С начала XX английский театр отдает дань русской классике. Выходят новые переводы пьес А.Н. Островского, Л.Н. Толстого, М. Горького, Л. Андреева. С 20-х годов благодаря новаторским постановкам Ф.Ф. Комиссаржевского Чехов соперничает с Шекспиром. В сезон 1997 года в Лондоне шли почти все пьесы Чехова в разных переводах и в разных режиссерских интерпретациях, включая «Чайку» в постановке Стивена Ануина в English Touring Theatre и в постановке Питера Холла в Old Vic. Классический перевод Стивена Мэлрайна стал основой традиционного спектакля Стивена Ануина. В постмодернистской адаптации «Чайки» Тома Стоппарда в постановке Питера Холла явственны мотивы театра абсурда. English Touring Theatre, созданный в 1993 году, является национальным театром и считается одним из лучших в Англии. Культура театра проявилась в буклете: переводчик привел историю постановки «Чайки» в МХТ с известными фотографиями: Чехов, читающий «Чайку» труппе, фотографию труппы со Станиславским и Горьким в центре. Интересна статья-размышление «Чайка или актриса?» старейшего английского актера Тимоти Уэстера. К сожалению, переводчик не уделил внимания своей работе над переводом, который удался, и нельзя не согласиться с рецензентом Independent с тем, что этот «перевод служит Чехову» [7]. Спектакль в постановке Стивена Ануина не получился, хотя цитированный выше рецензент нашел, что текст вскрыт «интеллигентно и остроумно» [7]. Однако большинство актеров не соответствует чеховским персонажам. Персонажи принижены: бесцветные Нина и Маша, заурядный, скучный Тригорин, глуповатый Дорн. Большинство критиков посвятили восторженные строки Шерил Кемпбелл — Аркадиной. Интерпретировать Аркадину как бездарную, эгоистическую особу — стандартный, постоянно встречающийся прием на сценах всего мира. В этом спектакле она оскорбительно пошлая, странным образом напоминающая опереточную примадонну Шнайдершу в «Записках провинциала» Салтыкова-Щедрина, карикатурно изобразившего Марию Шнайдер, актрису с европейским именем, хотя вряд ли режиссер и актриса слышали об этом русском писателе. На Аркадиной-Кемпбелл налет провинциализма усугубляется костюмами от известного дизайнера Марка Боумена. Он облек персонажей в одеяния неизвестной эпохи и неизвестного времени года. Отбывающая из усадьбы поздним летом Аркадина (ей приносят в дорогу сливы) обряжена в меха. Безмолвная горничная отвлекает внимание пейзанским нарядом в приблизительно русском стиле. Только Треплев (Марк Бейзли) — живое лицо в этом паноптикуме. Надо заметить, что при входе в театр висело предупреждение о том, что актер сломал ногу. Однако палка, на которую он опирался, не мешала созданному ему образу. Недаром английский аналог русского пожелания удачи «Ни пуха, ни пера!» Или «К черту!» по-английски Break a leg! (Сломай ногу!). Высокий, красивый, с волевым лицом, он понимал свою художническую миссию, хотя временами впадал в отчаяние. Его недоигранная пьеса в этом аморфном спектакле все же прозвучала благодаря выразительной сценографии Памелы Ховард. На заднем плане возвышался огромный валун, за которым было видно море. Нина произносила монолог о Мировой душе, сидя на валуне в профиль к публике в широком темном плаще, освещенная таинственным светом Бена Ормерода. Этот визуальный образ давал представление о пьесе более, чем актриса.
В финале становилось понятно, что решение уйти из жизни пришло к нему отнюдь не спонтанно, логически вытекая из предыдущих событий. Приход Нины лишь ускорил роковой шаг. Актер мастерски показал одиночество своего героя. Закрыв за Ниной дверь, он медленно направлялся к письменному столу, рвал рукописи и, захватив висевшую на спинке стула куртку, столь же медленно шел к двери, открывал ее и тщательно закрывал, чтобы мать не услышала выстрела. Раздавался выстрел. В зале воцарилась напряженная тишина. К этому моменту Марк Бейзли шел весь спектакль. В первых сценах у актера чувствовался «английский акцент» — родство с Джимми Портером из этапной не только для английского театра пьесы «Оглянись во гневе» Джона Осборна. Но по мере развития действия все отчетливее возникала параллель с Гамлетом, временами поднимающая ординарный спектакль до Чехова.
Том Стоппард в адаптации «Чайки» продолжил свои постмодернистские эксперименты, начатые в опусе «15-минутный Гамлет», в гротеске «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», в киносценарии «Влюбленный Шекспир». В «Чайке» он высветил шекспировские микросюжеты, использовав прямые цитаты из «Гамлета» и в меньшей степени из «Макбета» и «Короля Лира». Рассуждая о принципах перевода, Стоппард подчеркнул, что он против «бухгалтерского подхода к переводу, перетаскивая каждую русскую фразу в английский вариант» [3]. Этот принцип себя оправдал и был оценен. Independent отметила, что Стоппард усилил «шекспировские аллюзии пьесы Чехова и комедийные ситуации» [6].
New York Times писала: «Захватывающая версия «Чайки» совпадает с оригиналом, дополненным легким налетом тонкого остроумия самого Стоппарда» [4]. Акцентирование гамлетовских мотивов, заложенных в пьесе, помогают англоязычному зрителю/читателю более объемно воспринимать Чехова, что подтверждает мнение одного из рецензентов: «Эта пьеса могла быть написана сто лет назад или сто дней назад» [4].
«Чайка» в постановке Питера Холла на сцене Old Vic отмечена большой культурой. Режиссер создал прекрасный актерский ансамбль, но все же нельзя не отметить особенно удачные работы. Мы увидели истинную чайку, Нину, в исполнении Виктории Гамильтон. Молодая актриса показала в развитии путь Нины от наивной провинциальной барышни до зрелого человека, понявшего и принявшего свое призвание. Она очаровывала в первых актах — робеющая перед знаменитой Аркадиной, трепещущаяся перед Тригориным, откровенно не понимающая Треплева и его пьесу до последнего прихода-прощания со своим прошлым. В этой сцене Стоппард, к сожалению, купировал ключевое признание Нины: «Умей нести свой крест и веруй» [1, с. 58]. У Стоппарда Нина говорит: «...stamina: knowing how to keep going despite everything, and having faith in yourself — I've got faith» [5, p. 469]. (...стойкость вопреки всему и вера в себя — я верю). Нина Стоппарда более отрезвлена жизнью, чем Нина Чехова. Целеустремленность, пусть благородная, лишает Нину Стоппарда поэтического ореола, который мерцает в финале у Нины Чехова. Виктория Гамильтон оправдывает целеустремленность своей героини, и потому выстрел Треплева обретает логику. У Треплева (Доминик Уест) любовные терзания оттесняют его литературное призвание. Вслед за Чеховым Стоппард прочерчивает тему призвания у Треплева, которая проявляется в спектакле только однажды. Доминик Уест, бросая к ногам Нины убитую им чайку, наполняет эту метафору глубоким поэтическим смыслом. В жесте отчаяния Константина слышится его предчувствие своего будущего.
Отношения Треплева с матерью не прочерчены. Аркадина (Фелисите Кендал) банальна и предсказуема во всем, как и Майкл Пеннингтон (Тригорин).
Питер Холл не придал значения тому, что главные персонажи «Чайки» — люди искусства, что явственно прочитывается у Чехова. Для Холла важно, как складываются человеческие взаимоотношения, и они прекрасно переданы актерами в чеховском ключе. Один из ведущих театральных критиков Майкл Биллингтон это точно подметил: «Холл воплотил парадокс ансамблевых пьес Чехова: персонажи не слышат друг друга, замкнувшись в эгоцентризме» [2]. Но Холл скорее создал атмосферу пьес Пинтера, которые он блестяще ставил. У Пинтера, вобравшего многое из поэтики Чехова, персонажи чувствуют себя одинокими во враждебном мире. Спасаясь от этого мира, они замыкаются, в то время как у Чехова персонажи так или иначе все же стремятся коммуницировать. Стоппард, отказавшись от создания приблизительно русских характеров, руководствовался знанием национальной психологии и культуры британцев. Через отсылки к «Гамлету», используя специфику английского юмора, он не погрешил перед Чеховым. Его адаптация «Чайки» — пример бережного отношения к первоисточнику. Режиссура Питера Холла выявила эти особенности адаптации Стоппарда. Спектакль Стоппарда-Холла стал значительным событием в масштабах англоязычного мира. «Чайка» в постановке Стивена Ануина и Питера Холла в разных переводах показала значение Чехова в английской культуре: новые сценические интерпретации Чехова в современных переводах свидетельствуют о значении Чехова в Англии.
Список использованных источников
1. Чехов, А.П. Пьесы. 1895—1904 // ПСП в 30-ти томах. Т. 13. — М.: Наука, 1978. — 521 с.
2. Billington, M. The Seagull in Old Vic // Guardian. — 1997. — May, 14.
3. The Seagull in The Old Vic, 1997.
4. Morley, Sh. A Breathing Version of The Seagull // New York Times, International Herald Tribune. — 1997. — May, 14.
5. Stoppard, T. The Seagull // Stoppard T.: Plays 4. Faber and Faber, 1999. — 471 p.
6. Taylor, P. The Seagull, Old Vic. Independent. — 1997. — May, 11.
7. The Seagull on the London stage.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |