Понимание иронии только как стилистического приема существенно ограничивало роль иронии, ее значение для художественного текста, прежде всего потому, что как бы отрицало существование иронии, не локализованной в объеме небольшого контекста, но реализующейся на протяжении всего произведения, пронизывающей его. Исследование такого типа иронии явилось возможным лишь с возникновением лингвистики текста.
Разделение иронии на два типа, проводимое в работах С.И. Походни, А.В. Сергиенко, Ж.Е. Фомичевой, А.П. Стельмашук, И.Н. Кагановской, явилось очень продуктивным для изучения особенностей функционирования иронии в художественном тексте. Ирония такого типа является категорией эстетической, мировоззренческой, она тесно связана с основной идеей произведения. Такую иронию исследователи именовали «лейтмотивной» [Мюкке, 1969], «ассоциативной» [Походня, 1989], «скрытой» [Салихова, 1974]. Нами предложен термин «текстообразующая», поскольку данный тип иронии организует текст в целом, задает его структуру.
Текстообразующая ирония принципиально отличается от иронии контекстуальной по объему контекста, необходимого для распознавания и декодирования иронического смысла, по жанровому функционированию, по функциям, выполняемым в художественном тексте и по идейной значимости. Однако нельзя говорить о диаметральной противоположности, абсолютной противопоставленности этих двух типов иронии — в основе и контекстуальной, и текстообразующей иронии лежит один и тот же способ познавания действительности, та же неоднозначность, амбивалентность оценки изображаемого, возможность скрыть, или, точнее, завуалировать субъективно-оценочную модальность адресанта иронии.
Текстообразующая и контекстуальная ирония могут функционировать в объеме одного текста, что нередко наблюдается в произведениях Чехова — как ранних, подчас острокомедийных («Шведская спичка», «Кривое зеркало», «Скверная история»), так и в произведениях периода зрелого Чехова (повести «Дуэль», «Скучная история», многие драматургические произведения).
Различается текстообразующая и контекстуальная ирония и по тому, кто является адресатом и адресантом иронии. При создании текстообразующей иронии организуются структурно сложные контексты с контактным и дистантным расположением значимых компонентов, что, безусловно, планируется автором данного произведения. В отличие от иронии контекстуальной, где адресантом может выступить и персонаж, текстообразующая ирония исходит, чаще всего, от автора. Именно этим объясняется жанровое функционирование текстообразующей иронии: наиболее характерна она для поздних прозаических и драматургических произведений А.П. Чехова.
Адресатом контекстуальной иронии может быть и персонаж — в том случае, когда ирония функционирует в диалоге. Адресатом текстообразующей иронии всегда является только читатель, поскольку именно он имеет возможность воспринимать и верно декодировать иронию, актуализация которой происходит в объеме мегаконтекста [Колшанский, 1959].
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |