Газетное дело становится уже в 1870-е годы выгодным коммерческим предприятием. Зачастую именно поэтому изданием газет и журналов занимались люди, весьма далёкие от журналистики и от литературы — купцы, банкиры, промышленники и даже спекулянты. Многие газеты начинают печатать коммерческие объявления, что дает им значительный доход. Видное место отводится коммерческой рекламе, биржевым таблицам, курсовым бюллетеням.
«Расцвет массовой литературы, — как отмечает Н.Г. Мельников, — во многом был обусловлен резким увеличением читательской аудитории и научно-техническим прогрессом в сфере книгоиздания <в сфере издательской деятельности вообще. — Э.О.>, который привёл к значительному удешевлению процесса книгопечатания и способствовал превращению книги, <а также журнала и газеты. — Э.О.>, с одной стороны, из предмета роскоши в легкодоступный предмет культурного обихода, с другой — в предмет промышленного производства и средство обогащения»1.
Увеличение количества газет и увлечённость многих процессом их издания как широко распространённые, бытовые явления находят отражение в одном из «осколочных» фельетонов Чехова:
«Самый большой процент больных даёт в Москве «газетомания». В прошлом году вся «мыслящая» Москва тяготела к спиритизму и собиранию старых марок, теперь же её обуял дух издательства. Хотят издавать все, помнящие родство и не помнящие, умные и неумные, хотят страстно, бешено!
<...> Васильев издаёт «Голос Москвы», кто-то издаёт «Светоч»... Литограф Кушнарёв, работающий на Абрикосова и Эйнема, бросает конфектную иллюстрацию и, тронутый успехами «Волны», издаёт свою собственную «херомантию». Больше всех публикуется газета «Жизнь», обещающая философский камень и решение тайн жизни. Издаётся эта газета г-жой Погодиной, редактируется г. Погодиным и печатается в типографии Погодиных. Точно такое же трогательное «погодинство» украшало когда-то и усопшую «Московскую газету», стало быть, «Жизнь» есть та же усопшая, но под другой вывеской. Объявление о «Жизни» декорировано фамилией Ф.Н. Плевако, как будущего сотрудника. Имя это напечатано трёхаршинными буквами, чтобы и близорукие увидели... Интересно бы знать, чем будет выражаться сотрудничество г. Плевако? Будет ли он защитником редактора и издателя перед судом читателей, или же явится как гражданский истец со стороны подписчиков?» (С., 16, 138) — читаем в «осколочном» фельетоне А.П. Чехова2.
Вообще же эта тема довольно часто встречается на страницах «малой прессы» (см., например, рассказ-сценку Н. С-ова (Н.М. Седельникова) «Газету издают»3).
Случалось, правда, что издания для массового читателя выпускались не столько ради прибыли, сколько по убеждениям (хотя и приносили значительный доход). Одним из таких изданий для «низовой» публики был журнал с символическим названием «Луч»*, издаваемый с 1880 года С.С. Окрейцем, которого как литератора Чехов лишил чина и поставил на последнюю позицию в своей «мелочишке» «Литературная табель о рангах» (1886). Это было дешёвое и общедоступное издание для широкой публики. «Луч» должен был, по замыслу издателя, наряду с образцами добротной беллетристики давать обзор текущих событий в духе «патриотического» и «благоразумнолиберального» направления.
Приводя в пример издательскую деятельность Окрейца, Чехов в «Осколках московской жизни» (18 августа 1884 года) метит во многих других издателей низкокачественной массовой периодики: «Пролетарии вроде нашего юдофоба Окрейца чрез печатное извещение миру о своем желании кушать набрали столько гривенников и пятаков, сколько на паперти и в тысячелетие не соберешь. Не мешало бы им отслужить панихиду по Гуттенберге» (С., 16, 114)**.
Интересы литературы, авторов были, увы, далеко не на первом месте для многих издателей. Многие из них не видели элементарных взаимосвязей: чем больше они будут платить авторам, тем скорее можно будет привлечь талантливых, сильных, известных авторов (при условии, что издатели хоть немного разбираются в литературной ситуации: знают, кого из авторов больше читают, ценят подписчики), чем лучше качество иллюстраций, тем качественнее товар, тем больше подписчиков и покупателей. Следствием непонимания этих зависимостей было падение читательского интереса к подобным изданиям и быстрое разорение издателей.
А.Р. Кугель, вспоминая подписную кампанию в конторе редакции журнала «Театр и Искусство», где он работал, писал: «На основании опыта и наблюдения, я уже давно пришёл к заключению, что успех — разумею материальный — идёт к тем, кто думает о результатах, а не о процессе»4.
Отражение весьма характерной для этого периода ситуации, когда газету или журнал издают далёкие от литературы люди, можно найти, например, в разделе «Фонарь» («листке, враждебном «мошенникам пера» и «разбойникам печати») журнала «Будильник» от 23 января 1880 года. Фельетон, помещённый в «Фонаре» — реакция на статью К.В. Трубникова, который ради привлечения подписчиков к своему изданию (новый «Телеграф»), решил выступить против «промышленников» в литературе: «Печать превратилась в известной степени в отрицательную силу, которая развивает в народе дряблость, лень, лишает его бодрости и ослабляет в нём чувства гражданственности и патриотизма... Мечтатели и утописты или, простите, промышленники десятки лет стоят во главе большей части периодических изданий; мудрено ли, что голос серьёзного публициста заглушается криком, гамом и шумом, поднимаемым хором газетных ворон, каркающих над объятою летаргическим сном здравою общественною мыслью».
Всё это, действительно, было так. Но фельетонист «Будильника» намекает на обстоятельство, позволяющее не волноваться читателю и «трагедию превращающее в водевиль». А именно то, что Трубников сам «чаще всего занимался этой торговлей». (С конца 1850-х годов он выступил инициатором целого ряда торгово-промышленных предприятий, учредителем банкирского дома и первого русского телеграфного агентства, директором двух пароходных обществ на Волге и Неве)***.
Оттого напоследок фельетонист иронично вопрошает: «позвольте спросить, не больно ли немножко вам самому от палки, которою вы «вздули» промышленников-журналистов?»5.
В 1884 году в тот же «Будильник» фактическим редактором-издателем**** стал В.Д. Левинский, чиновник, далёкий от литературы, но, что немаловажно, крестник московского генерал-губернатора В.А. Долгорукова. Его скупость и связи, а также умение «изворачиваться», а не редакторское чутьё, по мнению мемуариста, принесли ему 100 000 дохода от руководимого им журнала6.
Разбогатеть на своей газете пытался и А.Я. Липскеров, редактор «Новостей дня». По воспоминаниям В.А. Гиляровского, сотрудничавшего одно время у Липскерова, «затевая издание газеты, он не задавался никакими высокими идеями, а смотрел на газету как на коммерческое дело с конечной целью разбогатеть по примеру Пастухова, а что писалось в газете, его занимало мало. Его интересовали только доходы»7.
С.Я. Надсон в одном из журнальных обозрений констатировал: «В последнее время к существовавшим литературным течениям присоединилось ещё одно, новое и небывалое, которое всего справедливее окрестить эпитетом — «рыночного». Несмотря на свою сравнительную молодость, это рыночное «направление» начинает всё более и более охватывать периодическую литературу, проскальзывая даже в такие органы <печати>, которые прежде были безупречны в этом отношении»8.
Финансовая выгода несколько иного рода руководила, например, издателем журнала «Россия», довольно скоро прекратившего свое существование, что можно узнать из письма Л.И. Пальмина к Н.А. Лейкину: «Третьего дня был я на собрании сотрудников журнала «Россия», в числе кот<отрых> состою и я. В виду неаккуратного и бестактного ведения журнала все мы — постоянные сотрудники, вместе с двумя редакторами Скрипицыным и Яновым, сговорились написать коллективное письмо издателю Уманцу, в котором выставили по пунктам разные требования в виду более успешного процветания журнала, с угрозою всем вместе уйти из журнала в случае отказа в исполнении наших требований, а требования наши все законны и разумны <...> Уманец — кутила, гусар, который издает журнал только для того, чтобы под видом журнальных трат, побольше вытягивать денег от своей богатой жены. Вот мы и хотим его пришпандорить и направить журнал на хороший путь»9.
Однако было бы не совсем верно представлять издателя «малой прессы» конца XIX века только предпринимателем, не задумывающимся о качестве публикаций и далёким от литературы, хотя таковых было большинство. История развития «малой прессы» показала, что наибольших успехов добились именно те издания, редакторами и одновременно издателями или соиздателями которых являлись литераторы. Если обратиться к изданиям, в которых сотрудничал А.П. Чехов, примером тому может служить деятельность Н.А. Лейкина, взявшего по сути в свои руки и редактирование, и издание журнала «Осколки» (хотя помимо Лейкина издателем-редактором был и Р.Р. Голике).
К тому же стоит отметить, что если издатели чаще всего и были людьми, далёкими от литературы, то редакторы, которых они приглашали, зачастую и определяли лицо издания (Особенно хорошо это видно на примере журнала «Развлечение» в период его существования после смерти издателя Ф.Б. Миллера).
Подробная характеристика издателей и редакторов конкретных изданий «малой прессы», а также проблема редакторской политики представлены во второй главе диссертации.
Примечания
*. С 1890—1896 гг. вместо журнала издавалась газета «Луч». Издание было прекращено в связи со значительным сокращением подписчиков и цензурными притеснениями. (Подробнее об Окрейце см. в ст. М.В. Подмарьковой Окрейц С.С. // Русские писатели. М., 1999. Т. 4. С. 415—416).
**. В своём фельетоне Чехов не случайно упоминает именно Окрейца. Правда, пролетарием в полном смысле слова назвать его было нельзя. Наоборот, в своих статьях Окрейц писал о губительности растущего класса пролетариата, призывая обратить внимание на крестьянство. Он активно выступал против крайностей русификаторской политики в губерниях Царства Польского, а также высказывался по еврейскому вопросу, противопоставляя «русских моисеева закона» и «жидовство», связывая последнее с опасностью революционного брожения, смуты, хаоса. Внимание к польскому и в особенности еврейскому вопросам приобрели у него характер болезненной навязчивости. Именно эти «особенности» литературной деятельности Окрейца и взяла на щит русская периодика 1880-х годов, создав ему скандальную литературную репутацию.
***. Также Трубников был издателем целого ряда периодических изданий в Петербурге: «Журнал для акционеров» (1857—1859), «Биржевые Ведомости» (1860—1875), «Вечерняя Газета» (1865—1875), «Телеграммы русского телеграфного Агентства» (1867—1871), «Записки для Чтения» (1866—1868), «Новое Время» (1875—1876), «Финансовое Обозрение и Вестник железных дорог и пароходства» (1876—1878), «Телеграф» (1878—1880), «Русский Экономист» (1884—1886) и другие.
****. De jure с 1883 по 1893 гг. редактором-издателем «Будильника» была жена А.Д. Курепина Е.Г. Арнольд.
1. Мельников Н.Г. Понятие «массовая литература» в современном литературоведении // Литературоведение на пороге XXI в. М., 1998. С. 232.
2. Здесь и далее ссылки даны по изданию Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 тт. М.: Наука, 1974—1982.
3. Н. С-ов (Седельников Н.М.) Газету издают (полуфакт) // Развлечение. М., 1884. № 13. С. 250—251.
4. Кугель А.Р. Листья с дерева. Воспоминания. Л., 1926. С. 12.
5. Будильник. № 5. 1880. С. 138.
6. Ежов Н.М. Юмористы 80-х годов прошлого столетия [публ. и прим. В.А. Александрова] // Лазурь. № 2. М., 1992. С. 290.
7. Гиляровский В.А. Избранное. Т. 2. М., 1960. С. 90.
8. Надсон С.Я. Литературные очерки (1883—1886). СПб., 1887. С. 46.
9. ОР РНБ. Ф. 115. (Бурцев). Ед. хр. 51. Лл. 173 об. — 174. Письмо от 6 октября б. г. <скорее всего 1884—1885. — Э.О.>.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |