Заключение

Сопоставляя художественные открытия, судьбы А. Арбузова и А. Эфроса, с одной стороны, и А. Чехова, с другой, мы пришли к выводу, что категорий, силовых нитей, характеризующих их человеческое ego настолько много, что резюмирующее перечисление их заставило бы пересказать все выше изложенное. Поэтому не возвращаясь к выводам параграфов, глав, отметим принципиальную научную позицию, которая вытекает из исследования, проведенного в диссертации.

Эти художники, несмотря на свое сильное субъективное личностное начало, принадлежат единому духовному «пространству», и, говоря словами B. Шкловского, их творческие искания совпали, «как совпадают деревья, которые в разных лесах одинаковы или похожи, а леса — разные» (262, C. 214). Единым стержнем, постоянной константой, которую, вобрав в себя, отрефлексировали в своей жизни и произведениях драматург А. Арбузов и режиссер Эфрос, стали чеховские нравственные критерии.

Личностные и творческие качества А. Арбузова и А. Эфроса противятся жесткой схематизации. Поэтому мы не ставили своей задачей структурировать сходства и различия их художественных открытий с особенностями и новациями А. Чехова. Мы установили эстетические ключевые позиции, исходя из которых рассматривали логику внутренней связи Арбузова и Эфроса с Чеховым — такие как: пластичность характера, экзистенциальность конфликта, жанровое смешение, символичность деталей и образов, музыкальность и т. д. Кроме того, нами были рассмотрены и качества, ставшие этическим эквивалентом понятия чеховский интеллигент.

Мы не склонны привносить в научное исследование мистические мотивы, но полагаем, что дополнительную убедительность нашей гипотезе может придать следующий ономатический феномен: имена духовных наследников Чехова — Алексея Арбузова и Анатолия Эфроса начинаются на ту же букву, что имя их «патрона» — Антона Чехова. Следуя известной теории, разработанной П. Флоренским, можно утверждать, что «именем выражается тип личности, онтологическая форма ее» (226, с. 390), и тогда объединение «начал» в имени этих трех творцов является еще одним доводом в пользу объединения их творческой сущности.

Мы доказали также факт творческой близости А. Арбузова и А. Эфроса не только с А. Чеховым, но и между собой, что не стало предметом нашего специального рассмотрения, однако позволяет зафиксировать условный треугольник, вершины которого: А. Чехов, А. Арбузов, А. Эфрос.

Наша работа является, очевидно, одним из первых опытов не просто рассмотрения традиций автора — классика в их более позднем преломлении, но исследования тесных диалогических связей различных по времени их жизни творческих личностей. Судьбы и творчество драматурга А. Арбузова и режиссера А. Эфроса могут рассматриваться как своего рода модели подобного взаимодействия.