Контекстуальная ирония представляет собой явный, эмоционально окрашенный тип иронии, создающий яркий стилистический эффект, являющийся средством речевого комизма, углубляющий и обогащающий речевую характеристику персонажа. Анализ произведений различной жанровой структуры показывает, что контекстуальная ирония в творчестве Чехова наиболее актуальна для ранних рассказов, драматургических произведений и писем. Это объясняется прежде всего тем, что контекстуальная ирония служит созданию ярких деталей повествования, моментальных зарисовок в системе художественного текста — все это немаловажно для ранних рассказов Чехова, написанных в большинстве своем в жанре фельетона, юморески или сценки. Контекстуальная ирония часто встречается в реальных диалогах, что проявляет ее актуальность для обогащения речевой характеристики персонажей драматургических произведений, использование ее в качестве одного из средств речевого комизма.
Важной особенностью иронии является ее прагматическая обусловленность: она всегда рассчитана на осознанное восприятие, всегда кому-то адресована. Естественно, в художественном тексте истинным адресатом иронии является читатель, способный распознать и декодировать иронию, опираясь на данные контекста или свои фоновые знания. Но адресатом контекстуальной иронии в художественном тексте может выступать персонаж. При этом ирония всегда реализуется внутри диалога, и механизм актуализации и функции контекстуальной иронии такие же, как в живой разговорной речи:
Попова. Вы невоспитанный, грубый человек! Порядочные люди не ведут себя так с женщинами.
Смирнов. Ах, удивительное дело! Как же прикажете говорить с вами? По-французски, что ли? Мадам, же ву при... как я счастлив, что вы не платите мне денег... Ах, пардон, что обеспокоил вас! Такая сегодня прелестная погода! И этот траур так к лицу вам! (Т. 11. С. 303)
Не менее важной, чем проблема адресата и адресанта иронии, является проблема объекта и субъекта иронического высказывания. В художественном творчестве А.П. Чехова в том случае, если адресантом иронии является персонаж, как правило, совпадают субъект с адресантом иронии и объект с адресатом:
Трилецкий (обращаясь к Платонову). Вот он сидит, наш великий мудрец и философ! Сидит настороже и с нетерпением ожидает добычи: кому бы нотацию прочесть на сон грядущий? (Т. 11. С. 77)
Но случаи, когда субъект и адресант иронии совпадают, в творчестве А.П. Чехова очень редки. В подавляющем большинстве случаев адресантом иронии, которая реализуется в речи персонажа, является автор, и этот же персонаж становится объектом авторской иронии:
— Спасибо Ефрему, — сказал Псеков, — без него мы и не догадались бы. Ему первому пришло на мысль, что здесь что-то не так. Приходит сегодня ко мне утром и говорит: «А отчего это наш барин так долго не просыпается? Целую неделю из спальни не выходит!» Как сказал он мне это, меня точно кто обухом... Мысль тотчас мелькнула... Он не показывался с прошлой субботы, а ведь сегодня воскресенье! Семь дней — шутка сказать! (Т. 2. С. 215)
Контексты, когда объектом иронии становится персонаж, являющийся адресантом иронии — то есть выражается самоирония — в художественном творчестве Чехова очень редки:
Астров. У Островского в какой-то пьесе есть человек с большими усами и малыми способностями... Так это я. (Т. 13. С. 71)
Напротив, для эпистолярия Чехова очень характерно совпадение адресанта и объекта иронии, где вообще большая часть иронических высказываний имеет характер самоиронический:
При библиотеке мечтают открыть музей. Я и Павловский надавали уже много обещаний. Между прочим, я пожертвовал (по своей доброте и отчасти желая получить серебряную медаль на шею) портрет Льва Толстого с факсимиле. Вот до чего простираются мои благодеяния (Письма. Т. 3. С. 45)
Случаи, когда в эпистолярии адресат является в то же время и объектом иронии, возможны лишь в том случае, если адресат — близкий Чехову человек и ирония носит характер доброжелательной насмешки, диктуется общим эмоциональным тоном переписки:
Ты будешь вознагражден отлично: тебя упомянет в моей биографии будущий историк: «Был-де у него брат Алексей, который исполнял его поручения, чем немало способствовал развитию его таланта». Для моего биографа не обязательно знать, как тебя зовут, но по подписи «Ал. Чехов» ему будет нетрудно догадаться, что тебя зовут Алексеем. (Письма. Т. 4. С. 375)
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |