В художественной литературе уделяется внимание сновидениям как приему раскрытия личности персонажа.
В 1954 году была опубликована книга знаменитого русского ученого А.М. Ремизова «Огонь вещей: Сны и предсонье», в которой он утверждает: «...Редкое произведение русской литературы обходится без сна. В снах не только сегодняшние обрывки дневных впечатлений, недосказанное, недодуманное, <...> в снах дается и познание, и сознание, и провидение, жизнь, изображаемая со сновидениями, развертывается в века и до веку» (Ремизов, 1954, с. 144). В этом труде А.М. Ремизов выявляет своеобразие сновидений в творчестве Гоголя, Лермонтова, Пушкина, Тургенева, Достоевского. Эта книга является первой значительной работой, доказавшей важную роль сновидений в произведениях этих русских писателей. В этой книге сны в русской литературе рассматриваются в форме эссе. Сон Святослава в «Слове о полку Игореве», сон Обломова, бредовые сновидения Родиона Раскольникова, сны героев Л.Н. Толстого, знаменитые сны героини Е.Г. Чернышевского Веры Павловны — даже этот небольшой перечень говорит о том, что в русской литературе сон всегда нес смысловую нагрузку, в нем раскрывались будущие испытания героя, представлена психологическая мотивация его поступков. На сны персонажей в произведениях художественной литературы обращали внимание многие исследователи: Д.Н. Белова (Белова, 2008), М.О. Гершензон (Гершензон, 1924), О.В. Дедюкина (Дедюкина, 2006), Ю.О. Ершенко (Ершенко, 2006), В.В. Зимнякова (Зимнякова, 2007), Н.В. Кузьмичева (Кузьмичева, 2005), Ю.А. Кумбашева (Кумбашева, 2001), А. Молнар (Молнар, 2015), Н.А. Нагорная (Нагорная, 2004), Д.А. Нечаенко (Нечаенко, 1991), М.Н. Панкратова (2015), Е.А. Полева (Полева, 2012), М.Л. Рейснер (2016), Д. Спендель де Варда (1988), В.В. Савельева (Савельева, 2013, 2014), О.И. Северская (Северская, 2011), Н.М. Сергеева (Сергеева, 2008), Т.Ф. Теперик (Теперик, 2007, 2008), И.В. Фазиулина (Фазиулина, 2005), О.В. Федунина (Федунина 2007, 2013) и др. Сон в прозаических и драматургических произведениях А.П. Чехова рассматривался в работах В.В. Савельевой [Савельева, 2013, 2014], Е.И. Тамарли (Тамарли, 2014).
М.М. Бахтин писал: «Жизнь, увиденная во сне, отстраняет обычную жизнь, заставляет понять и оценить ее по-новому... И человек во сне <...> раскрывает в себе новые возможности (и худшие и лучшие), испытывается и проверяется сном. Иногда сон прямо строится как увенчание-развенчание человека и жизни» (Бахтин, 1979а, с. 171). Он также утверждал, что сны в античном художественном творчестве не выполняют преобразующей функции: «сон не противопоставляется обычной жизни как другая возможная жизнь» (Бахтин 1979а, с. 171).
Сны снятся, люди в них верят или не верят, но рассказывают друг другу и пытаются толковать. Многие писатели, поэты, мыслители и критики нашли взаимосвязь, соединение между сном и творчеством. Х.Л. Борхес, находя определенное сходство между сновидением и сюжетом, писал: «Сны — это самый архаичный из видов эстетической деятельности. Сны, как известно, снятся и животным. В одном латинском стихотворении говорится о борзой собаке, которая преследует во сне зайца и лает на него. Таким образом, сон для нас — самый архаичный из всех видов эстетической, довольно любопытной деятельности, носящей драматический характер» (Борхес, 1992, с. 409).
Великие мыслители обращали внимание на творческий характер сна и на возможность отражения его в художественной литературе. По мысли И. Канта, при созерцании сновидения, сон можно называть «непроизвольным творчеством» (Кант, 1994, с. 213). В.Б. Шкловский обратил внимание на то, что сновидения проецируют художественные произведения, что «сны — обрывки, предки замыслов поэм и романов» (Шкловский, 1983, с. 213—214).
М.О. Гершензон — один из первых исследователей проблемы литературного сна в русской литературе XIX—XX века. Он рассматривает и анализирует художественные особенности и функции поэтики сна в творчестве А.С. Пушкина. М.О. Гершензон квалифицирует сновидения в русской литературе как «текст в тексте», и объектом его исследования стали сны героев А.С. Пушкина (сон Татьяны) (Гершензон, 1924).
И.В. Страхов в работе «Психология сновидений» (Страхов, 1955) рассматривал вопросы изучения сновидений и утверждал: «В художественном изображении сновидений в русской классической литературе были сделаны подлинные психологические открытия, предвосхитившие научное исследование этих психических процессов» (Страхов, 1955, с. 139).
Современные исследователи также обращают внимание на связь между сновидением и творчеством. В.М. Розин пишет: «С точки сознания человека, у искусства и сновидения единая основа — событийная. Видя сон, погружаясь в произведение искусства, мы проживаем определенные события, которые осмысляются как относящиеся к особым символическим реальностям — условным или эстетическим» (Розин, 1993, с. 24).
Сны и сновидения, которые, начиная с античности и до современной эпохи, включены в художественные произведения, выполняют разные функции. В древнем эпосе, как пишет Д.А. Нечаенко, «поэтика персонажных сновидений очень близка к породившему и сформировавшему ее фольклорному, мифологическому снотворчеству» (Нечаенко, 1991, с. 47). Д.А. Нечаенко отметил, что сны вводятся в произведение «либо с целью психологической достоверности поведения и духовного формирования героя, либо для усиления и акцентировки фантастического, мистического, лирического, гротескового и комического, сатирического эффекта» (Нечаенко, 1991, с. 7).
Д.С. Лихачев в монографии ««Слово о полку Игореве» и культура его времени» (1978) рассматривает функцию и художественных сновидений. Он пишет: «Последующие исследователи и комментаторы «Слова о полку Игореве» также ограничились общим указанием на сходство обоих снов, не указывая на то, в чем это сходство состоит. Между тем, как это мы увидим, сон Мала может до известной степени помочь в толковании и прочтении одного неясного места в сне Святослава «Слова о полку Игореве»» (Лихачев, 1978, с. 229).
Процесс сна является содержанием и формой проекции сознания человека. Сон создается в невидимом, нематериальном мире, но в то же время присутствует и в жизни человека: он включает в себя воображения различных реальных чувств, ожиданий идеала человеческой красоты, желание богатства и удачи и т. д. Так что во сне человек открывает свой тайный лик, а записанные писателем сновидения могут показать истинный внутренний мир персонажа художественного произведения. Д.С. Лихачев так писал о том, что представляет собой внутренний мир художественного произведения: «Внутренний мир художественного произведения имеет еще свои собственные взаимосвязанные закономерности, собственные измерения и собственный смысл, как система. <...> Мир художественного произведения — результат и верного отображения, и активного преображения действительности» (Лихачев, 1968, с. 76).
В.П. Руднев в работе «Культура и сон» (1990) рассматривает функции сновидений в литературном произведении. Он отмечает, что «во сне с человеком может приключиться все, что угодно, часто литературное произведение заканчивается тем, что герой просыпается» (Руднев, 1990, с. 123). По мнению В.П. Руднева, «в литературе сон — не иллюзия, а сверхреальность, проникновение в вечность за пределы времени» (Руднев, 1990, с. 124).
Т.Ф. Теперик представляет методологию анализа литературных онейрических сюжетов и элементов: «...Нельзя не принять во внимание разницу между теми ситуациями, которые создают сон реальный и сон литературный. В первом случае эти ситуации порождает сама жизнь, во втором — автор художественного произведения. Соответственно не совпадают и цели исследования психолога и филолога: в одном случае они состоят в том, чтобы, правильно поняв смысл сновидения, изменить жизненную ситуацию, в другом — чтобы, верно истолковав смысл литературного сновидения, оценить замысел автора. Иными словами, в одном случае за сферой анализа закономерно следует сфера действия, в то время как в другом случае мы должны ограничиться лишь сферой анализа» (Теперик, 2008, с. 48).
По мнению Ю.М. Лотмана, «сон — это семиотическое зеркало, и каждый видит в нем отражение своего языка. Это делает его неудобным для передачи константных сообщений и чрезвычайно приспособленным к изобретению новой информации. Сон воспринимался как сообщение таинственного другого, хотя на самом деле это информационно свободный «текст ради текста»» (Лотман, 2000, с. 124).
В исследованиях снов и сновидений в произведениях художественной литературы, относящихся к разным литературным родам, лексемы «сон» и «сновидение» используются как синонимы, то есть они обозначают такое состояние, которое включает определенные образы, видения, предметы, события.
А.П. Чехов один раз в прозаических произведениях употребляет слово «сновидение», соотнося его со словом «сон». Они соотносятся как два явления, одно из которых включено в другое. В рассказе «Цветы запоздалые» А.А. Чехов пишет так о сне Маруси.
«Это был длинный, тяжелый сон, не лишенный все-таки сновидений» (Цветы запоздалые, т. I, с. 417).
В остальных случаях и для обозначения состояния сна как физического явления, и для обозначения того, что снится персонажам, используется слово «сон», образующее словосочетания с прилагательными и глаголами, а также другие лексемы, входящие в лексико-тематическую группу «сон».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |