Исследователи неоднократно отмечали плодотворное творческое взаимодействие А.П. Чехова и Г. Гауптмана на рубеже XIX—XX веков, которое было обусловлено общим для обоих писателей культурным пространством и прямыми творческими контактами. Так, драма «Три сестры» на предметно-бытовом уровне сюжета сопоставима с семейно-психологическими драмами Гауптмана, в частности, с «Одинокими» («Einsame Menschen», 1891). В драме Чехова можно увидеть как бы развитие некоторых моментов содержания и формы драмы Гауптмана: показанная в «Одиноких» семейная жизнь современного интеллигента, его одиночество в семье, непонимание между супругами из-за разницы их культурного горизонта во многом составляет внешнюю событийную канву и в драме «Три сестры». Но эти мотивы и раньше присутствовали в прозе и драматургии Чехова, поэтому «речь здесь может идти не о подражании, а о стремлении вступить в творческое соревнование»1.
В свою очередь, комедия Гауптмана «Девы из Бишофсберга» (1907) явно создана под воздействием драмы Чехова «Три сестры» и во многом ориентирована на нее. Биограф Гауптмана К. Бель пишет о беседе с ним в 1932 г.: «Самым его сильным впечатлением были гастроли Станиславского и его МХТ, проходившие в 1906 году в Берлинер театр Фердинанда Бонна. Гауптман и сейчас помнит отчетливо все подробности и нюансы чеховских спектаклей. Настолько сильно было тогда потрясение от его искусства»2. Немецкий драматург посмотрел спектакли русской труппы по двум пьесам А.П. Чехова — «Дядя Ваня» и «Три сестры».
По наблюдению Г. Дика, комедия «Сестры из Бишофсберга» обнаруживает некоторые существенные параллели с чеховскими «Тремя сестрами»: «Обеим пьесам свойственно тесное переплетение трагических и комических мотивов. Гауптман получил от драматурга Чехова некоторые творческие импульсы»3.
Немецкий драматург создавал свою комедию в сознательном творческом диалоге с Чеховым, прежде всего с драмой «Три сестры». При этом он подчеркнул в ней комедийную основу и раскрыл внутреннюю общность этой пьесы с комедиями Чехова, тем самым споря с волей самого автора, который их дифференцировал, о чем свидетельствуют разные жанровые определения.
Этот заочный творческий диалог, до сих пор практически не исследованный, несмотря на свою очевидную значимость, позволяет в свете гауптмановского восприятия лучше разглядеть уникальный характер комедийности Чехова.
Примечания
1. Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. М.: Изд-во МГУ, 1989. С. 202.
2. Behl C.F.W. Zwiesprache mit Gerhart Hauptmann. München, 1949. S. 17.
3. Дик Г. Чехов в немецкой литературе и критике // Литературное наследство. М.: Наука, 1997. Чехов и мировая литература. (Кн. 1). С. 134.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |