Все исследователи, писавшие о раннем газетно-журнальном творчестве Чехова, о характере «малой прессы» конца XIX века, непременно говорили о сезонно-бытовой тематике изданий. Общим местом стало представление о повторяемости тем, сюжетов, соотнесённости их с годовым циклом. Эта повторяемость чуть ли не вменялась в вину массовой литературе некоторыми исследователями. Причины такого явления, как сезонно-бытовая тематика ещё в конце 1920-х годов обозначила Л.М. Мышковская: «Вскрытие тематики юмористических журналов 80-х годов обнаруживает одно весьма характерное обстоятельство, а именно: журналы эти, обслуживая умственные интересы городского интеллигентско-мещанского среднего и мелкого люда, жили в сущности теми же интересами, что и указанный их потребитель, или вернее — по тематике юмористической журналистики легче всего обнаруживается, на какой социальный слой работали эти журналы и чей умственный уровень, чьё общественное самосознание они отражали»1.
Вполне естественно, что событийной основой, стержнем номера являлись материалы, факты, ограниченные в пространственно-временном отношении, не универсальные, т. к. они были рассчитаны на прочтение во вполне определённое время. И довольно странно было бы ожидать в дачный сезон в «малой прессе» найти рассуждения о Пасхе или Масленице.
Но после ознакомления с работами многих исследователей раннего творчества Чехова можно прийти к выводу, что кроме сезонно-бытовой тематики и высмеивания «пьяного купца», откликов на театральные новинки в «тонких» журналах и газетах «малой прессы» встретить нельзя. А это не так. Издания массовой литературы не только живо откликались на злобы дня. Если обратиться к содержанию юмористических журналов вроде «Будильника», «Осколков», не говоря уже о журналах «Москва», «Свет и тени», «Мирской толк», можно обнаружить много лирических стихотворений, драматических произведений, художественной беллетристики, которые никак не соотнесены со «злобой дня», а — скорее — призваны выполнять некую эстетическую функцию, приобщать своего читателя к литературе, прямо ничего не пропагандирующей и не декларирующей. Отличительной чертой «малой прессы» от «большой» литературы, наверное, можно назвать именно разнообразие, жанровое и стилевое, да и содержательное, исходящее из неодинаковых потребностей разного читателя.
При описании тематики и жанровой структуры массовой литературы в целом важно учитывать особенности конкретного издания «малой прессы»: его «программу», подзаголовок, авторский состав и редакторскую политику — те факторы, которые влияли как на содержание, так, следовательно, и на форму публикуемых материалов. При некотором однообразии (но ведь окружающая действительность вряд ли давала много разнообразного материала для таких жанров, как хроника, фельетон и т. п.) у каждого издания были «эксклюзивные», только им присущие черты, раскрыть которые попытаемся во второй главе данной работы.
Б.И. Александров писал, что «новаторская многотемность чеховской прозы требовала разнообразия жанровых форм её»2. Новаторства в «многотемности» Чехова немного («многотемность», скорее, интересна с точки зрения психологии творчества), а требуемое разнообразие жанровых форм — характеризующая черта «малой прессы» чеховского времени. Естественно, что к моменту появления в юмористике А.П. Чехова «малой прессой» уже были созданы образцы, шаблоны жанров, даже стилевые клише. (Дело вовсе не в многообразии тем и жанров, которые использует Чехов. Важнее то, как он пишет (языковой, стилистический аспект), о чём, какие реалии времени становятся объектом его изображения, а также — каково отношение автора к происходящему, к чему сводится сюжет).
Перечислить все жанры «малой прессы», вероятно, невозможно. Да это и не является задачей данной работы. Принципиально важным моментом оказывается зависимость подбора жанров в конкретном издании. Какие жанры являлись отличительной характеристикой издания, его «визитной карточкой», от чего вообще зависел набор жанров того или иного издания.
Как отметил А.В. Коротаев: «По своему направлению, по ориентации на читателя органы «малой прессы» 80-х гг., в том числе и юмористические журналы, не были совершенно однородными. Наблюдалось между ними различие и в отношении жанров и тематики»3. Различие это нередко было обусловлено типом, характером издания, заявленными уже в подзаголовке. Совершенно очевидно, что «литературно-художественный журнал» «Москва» отличался в жанровом, тематическом (и даже качественном) отношении от «сатирического еженедельного журнала» «Будильник». А «художественно-литературный» журнал «Осколки» от «художественно-юмористического журнала» «Стрекоза» и «иллюстрированного, литературного, художественного и юмористического журнала» «Зритель», хотя все они и находились в условиях жесткой конкуренции.
Казалось бы, «лёгкое» чтение должно было подразумевать под собой и краткость представляемого к прочтению материала. Однако просмотр таких журналов, как «Будильник», «Осколки», «Стрекоза», «Зритель», «Москва», «Свет и тени», дают различные данные. Если «Стрекоза» и «Осколки» придерживались в основном коротких журнальных жанров (сценка, фельетон, рассказ, «осколочки» и прочие «мелочишки» — практически всё предельно коротко), то в московских изданиях («Развлечение», «Будильник», «Зритель», тем более «Москва») часто помещались не просто большие рассказы, но и романы с продолжением, юмористические пьесы, также публикуемые в нескольких номерах.
Очевидна и разница между набором жанров в газете и журнале, т. к. уже положение ежедневного и еженедельного издания требует разного подхода к освещению действительности, а следовательно, разность жанров предопределена (жанры репортажа, отчёта, очерка, присущие газете, не встретишь в журнале). Впрочем, по замечанию А.В. Коротаева, «юмористические журналы стояли очень близко к газете, юмористическая сценка проникла в газету, и характер газетного репортажа в свою очередь оказал влияние на неё. <...> Журналы в значительной мере <...> шли за газетой, газетным репортажем, отражавшим ту или иную злобу дня»4.
Каждое из изданий «малой прессы», действительно, обладало определённым набором используемых жанровых схем, что оправдывалось подзаголовком издания (в «Новостях дня» (ежедневной газете) А.Я. Липскерова, например, преобладали хроника и уголовный роман). Примечательно, однако, что жанр сценки нашёл себе место и на газетной полосе в таких изданиях, как, например, «Новости дня», «Петербургская газета», «Московский листок» и др. Сценка в этих газетах внесла разнообразие в привычный жанровый ряд газеты и, при всей злободневности, скорее, выполняла юмористическую и эстетическую функцию.
Л.М. Мышковская выделила 16 типов рубрик, постоянно встречающихся в таких журналах, как «Стрекоза», «Будильник», «Осколки», «Зритель»5. Привожу этот список с некоторыми изменениями и дополнениями и в соотнесении с жанрами, которые соответствовали этим рубрикам (в случае несовпадения заголовков рубрик и наименований жанров):
1) «Осколки московской жизни»; «Осколки петербургской жизни»; «Осколки провинциальной жизни», «Петербургский фельетон»; «Сцена и кулисы» — короткие фельетоны.
2) «Мелочишки, мелочи, осколочки»; «Капли и брызги»; «Звонки», «Комары и мухи» — «мелочишки», остроты, краткие, часто в одно предложение, юмористические замечания.
3) Из копилки курьезов.
4) Анекдоты: современные анекдоты; почти анекдоты; исторические анекдоты; фамильные анекдоты; анекдотики.
5) Афоризмы и парадоксы; пустячки.
6) Шутка; телеграмма; каламбур.
7) Вопросы; вопросы и ответы; шарады.
8) Перепутанные объявления; курьезы; курьезы ученого мира; провинциальные курьезы.
9) Изречения: мудрые изречения веселого чудака; мои остроты и изречения.
10) Из записной книжки (рассеянного ученого, меланхолика) — юмористические «изречения».
11) Из лекции рассеянного профессора; лекция, ещё нигде не читаная; лекция практиковавшего врача; из пробной лекции начинающего юриста.
12) Из записок: филолога, математика и т. д.
13) Дневник: дневник чудака; из дневника сумасшедшего.
14) Сценки.
15) Письма, «романы» в письмах.
16) Пародии в драматической и повествовательной форме.
Необходимо добавить также жанр рассказа как одного из важных в «малой прессе».
Можно увидеть, что малыми жанрами массовой литературы часто становятся жанры, никогда не принадлежавшие литературе (переосмысленные в юмористических целях): чисто бытовые жанры (контракт, письмо, жалобная книга и пр.); жанры газетные (телеграммы, объявления, хроники), газетно-журнальные (объявления), исключительно журнальные (библиографические описания). Нередкими, впрочем, в «малой прессе» были пародии на литературные жанры (роман, к примеру). (О соотнесении жанров «большой» литературы и «малой прессы» см. в четвертой главе).
Это были устоявшиеся модели, которым предлагалось следовать и которым следовали авторы год за годом, из номера в номер. Конечно, вводилось нечто новое (в жанровом отношении), но это новое либо достаточно быстро становилось шаблоном, клише, либо же отмирало. То есть какие-то модели построения текстов становились производящими и продуктивными, а какие-то «тупиковыми».
К примеру, один из самых первых чеховских текстов — мелочишка «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т. п.?», опубликованная в № 10 журнала «Стрекоза» за 1880 год, была использована как модель уже другим автором в № 51 — «Что чаще всего встречается в нашей итальянской опере?»6 Примечательно здесь то, что Чехов, высмеивая шаблонность бульварных романов, повестей и т. п., сам, не подозревая об этом, создал шаблон, продуктивную модель для подражания.
* * *
Исследователи Чехова отмечали, что «юмористика всегда ориентирована на современность, <...> живёт сиюминутным — реалиями, знакомыми читателю, намёками, ему понятными, речениями, которые он сам употребляет и которые треплют газеты»7. Она [юмористика] рассчитана не на «открытие, а узнавание. Напоминание — принцип этой литературы... Кругозор читателя учитывается постоянно: повествователь, герой и читатель находятся в одном мире...»8. Массовая литература, действительно, в чём-то ориентируется на своего читателя, появляются новые жанры, новые темы, обусловленные возникновением нового читателя и иных литературных и общественных потребностей. Но массовая литература (при существующей повторяемости тем, форм и т. п.) обязательно привносит что-то новое. Это отмечает и исследователь социологии культуры Б.В. Дубин: «Постоянное тематическое обновление, поиск новых сюжетных ходов — закон массовой словесности, различные жанры которой выступают особыми условными средствами разведки и колонизации тематических пространств современности»9.
На эту же особенность юмористики обратил внимание и А.А. Измайлов, правда, отметив не обновление содержания, но формы: «Юмористической литературе чужда консервативность формы. Здесь всё хорошо, кроме того, что не смешно»10.
В юмористике чеховского времени такой писатель, как В.В. Билибин, значительно разнообразил форму и тематику произведений юмористических изданий. Он искал и вводил в оборот новые схемы написания рассказов и «мелочишек», обновлял и некоторые старые модели: словарь («Литературная энциклопедия», «Медицинский словарь»), грамматика («Доктора в жизни», «Грамматика влюбленных»), меню («Повторительный курс истории в кушаньях», «Предсказания на 1882 год»), краткое руководство («Краткие руководства»). Даже контракт между квартиросъемщиком и домовладельцем мог стать формой юмористической мелочи («Нормальный контракт»).
Однако затем это новаторство не помешало ему использовать созданные и заимствованные им формы, наполняя их лишь иным тематическим содержанием, также повторяющимся время от времени (реже обновляемым).
И многие авторы «малой прессы», найдя свою тематику или очертив узкий круг интересующих и знакомых им проблем, больше не утруждали себя поиском новых тем, новых форм, создавая свои произведения по одним и тем же схемам. Эта индустрия требовала тиражирования определённых клише. Возникали своеобразные рыночные отношения, итогом которых была конкуренция, с ревностью и завистью как формами быта.
* * *
Интерес представляют и такие жанры, как «энциклопедия» и шуточная биография, тоже встречающиеся в юмористических изданиях. О присылке «мелочишки» в жанре биографии просит в письме к А.П. Чехову от 20 марта 1884 года И.И. Кланг, издатель журнала «Москва». Так как предыдущая «вещица» в этом жанре Чехову удалась — речь шла о юмореске «Жизнеописания достопримечательных современников» (1884), — Кланг просит: «К следующему номеру, не прерывая, нужно написать другую биографию и так пойдёт дальше в каждый № . Если Вы затрудняетесь в выборе «особы», то валяйте Малкиелу или и<сполняющего> д<олжность> градск<ого> головы Ушакова»11.
В № 7 журнала «Москва» за 1883 год можно обнаружить уникальный симбиоз жанров: «рецепт» в рамках дневника (и под рубрикой «Из дневника») с соблюдением языковых примет как одного, так и другого жанра:
«10 марта, четверг. Решил составлять повоскресную книгу постных кушаньев. Жена взялась помогать. Сегодня же сочинили следующее: <...> «Маленький фельетон» или Майонез à la Суворин. Положить в кастрюлю выеденное яйцо и вскипятить, налить воды, подбавить пряностей, бросить для вкуса несколько тараканов и, прокипятив два раза, подавать на стол»12.
В вышеприведённом «рецепте», используя фразеологические каламбуры, автор стремился обрисовать характер, наполнение газеты А.С. Суворина «Новое время». Для нас же сейчас этот «рецепт» — одно из свидетельств литературной репутации этой газеты в 1880-е годы и ещё одно подтверждение факта конкуренции на рынке «малой прессы» средствами, далекими от конструктивной критики.
Примечания
1. Мышковская Л. Указ. соч. С. 52.
2. Александров Б.И. О жанрах чеховской прозы 80-х годов // Уч. зап. Горьковского гос. пед. ин-та. Вып. 37. Горький, 1961. С. 7.
3. Коротаев А.В. Указ. соч. С. 108.
4. Коротаев А.В. Указ. соч. С. 108, 111.
5. Мышковская Л. Указ. соч. С. 81—82.
6. Стрекоза. СПб., 1880. № 51. С. 3.
7. Чудаков А.П. Мир Чехова: возникновение и утверждение. С. 46.
8. Сухих И.Н. Проблемы поэтики А.П. Чехова. СПб., 2007. С. 67.
9. Дубин Б.В. Словесность классическая и массовая... // Слово — письмо — литература: очерки по социологии современной культуры. М., 2001. С. 313.
10. Измайлов А. Чехов. М.: Захаров, 2003. С. 119.
11. ОР РГБ. Ф. 331. К. 47. Ед. хр. 53.
12. Москва. М., 1882. № 7. С. 65.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |