Вернуться к З.С. Паперный. «Вопреки всем правилам...»: Пьесы и водевили Чехова

«Луна» и «звезды»

Есть в «Иванове» — наряду с линией главного героя — и вторая сюжетная линия, ей параллельная. Она связана с образом графа Шабельского, дяди Иванова со стороны матери.

Неутомимый Боркин не только Иванова осыпает советами и проектами — в его беспокойной голове рождается еще один соблазнительный план: женить графа Шабельского, старого приживалу, на молодой вдове, богатейшей Марфе Бабакиной, или Марфутке, как ее с аристократическим презрением называет промотавшийся граф.

Сюжетные линии Иванова и Шабельского перекликаются: у них обоих — богатые невесты, обоих упрекают в циничном расчете.

«Он и граф, — отзывается об Иванове и Шабельском лебедевский гость, — пятак пара. Нюхом чуют, где что плохо лежит». И уверяет, что один пустит по миру Зюзюшку, мать Саши, другой — Марфутку.

Иванов не думает о приданом Саши. Он и о ней-то самой мало думает. В отношении к своей невесте он ведет себя бескорыстно. А в конце — отказывается не только от Саши, от ее приданого, но и от жизни. Однако тень, отбрасываемая на него старым женихом графом, как будто лишает его абсолютной незапятнанности.

Почти «синхронно» порывают со своими невестами граф и Иванов. Шабельский брезгливо бросает Бабакиной: «Оставьте меня в покое! Я вас ненавижу!», а Иванов спустя минуту говорит Саше: «Пока еще не поздно, нужно прекратить эту бессмысленную комедию...»

В первой редакции, в четвертом действии, Боркин на свадьбе Иванова объявляет: «Сейчас мы провозгласим графа и Бабакину женихом с невестой. Смотрите, господа: кричать ура во все горло».

Так что слова С.Д. Балухатого о «централизующем движении одного характера», которые мы приводили, требуют уточнения и поправки. В главном это так, но есть и побочная линия графа. В сущности, она не совсем побочная. Поведение Иванова и Шабельского как будто взаимно отражается, бросает некий дополнительный свет на них обоих.

В «Безотцовщине» такого нарушения «централизующего движения одного характера» не было. В «Иванове» сделай новый шаг. Значение этого шага трудно переоценить.

«Иванов» — пьеса с еще более упрочившимся положением центрального героя (по сравнению с «Безотцовщиной»). И в то же время в «Иванове» обнаруживается скрытый прорыв в централизованной системе. Сюжетное ответвление, связанное с боркинским проектом, жениховством графа, а затем — его разрывом с богатой невестой, — это ответвление, параллельное главной сюжетной линии, — перекликается с ней. Параллели сходятся.

Зарождение некоего второго центра в пьесе — особенность, которая будет широко использована Чеховым в последующих пьесах. Речь идет о постепенной децентрализации системы образов. И об усложнении понятия — единство чеховской пьесы.

Единство это все более многообразно будет раскрываться в лейтмотивах, повторах, как бы рифмующихся между собой репликах одного персонажа; во все более сложных перекличках большого сюжета и микросюжетов и, наконец, в появлении новых «очагов» сюжетной активности, новых центров.

О том, как напряженно размышлял Чехов о структуре своих произведений и, в частности, о необходимости «децентрализовать» и разнообразить систему действующих лиц, свидетельствует его письмо А.С. Суворину от 27 октября 1888 года — то есть времени работы над «Ивановым».

«Из массы героев и полугероев берешь только одно лицо — жену или мужа, — кладешь это лицо на фон и рисуешь только его, его и подчеркиваешь, а остальных разбрасываешь по фону, как мелкую монету, и получается нечто вроде небесного свода: одна большая луна и вокруг нее — масса очень маленьких звезд. Луна же не удается, потому что ее можно понять только тогда, если понятны и другие звезды, а звезды не отделаны».

Уже одно это замечание свидетельствует о том, как глубоко понимал молодой автор (ему было тогда двадцать восемь лет) особенности построения пьесы. В приведенном письме он имеет в виду рассказ, но то, что он говорит, касается и сходных проблем, связанных со структурой драматического произведения.

Можно сказать, пользуясь словами из этого письма, что образы Иванова и Шабельского — как луна и звезда, которые освещают друг друга. В «Безотцовщине» же ярко светила одна «луна».