Дни рождения Антона Павловича Чехова давно стали знаменательным событием в культурной жизни отечественной и зарубежной общественности. С его именем связаны яркие страницы истории русской и мировой литературы. Его произведения исполнены социального и философского содержания, проникнуты сочувствием ко всем обездоленным, начиная от сосланных на сахалинскую каторгу и кончая обыкновенными «подданными Российской империи», которые были жертвами мерзостей жизненного уклада того времени. Неотразимая убедительность рисуемых Чеховым картин и тех выводов, к которым он приводит своих читателей, объясняются поразительным даром писателя увидеть и показать проявления кричащих противоречий действительности в простейших жизненных ситуациях.
Чехов учит нас верить в человека и уважать тех, кто достоин этого высокого звания. Представления писателя о человеческом счастье основывались на его убеждениях в том, что человек неотделим от его общественного бытия, что путь к справедливому общественному устройству есть вместе с тем путь к раскрепощению духовных возможностей людей, что одно не мыслимо без другого, так как это две стороны единого процесса прогрессивного развития человеческого общества.
Все произведения А.П. Чехова, где речь идёт о деградации человека («Три года», «Бабье царство», «Ионыч», «Крыжовник», «Человек в футляре»), и те, в которых рассказывается о пробуждении самосознания героев («Учитель словесности», «Случай из практики», «Архиерей», «Невеста», «Вишнёвый сад»), подтверждают это со всей очевидностью.
Чехов близок нам сегодня ещё и тем, что он гениально выразил в своём творчестве важнейшую особенность прогрессивной русской общественной мысли: её озабоченность коренными вопросами социального бытия, затрагивающими кровные интересы всякого человека без различия его национальности или расовой принадлежности. Он страстно мечтал о новой жизни и новых людях, у которых было бы всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Сознанием этой высокой цели пропитана каждая страница его произведений.
Своим путём приходят к Чехову читатели стран Запада и Востока. Чем грознее сгущались тучи на горизонте минувшего века, давала знать о себе угроза фашизма и кровавая борьба против него, чем нагляднее в наше время дают о себе знать ужасы разбоя: военного, политического, социального, экономического, нравственного, ставящих под угрозу существование всего живого на земле, тем вдумчивее вникают люди всего мира в общечеловеческие основы нашей цивилизации, лучше понимают, что венцом мироздания является человеческая жизнь и окружающая нас природа. Именно эти ценности и утверждал Чехов, в этом и состоит высший смысл его житейской правды. Отсюда и рост его почитателей в современном мире. И чем дальше мы уходим от Чехова, тем, кажется, заметнее к нему приближаемся. Теперь, когда Чехов стал «вечным автором» не одного Художественного театра, но всего мира, сбывается его полушутливое пророчество: «Меня будут читать лет семь, семь с половиной, а потом забудут... Но потом пройдёт ещё некоторое время — и меня опять начнут читать, и тогда уже будут читать долго».
Почему же Чехову была уготовлена столь долгая жизнь? Может быть, потому что каждый, кто прикасается к его творчеству, поражается дару его исторического предвидения, по Чехову сверяет свою жизнь, открывает созвучие потребностям своей души. «Вся энергия художника должна быть обращена на две силы: человек и природа», — говорил Чехов, веря в то, что конечная жизнь человека связана с бесконечной жизнью природы. «Какие красивые деревья и какая, в сущности, должна быть около них красивая жизнь!» Однако человек безжалостно вырубает леса, мелеют реки, исчезают ценные породы рыб. Эти противоречия, увиденные Чеховым, в наши дни под пером Распутина, Белова, Астафьева тревожно разрослись. Однако прошло то время, когда мир, увлечённый научно-техническим прогрессом, надеялся на то, что развитие техники усовершенствует и самого человека, его духовный и нравственный мир. Теперь, когда человек чаще общается с телевизором, компьютером, интернетом, чем с людьми, дефицит духовности становится очевидным. Сегодня легче рассуждать о тайнах ноосферы, чем о старой, как мир, но всё ещё непостижимой тайне человеческой души. И тут мы не обходимся без чеховского дара человековедения, его урока постижения правды, «безусловной и честной». «Тогда человек станет лучше, когда покажете ему, каков он есть на самом деле».
Антон Павлович Чехов пришёл в этот мир 150 лет назад. Пришёл, чтобы остаться в нём навечно, стать неотъемлемой частью нашего сознания. В Крыму, с которым было связано в общей сложности 16 лет его жизни, начиная с первого приезда в 1888 году до последних лет, многое напоминает о Чехове. Это прежде всего Белая дача — ялтинский дом Антона Павловича, где он написал «Даму с собачкой», «В овраге», «Архиерей», «На святках», «Невесту», пьесы «Три сестры» и «Вишнёвый сад», в которых утверждал, что жизнь, где счастье меньшинства, построенное на страданиях большинства, противоречит правде, красоте, губит человека. Что за дверью каждого довольного, счастливого человека должен стоять кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминать своим стуком, что есть несчастья, что как бы ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясётся беда: болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других.
Таким «человеком с молоточком» для читателей стал и сам Чехов, утверждающий, что каждый из нас должен оставить после себя что-нибудь полезное для людей, чтобы жизнь не проходила и не уходила в вечность бесследно. Мысли о красоте грядущей жизни, так ласково, печально и прекрасно отозвавшаяся во всех последних произведениях Чехова, была одной из самых его задушевных мыслей.
И мы слышим и в монологе Сони в последней сцене пьесы «Дядя Ваня» как человеческую молитву, обращённую ко Всевышнему, во благо грядущим поколениям:
«Мы, дядя Ваня, будем жить, будем трудиться для других и теперь, и в старости, не зная покоя, а когда наступит наш час, мы покорно умрём и там, за гробом, мы скажем, что мы страдали, что мы плакали, что нам было горько, и Бог сжалится над нами... Мы увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную... Мы услышим ангелов, мы увидим всё небо в алмазах, мы увидим, как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собой весь мир... Я верую, верую...»
С именем Антона Павловича Чехова Ялта связана навеки. Проходят годы, десятилетия, а до сих пор кажется, что в белом чеховском доме живёт его гостеприимный хозяин, встречается с И. Левитаном, М. Горьким, А. Куприным, И. Буниным, С. Рахманиновым, Ф. Шаляпиным, артистами МХАТа во главе с К. Станиславским и В. Немировичем-Данченко.
Сегодня Дом Чехова, благодаря его сестре Марии Павловны Чеховой, стал одним из самых посещаемых литературных адресов не только Крыма. Всякий раз, обращаясь к Чехову, — признавался главный режиссёр Московского Художественного театра, возродившего традиции проведения встреч у Чехова в Ялте, народный артист СССР Олег Ефремов, — открываешь для себя какие-то новые, неизвестные глубины. Стараешься постичь их, почувствовать. Чеховские дни в Ялте — прекрасно, замечательно. Они для нас, артистов, — как глоток свежего воздуха в понимании Чехова, его связи с современностью. Дом-музей писателя, многие места в городе хранят память о Чехове, о тех людях, которые его окружали. И всё это надо хранить и обогащать нашу память новыми хорошими, добрыми делами, направленными на то, чтобы Чехова открывали новые и новые поколения, идущие нам на смену. Ялту называют городом Чехова. И не случайно. Здесь он оставил о себе добрую память. Санаторий, основанный на средства, собранные им. Гимназия, в которой он был членом попечительского совета. Театр, где актёры МХАТа ставили его пьесы «Чайка» и «Дядя Ваня» в 1900 году. Одна из центральных улиц, библиотека, Дом творчества писателей, теплоход, бороздящий воды Чёрного моря, посёлок — все они носят имя Антона Павловича Чехова. В дореформенные времена в бывшем Союзе тираж книг писателя составлял более 100 миллионов экземпляров. Они издавались на 75 языках народов СССР и переводились на десятки языков народов мира. Сегодня в Украине и в Крыму имя Чехова в школьных программах, как и имя Пушкина, значится в разделе иностранной литературы. Наверное, этот факт о чём-то свидетельствует? Поищем ответ у гениального писателя. Думается, что и это явление он предугадал, как и многое другое.
Чехова ещё при его жизни знали не только во всей России, но и далеко за её пределами. «В плеяде великих европейских драматургов Чехов сияет как звезда первой величины», — говорил Бернард Шоу. Джон Голсуорси называл Чехова среди тех писателей, которых он очень советовал читать.
Популярность его во всём мире продолжает расти. И чем глубже люди будут осознавать задачи прогрессивного общественного развития, тем ближе, понятнее и дороже будет творчество Чехова народам всех континентов.
Кабинет А.П. Чехова
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |