чтением, слухами, происшествиями, фактами частной жизни известных людей, репортажем. Провинциальная пресса также стремится к универсальности: некоторые газеты даже ставили перед собой задачу полностью заменить собой для провинциального читателя прессу столичную, а потому не только перепечатывали интересные публикации, но и давали собственные серьезные литературные материалы, на равных со столицами обсуждая литературный процесс. Такими газетами с развитыми литературно-художественным, литературно-критическим, театральным отделами были, например, казанские «Волжский вестник» и «Казанский телеграф»2.
Рассчитанная не на профессионального, а просто на интеллигентного читателя газета предлагала постоянный разговор о литературе — когда серьезный и глубокий, когда поверхностный: это рецензии на новые произведения, годовые обзоры литературной жизни, некрологи писателям, рецензии на театральные спектакли, статьи, содержащие анализ читательской публики, газета печатала рассказы практически всех современных писателей, романы с продолжением, стихотворения, фотографии и пр. Поэтому именно на газеты приходится основная часть материалов о Чехове — в них печатались при жизни писателя и после его смерти критические статьи и театральные рецензии, мемуары, рассказы корреспондентов о посещениях дачи писателя в Аутке, стихотворения о нем, информации о панихидах и чеховских вечерах и т. д. и т. п. — практически все виды материалов «прошли» через газету. И все это было интересно широкому читателю.
Стремление быть универсальным центром российской общественной и культурной жизни определило возникновение такого интереснейшего явления, как появление специальных чеховских номеров газет (и тонких журналов — но в меньшей степени) со статьями о его творчестве, письмами, фотографиями, воспоминаниями и т. д. Так, 2 июля 1910 г. «Русское слово» напечатало воспоминания В.И. Немировича-Данченко, Г. Петрова, Д. Мережковского, интервью с Марией и Иваном Павловичами, с актером А. Южиным. В 1914 г. то же издание поместило в такой же мемориальный день статью С. Яблоновского, эссе А. Амфитеатрова, воспоминания А. Бунина, А. Лазарева-Грузинского, неопубликованное письмо Чехова к И. Репину, хронику празднования чеховских дней в Москве и т. д. В 1914 г. газета «Утро России» отметила день рождения писателя 17 января (№ 13): были помещены две большие статьи — «Наш Антон» Вл. Брендера и «Именины А.П. Чехова» за подписью Вл. Б. Речь шла об одном и том же событии и статьи, несомненно, принадлежали одному автору. В первой рассказывалось о десятилетии первой постановки «Вишневого сада» в Художественном театре в 1904 г. и чествовании Чехова после третьего акта. В том же номере было напечатано интервью с О.Л. Книппер-Чеховой к 200-му представлению «Вишневого сада». Газета широко отметила десятилетие смерти Чехова. 2 июля (№ 151) газета вышла под шапкой на первой полосе «1904. — День смерти А.П. Чехова. — 1914». Были напечатаны статьи И. Джонсона «А.П. Чехов», Ю. Соболева «Невоплощенные замыслы», Карено «Писатель для всех», была перепечатана статья Чехова 1881 г. «Сара Бернар» и его заметка о ней, воспоминания «Как Москва хоронила Чехова» (без подписи) и заметка Д.Я. «Чехов и Ялта». Эта заметка завершала ряд приуроченных к этой дате публикаций газеты о чеховских местах, поскольку еще 20 июня (№ 141) был напечатан очерк М. Н-ъ «Чеховские уголки под Москвой (Из личных впечатлений)» — автор описывал поездку в Мелихово, рассказал о беседах с крестьянами.
Уже на этих примерах видно, насколько разнообразный материал печатали газеты. И не только печатали — острая потребность в материале приводила к тому, что корреспонденты отправлялись в путешествия по чеховским местам, что знакомые Чехова садились писать мемуары, что провинциальные рецензенты спешили публиковать свои отклики на чеховские спектакли даже захудалых театров — газета провоцировала на написание материалов о писателе.
В российских газетах печатались талантливые — независимо от их политических взглядов — журналисты: В. Гиляровский, В. Дорошевич, А. Амфитеатров, В. Буренин, А. Суворин, С. Яблоновский и пр. Это были умные люди, хорошо владевшие пером, мобильные репортеры, хорошие психологи. В то же время в газету шли уволенные чиновники, политически неблагонадежные, исключенные из университетов студенты (парадокс состоял в том, что им невозможно было устроиться на другую службу) и т. п., неряшливость языка, недостоверность, случайность информации и ее спекулятивный характер, примитивность оценок — все это было им присуще. При изучении литературной репутации интересны позиции и тех, и других — но материалы разного уровня требуют и разных подходов.
Каждая газета, независимо от того, что она сама заявляет, отражает взгляды определенного общественно-политического направления или же сама группирует людей определенных взглядов вокруг себя. В 1880-е гг. газетная печать была уже гораздо менее четко разделена на радикальные и консервативные органы, чем в 1860-е. Либерализм стал более «мягким», да и консервативные газеты тоже редко придерживались крайних взглядов. Так что общественно-политический характер газеты не всегда можно определить однозначно. Ведущими по своему влиянию на общество были газеты либерально-народнического характера. К концу XIX в. большая часть газет поневоле стала аполитична, мелкотемна и вынужденно развлекательна. Это определялось не только влиянием правительственной цензуры и рынка, как об этом писали исследователи в советские годы, хотя это были действительно бывшие причины — степень политизированности газет зависит от политизированности общества, а этот процесс носит волнообразный характер: общество то стремится к реформам или к революционным преобразованиям, то приходит к неизбежной усталости и к периодическому своему возвращению к состоянию политической апатии. Политически насыщенные годы приводят к резкому всплеску интереса читателей к газетам — с начала 1900-х гг., когда политика вновь стала проникать во все сферы российской жизни, газеты снова стали политизироваться. Сначала, в 1903—04 гг., сложно говорить о наличии газет с четко выраженным направлением — интеллигенции были свойственны общая либо оппозиционность либерального характера, либо консервативность. Но с 1905—1906 гг., с появлением партий, многие органы печати стали выразителями идей той или иной политической группы. Ведущим типом легальной буржуазной газеты со второй половины 1900 и в 1910-е гг. стали газеты, близкие к кадетам (например, «Речь» и др.).
В этих условиях практически каждый материал «работал» на направление газеты, появление совершенно нейтральных материалов даже о литературе было невозможно. Хотя консерватизм газеты вовсе не означает, что все материалы в ней, в том числе касающиеся литературы, заслуживают осуждения, а либерализм — не гарантия ценности высказанных автором литературно-критических идей. Критик воспринимает произведение искусства не только как носитель общественных взглядов, но и как читатель. Когда появилась повесть А. Чехова «Мужики», В. Буренин почти на полуслове прервал в «Новом времени» анализ скучного романа В. Боборыкина и в большой рецензии выразил восторг повестью — хотя и до, и после этого многое в творчестве Чехова не принимал.
Потому и все материалы о Чехове включались в контекст газетной полемики. Так, в июле 1904 г. газета «Русское слово» комментировала воспоминания, опубликованные в других изданиях, причем ведущий рубрики «Среди газет и журналов» дополнял отзыв собственными мемуарными зарисовками3: была дана высокая оценка воспоминаниям гимназического товарища Чехова М. Кукушкина, отрицательная — Мансфельда, бывшего редактора журнала «Радуга», куда Чехов якобы пытался пристроить в середине 1880-х гг. свой роман (воспоминания были названы «пасквилем»), были перепечатаны из других газет слова Толстого о Чехове, а П. Боборыкин откликнулся на воспоминания И. Бунина, А. Куприна, М. Горького. И все даже самые маленькие заметки «работали» на определенную концепцию Чехова.
Масса читателей требовала газет развлекательных. Это не только более или менее приличные «Петербургский листок» и всевозможные провинциальные «листки» (например, «Одесский листок»), но и откровенно массовые газеты. Потому большая часть газет неизбежно больше или меньше «желтеет».
Эти особенности газет на самом деле имеют для нас не только отрицательные стороны. Газеты этого периода — это отражение политических, общественных, социальных, психологических особенностей не интеллектуальной элиты, а обычного представителя городской интеллигенции. Потому именно газеты являются вполне репрезентативным источником материалов о восприятии любого писателя этого периода широкой публикой.
Многие важные источники изучения писательских репутаций публиковали журналы. Большую роль в литературно-общественной жизни России играли толстые журналы «обычного типа». Самые значительные произведения литературы продолжали появляться прежде всего в журналах, а газеты регулярно помещали журнальные обозрения, критика реагировала на каждое новое произведение Чехова, опубликованное в толстом журнале, и пропускала рассказы, опубликованные в газетах. Но «толстые журналы» были «слишком медлительны и слишком громоздки, чтобы в острые периоды общественной жизни быть главными руслами идейных течений»4. Впрочем, журнал сумел приспособиться к изменившимся историческим условиям правда, став изданием менее универсальным: распространились журналы «специализированные», т. е. научные, научно-популярные, театральные, посвященные проблемам образования и пр., появились «журналы-манифесты», отражающие позиции новых литературных направлений.
Журнал был гораздо более, чем газета, направленческим и публицистическим. Достоинства толстых журналов связаны с тем, что они были меньше подчинены сиюминутным задачам и традиционно были более строги в отборе материала. Журнальная критика отличается от газетной и объемом статей, и полнотой материала, и его глубиной, поскольку не только реагирует на новые произведения, но стремится к более общим выводам о литературном процессе. Мемуары о Чехове, например, появлялись в журналах пусть менее оперативно, зато это были не заметки, но очерки и литературные портреты.
Традиционные «толстые журналы» дают много материалов для изучения писательской репутации — это и сам факт публикации произведения в журнале того или иного направления, и объявления о подписке, и рецензии, и подробные обзоры творчества, и т. д. Большую роль играли разделы «Библиография», «Новые книги», «Журнальное обозрение», «Среди газет и журналов», «Наша текущая жизнь» и пр., в которых шло обсуждение критических и мемуарных публикаций других изданий, сборников и книг и пр. Эти отзывы иногда занимают всего несколько строк, но часто являются ценным комментарием. Именно в «толстых журналах» «Русская мысль», «Русское богатство», «Вестник Европы», «Новый путь», «Мир Божий» и пр. появились наиболее значительные критические и мемуарные публикации о Чехове. В начале XX в. журналы печатали и информационные материалы: «Русская мысль» в 1904 г. привела тексты телеграмм и надписей на венках, журналы сообщали о чеховских вечерах, об открытии памятника в Баденвейлере и пр.
О Чехове писали и специализированные журналы — «Вестник воспитания», «Театр и искусство» и пр., и особенно распространившиеся в начале XX в. «тонкие журналы». Например, журнал «Солнце России», основанный Б.А. Катловкером (выпускавшим также газету «Копейка» и все ее приложения) и А.Э. Коганом, в июньском номере 228/25 за 1914 г. опубликовал мемуары «Две встречи с А.П. Чеховым» Ф.Д. Батюшкова, «Из воспоминаний» В.В. Лужского, «Вагон для устриц» С.А. Венгерова, «А.П. Чехов и Таганрог» Шиллера из Таганрога (А.Б. Тараховского) и пр., весьма авторитетных и серьезных авторов, — а это значит, что и читателям «копеечных» изданий поставлялись добротные материалы о Чехове.
Среди тонких журналов есть и весьма, на первый взгляд, неожиданные для изучения писательской репутации Чехова — это юмористические «Будильник», «Стрекоза», «Осколки» «Развлечение», а также многочисленные сатирические и юмористические издания, появившиеся в начале XX в., — «Оса» (которую некоторое время издавали приятели Чехова 1880-х гг. А. Лазарев-Грузинский и Н. Ежов), «Сатириков» и пр. В 1900-е гг. резко увеличивается количество анекдотов и юморесок на литературные темы, что свидетельствует (наряду с резко выросшими тиражами книг, газет и литературными гонорарами) о том, что литература стала популярной. Героями подписей к рисункам, анекдотов, юмористических стихотворений были декаденты, М. Горький, Л. Андреев и многие другие знаменитости. Имя Чехова мелькает здесь постоянно — и в связи с реакцией на его произведения, и в самых неожиданных случаях: фразы его произведений, названия и пр. стали частью повседневного быта интеллигенции.
Конкурентом журналов на рубеже веков стали книги и сборники различных книгоиздательств: литература стала приходить к читателю помимо толстых журналов. Материалы деятельности этих издательств также являются важным источником изучения литературных репутаций, поскольку публикация в них («Знание», «Шиповник» и др.) означала для автора проявление своей литературной позиции. В этих книгах печатались воспоминания о Чехове, критические статьи. История возникшего летом 1904 г. замысла сборника памяти Чехова отразилась в переписке М. Горького с И. Буниным, А. Куприным, Л. Андреевым, К. Пятницким — замысел реализовался в итоге в нескольких сборниках («III сборник т-ва «Знание» за 1904 год», посвященный памяти А.П. Чехова, и «Нижегородский сборник» — оба опубликованы в начале 1905 г.), в которых были помещены воспоминания о Чехове А. Куприна, И. Бунина, М. Горького, стихотворение Скитальца, а также беллетристические произведения, например, «Красный смех» Л. Андреева.
Таким образом, анализируя источники изучения литературной репутации Чехова, мы всегда должны помнить давно известный в источниковедении (но часто забываемый на практике) методологический принцип: необходимо рассматривать источники в контексте, в котором они созданы и опубликованы. Как уже было отмечено, на страницах периодической печати были опубликованы практически все виды источников, которые станут предметом дальнейшего рассмотрения: мемуары, письма Чехова и к нему, рецензии на произведения Чехова, на сборники его рассказов, на его пьесы, на воспоминания о нем, отклики на театральные постановки, фотографии, сообщения о публичных лекциях о Чехове, стихотворения о нем, отчеты о похоронах и пр. По сравнению с объемом опубликованного лишь незначительная часть источников изучения литературной репутации Чехова осталась необнародованной и хранится в архивах или утеряна: программки публичных вечеров памяти Чехова, театральные афиши, режиссерские партитуры спектаклей, письма читателей к Чехову и пр.
Указатель И. Масанова, наиболее полно из всех существующих библиографических указателей отражающий дореволюционные публикации о Чехове, на 90% содержит газетные и журнальные материалы, и только на 10% — материалы книг и сборников5. Масановым просмотрены основные русские журналы и газеты, указатель содержит 2766 номеров, в каждом из которых учтено по нескольку публикаций. Но колоссальное количество публикаций осталось им не учтенным — особенно в провинциальных газетах; практически в каждом томе любого российского «толстого» или «тонкого» журнала с 1890-х гг. и до 1916—17 гг. можно найти хотя бы одно упоминание о Чехове. Газетные публикации таганрогских и ростовских газет зафиксированы и проанализированы Л.П. Громовым6. Необходим сплошной просмотр всех — не только самых популярных — российских газет и журналов, что требует больших усилий и времени многих исследователей. Кроме того, зафиксированы только специально посвященные Чехову материалы. Не менее интересны были бы публицистические статьи, в названиях которых используются названия чеховских текстов, вскользь мелькающие сопоставления того или иного писателя и Чехова, обзоры «современной жизни» с отсылками к чеховским рассказам и пр. В общей сложности полный указатель публикаций о Чехове в периодической печати 1880—1917 гг. насчитывал бы сотни тысяч номеров.
Примечания
1. За последние годы появились сотни работ, посвященных изучению периодики рубежа веков — газетам и журналам, среди них: Есин, Б.И. Путешествие в прошлое / Б.И. Есин. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. — 160 с.; Есин, Б.И. Русская дореволюционная газета / Б.И. Есин. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. — 88 с.; Есин, Б.И. Русская газета и газетное дело в России: Задачи и теоретико-методологические принципы изучения / Б.И. Есин. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. — 132 с.; Бережной, А.Ф. История отечественной журналистики (конец XIX — начало XX в.). Материалы и документы / А.Ф. Бережной. — СПб., 1997. — 137 с.; Бережной, А.Ф. К истории отечественной журналистики (конец XIX — начало XX в.) / А.Ф. Бережной. — СПб., 2003; Махонина, С.Я. История русской журналистики начала XX века / С.Я. Махонина. — М.: Флинта, Наука, 2011. — 240 с.; Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX века: Социал-демократические и общедемократические издания. — М.: Наука, 1981. — 390 с.; Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX века: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. — М.: Наука, 1982. — 372 с.; Русская литература и журналистика начала XX века: Большевистские и общедемократические издания. — М.: Наука, 1984. — 352 с.; Русская литература и журналистика начала XX века: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. — М.: Наука, 1984. — 367 с.; Лапшина, Г.С. Русская пореформенная печать 70—80-х гг. XIX века / Г.С. Лапшина. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985. — 129 с.; Боханов, А.Н. Буржуазная пресса России и крупный капитал. Конец XIX — 1914 г. / А.Н. Боханов. — М.: Наука, 1984. — 152 с. В этих и других исследованиях рассмотрены методика работы с газетным материалом, вопросы текстологии, определения общественно-политической направленности газеты и т. д., которых мы не касаемся в этом параграфе.
2. В работах Б.И. Колмакова о «Волжском вестнике» и Л.Ф. Хайрутдиновой о «Казанском телеграфе» содержатся росписи статей этих изданий на литературные темы, в том числе и материалов о Чехове (См.: Литературно-критические публикации казанской газеты «Волжский вестник»: 1884—1906. Библиогр. ук. / Сост. Б.И. Колмаков. — Казань, 2000. — 24 с.; Хайрутдинова, Л.Ф. «Казанский телеграф»: Литературно-критическое наследие (1893—1917 гг.). — Казань: Изд-во «Мастер Лайн», 2000. — 188 с.)
3. Многие из них позже вошли в воспоминания, подписанные именем В. Дорошевича, а значит, эти комментарии принадлежали именно ему. В указатели мемуаров о Чехове не включены.
4. Современная жизнь, ж. — СПб., 1906. — № 9—10. — С. 241.
5. Масанов, И.С. Чеховиана: Систематический указатель литературы о Чехове и его творчестве. — М.: Гос. центр. книжная палата РСФСР, 1929. — 119 с. Указатель был дополнен и частично исправлен в диссертации М.А. Муриня.
6. Громов, Л.П. Антон Павлович Чехов в дореволюционной периодике Дона / Л.П. Громов. — Ростов-на-Дону, 1948. — 92 с.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |