Лейтмотивы

Повторяющиеся мотивы пьесы тесно связаны с образом центрального героя (темы самоубийства, гибнущего имения).

И еще один мотив — ивановского дома, «совиного гнезда».

В первом действии Сарра — Анна Петровна, безнадежно больная, жалуется на крик совы: «Каждый вечер кричит». Потом снова прислушивается — опять!

Доктор Львов — прямолинейный, унылый — негодует и удивляется, как это Анна Петровна, «умная, честная, почти святая», позволила так нагло обмануть себя и затащить «в это совиное гнездо».

На подчеркнутых повторах строится вся роль Сарры — Анны Петровны. То она твердит одну фразу: «Цветы повторяются каждую весну, а радости — нет». А потом пытается вспомнить, кто ей сказал эти слова — кажется, сам Николай Иванов. То прислушивается, как на кухне играют «Чижика», снова и снова напевает незатейливую мелодию.

«Иванов» — вторая пьеса Чехова. И первая, где автор учится строить драматическое повествование на повторах — мотивов, тем, фраз.

Граф Шабельский то и дело повторяет слова: «А что, в самом деле, не устроить ли себе эту гнусность?» — речь идет о его намерении жениться на богатейшей Бабакиной.

На повторяющихся мотивах строится и характеристика обитателей дома Лебедевых, Зинаиды Савишны — тупой, жадной, ограниченной особы. Она непрерывно потчует своих гостей «кружовенным вареньем». Двадцать бочек его наварили, неизвестно куда девать. Муж даже и называет ее «кружовенным вареньем» («А то достанется мне на орехи от кружовенного варенья!») Можно сказать, что в этом «кружовенном варенье» — капля от того «крыжовника», которым будет озаглавлен десять лет спустя известный чеховский рассказ.

Повторяющиеся детали весьма разнохарактерны: психологически наполненные мотивы монологов Иванова, щемящие, надрывные, — в речи Анны Петровны, сатирически заостренные — в характеристике пошляков и собственников, окружающих главного героя.

Так в «Иванове» начинает складываться манера драматургического повествования, с которой Чехов уже не расстанется. Она основана на принципе «многократности» поэтического штриха, особенности мотива. То, что говорит персонаж, не просто выражает его мысль, настроение, но в то же время представляет собой возврат к тому, что уже говорилось. Реплики чеховских персонажей рифмуются сами с собой.

Особенность эта связана со своеобразием диалога в чеховских пьесах: он всегда (не считая лишь, может быть, первой пьесы) строится как разговор персонажа с собеседником и — с самим собой. Причем с течением времени этот второй момент играет все большую роль.

Вот небольшой отрывок, связанный с тем местом из первого действия «Иванова», которого мы уже касались. Разговаривают Анна Петровна и доктор Львов.

«Анна Петровна. На кухне «чижика» играют. (Поет.) «Чижик, чижик, где ты был? Под горою водку пил». (Пауза.) Доктор, у вас есть отец и мать?

Львов. Отец умер, а мать есть.

Анна Петровна. Вы скучаете по матери?

Львов. Мне некогда скучать.

Анна Петровна (смеется). Цветы повторяются каждую весну, а радости — нет. Кто мне сказал эту фразу? Дай бог память... Кажется, сам Николай сказал. (Прислушивается.) Опять сова кричит!

Львов. Ну и пусть кричит.

Анна Петровна. Я, доктор, начинаю думать, что судьба меня обсчитала».

Формально Анна Петровна говорит с доктором о его родителях, о запомнившейся фразе, о себе. Но, в сущности, она все время прислушивается к самой себе, к тому, что лежит на сердце, к обидам и тревогам¹.

На этом примере особенно ясно видно, что повторы носят не внешний характер: это постоянное возвращение героя к тому, что его мучает. Или — в других случаях — что как аккомпанемент сопровождает его жизнь.

Примечания

1. «Здесь характерна изломанность диалога, внешняя тематическая несвязанность отдельных фраз, смысл которых открывается не только и не столько их прямым значением, сколько скрытым в них и подразумеваемым тоном», — пишет по поводу этого отрывка А.П. Скафтымов в статье «Пьеса Чехова «Иванов» в ранних редакциях». Он показывает, как эта сцена подготавливалась в разных редакциях (см.: Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей. Статьи и исследования о русских классиках. М., «Худож. лит.», 1972, с. 455).