Жестикуляция руками в действиях священнослужителей является сакральным элементом: каждый жест имеет свое определенное значение. Однако в произведениях А.П. Чехова жесты священнослужителей в большинстве случаев, за исключением ситуации ритуального действия, не имеют какого-либо сакрального значения, а являются движением рук — кисти и пальцев, вызванным реакцией извне либо выражающим внутреннее состояние. В данном исследовании под жестами понимается непосредственно движение рук, то есть узкое понимание жестикуляции. Необходимо отметить, что рассмотрены не ритуальные движения рук священнослужителей, а коммуникативные, передающие информацию невербальным способом и сопровождающие речь, а также симптоматические, выражающие эмоциональное состояние.
Жест сопровождает намерение чеховских священнослужителей высказать что-то своему собеседнику либо сам по себе выражает это намерение.
Жест в аспекте симптоматики способствует тому, чтобы показать, что священнослужитель чувствует, каково его состояние. В этом случае жестикуляция и положение рук говорят о характерной для этого персонажа привычке вести себя в той или иной ситуации. Например, в рассказе «Святая простота» положение рук выражает позерство отца Саввы, которое связано с позитивным настроением, обусловленным приездом сына:
«Отец Савва, заложив руки назад и, видимо, ломаясь перед старухой-кухаркой, что у него такой взрослый и галантный сын, ходил около стола» (Чехов, т. IV, с. 248).
Коммуникативная жестикуляция
К коммуникативным жестам относятся этикетные и общекоммуникативные движения рук. Жест может сопровождать речь священнослужителя в сфере, совершенно противоположной религиозной сфере, — светской. В рассказе «У предводительши» жест дьякона представляет форму светского этикета (по мнению самого дьякона):
«Этот завтрак до того роскошен, что дьякон Конкордиев ежегодно, при взгляде на него, считает своею обязанностью развести руками, покачать в изумлении головой и сказать: — Сверхъестественно!» (Чехов, т. III, с. 170).
В рассказе «Кошмар» отец Яков демонстрирует общекоммуникативный жест, приветствуя Кунина и одновременно отвечая на его вопрос о возрасте:
«...слабо пожимая протянутую руку и, неизвестно отчего, краснея» (Чехов, т. V, с. 60).
Жест священнослужителей в прозе А.П. Чехова в большинстве случаев выражается глаголами с семой мах, то есть жест маха руки. Этот жест может выражать различные внутренние состояния, которые, в свою очередь, вызваны внешними факторами. Жест маха руки по своему значению близок с так называемым жестом бросания шапки оземь. В русской традиции бросание шапки на землю было связано с совершением какого-либо действия, несущего в себе риск, то есть это экспрессивный жест, который выражал отчаянное решение. Добровольное бросание на землю шапки демонстрировало готовность человека пойти на риск. Однако данный жест представлен в различных коммуникативных ситуациях. Среди прочего выделяется употребление жеста маха руками в такой ситуации, когда «жестикулирующий раздражен тем, что адресат говорит или делает совсем не то, чего он от него ждет» (Григорьева, 2001, с. 67).
Фразеологизм «махнуть рукой на кого-л. или что-л.» означает «испытывая досаду на что-л. или на кого-л., чувство неудовлетворенности чем-л., перестать что-л. делать ли обращать внимание на кого-л., что-л.» (Фразеологический словарь русского литературного языка, 2008, с. 476). Например, жесты дьякона Победова («Дуэль») и отца Христофора («Степь») в ситуации бытового общения сопутствует эмоциональному состоянию — в первом случае выражает досаду, во втором — законченность реплики:
Дьякон Победов: «Не спрашивайте! — махнул рукой дьякон» (Чехов, т. VII, с. 448);
Отец Христофор: «А я ему и говорю: «Бог с ним, с этим сжатым воздухом!» — выговорил он сквозь смех и махнул обеими руками» (Чехов, т. VII, с. 36).
В рассказе «Письмо» дьякон Любимов, особенностями характера которого являются добродушие и робость, при обращении к отцу Федору сопровождает свою речь жестом, обозначающим просьбу:
«— О. Федор! — сказал дьякон, склоняя голову набок и прижимая руку к сердцу» (Чехов, т. VI, с. 159).
Этот жест обычно «исполняется по отношению к адресату с более высоким социальным статусом, от которого зависит нечто, чего очень хочет жестикулирующий» (Григорьева, 2001, с. 119). В данном случае дьякон хочет от отца Федора, чтобы он написал письмо сыну, так как сам дьякон, по его мнению, не сможет написать письмо такими словами, которые повлияют на его сына:
«— Пошлет же господь такое дарование! А? Мать царица! Во сто лет бы, кажется, такого письма не сочинил!» (Чехов, т. VI, с. 160).
Махание рукой может сопровождать речь, произносимую с целью дать совет или убедить. Например, отец Анастасий внушает дьякону не посылать письмо сыну:
«— Не посылай! — сказал тот, махнув кистью руки» (Чехов, т. VI, с. 161).
В рассказе «Упразднили!» жест (махнуть рукой) протоиерея Амаликитянского является реакцией на слова другого персонажа об отсутствии орденов на священнике. В этом случае священнослужитель речевому общению, вербальному ответу, предпочел язык жеста, поэтому в этом случае жест имеет коммуникативный характер:
«— А отчего вы сегодня без орденов? Батюшка вместо ответа нахмурился, махнул рукой и зашагал дальше» (Чехов, т. III, с. 225).
Жест шевеления пальцами рук также характерен для чеховских священнослужителей. Данный жест может иметь различное значение. Например, в коммуникативном аспекте в рассказе «Письмо» он выражает нереализованное желание отца Анастасия высказаться, вступить в диалог:
«О. Анастасий сипло рассмеялся, закашлялся и шевельнул в воздухе пальцами, как бы собираясь что-то сказать» (Чехов, т. VI, с. 158).
Рассказ «Певчие» заканчивается актом жестикуляции, который завершает конфронтацию диакона Авдиесова и псаломщика Алексея:
«И враги, взявшись под руки, идут в ворота» (Чехов, т. II, с. 355).
Дьячок Отлукавин из рассказа «Канитель» — пример чеховского ироничного взгляда на служителя церкви, что в том числе отражается и в жестикуляции:
«— Дальше кого? — спрашивает дьячок, лениво почесывая за ухом» (Чехов, т. III, с. 233).
В русской жестовой традиции человек чешет затылок (то есть чешет пальцами за ухом), если чем-то озадачен. Одна из версий происхождения этого жеста связана с народным магическим действием: таким образом предки вызывали на помощь покровителя рода для того, чтобы получить его помощь, например, в решении вопроса. В данном случае этот жест выражает недоумение дьякона, его озадаченность в разговоре со старушкой на клиросе насчет того, какие имена вносить в список «о здравии», а какие — «за упокой».
Симптоматическая жестикуляция
Симптоматическая жестикуляция может выражать либо поведенческие характеристики человека, либо отражать его эмоциональное состояние. Жест руки отца Якова («Кошмар») подчеркивает его скромный характер, на что указывает наречие-распространитель слабо. Следующий жест «руки на коленях» выражает робость перед чиновником Куниным, от которого зависит будущее священнослужителя:
«Отец Яков кашлянул в кулак, неловко опустился на край кресла и положил ладони на колени» (Чехов, т. V, с. 61).
Однако Кунин по-своему трактует этот жест:
«...в позе отца Якова, в этом держании ладоней на коленях и в сидении на краешке, ему виделось отсутствие достоинства и даже подхалимство» (Чехов, т. V, с. 61).
Движение рук отца Якова в ходе диалога с Куниным симптоматично, поскольку выражает отчаяние:
«— Боже мой! Боже мой! — забормотал он, то поднимая руки, то опуская <...> И зачем было такой сан на себя принимать, ежели ты маловер и силу тебя нет?» (Чехов, т. V, с. 69—70).
Противоположностью робости и отчаянию (или стыду) отца Якова является строгость отца Григория «Панихида» и отца Федора («Письмо»). Например, в описании отца Федора: «важный и строгий, с привычным, никогда не сходящим с лица выражением достоинства» (Чехов, т. VI, с. 153). Поза и жест сопровождают его рассуждения о неверии Петра, сына дьякона Любимова:
«И заложив большие пальцы обеих рук за пояс, он выпрямился и сказал тоном, каким говорил обыкновенно проповеди или объяснял ученикам в уездном училище закон божий» (Чехов, т. VI, с. 156).
Исследователь невербальной коммуникации Аллан Пиз говорит о том, что во многих культурах использование больших пальцев рук, особенно их выставление, говорит о «властности, превосходстве и даже агрессивности человека» и обозначает «силу характера и эго личности» (Пиз, 2017, с. 182).
По замечанию С.А. Григорьевой и др., «неожиданное наступление некоторой ситуации может вызывать у жестикулирующего различные эмоции, наиболее типичными являются удивления, сильное огорчение, возмущение, страх, отчаяние и, реже, радость» (Григорьева, 2001, с. 42). Например, в жесте дьякона Любимова:
«Дьякон всплеснул руками и сказал со вздохом: — А ведь мне же за него отвечать придется!» (Чехов, т. VI, с. 158).
В данном случае А.П. Чехов с помощью симптоматического жеста всплеска руками представляет отчаяние и страх дьякона. Далее дьякон повторяет этот жест, но уже демонстрируя восторженность письмом, написанным отцом Федором:
«— Дар, истинно дар! — сказал он, восторженно глядя на благочинного и всплескивая руками» (Чехов, т. VI, с. 160).
В рассказе «Панихида» жест «всплеск руками» выражает возмущение отца Григория и показывает его негодование, что связано с употреблением лавочником бранного слова в отношении усопшей дочери. Отец Григорий наставляет лавочника Андрея на путь милосердия:
«— Вот как ты понимаешь! — всплескивает руками отец Григорий. — Но ведь господь простил — понимаешь? — простил, а ты осуждаешь, поносишь, непристойным словом обзываешь, да еще кого! Усопшую дочь родную!» (Чехов, т. IV, с. 353).
В рассказе «Певчие» жест «мах руки» псаломщика представляет негативную реакцию — испуг, которую усиливают сопутствующие жесты — шевеление пальцами, дергание плечами (относится к телодвижению):
«Выражение доброты то и дело сменяется испугом. Он машет руками, шевелит пальцами, дергает плечами» (Чехов, т. II, с. 354).
Жесту маха руки отца Якова («Кошмар») сопутствует жест чесания головы, которые по отдельности или вместе выражают нервный эмоциональный всплеск, иначе — возбуждение при исповедальной интенции и раскрытии своих переживаний перед Куниным:
«Отец Яков махнул рукой и нервно зачесал обеими руками голову» (Чехов, т. V, с. 70).
В рассказе «Певчие» жест шевеления пальцами является симптоматическим и выражает испуг отца Кузьмы по поводу того, что их разговор могут услышать посторонние, в то же время являясь и коммуникативным жестом, на что указывает междометие ну, ну, выражающее указание:
«Отец Кузьма испуганно озирается и шевелит пальцами. — Ну, ну, шепчет он. — Молчи, диакон. Молю...» (Чехов, т. II, с. 354).
В рассказе «Корреспондент» жест священника показывает его обиду на главного героя, Ивана Никитича. Отец Панкратий прочел про какого-то благочинного и подумал, что это написал о нем Иван Никитич по своему легкомыслию, однако это не соответствовало действительности (см.: Приложение Б, пример № 56). Такой жест характеризует благочинного отца эксцентричным, который воздействует на человека не словом, а крайне неприемлемым жестом.
В рассказе «Суд» церковный служитель представлен в ситуации, когда человек подвергается порке ни за что. Церковный служитель ратует за порку, говоря о том, что нужно бить еще. Этому сопутствуют его действия и взгляд, которые показывают его спокойным, не столь сопереживающим за другого, как это присуще клирику:
«Дьячок стоит в уголку и, опустив глазки, перелистывает книжку...» (Чехов, т. I, с. 98).
Язык жестов может быть выражен также с помощью движения ног. В рассказе «Корреспондент» поведение дьякона характеризует его как человека жестокого по отношению к животному — кошке. При этом со стороны этот поступок видится проявлением не только жестокости, но и глупости:
«Дьякон Манафуилов, желая блеснуть перед пьяной и почтеннейшей публикой своим остроумием, наступил кошке на хвост и держал ее до тех пор, пока лакей не вырвал из-под его ног охрипшей кошки и не заметил ему, что «это одна только глупость»» (Чехов, т. I, с. 179).
Таким образом, жесты как невербальные компоненты, сопровождающие речь персонажей-священнослужителей и не являющиеся сакральными атрибутами, имеют как коммуникативный, так и симптоматический характер. А.П. Чехов, описывая жестикуляцию священнослужителей, показывает их, в первую очередь, как людей, рефлексирующих и выражающих эмоции невербальными средствами, в том числе жестами: движениями рук, кистей рук и пальцев, а также другими частями тела. Это, в свою очередь, помогает более точно представить образ священнослужителя в художественной действительности.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |