К автостоянке овощного рынка подъезжает видавшая виды «копейка». К ней приближается собака темной масти. Она занимает выжидательную позицию в некотором отдалении. Еще одна, поджав к туловищу и держа навесу переднюю лапу, медленно скачет на трех оставшихся. Из машины выходят мужчина и женщина. Увидев прыгающую собаку, она поворачивается, открывает дверцу и, порывшись в сумке, достает пирожок. Затем бросает его хромому псу, которого я мысленно окрестил Серым. Тот обнюхивает его и с достоинством, не спеша, съедает. Второму, которому я присвоил кличку Лапай, ничего не достается. Мое внимание непроизвольно отвлекается на перебранку водителей. Через некоторое время на стоянке останавливается «Бумер». Из него выходит пара. История с собаками повторяется. Серый получает увесистый кусок колбасы, а Лапай опять остается не солоно хлебавши. Я снова отвлекаюсь по сторонам. Вскоре появляется очередная машина. Выходит семья: отец, мать и девочка. Увидев медленно и неуклюже скачущую к ним собаку, она просит мать:
«Мама, мама, давай покормим бедненькую собачку, у нее лапка болит». Женщина достает пакет с едой, вытаскивает из него сосиску и бросает Серому. Тот с аппетитом съедает ее. Лапай спокойно сидит в стороне и даже не пытается подойти поближе. Мне становится его жаль. Я не могу понять, почему он так себя ведет. Купив в киоске пару сарделек, возвращаюсь, подзываю собак и бросаю каждой из них по одной. Удивительное дело, Лапай в очередной раз не проявляет видимого интереса к еде, хотя как-то уж очень внимательно и подобострастно следит за поведением своего четвероногого товарища. Серый же с сытым видом, небрежно обнюхав сардельку, отворачивает морду.
И вот только тогда Лапай с жадностью набрасывается на свою порцию, проглатывает, почти не жуя, а затем быстро съедает вторую. Я размышляю: «Почему Лапай не решался есть сразу? Может, он боится Серого?». Решаю подойти к парковщику, молодому парню, и выяснить этот вопрос у него.
— Слушай, друг, — обращаюсь я к нему, — объясни мне, пожалуйста, почему вон тот пес с темной шерстью не подходит близко и не берет еду, пока от нее не откажется второй?
— А-а, все просто, — отвечает он. Вот тот, серый, по кличке Артист, у них главный. Он выпрашивает еду, наедается, и только потом делится с Тобиком. А трюк с больной лапой, — это его «коронка». Этот проходимец вполне здоров и лапа у него не болит. Он просто притворяется, «бьет на жалость».
— Не может быть! — невольно вырывается у меня.
— Тогда смотрите сами, — предлагает парень.
Я оглядываюсь и не верю своим глазам. По дороге возле рынка стремглав несутся два знакомых пса. Тобик бежит впереди, Артист, легко догнав его, прыгает сверху ему на спину и заваливает на землю. Играя, собаки дружелюбно покусывают друг друга. Их пасти растянуты в сытых, блаженных улыбках...
Подходит автобус. Я устраиваюсь ближе к окну, пытаюсь разглядеть собак. Но они, накувыркавшись, уже покинули автостоянку. Улыбаясь про себя, представив Артиста, ковыляющего на трех лапах. «Вот и пойми их, этих животных, — размышляю я, — они, оказывается, прекрасные психологи. Изучают людей и знают все их слабости. А говорят, нет у них разума, а только инстинкты». Сегодня я убедился, что есть.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |