В современной лингвистике активно разрабатывается новое направление — лингвистика эмоций, или теория эмотивного языка, в основе которой лежит антропоцентрический принцип, ставящий в центр внимания человека и использование им языка как средства осуществления социальной интеракции (Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, В.И. Постовалова, В.Н. Виноградова, Е.А. Земская и др.). В рамках этой лингвистической теории представляет интерес определение конкретных элементов языка, являющихся вербальными манифестациями чувств, эмоций, экспрессий, отношений человека, которые формируют «деятельностную» картину мира художника слова, выражают его интенции, рефлексии, оценки и др., иными словами, то, что создает экспрессивность текста, прагматику речи, чья основная функция — выражение эмотивного воздействия субъекта речи к изображаемому и включение в это воздействие адресата. Поэтические возможности речи связаны с тем, что слово обладает свойством аккумулировать авторские психологические ассоциации, возникающие и закрепляющиеся в сознании элементы социального опыта, «чувственные» отношения. В тексте слово функционирует не как отдельный знак со своим постоянным значением, а в сочетаниях, как составной элемент единого целого. В синтагматике проявляются и оживают, создавая то или иное эстетическое качество, потенциальные созначения (коннотации) слова. Слова в тексте становятся возбудителями настроений, чувств и переживаний.
Следовательно, авторская поэтическая речь — это взаимодействие языков с творческим воображением, которое направлено на удовлетворение эстетических запросов, связанных с его идейными устремлениями. Творческая фантазия не создает замкнутый языковой мир писателя, а отражает реальность таким образом, что это отражение, являясь субъективным, имеет одновременно объективную значимость. Изображаемое в творческом сознании автора — это «цемент, который связывает всякое художественное произведение в одно целое и оттого производит иллюзию отражения жизни, и есть не единство лиц и положений, а единство самобытного нравственного отношения автора к предмету» (Л. Толстой, XV, 240—241).
В связи с этим возрастает роль различных функций языка, при этом их единство служит средством выражения авторской позиции и его мировидения. «Можно предположить, что в этой воображаемой жизни автор осуществляет свои давние мечты, берет реванш за все, что не состоялось, что не доставало ему в реальном его существовании, он самоутверждается и испытывает при этом пусть иллюзорное, но психологически нужное ему удовлетворение» (Маркович 1996, 165).
Художественное произведение всегда отличает идейно-художественное единство и законченность. Элементы этого единства всегда тесно связаны для реализации основного назначения — передачи определенной информации и выполнении коммуникативной функции. «Роль коммуникативной функции в процессе создания языка огромна. Можно без преувеличения сказать, что система материальных средств языка, начиная от фонемы и ее конкретных и реальных манифестаций и кончая сложными синтаксическими конструкциями, возникла и сформировалась в процессе употребления языка как средства общения» (Серебрянников 1970, 9). Эта функция определяется целевой установкой отправителя информации, позволяющей ему выразить свое отношение к речи, передать авторскую позицию. Замысел автора будет доведен до читателя в том случае, если языковая форма будет соответствовать закономерностям, продиктованным коммуникативной интенцией произведения.
Поэтому любая его единица должна принимать те признаки, которые определяют желание автора эстетически воздействовать на читателя. Роль слова в художественном тексте приоритетна, так как оно должно вызывать определенные чувства, представления, мысли, мнения.
Нельзя не отметить тот факт, что для реализации коммуникативного предназначения язык выполняет еще ряд функций. К ним относятся «когнитивная (познавательная, гносеологическая, иногда называемая экспрессивной, т. е. выражения деятельности сознания), эмоциональная, которая является одним из средств выражения чувств и эмоций» и др. (ЛЭС 1990, 564).
Эмоциональная функция тесно связана с модальной, которая выражает разные виды отношения высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого. Анализ прозы А.П. Чехова свидетельствует о том, что для его произведений типичны формы субъективной модальности, выражаемые при помощи эмоционально-оценочных значений, способных расширить объем содержания субъективной модальности. В основе субъективной модальности лежит понятие оценки, которая может быть не только дающей квалификацию сообщающему, но и эмоциональной. Эмоционально-оценочная семантика обладает способностью перекрывать основное значение и создавать квалификацию «последней инстанции» в контексте произведения.
Следует отметить контекстуальный характер субъективной модальности у А.П. Чехова. Категория субъективной модальности предполагает выражение авторской оценки. Функционирование данной категории постоянно присутствует в прозе художника слова: при создании пейзажа, портретной характеристики, взаимоотношений между персонажами и т. д.
Именно эмоционально-оценочные коннотации антонимии помогают в формировании экспрессивности при сообщении о том или ином факте содержания: В один прекрасный день не менее прекрасный экзекутор, Иван Дмитриевич Червяков, сидел во втором ряду кресел и глядел в бинокль на «Корневильские колокола» (Смерть чиновника); А на этой записочке, поданной Андреем Андреичем на проскомидию вместе с просфорой, крупными, словно шатающимися буквами, написано: «За упокой рабы Божией блудницы Марии» (Панихида); Вас, так сказать, учат! — начал он (Купоросов. — К.Ц.). — Образовывают, ход дают, возмутительный молодой человек! (Случай с классиком).
Поскольку антонимы номинируют противоположные понятия по оси противопоставленности, то называние одновременно двух антонимов в конструкциях без выраженности противопоставления может определять и другие компоненты, лежащие между противоположными, полярными точками. По частотности встречаемости «неантонимичного» союза, формирующего авторскую оценку, можно выделить:
— соединительный союз и:
Как мал, и какой уже большой подлец! (Злой мальчик); Русский ум — изобретательный ум!... Изобретет что-нибудь и поломает или же детишкам отдаст поиграть, а ваш француз изобретет какую-нибудь чепуху и на весь свет кричит (На чужбине) и др.
— разделительный союз или:
Что у тебя на плечах: голова или другой какой предмет? (Панихида); Были сказаны те слова или нет? Да или нет? Да или нет? (Шуточка); Напиши ты хлеб с ятем или без ятя, нешто не все равно? (Мыслитель) и др.
В прозе А.П. Чехова часты также случаи бессоюзной связи, соединяющей антонимические парадигмы:
Перед ним (дьячком Отлукавиным. — К.Ц.) лежат две бумажки. На одной из них написано «о здравии», на другой — «за упокой», и под обоими заглавиями по ряду имен... (Канитель); Человек вы были богатый, сытый... С жиру вы женились, с жиру разводились (Старость) и др.
Экспрессивная функция определяется исследователями по-разному: как функция выражения мыслей и чувств говорящего (Н.Д. Арутюнова), как функция, связанная с эмоционально-психической деятельностью в качестве возможности выражения эмоций, чувств, волевых усилий, субъективной модальности, в этом случае экспрессивная функция отождествляется с эмотивной, соответствующей выражению отношения автора высказывания к содержанию информации или его непосредственной реакции на ситуацию (О.С. Ахманова, А.А. Уфимцева), как функция выразительности, воздействующая на адресата с большой силой (Ш. Балли).
«Язык объективен, он по своему существу является двусторонней субстанцией, обращенной к миру и к человеку (язык-субъект, язык-объект). Язык не может создавать отдельного от человеческого сознания мира, ибо он сам по себе отражает человеческий мир как форму отражения объективного мира. В этом и заключается весь субъективный характер языка» (Выготский 1956, 105).
Субъективность есть необходимое условие формирования мировоззрения писателя, его видения мира, характера и особенностей явлений действительности. Субъективность — это, прежде всего, жизнедеятельность человека, воспроизводство мира в себе и себя в мире при реализации практических и познавательных актов. «Субъективность человека проявляется в его деятельности — особой активности, посредством которой человек воспроизводит себя, свое собственное бытие в мире» (Петровский 1996, 8). Именно в языке человек появляется как субъект. «Субъективность, о которой здесь идет речь, есть способность говорящего представлять себя в качестве «субъекта» (Бенвенист 1974, 293). Следовательно, субъективность можно рассматривать как форму проявления индивида в фундаментальном свойстве языка.
Средства языка отражают субъективную оценку мира и обслуживают интеллектуальную сферу. Субъективными они могут быть «с точки зрения их психологического генезиса, тогда как реально, в исторической действительности, существуют вполне объективные свойства тех или иных звуков, форм и знаков» (Винокур 1991, 17).
Субъективное восприятие действительности проявляется в языке и в категории оценочности, которая определяется как соотнесенность слова с оценкой, а также «заложенная в слове положительная или отрицательная характеристика человека, предмета, явления» (Шмелев 1964, 38).
До водки очень охотник, живет не с женой, а с немкой, ругатель, но, можно сказать, чудодейственный господин (Лошадиная фамилия); Ты теперь уж не институтка, не барышня, а мать, жена! (Отец семейства); Одна старушка (Гурьевна) вчера говорила, что у меня не катар, а скрытый геморрой (Из дневника помощника бухгалтера); Почему она так полюбила именно это зеркало, а не другое какое-нибудь? (Кривое зеркало); Это не от ума, а от глупости (Умный дворник).
Язык поэтической речи более эмоционален, динамичен, в нем ярче видно значение слова, поскольку привычные ассоциации по смежности отходят на второй план.
Л.А. Новиков на большом фактическом материале проанализировал случаи контрастного противопоставления. «В поэтическом языке антонимы благодаря оценочному (относительному) характеру своего значения используются в нестандартных противопоставлениях для создания вторичного, экспрессивного смысла...» (Новиков 1973а, 255).
Отличительной чертой художественного текста является его эмотивность. Эмоции фиксируются автором в поэтически значимых элементах языка, организуются определенной эмоциональной доминантой, реализующейся в системе различных эмоциональных состояний, воплощенных в образах, ситуациях, событиях и т. д. В этом комплексе важна авторская рефлексия, так как именно она структурно организует элементы и является объективной для читателя. В авторском повествовании излагается эмоциональное состояние персонажей, для чего и используются антитетические структуры. «Сложность и многогранность смыслового содержания слова определяют универсальный характер словесного знака и его полифункциональность. В слове, в частности, различают функции: номинативную (называния или наименования), сигнификативную (обобщения), коммуникативную (общения), прагматическую — в том числе и стилистическую (экспрессивного выражения и эмоционального воздействия)... Стилистическая функция, наряду с номинативной и сигнификативной, присуща стилистически маркированной лексике, имеющейся в словарном составе любого языка. Собственно коммуникативная и прагматическая функции выступают как ведущие у словесных знаков, актуализируемых в речи» (Азнаурова 1977, 86—87).
Зачастую именно стилистически маркированная лексика образует антонимические конструкции в прозе А.П. Чехова:
Сел намедни со старухой чай пить и — ни Боже мой, ни капельки, ни синь-порох, хоть ложись да помирай... (Хирургия); До самого вечера провозился он (Гребешков. — К.Ц.) с комиком. И сам умаялся, и его заездил (Средство от запоя); Хозяин, малый лет двадцати трех, неумытый, засаленный, но франтовато одетый, занят уборкой (В цирульне).
Эмотивность (эмоциональность) (от лат. emocio — «возбуждаю, потрясаю, волную») является семантическим компонентом структуры слова, подтверждающим отнесение предмета речи к выражению чувств, настроений и т. д. и выражающим субъективное отношение. Эмотивное может найти свое выражение в языковом знаке, а также в качестве способности субъекта чувственно воспринимать объективный мир, состоящий из предметов, представлений, состояний, ассоциаций. Но эмотивное может возникать и как способность объективных реалий вызывать эмоции у субъекта. Например, в словах с уменьшительными суффиксами, обозначающими детенышей животных (зайчик, слоник), эмоциональный компонент проявляется в качестве позитивной реакции человека на маленькое животное. Стимулирует такое восприятие сам объект (детеныш животного).
В эмоциях проявляются личностные отношения человека как к предметам и явлениям внешнего мира, так и к самому себе. В связи с этим следует разграничивать эмотивность языковую и ситуативно-речевую. Языковая эмотивность является компонентом семантики слова и актуализируется в подавляющем числе, не требуя для этого дополнительных средств. Языковые формы, отмеченные эмоциональностью, воспринимаются как эмоционально-экспрессивные и вне контекста. Но ситуативно-речевая эмотивность определяется контекстом, который играет важную роль в ее возникновении: «Эмоциональный компонент значения может быть узуальным или окказиональным» (Арнольд 1973, 106).
Эмотивность может возникать в рамках определенных структур в определенной речевой ситуации. Обычно такое значение проявляется при наличии дополнительных языковых средств (союзов, частиц, междометий, синтаксических конструкций и др.): Глупый человек сам не знает, что ему надобно, ну и перебирает: то ему не хорошо, другое не ладно (В бане); Муж работает, трудится, как вол, как с-с-скотина, а жена, подруга жизни, сидит, как цацочка, ничего не делает и ждет только случая, как бы побраниться от скуки с мужем (Отец семейства).
Синтаксическая конструкция включает в себя отрицательные частицы ни и не, соединение сочинительными или же противительными союзами: ...В избах смрад, ни воды подать, ни принести ее некому, а пищей служит один мерзлый картофель (Жена); В руках у вас нет ни кистеня, ни топора, ни револьвера, вы дружелюбно улыбаетесь, но вас встречают тревогой (Приданое).
Таким образом, эмотивность представляет собой прагматически ориентированную информацию о том, каково отношение субъекта к излагаемой им мысли. Она отражает коммуникативно-деятельные и одновременно эмотивные потребности человека и является одним из средств удовлетворения в необходимости общения. В.И. Шаховский пишет: «Любой коммуникативный акт мотивирован каким-либо интересом: необходимостью высказывания, стремлением воздействовать на получателя (слушателя) и др.» (Шаховский 1990, 32). Из этого следует, что эмоциональное самовыражение можно расценивать как воздействие адресанта речи на чувства адресата, где в центре оказывается процесс выражения отношения эмоций.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |