Энциклопедизм является элементом познавательной природы метапоэтики. Как отмечает К.Э. Штайн, «одна из черт метапоэтического дискурса — его энциклопедизм: он аккумулирует и фактически содержит в себе ключевые научные и художественные идеи своего времени [выделено автором. — В.Х.] в силу того, что это знание берет объект в пределе его, на основе взаимоисключающих, но дополнительных сторон — искусства, науки, философии — по сути — это, как правило, энциклопедия научно-художественного опыта отдельной выдающейся личности, включенная в вертикальный контекст других таких же опытов, он содержит и множество прогностических идей» [Штайн 2006 (б): 31].
Метапоэтика драматического текста А.П. Чехова характеризуется энциклопедичностью, что обусловлено не только энциклопедизмом личности автора и энциклопедичностью описания, не только глубиной и разработанностью вопросов драматического творчества, но и корреляцией с энциклопедической идеей в эпистемологическом пространстве конца XIX — начала XX вв.
Энциклопедия «научно-художественного опыта» драматургии и театра А.П. Чехова предполагает определенный подход в систематическом рассмотрении вопроса. Главные задачи в освещении чеховского энциклопедического понимания драматического текста — это 1) выделение основополагающих принципов из общеэнциклопедических принципов описания, представленных в современных исследованиях; 2) верификация полученных данных; 3) введение полученного нового знания в круг уже устоявшихся представлений о природе драматургического и театрального мышления А.П. Чехова, то есть, с одной стороны, выявить пути корреляций системы чеховской метапоэтики с общефилософской, культурной, научной системами его времени (корреляция эпистемологическая) и, с другой стороны, корреляции с научным осмыслением чеховского наследия в XX веке (корреляция гносеологическая); 4) определение структуры описания.
Общие структурные моменты опыта претерпевают изменения и, «поскольку сам предмет опыта носит здесь личностный характер, постольку подобный опыт есть моральный феномен, точно так же как и получаемое благодаря этому опыту знание, то есть понимание другого» [Гадамер 1988: 421].
Изучение энциклопедизма метапоэтики предполагает решение вопроса о лингвистической сущности энциклопедического знания.
Уже греческий этимон современного слова энциклопедия — έγκυλιοςπαιδεία «круг познаний» — содержит в себе указание на познавательную сущность явления.
В современном языке понятие «энциклопедия» имеет следующий семантический объем:
Энциклопедия — «1. Научное справочное пособие по всем или отдельным отраслям знания (преимущественно в форме словаря)»; «2. Устар. Приведенное в систему обозрение различных отраслей какой-л. науки» [МАС]. Основные семы, входящие в понятийный объем энциклопедии, — это «научность», «справка», «все», «отдельные», «отрасль знания», а также «система», «обозрение», «отрасль науки».
Всесторонний — «Охватывающий все стороны чего-л., рассматривающий что-л. со всех сторон, обращающий внимание на все стороны чего-л.» [МАС].
Энциклопедический — «1. Прил. к энциклопедия; представляющий собой энциклопедию. 2. Всеобъемлющий, многосторонний, охватывающий многие области знаний» [МАС].
Энциклопедизм — «Широкое всестороннее образование, осведомленность в различных областях знания» [МАС].
Это подтверждается другими лексикографическими описаниями, например: «Энциклопедия — справочное сочиненье, содержащее в сокращеньи все человеческия знания, науки, или все части одной науки» [ТСЖВЯ], — а также описаниями в энциклопедиях.
В Словаре Брокгауза и Ефрона энциклопедическое метаописание энциклопедии следующее: «Энциклопедия... — так называлась у древних совокупность тех знаний, которыми должен овладеть свободный человек, вступая в жизнь. Содержание их в древности и в средние века составляли так наз. семь свободных искусств (artes liberales), т. е. грамматика, риторика, диалектика в первой части (trivium) и арифметика, геометрия, музыка, астрономия — во второй (quadrivium); прочие знания считались практическими сведениями и в область высокой науки не входили. Ныне название энциклопедии носят изложения всей совокупности знаний человеческих в какой-либо внутренней или внешней системе, [выделено нами. — В.Х.] или же обширные и самостоятельные части, выделенные из этого необозримого целого» [ЭСБЕ].
Интересным является метатолкование энциклопедии Н.В. Гудовщиковой и И.М. Тереховым в одноименной статье в крупнейшем лексикографическом издании советской эпохи — Большой советской энциклопедии: «Энциклопедия..., научное или научно-популярное справочное издание, содержащее наиболее существенную информацию по всем... или отдельным... областям знания или практической деятельности... Они не только отражают уровень науки и культуры данной эпохи, но и несут определенный идеологический заряд, выражающий интересы того класса, от имени которого они выступают и в среде которого создаются [выделено нами. — В.Х.]... Статьи в энциклопедии бывают следующих типов: статьи-обзоры, статьи-справки, статьи-толкования (содержат только дефиницию и в случае заимствования слова из другого языка — этимологию) и статьи-отсылки (адресуют к другому термину). Первые два типа статей, отличающиеся друг от друга преимущественно объемом, являются для энциклопедии определяющими; они содержат основную информацию по существу вопроса: изложение научной теории, исторического события, биографические, статистические данные и пр.» [БСЭ].
Общеэнциклопедические признаки представлены как в лексикографических трудах, так и в самих энциклопедиях.
«Энциклопедия (от греч. enkyklios paideia обучение по всему кругу знаний), научное или научно-популярное справочное издание, содержащее систематизированный свод знаний. Материал в энциклопедии располагается в алфавитном порядке или по систематическому принципу (по отраслям знаний). Различают универсальные (по всем отраслям знаний и практической деятельности), отраслевые, национальные, а также региональные энциклопедии» [ЭКМ].
При всей многозначности слова два компонента присутствуют и в его современном значении: по своему содержанию и прагматической установке (индивидуальное чтение) текст энциклопедического характера является повышенно информативным, причем подразумевается широкий (стремящийся к полному) охват явлений, по форме он должен быть удобным для нахождения нужной информации и содержать в том или ином виде разъяснение искомого понятия [Додина 2004: 97].
При неоднозначном толковании, однако, есть возможность выделить общие черты энциклопедического описания:
— полнота информации по данному критерию отбора материала;
— системность изложения каждой отрасли знания — как иерархическая, так и линейная. Отсылки как необходимый элемент обеспечения системности энциклопедии;
— научность, то есть изложение установленных наукой и общественной практикой фактов принятыми в науке терминами и понятиями;
— объективность;
— фактологическая точность;
— унификация подачи материала;
— лаконичность и популярность изложения;
— наличие дефиниции;
— схематичность изложения;
— изложение фактов без эмоциональных личностных оценок.
Рассмотрение вопроса энциклопедического описания метапоэтики драматического текста А.П. Чехова предполагает анализ реализации параметров энциклопедического описания.
Следует отметить, что энциклопедия «научно-художественного опыта» представляет собой не сторонний взгляд и анализ, а непосредственно энциклопедию «от А.П. Чехова», потому что все представленные факты написаны и осмыслены самим А.П. Чеховым. Исследователь в данном случае предполагает лишь систематизацию данных и описание общих корпусов смыслов, не обнаруживаемых при первичном и разрозненном знакомстве с метапоэтикой автора.
Как отмечает К.Э. Штайн, «в метапоэтическом дискурсе в общей иерархии типов знания один из наиболее высоко абстрагированных — художественный тип, в котором истина «схватывается» посредством художественной интуиции, прозрения, то есть того особого типа мышления, которое мы определяем как художественное. Метапоэтический дискурс «управляет» теми видами знания, которые связаны и с художественной критикой, и с психологией понимания, и с эстетикой и т. д. Для каждого художника предпочтительными являются определенные сферы знания, на которые он опирается, и, может быть, предпочтительными здесь окажутся лингвистика, философия; в другом случае даже математика, и вообще сферы естественнонаучного знания. Поэтому в целом мы опираемся на понятие энциклопедичности мышления художника» [Штайн 2006 (б): 24].
Под энциклопедичностью мышления художника, в контексте концепции К.Э. Штайн, понимается широкое, всестороннее его образование, осведомленность и умение оперировать различными областями знания. Отсюда метапоэтика — это вид всеобъемлющего, многостороннего дискурса. Это знание постоянно приводится в определенную систему, в соответствии с ходом формирования поэтических систем, стилей, направлений в литературном, в данном случае в драматургическом, творчестве.
Энциклопедии — это некая попытка выявить связи между науками, то есть попытка систематизации знаний, поскольку одна статья отсылает к другой. В энциклопедии создается некое целостное представление о системе знаний.
Энциклопедия как феномен философского анализа ставит проблему статуса знания вообще и дискурсивного знания в частности. Знание представляет собой структуру сознания, т. к. сознание — это сознание о чем-то. Энциклопедическое сознание дискретно и дискурсивно, но при этом и абсолютно, т. к. абсолютной считается сама сила знания. Сознание энциклопедии не имеет «собственника». Сознание — развивающийся по языковой логике абсолют, приходящий в полное сознание самого себя в человеческой деятельности. Тем самым энциклопедия это знание еще человеческое, но стремящееся от этой человечности избавиться и занять надчеловеческую позицию. Знание, как каталог Рассела, стремится включить в себя как знание обо всем, так и знание о знании, тем самым объективируя человека как носителя знания. Энциклопедия как сознание, следовательно, это основная форма отчуждения человека, как и появившийся капиталистический способ производства. «Эти формы отчуждения сонаправлены в своих интенциях и коренятся в той метапозиции, которую приобрело знание, вытеснив иррациональную сущность человека из горизонта сознания и из языка. Нивелирование иррационального и божественного в сознании, тем самым, в философской установке энциклопедии Нового времени сыграло роль объективации и уничтожения сущности человека, т. к. перекодировала его сущность в безличный коллективный корпус энциклопедического дискурса» [Семенов 2004: 258].
Энциклопедизм — это определенный стиль мышления, который связан с попыткой построить универсальный тезаурус, найти универсальный язык, который отличался бы от прошлого тезауруса, прошлого языка и давал бы возможность легитимизировать новые способы объяснения, художественные, научные и философские инновации, новые ценности.
Энциклопедизм являлся именно формой поисков основания, поскольку представлял собой опыт познания. Несколько десятилетий назад его назвали бы «опытом общественного сознания», так как это коллективный опыт. Сегодня он вполне может быть назван интерсубъективным опытом, то есть трансцендентальным опытом многих я, превращенным (опредмеченным) в процессе коммуникации. Таким образом, «это еще и опыт превращенной формы сознания, порождающей связи и отношения, прямо противоположные содержанию исходной формы. Так, если исходная (трансцендентальная) форма сознания является рационалистической, то есть формируется от чувственного опыта к разумному, то, превращаясь, она с необходимостью порождает иррациональные связи и отношения, которые, тем не менее, выступают выражением, а не искажением ее сущности. Так, наряду с различными формами рациональности в философских и научных концепциях Просвещения действуют формы чувственности. Причем, эти формы — не просто следствия превращения рациональности как «бывшие формы рациональности»; они существуют независимо от форм рациональности и рядом с ними, будучи одновременно их порождением» [Савельева 2004: 55].
В разные эпохи представления о возможности полного и окончательного познания были основаны на убеждениях в безграничных возможностях разума (божественного или человеческого), обладающего универсальным методом познания, в равной степени применимым к различны сферам бытия. Это породило феномен энциклопедизма как гносеологического идеала.
Современные представления о формах и методах энциклопедических построений во многом ориентируются на просвещенческие образцы. С одной стороны энциклопедии эпохи Просвещения вобрали в себя многовековой опыт средневековых и возрожденческих энциклопедий, с другой — сформировали принципиальные архетипические модели, лежащие в основе современных представлений.
«Именно энциклопедисты эпохи Просвещения сформировали два принципиально несовпадающих подхода, определивших организацию, распространение и хранения знания на многие годы вперед. Один из них был связан с французской Энциклопедией, другой с Британской» [Артемьева 2004: 13].
Чем проще соотношение единичного и всеобщего, тем более особенным это знание представляется. В основе такого соотношения лежит механика, и это делает энциклопедическую систему знания почти что вечной.
Понятно, что всеобщий характер такого знания — мнимый, потому что все связи между отдельно описанными предметами и вещами замыкаются на субъекте как носителе формы сознания — на авторе и читателе. Но именно благодаря субъекту энциклопедизм обретает вид следствия объективного развития познания: «энциклопедическое знание представляется ни чем иным как способом воплощения (а в последующем и отражения) всеобщей системы природы» [Савельева 2004: 56].
Метапоэтика А.П. Чехова представляет анализ различных сфер деятельности человека и писателя, а в плане изучения драматического текста — это исследование всех его основополагающих компонентов, реализующихся во взаимодополнительных отношениях драматургического и театрального текстов. Энциклопедизм метапоэтики А.П. Чехова, отражающий энциклопедический стиль мышления художника, предопределяет выражение в пространстве метапоэтического текста художественных, научных и философских посылок, коррелирующих со значимыми концепциями в эпистемологическом пространстве эпохи, или выделение опережающих, предвосхищающих художественных или научных идеи.
Подтверждением энциклопедизма метапоэтики А.П. Чехова служат данные авторской самоинтерпретации понятия «энциклопедия», которые обнаруживаются в метапоэтическом дискурсе. Это позволяет нам увидеть отношение А.П. Чехова к такому явлению, как энциклопедию, рассмотреть авторскую позицию о вопросе сопоставления его текстов с энциклопедией.
Топос «энциклопедия» в метапоэтике А.П. Чехова имеет следующую структуру.
Топос ЭНЦИКЛОПЕДИЯ в метапоэтике А.П. Чехова
Энциклопедичность художественного текста
Собственный текст А.П. Чехова
Чужой текст
Создающаяся энциклопедия
Участие А.П. Чехова
Энциклопедия и биография А.П. Чехова
Энциклопедия и ее роль в повседневной жизни
Энциклопедичность художественного текста
В первом аспекте «Энциклопедичность художественного текста. Собственный текст А.П. Чехова» рассматривается вопрос о сущности энциклопедичности художественного текста. В своих письмах А.П. Чехов, обсуждая со своими корреспондентами новую повесть «Степь», отмечает сходство текста с энциклопедией.
«В общем получается не картина, а сухой, подробный перечень впечатлений, что-то вроде конспекта; вместо художественного, цельного изображения степи я преподношу читателю «степную энциклопедию». Первый блин комом. Но я не робею. И энциклопедия, авось, сгодится. Быть может, она раскроет глаза моим сверстникам и покажет им, какое богатство, какие залежи красоты остаются еще нетронутыми и как еще не тесно русскому художнику» (Д.В. Григоровичу, 12 января 1888 г.)
«Моя «Степь» похожа не на повесть, а на степную энциклопедию» (А.Н. Плещееву, 3 февраля 1888 г.)
Понимание энциклопедизма повести «Степь» самим А.П. Чеховым эксплицировано в эпистолярных текстах через следующие комментарии: «Для дебюта в толстом журнале я взял степь, которую давно уже не описывали. Я изображаю равнину, лиловую даль, овцеводов, жидов, попов, ночные грозы, постоялые дворы, обозы, степных птиц и проч. Каждая отдельная глава составляет особый рассказ, и все главы связаны, как пять фигур в кадрили, близким родством, Я стараюсь, чтобы у них был общий запах и общий тон, что мне может удаться тем легче, что через все главы у меня проходит одно лицо» (Д.В. Григоровичу, 12 января 1888 г.); «Я изображаю степь, степных людей, птиц, ночи, грозы и проч.» (Я.П. Полонскому). Авторский комментарий направляет нас в область исследования жанра перечней в творческой системе писателя, через сопряжение которых создается энциклопедизм повествования, ведущий к осознанию энциклопедизма художника слова.
Исследователи творчества А.П. Чехова неоднократно отмечали первоинтенцию повести «Степь». В исследовании М. Финка «Метапоэтика: Русская традиция от Пушкина до Чехова» [Finke 1995] именно «Степь» рассматривается как метапоэтический — центральный текст творчества Чехова, в котором аккумулируются вся поэтическая система писателя. А.П. Чудаков в работе «Поэтика Чехова» отмечает: «И как первые же рассказы в объективном роде были не робким нащупыванием новых возможностей, а вполне законченными образцами новой манеры, первые опыты повествования, которое в полной мере разовьется позже, уже замечательны» [Чудаков 1971: 107].
«Перечни» как жанровый элемент художественной системы А.П. Чехова отражают процесс систематизации автором знаний о мире, отражают яркую черту стиля А.П. Чехова, который, как «стиль отдельного писателя... должен рассматриваться как духовный центр или как диалектографический магнит или полюс, к которому притягивается целый ряд знаменательных языковых форм, встречающихся в рассеянном состоянии и более и ли менее случайно в языках всех времен и народов, тогда как у данного писателя они кристаллизуются и собираются в некую индивидуальную языковую систему, занимающую особое место в пределах... языка» [Шпитцер 2007: 204—205].
Структурно повесть «Степь» — это набор различных картин-впечатлений в пространстве текста, некая «импрессионистская» энциклопедия, выраженная синтагматически. Однако подтверждение энциклопедичности текста обнаруживается и при парадигматическом рассмотрении. Один из значимых примеров — эпизод последнего наставления отца Христофора Егорушке:
«И старайся так, чтоб все науки выучить. Иной математику знает отлично, а про Петра Могилу не слыхал, а иной про Петра Могилу знает, а не может про луну объяснить. Нет, ты так учись, чтобы всё понимать! Выучись по-латынски, по-французски, по-немецки... географию, конечно, историю, богословие, философию, математику... А когда всему выучишься, не спеша, да с молитвою, да с усердием, тогда и поступай на службу. <...>
Святые апостолы говорили на всех языках — и ты учи языки; Василий Великий учил математику и философию — и ты учи; святый Нестор писал историю — и ты учи и пиши историю. Со святыми соображайся...
О. Христофор отхлебнул из блюдечка, вытер усы и покрутил головой.
— Хорошо! — сказал он. — Я по-старинному обучен, многое уж забыл, да и то живу иначе, чем прочие. И сравнивать даже нельзя. Например, где-нибудь в большом обществе, за обедом ли, или в собрании скажешь что-нибудь по-латынски, или из истории, или философии, а людям и приятно, да и мне самому приятно...» («Степь»).
Энциклопедичность высказывания определяется через анализ составляющих его лексических компонентов, выражающих понятия, в которых отражаются различные способы представления мира, различные картины мира. Интересно, что оппозиции разных сторон знания (например, математика — история (Петр Могила) — естествознание (луна)), снимаются через постулат «все понимать», а позже в высказывании намечается «расширение» «круга знания»: «по-латынски, по-французски, по-немецки... географию, конечно, историю, богословие, философию, математику...». Перечень языков вводит в текст многообразие языковых картин мира, к которым должен приобщиться Егорушка, а перечень наук определяет разные сферы и уровни мировоззрений, которые сосуществуют в едином пространстве, в одном человеке. Так же, как и в энциклопедии, мирно сосуществуют разные, порою взаимоисключающие теории, так и высказывание отца Христофора наполнено указанием на широкий круг знаний, остающийся, следуя логике постановки многоточий, открытым.
Сопоставление самим автором собственного произведения с энциклопедией является важнейшим знаком в изучении метапоэтики А.П. Чехова. Осознанная автором корреляция художественного текста и энциклопедии позволяет нам говорить об энциклопедическом типе мышления и энциклопедизме метапоэтики А.П. Чехова и продолжать исследование.
Другой аспект структуры понятия «энциклопедия» — метапоэтические высказывания об энциклопедизме чужого текста. Здесь наблюдается полярность мнений автора: чтение энциклопедии, с одной стороны, осмысляется и как скучное занятие, а с другой стороны, сравнение с энциклопедией является приметой высокого признания литературной деятельности.
«Присланные Вами сочинения Ежова получил, большое Вам спасибо. Предыдущие томы того же Ежова я по прочтении сдавал в Ваш московский магазин для передачи Вам, что сделаю и с этим томом. У Ежова тон однообразен, становится в конце концов скучновато, точно читаешь энциклопедический словарь, и будет так, пока не придет к нему на помощь беллетристика» (А.С. Суворину, 29 июня 1903 г.).
«Обладая по природе своей крупным публицистическим талантом, в высшей степени разнообразным, он редко останавливался на отвлеченных богословских темах, предпочитая им вопросы дня и насущные потребности того города и края, в котором он жил и работал; неурожаи, повальные болезни, солдатский набор, открытие нового клуба — ничто не ускользало от его внимания, и потому-то его 12 томов составляют энциклопедию, в которой могут найти для себя одинаково интересное и полезное чтение люди всех званий и профессий: и богатейшие негоцианты, и чиновники, и дамы, и солдаты, и арестанты» (В.А. Бандаков [Некролог]).
Следует обратить внимание, что «недоброжелательное» отношение к чтению энциклопедического словаря выражено через лексему «скучновато», которая определяет не само состояние скуки, а лишь его оттенок. При этом А.П. Чехов четко определяет причину такого состояние — отсутствие беллетристического начала в художественном произведении. Но уже следующее метапоэтическое высказывание показывает, что в понимании А.П. Чехова сравнение с энциклопедией является высоким достижением любого автора. Главное для А.П. Чехова то, что в произведении-энциклопедии «люди всех званий и профессий», то есть любой человек, «могут найти для себя одинаково интересное и полезное чтение». Важным является отождествление (через использование лексемы «одинаково») интересного и полезного чтения.
Интересный — «1. Возбуждающий интерес; занимательный, любопытный» [МАС].
Полезный — «1. Приносящий пользу, способный приносить пользу» [МАС].
Польза — «1. Хороший результат, благоприятные последствия для кого-, чего-л.» [МАС].
Роль энциклопедии осмысливается А.П. Чеховым не только в сопоставлении с художественными произведениями, но также автор интересуется современными ему энциклопедическими изданиями. Метапоэтический дискурс представляет нам возможность увидеть то, как сотрудничал А.П. Чехов с крупными энциклопедическими изданиями, заботился о доступности энциклопедии в других, удаленных от столиц городах.
В метапоэтическом дискурсе есть высказывания, позволяющие увидеть отношение А.П. Чехова к работе по составлению энциклопедий.
«Все эти дни я занят мыслью о Вашем энциклопедическом словаре. Если Вы в самом деле будете издавать его, то своевременно дайте мне знать: я сообщу Вам свои соображения, которые, быть может, пригодятся.
В качестве хорошего знакомого я буду вертеться при газете и энциклопедическом словаре, возьму pour plaisir какой-нибудь отдел в последнем, буду изредка, раз в месяц писать субботники, но стать в газете прочно не решусь ни за какие тысячи, хоть Вы меня зарежьте» (А.С. Суворину, 29 августа 1888 г.).
Мы видим, что А.П. Чехов озабочен изданием энциклопедии, у него есть «свои соображения» по этому поводу. И если постоянная работа в газете для него сложный, неоднозначный вопрос, то относительно участия в энциклопедическом словаре дается четкое определение — pour plaisir «ради удовольствия». Энциклопедия, работа с ней доставляет радость, удовольствие А.П. Чехову:
«Получил от Вас одну телеграмму и письмо, в котором Вы пишете, что хотите издавать энциклопедический словарь. Не знаю почему, но весть об этом словаре меня очень порадовала. Издавайте, голубчик! Если я гожусь в работники, то отдаю Вам ноябрь и декабрь; буду жить эти месяцы в Питере. От утра до ночи буду сидеть» (А.С. Суворину, 20 мая 1890 г.). Здесь чувствуется азарт человека, зараженного и поглощенного идеей создания энциклопедии. Ключевое слово — «порадовала».
Порадовать — «Доставить некоторую радость, несколько обрадовать» [МАС].
Отметим, что именно в эти годы и была написана повесть «Степь». А.П. Чехов, зараженный идеей работы над энциклопедией, создает свою собственную «степную энциклопедию».
Для А.П. Чехова энциклопедия является тем «кругом знания», в котором четко описаны и представлены важнейшие сведения о явлении, событии, личности. Так, на просьбу Б.Ф. Прусика предоставить сведения о себе А.П. Чехов отвечает: «Многоуважаемый Борис Федорович! Мою краткую биографию можно найти в Чешском энциклопедическом словаре. Перечень изданных мною книг пришлю Вам вместе с фотографией» (Б. Прусику, 26 или 27 мая 1897 г.). А.П. Чехов доверяет энциклопедии и участвует в создании представлений о себе.
В метапоэтическом дискурсе обнаруживается написанная А.П. Чеховым статья в «Настольный энциклопедический словарь», и эта статья о самом А.П. Чехове, помещенная позднее с небольшими дополнениями в этом словаре:
«Имею честь сообщить Редакции Настольного энциклопедического словаря желаемые сведения.
Я, Чехов Антон Павлович, родился в 1860 г. 17 янв<аря> в городе Таганроге. Дед мой и отец — уроженцы Воронежской губ<ернии> — бывшие крепостные Чертковых (деда и отца теперешнего редактора «Посредника» В.Г. Черткова). Воспитывался в Таганрогской гимназии, потом поступил в Московский университет на медицинский факультет; кончил курс в 1884 г. со степенью лекаря и уездного врача. В 1888 г. Академия наук выдала мне Пушкинскую премию. В 1890 г. я совершил путешествие на Сахалин; туда ехал через Сибирь, возвращался на пароходе Добровольного флота. В 1892/93 гг., когда в Московской губ<ернии> ожидалась холера, я заведовал временным медицинским участком (Мелиховским) в Серпуховском уезде. В 1893 г. был прикомандирован к Медицинскому департаменту. В настоящее время живу у себя в имении в Серпух<овском> уезде Моск<овской> г<убернии>.
Начал заниматься литературой в 1879 г. сначала в «Стрекозе», «Будильнике» и других юмористических и иллюстрированных журналах, затем в газетах и, наконец, в «Северном вестнике» и «Русской мысли». Вот названия моих сборников: «Пестрые рассказы», «В сумерках», «Рассказы», «Хмурые люди», «Дуэль», «Палата № 6», «Детвора», «Очерки и рассказы». Писал и пьесы.
Имею честь быть с почтением
А. Чехов». (В редакцию «Настольного энциклопедического словаря», 22 декабря 1894 г.)
Ценность этого метапоэтического текста в том, что перед нами энциклопедическая самоинтерпретация А.П. Чехова. Автор выделяет в энциклопедической статье самое важное, то что он хотел бы сообщить о себе. И немаловажно отметить, что в написанной в 1894 году статье, уже после второй редакции «Иванова» и его успешных постановок, после успешных водевилей, после опыта написания пьесы «Леший» содержится короткое упоминание о драматургических работах. Писал и пьесы». В 1894 году, за 10 лет до кончины, А.П. Чехов не осознает себя драматургом, врачебная практика является приоритетной, о художественном творчестве он говорит не как о писательстве. А как о занятии: «начал заниматься».
Заниматься — «1. Выполнять какую-л. работу, делать что-л. || Отдавать, посвящать свое время или досуг чему-л. 2. Работать в какой-л. области науки, искусства, техники и т. д.»
Через 4 года, уже после триумфа «Чайки» в МХТ, успеха «Дяди Вани», во время написания пьесы «Три сестры» специально для театра А.П. Чехов посылает К.Ф. Бергеру сведения о себе из «Энциклопедического словаря» издательства Брокгауза и Ефрона:
«Антон Павлович Чехов, родившийся в 1860 году в Таганроге. Дед и отец его — уроженцы Воронежской губернии.
По окончании курса в Таганрогской гимназии А.П. поступил в Московский университет на медицинский факультет, где и окончил курс в 1884 году. Еще будучи студентом дебютировал маленькими бытовыми юмористическими очерками в сатирических журналах, а затем стал печатать мелкие рассказы в «Нов<ом> врем<ени>» и «Петерб<ургской> газ<ете>». Эти эскизы пользовались большой известностью в мелкой прессе, а впоследствии вышли отдельными сборниками, обратив на себя внимание искренностью чувства, яркой, оригинальной обрисовкой типов. Несколько позже Чехов стал печатать в больших ежемесячных журналах более обширные произведения, упрочившие за ним репутацию даровитого беллетриста. Характерная черта творчества Чехова — это склонность к тонкому психическому анализу. Преимущественно болезненно-нервных настроений. <Изд. Энциклопедического Словаря>
Фотографии моей в настоящее время у меня нет и не будет ранее осени. Портрет мой, довольно порядочный, можно найти в Германии, а именно в Мюнхене или Лейпциге.
Позвольте пожелать Вам всего хорошего.
Уважающий Вас А. Чехов. (К.Ф. Бергер, Июль—август 1898 г.).
Содержание статьи направлено в большей мере на освещение литературной деятельности, используется словосочетание «даровитый беллетрист», что свидетельствует о признании литературного таланта А.П. Чехова обществом. Но драматургические произведения не охватываются и информация по ним не добавлена самим автором письма. В энциклопедическом представлении себя как писателя А.П. Чехов — в большей мере прозаик, он не пишет о драме, не «впускает» ее в «круг знания» о себе. И это существенно для понимания метапоэтики драматического текста.
Последняя область в структуре понятия «энциклопедия» в метапоэтике А.П. Чехова — «Энциклопедия и ее роль в повседневной жизни». В понимании А.П. Чехова в современном ему обществе энциклопедия — это основа культурного цивилизационного существования. Отсутствие энциклопедического описания, по мысли А.П. Чехова, не способствует расцвету жизни и мысли. В письме Е.П. Егорову он отмечает: «Что же касается самих корреспондентов, то ведь это горожане, знающие деревню только по Глебу Успенскому. Положение их фальшиво в высшей степени. <...> Он чувствует себя виноватым. Но виноват ведь не он, а русские потемки. К услугам западного корреспондента — превосходные карты, энциклопедия<еские> словари, статистические исследования; на западе корреспонденции можно писать, сидя дома. А у нас? У нас корреспондент может почерпать сведения только из бесед и слухов. Ведь у нас во всей России до сих пор исследованы только три уезда: Череповский, Тамбовский и еще какой-то. Это на всю-то Россию! Газеты врут, корреспонденты — саврасы, но что же делать? А не писать нельзя. Если бы печать наша молчала, то положение было бы еще ужаснее, согласитесь с этим» (Е.П. Егорову, 11 декабря 1891 г.). Энциклопедия для А.П. Чехова — это основа образованности, культуры народа. И он заботится о том, чтобы в его родном городе был хороший энциклопедический словарь: «Посылаю для городской библиотеки два ящика с книгами. Между прочим посылаю энциклопедический словарь Граната-Гарбеля, за исключением IV и V томов, которые пришлю, когда получу их сам» (П.Ф. Иорданову, 10 июня 1896 г.).
Таким образом, анализ топоса ЭНЦИКЛОПЕДИЯ в метапоэтике А.П. Чехова позволяет говорить о соотношении энциклопедии с художественным текстом. Внимание автора к энциклопедиям его времени, участие в их составлении, забота о доступности энциклопедического знания свидетельствуют о возможности разработки проблемы энциклопедичности поэтики и метапоэтики А.П. Чехова. Еще одно подтверждение важности этой проблеме — своеобразная «Энциклопедия жизни», которая обнаруживается в ранних рассказах А.П. Чехова.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |