В печати уже появлялись сведения об отношении к Чехову драматической цензуры, либо запрещавшей пьесы Чехова к постановке, как это имело место с одноактным этюдом «На большой дороге», либо зачеркивавшей в ряде его пьес отдельные фразы — «Медведь», «Иванов», «Чайка», «Вишневый сад» (см. нашу статью «Чехов и драматическая цензура» — Рус. Современник, 1924, № 2, ст. 187—191). Но придирчивость цензуры шла и далее: неоднократно запрещались по разным мотивам к постановке переделки отдельных рассказов Чехова, переделки, падавшие преимущественно на начало 900-х годов.
Ниже мы приводим мотивы этих запрещений, а также характерные мотивировки разрешений постановок пьес Чехова на сцене народных театров, заимствованные нами из рапортов цензоров начальнику Главного управления по делам печати.
* * *
Переделка рассказа Чехова «Володя», принадлежащая Н.И. Собольщикову-Самарину и озаглавленная «Гадкий утенок» вызвала такую оценку цензора (28 февраля 1903 г.):
Эта пьеса переделана из чеховского рассказа «Володя», в котором исключительность и грубость сюжета смягчается в значительной мере тонким психологическим анализом. В переделке все это пропало и осталась одна грубость... Я полагал бы не разрешать пьесы «Гадкий утенок» к представлению: изображение на сцене таких мрачных и циничных случаев из жизни учащейся молодежи может произвести вредное впечатление.
* * *
Уездный Комитет попечительства о народной трезвости в г. Александровске обратился в Главное управление по делам печати с ходатайством о разрешении к постановке на сцене народных театров пьес Чехова «Иванов», «Чайка», и «Дядя Ваня». Ответ цензора (6 июня 1903 г.) начальнику Управления был следующий:
Принимая во внимание, что во всех трех пьесах рисуется быт образованных классов в непривлекательном виде, при чем безнравственные с точки зрения общепринятой морали поступки и отношения выводимых автором лиц выставляются в симпатичном свете, вследствие чего не могут не смутить народных воззрений на нравственность, я полагал бы ходатайство о допущении названных пьес к исполнению в народных театрах отклонить.
* * *
По поводу переделки рассказа «Канитель» цензор сделал такую характеристику (13 февраля 1908 г.):
Рассказ этот предназначен для публичного чтения на общедоступных концертах. Разрешить рассматриваемый рассказ к исполнению мне представляется неудобным, так как он осмеивает церковные порядки, относясь к православным обрядам без должного уважения, о чем имею честь представить на благоусмотрение вашего превосходительства.
* * *
Рассказ «Неудача», переделанный С.И. Ольгиным, был пересказан и оценен так (28 ноября 1908 г.):
Супруги Пепловы ждут с нетерпением, что дочке их Наташе учитель местного училища сделает предложение. Когда этот момент наступает, родители выходят из соседней комнаты благословлять молодых людей, при чем г-жа Пеплова, вместо образа, по ошибке берет портрет Лажечникова. Последнее обстоятельство делает пьесу, по существу совершенно невинную, недопустимой к представлению.
* * *
Повесть «Дуэль» была переделана в пьесу в 4 действиях и 5 картинах Н. Прошинской. Цензор в докладе от 15 декабря 1910 г. заключил:
Представленная переделка рассказа Чехова могла бы быть разрешена к представлению, если бы не появление на сцене диакона. Вследствие чего, без замены этого действующего лица другим, пьесы разрешить не представляется возможным.
Переделыватель «Дуэли» заменил диакона учителем приходской школы, после чего пьеса была разрешена к постановке 19 апреля 1911 г.
* * *
В 1906 г. Московское столичное попечительство о народной трезвости ходатайствовало о дозволении к постановке на народных театрах «Дяди Вани», запрещенной в 1903 году. Пьеса была допущена к постановке после такой оценки (9 ноября 1906 г.):
Принимая во внимание, что в пьесе этой, рисующей помещичий быт, нет никаких намеков на какой-либо антагонизм между помещиками и крестьянами, я полагал бы возможным удовлетворить ходатайство названного попечительства.
* * *
В 1907 г. Театральное общество ходатайствовало о дозволении к представлению на народных театрах «Иванова», «Вишневого сада». Разрешение было дано с такой характеристикой пьес (7 мая 1907 г.):
Принимая во внимание, что в обеих пьесах нет ни малейшего намека на отношения помещиков к крестьянам, а следовательно и нежелательного тенденциозного освещения таковых, я полагал бы возможным удовлетворить ходатайство вышеуказанного общества.
* * *
Пьеса «На большой дороге» в 1885 году была запрещена цензурой к постановке, как пьеса «мрачная и грязная». Пьеса эта 12 мая 1914 года вновь была представлена на рассмотрение с таким докладом цензора:
Пьеса эта была запрещена к представлению на сцене в 1885 году, по прилагаемому при сем в копии докладу цензора Кейзер-фон-Нилькгейма. В виду того, что в настоящее время пьесы подобного рода считаются разрешимыми, и с своей стороны не находя в пьесе А. Чехова ничего противного цензурным требованиям, я полагал бы возможным дозволить ее к представлению на сцене. — За цензора драм. соч. Н. Кашперов.
На докладе сделана приписка карандашом:
Прошу его превосходительство М.А. Толстого переговорить. Была ли пьеса в течение 29 лет со времени запрещения представлена вновь, кроме настоящего случая. 15 мая.
И далее чернилами:
Разрешить к представлению. 16 мая.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |