Мы уже говорили, что при знакомстве с практикой экранизации обнаруживаются три подхода при перенесении литературы на экран — путь по возможности точного пересказа первоисточника, путь создания версии более или менее близкой к оригиналу и экранизации по мотивам — вариант, наименее претендующий на адекватность произведений кино и литературы. По-видимому, «скрупулезная верность» оригиналу есть не что иное, как иллюзия, которая, как и всякий мираж, дезориентирует человека на его пути к истине. На самом деле, за этой иллюзией скрывается ситуация, когда собственная версия принимается за точное следование оригиналу. В таком случае, как показывает опыт экранизации «Рассказа неизвестного человека» и других, автор сам своими руками разрушает собственную версию и очень далеко уходит от замысла первоисточника.
Например, авторы фильма «Война и мир» писали о своем намерении перенести на экран «самого Толстого, его роман», однако, как верно заметил критик Л. Аннинский, анализируя фильм, режиссер «воспроизвел скорее пластически-бытовую сторону толстовского мира, чем сторону духовно-философскую». В этих словах критика четко формулируется версия авторов фильма, результаты их прочтения романа. Л. Аннинский согласен с таким прочтением. Иначе оценила фильм М. Туровская, по мнению которой, «личность создателя недостаточно самостоятельно формирует его»1.
Таким образом, единственное возможным — то есть осуществимым — при экранизации является создание кино версии, максимально приближающейся к литературному оригиналу. Это имел в виду С. Эйзенштейн, говоря: «Нам важна именно не зрительская запротоколированность писательского образа.
Важен нам образ мышления автора и образность его мысли.
Это нужнейшее»2.
В этих словах С. Эйзенштейна заключено главное условие экранизации — киноверсия должна воссоздать на экране средствами киноискусства образ мира первоисточника («образ мышления автора и образность его мысли»). И если автору киноверсии удается это условие выполнить — его ждет успех: об этом свидетельствуют опыт лучших экранизаций — «Отца Сергия» и «Бесприданницы» Я. Протазанова, «Дамы с собачкой» И. Хейфица и др.
Неудачи же при создании киноверсии возникают в результате неточного прочтения, когда автор фильма либо не улавливает законы строения мира первоисточника, либо нарочито их искажает.
К киноверсии близки экранизации по мотивам. Собственно, это также киноверсии, ибо и здесь мир фильма строится на основе литературного первоисточника, но при этом экранизатор более свободен в интерпретации места и времени действия: он может перенести его в другую эпоху и страну («Белые ночи», 1957, Л. Висконти), может использовать мотивы нескольких произведений избранного писателя («Мать», 1926, реж. В. Пудовкин; «Петербургская ночь», 1934, реж. Г. Рошаль; Неоконченная пьеса для механического пианино», 1976, реж. Н. Михалков) и т. д. При работе над экранизацией авторы фильма могут быть свободны во всем, кроме одного — кинематографический язык этого фильма должен соответствовать смыслу и структуре первоисточника. Это условие настолько обязательно, что верность структуре можно обозначить как закон экранизации, игнорирование которого чревато разрушением и версии и самого оригинала. Разумеется, найти (раз и навсегда) решение, гарантирующее от неудачи в этом деле, невозможно, да, наверное, и не нужно. Однако возможно и нужно отрешаться от произвольного подхода при оценке каждой новой попытки такого рода. Возможно и нужно негативные суждения об экранизации, строящиеся, как пишет М. Туровская, «по испытанному трафарету — «не» или не «не»3, перевести в план позитивный: «Судить автора по законом, их самим над собою признанным4. В противном случае, автор оказывается беззащитным перед статьями, подобными цитированной выше статье Б. Рунина, оскорбительной по форме и бездоказательной по существу»*.
Из фильмов последнего тридцатилетия для рассмотрения проблем образной и смысловой интерпретации литературных произведений в кинематографе нами были выбраны «Дама с собачкой» И. Хейфица, «Неоконченная пьеса для механического пианино» Н. Михалкова и «Степь» С. Бондарчука. Эти фильмы привлекают как наиболее чистое воплощение трех путей экранизации, с которых писалось выше.
Примечания
*. Тем более кажется странным, что она была поддержана редакцией журнала «Искусство кино», которая заявила о своей «склонности» разделить обеспокоенность и критические суждения, содержащиеся... в статье». — Л.З.
1. См. цит. сб.: Книга спорит с фильмом, с. 132, 230.
2. Эйзенштейн С. Литература и кино. — Вопросы литературы, 1968, № 1, с. 96.
3. Туровская М. Кино — Чехов-77 — театр. — Искусство кино, 1978, № 1, с. 101.
4. Слова из письма А.С. Пушкина А.А. Бестужеву (конец января 1825 г.).
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |