4.2. Создание драмы

Участники дискурса — автор, герои рассказов, а также корреспонденты А.П. Чехова: М.В. Киселева, А.М. Евреинова, Н.А. Лейкин, А.Л. Леонтьев, А.С. Суворин.

Жанры — рассказы, пьесы, эпистолярий.

Фрагменты дискурса

«— Любишь ты широко глядеть, а ты попробуй помельче плавать. Вглядись в былинку, в песчинку, в щелочку... всюду жизнь, драма, трагедия! В каждой щепке, в каждой свинье драма!

— Благо у тебя натура такая, что ты и про выеденное яйцо можешь писать, а я... нет!» («Два газетчика»).

«Я читаю корректуру своей пьесы. Читаю и думаю, что не святые горшки лепят, писать драмы можно» (Н.А. Лейкину, 21 февраля 1889 г.).

«Щеглов мне не конкурент. Я не знаю его драмы, но предчувствую, что в своих двух первых актах я сделал в 10 раз больше, чем он во всех своих пяти» (А.С. Суворину, 14 мая 1889 г.).

«Драмы я не думаю писать. Не хочется. Виделся много раз с Потапенко» (А.С. Суворину, 11 ноября 1893 г.).

«Мише напишу. Пьесы писать буду, но не скоро. Драмы писать не хочется, а комедии еще не придумал» (А.С. Суворину, 18 апреля 1895 г.).

«Возможность засесть опять на целый день. Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс, и я боюсь, как бы мне не досталось от Владимира Ивановича» (М.П. Алексеевой (Лилиной), 15 сентября 1903 г.).

Ключевые слова: щепка, свинья, не хочется; комедия, фарс, можно.

Щепка — «Тонкая пластинка дерева, отколотая (или отколовшаяся) вдоль волокон».

Свинья — «1. Парнокопытное млекопитающее (домашний вид которого разводят для получения мяса, сала, кожи) с крупным телом, короткими ногами и удлиненной мордой с круглым хрящевидным носом. 2. Разг. О грязном, неопрятном человеке, неряхе. || О человеке с низменными наклонностями, невежественном, некультурном. 3. Разг. О человеке, поступающем грубо, неблагодарно и низко».

(Не) хотеть — «1. Испытывать желание, охоту, ощущать потребность, необходимость в чем-л.».

Комедия — «1. Вид драматического произведения с смешным, забавным или сатирическим сюжетом».

Фарс — «2. В театре XIX—XX вв. комедия-водевиль легкого, игривого содержания с чисто внешними комическими приемами. || Манера актерской игры или сценического представление, основанная на грубом шутовстве. 3. Грубая шутка, шутовская выходка. 4. перен. Нечто лицемерное, циничное и лживое».

Можно — «1. Есть условия, возможности для осуществления чего-л.».

С одной стороны, А.П. Чехов посмеивается над горе-теоретиками драмы и псевдореалистическими, гиперреалистическими тенденциями в драматургии, которые были характерны для его времени. В общем контексте «антидрамы» А.П. Чехова отсутствие желания писать драмы вполне оправдано, как и в других случаях. В рассуждениях о жанрах А.П. Чехов делает установку на метаморфозы текстов, жанров: здесь мы имеем дело с метаморфозами жанров, драмами-перевертышами, которые А.П. Чехов относит к комедиям и даже фарсам.

«Драма структурирует внешние действия, в которых осуществляется жизнь. Она — диалог по их поводу, форма сознания и жанр поведения. И хотя она принадлежит театру и литературе одновременно, ибо в основе ее все же оказывается слово в своей эстетической функции, драма предназначена для реализации этой функции в присутствии многих в определенных временных рамках, тогда как проза рассчитана на индивидуальное прочтение в свободных временных рамках» [Гитович 2002: 13].

Общеизвестно, что драма пишется для театра, что в удачном сценическом воплощении она наиболее полно реализует свой художественный потенциал. Но это не отменяет и понимания того, что лучшие образцы драмы и в литературной форме представляют интерес для читателя, исследователя. В этом нас укрепляют размышления теоретиков, театральных деятелей разных эпох, приверженцев самых разных эстетических систем. Уже Аристотель полагал, что драма и вне театра «исполняет свою обязанность, обладает... жизненностью при чтении», более того, при чтении «трагедия достигает своей цели лучше, чем эпопея» [Аристотель 2004: 137—138]. Ему по-своему вторил Вс. Мейерхольд: «Где-то читал, что сцена создает литературу. Это не так. Если и есть у сцены влияние на литературу, то только одно: она несколько задерживает ее развитие. НОВЫЙ ТЕАТР вырастает из ЛИТЕРАТУРЫ. В ломке драматических форм всегда брала на себя инициативу литература <...> Литература подсказывает театр...» [Мейерхольд 1968: 123].

В таком контексте, когда идут поиски новых форм, эксперименты, осуществляется метаморфоза в области драматургии, так же убедительно заявление: «Писать драмы можно».