В 1996 году сэр Энтони Хопкинс снял фильм «Август» по мотивам пьесы Чехова «Дядя Ваня». За сценарий отвечал английский драматург и новеллист Джулиан Митчел. Хопкинс в фильме выступил одновременно в качестве исполнителя главной роли, режиссера и композитора. Место действия в фильме перенесено в Южный Уэльс конца XIX века.
В интервью1 Хопкинс рассказывал, что решение взять на себя полную ответственность за съемки фильма он принял только из-за любви к русскому драматургу и пьесе «Дядя Ваня». Хопкинс замечал, что с героями «Дяди Вани» он чувствует глубокое родство, поэтому перенес место действия на свою родину — в Южный Уэльс.
Сценарий фильма следует чеховскому тексту, но в него вплетены пара сцен, характерных для языка кино. Например, сцена операции, когда доктор Лойд (Гоун Грейнджер) пытается спасти жизнь рабочему прямо на столе в амбаре, но рабочий умирает. Или сцена в церкви, когда местные жительницы называют Шон (Райан Морган) милой девушкой, но сожалеют, что она так некрасива. Здесь Хопкинс использует такое свойство чеховского текста как «наплыв воспоминаний», органично вплетая этот прием в повествовательную структуру фильма.
Перенос места действия в Южный Уэльс привнес свои изменения. Цветущая природа, живописные зеленые поля, раскинувшиеся вокруг усадьбы, свежий ветер, проникающий в открытые высокие окна дома, контрастируют с серостью провинциальной усадьбы в чеховском «Дяде Ване». Сама функция дома как некого участника всех происходящих в пьесе событий и как лабиринта, в комнатах которого можно затеряться, теряется. Художественное пространство фильма расширено и на церковь, и на шахты, и на операционную доктора Лойда, поэтому нет камерности действия и ощущения удушающей атмосферы замкнутого пространства.
Естественное сплетение трагического и комического в фильме достигается во многом благодаря актерской игре Хопкинса. Во многих сценах уэльский дядя Ваня — Иэн — кажется комической фигурой: когда пытается заманить Хелен (Кейт Бёртон) на гамак, при этом переворачивая его; когда бежит за букетом цветов для Хелен, подпрыгивая как ребенок; когда паясничает и строит гримасы профессору Блэтвайту (Лесли Филипс) в сцене семейного совета. Своими появлениями он обеспечивает комедийную составляющую большей части фильма. Однако глубина его истинных переживаний раскрывает драму его жизни, и зрителю открывается человек страдающий и достойный сочувствия. Актерское мастерство Хопкинса придает сцене размышления его героя о своей жизни и об упущенных возможностях глубокий психологизм. В подобных моментах драматическая составляющая фильма выходит на первый план.
Таким образом, фильм «Август» сохраняет сюжетную канву оригинальной пьесы и следует в развитии конфликта в чеховском направлении. Фильм наполнен как тонким английским юмором, так и глубоким психологизмом в раскрытии характеров. Частые крупные планы позволяет понимать эмоции персонажей без лишних слов, что только подчеркивает прекрасную актерскую игру.
Энтони Хопкинс, перенеся действие фильма в Уэльс, дополнил тем самым конфликт местных дяди Вани и Серебрякова национальными особенностями местности. Английский профессор, пребывая в уэльское поместье, где Иэн и Шон трудятся безустанно, чтобы покрыть все долги, воспринимает их тяжкий труд как должное, а само поместье служит ему местом отдыха, в то время как для дяди и племянницы оно — место работы. Приезд супругов расхолаживает всю жизнь, и рабочие будни оказываются нарушенными бездельем и праздностью. Англичане, смеявшиеся над произношением валлийцев и не воспринимающие их всерьез — эта социально-историческая подоплека служит дополнительным фактором для развития конфликта Иэна и профессора Блэтвайта. В какой-то момент своей обвинительной речи Иэн утверждает, что чувствует, будто профессор всегда обманывал его, «как англичане всегда обманывали валлийцев». Таким образом, место действия фильма привносит в конфликт Иэна и профессора дополнительный оттенок вражды между валлийцами и англичанами, между местными и приезжими (в более широком плане), «подогревая» разногласия изнутри.
Фильм движется согласно чеховской схеме нарастания напряжения к третьему действию, а затем к разрешению конфликта. Кульминация фильма оказывается более бурной и эмоциональной, чем в пьесе Чехова, но это зависело от субъективного прочтения Хопкинсом пьесы и его понимания героев. В итоге персонажи приходят к осознанию безнадежности своего положения. Фильм, в отличие от пьесы, привносит надежду последними кадрами цветущей природы Уэльса, будто объединяя надежду героев на счастье и нескончаемый природный цикл. За августом придет осень, затем зима и после долгой зимы (ощущения безвыходности своего положения) придет, наконец, весна, обещая возрождение природы и чувств. Таким образом, можно говорить об обогащении смыслов оригинального литературного произведения.
Итак, рассмотренные нами киноадаптации пьесы Чехова «Дядя Ваня» изменяют время происходящих событий, переносят место действия в другие страны и даже континенты. Это позволяет говорить об огромном потенциале «Дяди Вани», чье время и место не замыкаются на российской провинции конца XIX века, а расширяются до любой страны и любого времени. Это говорит о вневременности чеховской пьесы. Поднимаемые в «Дяде Ване» экзистенциальные вопросы (потеря жизненных ориентиров, осознание быстротечности жизни и невозможности повернуть время вспять, принятие ответственности за свой выбор и за свою жизнь, поиск смысла жизни) повествуют об общих закономерностях жизни и, следовательно, оказываются актуальными для всего человечества. Таким образом, мы можем утверждать, что пьеса Чехова «Дядя Ваня» существует как в «малом», так и в «большом» времени, как в «ближнем», так и в «дальнем» контекстах.
Кинофильмы порой могут приблизить человека ближе к классику, к интуитивному пониманию сути его произведений, чем прочтение какого-либо профессионального филологического исследования (что не отменяет их ценности). Классическое произведение, адаптируемое в фильме, переносит внимание зрителя к далеким пространствам и ушедшим временам, и зритель с легкостью оказывается внутри фильма, вживается в героев, испытывает те же эмоции. Непосредственное переживание изображаемого в киноинтерпретациях, обращение к душевным волнениям позволяют зрителю представить извечный сюжет, и себя, органично вписываемого в этот сюжет.
Примечания
1. См: Тыркин С. Сэр Энтони Хопкинс: Я — бунтарь и анархист! (интервью) // Комсомольская правда. — 2007. — 27 августа. — Режим доступа: https://www.kp.by/daily/23956.5/72142/ (дата обращения: 10.07.2018).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |