4.6.1. Водевиль

По данным «Словаря русского языка», комедия — «1. Вид драматического произведения с смешным, забавным или сатирическим сюжетом. 2. перен. Смешное, забавное происшествие. 3. Презр. Лицемерие, притворство в исполнении чего-либо, лицемерное поведение» [МАС].

В « Энциклопедическом словаре» издательства Брокгауза и Ефрона отмечается, что комедия — «драматическое «воспроизведение дурного, порочного, но такого только, что возбуждало бы смех, а не отвращение» (Аристотель, «Поэтика», гл. V). Это определение, данное в Греции, верно и для современной комедии, хотя на пути ее развития чисто этическое понимание ее несколько расширилось. Слово комедия (κωμωδία) означает собственно песнь (ώδή), певшуюся на празднике Диониса. Из этих песен обособились первые комедии. До нас не дошли произведения старейших греческих комиков: Суссариона из Мегары и Эпихарма из Коса. Афиняне придали комедии широкий политический и общественный смысл. В комедии Аристофана в живых карикатурах проходит перед нами вся умственная и политическая жизнь Афин V в. до Р.Х. Но скоро закон воспретил в Афинах затрагивать государственных деятелей, и комедия стала изображать сцены повседневной жизни. <...> Средневековая комедия шла вполне оригинальным путем. Религиозные представления или мистерии, связанные сначала с литургией, постепенно стали принимать все более и более светский характер. С комическим оттенком изображались солдаты, крестьяне, пастухи, появляющиеся в разных сюжетах из Священного Писания. Особенно близко подходят к светским сюжетам миракли (Les miracles de Notre Dame). В аллегорических пьесах (Moralités) изображение порока давало простор комическим выходкам. В Англии выработался даже особый излюбленный на народной сцене тип (Vice), костюм которого лег в основу платья шекспировских шутов. <...> В новый фазис вошла средневековая комедия, когда она стала представлять сюжеты из новелл и романов. <...>

Итальянская комедия брала сюжеты из частной жизни зажиточных граждан и рассказывала их любовные приключения, всегда кончавшиеся устранением преград для влюбленных. Типичная устойчивость изображаемых при этом характеров объясняется особенно тем, что итальянская комедия разыгрывалась в масках, как и римская. В масках Капитано, Панталоне, Дотторе и прочих нетрудно узнать плавтовских героев. Lazzi, шутовские проделки слуг (zanni) Пульчинелло и Арлекино, напротив, носят характер народный. Народный и своеобразный колорит имеют особенно комедии без писанного текста. <...> Классическое направление в комедии через посредство итальянцев всего сильнее охватило французскую сцену. Создателем правильного комического театра во Франции считается итальянец Джунто, прозванный Лариве. Успех итальянской комедии объясняется влиянием заезжих commedie dell'arte, часто игравших в Париже во время господства при французском дворе Медичи. В первой половине XVI века пьесы классического склада начинают появляться и в Испании, Германии и Англии, рядом с мираклями, аллегориями и фарсами. <...>

О разнообразии течений, сплетавшихся на сценах Елизаветинской Англии, всего лучше дадут понятие комедии Шекспира. «Комедия ошибок» есть классическая пьеса, подражающая Плавту и соблюдающая основные правила единства... В лучших комедиях Шекспира герои доходят до высшей индивидуализации и перестают быть носителями абстрактных свойств характера. Кроме единств времени и места, комедии Шекспира грешат и против единства действия. Гений Шекспира умел справляться с несколькими параллельными сюжетами и объединять их внутренней психологической правдой. <...>

В начале XVII века рядом с итальянской комедией игрались во Франции пасторали, переделки для сцены пастушеских романов и эклог, и трагикомедии, пьесы, как бы замещающие огромное пространство между комедией и трагедией. <...> Собственно комедии, скованные искусственным соблюдением единств времени и места, застыли на французской сцене и их форма не меняется до середины XVIII века. Писались они обыкновенно в стихах, что придавало еще большую искусственность. <...> Сюжеты французской комедии черпались, однако, очень часто из испанских драматургов. <...>

Французский классический театр вытеснил все задатки национальной драмы в других европейских странах и царил повсюду около 100 лет. Однако английская комедия конца XVII века сохранила некоторую самостоятельность и черпала сюжеты даже из старых писателей елизаветинской поры; но, оживив забавы «веселой старой Англии», реставрация впала в полную распущенность и непристойность. <...> Немецкая комедия находилась сначала под влиянием английской елизаветинской школы, но скоро также подпала под влияние французов... <...> В XVIII веке начинается русская художественная комедия. Зачатки ее можно видеть также в народных обрядах и забавах или в чисто народных интермедиях и интерлюдиях, игравшихся между актами школьных пьес киевской академии и иезуитских учебных заведений западной России. Однако из этих зачатков самостоятельного ничего не вышло и, когда в XVIII веке появляются комедии Сумарокова, на них отразилось только иноземное влияние. <...> В начале нашего века усиливается интерес к театру. За пьесами Крылова: «Урок дочкам» и «Модная лавка» следовала комедия графа Ростопчина «Вести или убитый и живой» и «Шумный рой» князя Шаховского. Комедии Шаховского отчасти продолжают традицию комедий XVIII века и также осмеивают чванные затеи русского барства. Таковы «Полубарские затеи», «Чванство Транжирина» и «Пустодомы». Около этого времени на русской сцене сказалась и любовь к водевилям. Совершенства достигает русская комедия в «Горе от ума» Грибоедова и «Ревизоре» Гоголя. Из современных комедий первое место принадлежит бытовому театру Островского. С конца 1850-х годов выделились: Д.В. Аверкиев, Виктор Александров, Антропов, Боборыкин, И.Н. Ге, Гнедич, Дьяченко, Карпов, Ф. Кареев, Н.М. Львов, Манн, Маркевич, Мясницкий, Владимир Немирович-Данченко, Пальм, Писемский, А. и Н. Потехины, граф Соллогуб, Н.Я. Соловьев, Сухово-Кобылин, Тарновский, Тургенев, Чернышев, Чехов, Шпажинский, Штеллер и др.» [ЭСБЕ]

Участники дискурса: герои, автор, корреспонденты А.П. Чехова: А.С. Суворин, И.Л. Леонтьев, О.Л. Книппер-Чехова, В.И. Немирович-Данченко и др.

Жанры — рассказы, фельетоны, эпистолярий.

Основные номинации: «комедия», «глупая комедия», «пошлая комедия», «русская комедия», «русское комедиантство», «итальянские комедии», «французская комедия», «современная комедия», «большая комедия», «легкая комедия», «комедия-роман».

В системе номинаций обращает на себя внимание то, что А.П. Чехов оперирует знаниями о наиболее значимых комедиях мира: французской, итальянской. Говорит о русской комедии не только в национальном плане, но и рассуждает о русском комедиантстве, причем в положительном плане: «...публика хохочет очень искренно» («Осколки московской жизни»). Он отмечает виды комедии и переходные ее типы: «большая комедия», «комедия-роман», говорит о «современной» комедии. Намечает весь оценочный диапазон комедии: от «глупой», «пошлой» комедии до «легкой» комедии.

Интересны предикаты, употребляющиеся с термином «комедия», особенно в переписке А.П. Чехова: «Я советовал Вам писать комедию и еще раз советую» (А.Н. Маслову (Бежецкому), 7 апреля 1888 г.), «Вы напишите легкую комедию» (А.Н. Маслову (Бежецкому), Середина октября 1888 г.); «А я гуляючи отмахал комедию» (А.Н. Плещееву, 14 мая 1889 г.); «После повести комедия пишется очень легко» (А.Н. Плещееву, 30 сентября 1889 г.); «комедии еще не придумал» (А.С. Суворину, 18 апреля 1895 г.); «Пьесу назову комедией» (Вл.И. Немировичу-Данченко, 2 сентября 1903 г.).

Предикаты «советовал написать», «напишите» имеют значения дружеского совета, настоятельной рекомендации. А.П. Чехов любит писать комедии, и предикаты, обозначающие написание, говорят об изяществе и (относительной) легкости: «гуляючи отмахал».

Гуляючи — «Не торопясь, для отдыха, удовольствия».

Отмахать — «5. перен. Быстро, ловко сделать, исполнить что-л.».

В последнем глаголе есть элемент внутреннего удовлетворения, даже гордости за свой труд: «быстро, ловко сделать». По отношению к комедии чеховская мысль находится в постоянной динамике. Он их весьма энергично пишет, но бывают моменты, когда комедия «еще не придумалась».

Самое интересное высказывание здесь: «пьесу назову комедией».

Назвать — «1. Дать название, имя и т. п. кому-, чему-л. || Определить (каким-л. словом), охарактеризовать (отнеся к числу кого-л.)».

В данном случае актуализированы все три значения: это имя пьесы, это ее характеристика и объявление о том, что это комедия.

Название — «1. Словесное обозначение предмета, явления, понятия и т. п.».

Одно название — «о предмете, явлении и пр., наименование которого не соответствует его сущности, или предмете, явлении и пр., сохранившем свое прежнее наименование, но утратившем прежние достоинства, качества».

Это не причисление к виду драматического произведения, не введение его в определенную парадигму — театральную, а именно название, которое одновременно и удовлетворяет, и не удовлетворяет своему назначению: это и вид драмы (комедийной), и нечто иное. Известно, что многих ставило в тупик название «комедия» по отношению к «Чайке», «Вишневому саду» и др. По развитию сюжетной линии их скорее можно причислить к трагедиям, но таково уж искусство А.П. Чехова, где внешняя легкость сочетается с глубоким драматизмом. Мы отмечали выше, что это близко по духу к такой номинации, как «человеческая комедия», по отношению к эпопеям О. де Бальзака.

В метапоэтике А.П. Чехова есть несколько характеристик собственных комедий и советов написать определенные комедии:

«Я теперь отдыхаю... Для прогулок избрал я шумную область Мельпомены, куда и совершаю ныне экскурсию. Пишу, можете себе представить, большую комедию-роман и уж накатал залпом 2½ акта. После повести комедия пишется очень легко. Вывожу в комедии хороших, здоровых людей, наполовину симпатичных; конец благополучный. Общий тон — сплошная лирика. Называется «Леший»» (А.Н. Плещееву, 30 сентября 1889 г.).

«Во-вторых, можете себе представить, пишу пьесу, которую кончу тоже, вероятно, не раньше как в конце ноября. Пишу ее не без удовольствия, хотя страшно вру против условий сцены. Комедия, три женских роли, шесть мужских, четыре акта, пейзаж (вид на озеро); много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви» (А.С. Суворину, 21 октября 1895 г.).

«Как часто я вспоминаю о Вас, милый Жан, и как мне хочется, чтобы Вы написали комедию! Комедия смешная, незлобивая, веселая, интеллигентная еще будет написана Вами, я убежден в этом! Сегодня в одной газете я читал, что «На горах Кавказа» комедия Гнедича, но я помню, чья это комедия, отлично помню, и высоко ценю ее автора» (И.Л. Леонтьеву (Щеглову), 12 января 1902 г.).

«Комедия-роман» как жанр, внутри которого лежат синкретизм и метаморфоза — преображение комедии из рода драматических произведений в повествовательное произведение со сложным сюжетом и многими героями, характеризуется тем, что в ней много «хороших, здоровых людей, наполовину симпатичных», что «конец благополучный», говорится об общем тоне — «сплошная лирика». Здесь содержится раскодировка сложного жанрового определения комедии, выведение сложных характеров («наполовину симпатичных»), и особенно «общий тон» — «лирика». И тон, и лирика — некоторые данности из области в большей степени музыкальной и другого рода произведений, как правило, стихотворных — лирики.

Тон — «1. Муз., физ. Характеристика звука (высота звука, определяемая частотой звуковых колебаний: музыкальный звук в противоположность шуму. 2. Мед. Звук работающего сердца, его клапанов; звук, получаемый при выстукивании полых органов человеческого тела. 7. Характер звучания речи, манера произношения (или письма), выражающие чувство говорящего, его отношение к предмету речи, особенности душевного склада и т. п. || Манера, стиль театральной игры. 8. Характер, стиль поведения, жизни. || Характер или общий вид чего-л. 9. Цвет, окраска, а также оттенок какого-л. цвета, отличающийся той или иной степенью яркости, насыщенности».

В данном случае актуализируются все оттенки значения, все семы, входящие в структуру значения, потому что А.П. Чехов вводит и звуки определенной высоты. Это и оттенки речи в его пьесах, и тот неуловимый характер красок, цвета, который приобретает пьеса в единстве всех ее компонентов, и характер поведения, склад жизни героев произведения.

Лирика — «1. Один из трех основных родов художественной литературы (наряду с эпосом и драмой), в котором действительность отражается путем передачи глубоких, задушевных переживаний, мыслей и чувств автора. || Эмоциональный элемент в произведениях какого-л. писателя. 2. Произведения этого рода. 3. Разг. Состояние, настроение, при котором эмоциональный элемент преобладает над рассудочным; чувствительность».

Лиризм — «1. Чувствительность в переживаниях, в настроениях; мягкость и тонкость эмоционального начала. 2. Лирическое настроение».

Лексический строй высказываний о комедии соответствует понятию «интеллигентной» комедии, о которой А.П. Чехов пишет, и особенно «мягкость и тонкость эмоционального начала». Следует также обратить особое внимание на то, что понимание А.П. Чеховым комедии строится на основе множества семиотических кодов, включающихся в понятие «искусство»: это и музыка, и живопись, и поэзия, и проза, и, конечно же, драматургия. Понятно, что здесь нет эклектики, а существует тот гениальный сплав, который соответствует понятию «драматургия А.П. Чехова».

На особый тон драматургии А.П. Чехова обращали внимание и режиссеры. «Очень важную роль в спектакле М.Е. Дарского играла свето-звуковая и темпо-ритмическая партитура действия. Она создавалась активным использованием звуковых и световых эффектов, а также целой системой четко намеченных пауз» [Чепурнов 2006: 281]. В работе Г.А. Товстоногова также значимо внимание к тону произведения: «Полемизируя сегодня с лирической элегией, как единственной тональностью Чехова, Товстоногов ставит спектакль, более драматичный жестокий и требовательный. Он поднимает тему ответственности человека как главную тему времени, и видит поэтичность Чехова не в прекраснодушной жалости к людям, а в умении сохранить мужество, несмотря ни на что» [Строева 1965].

Обратим внимание и на то, что А.П. Чехов в метапоэтике не занимается теоретизированием, у него нет развернутых теоретических работ, трактатов, которые были у многих драматургов и теоретиков. Из современников можно привести в пример М. Метерлинка.

Так, особое метапоэтическое осмысление роли молчания встречается у Мориса Метерлинка в философском трактате Le Trésor des humbles («Сокровища смиренных»), где обнаруживается метапоэтический комментарий к осознанию молчания — большая глава Le silence («Молчание»). Рассмотрим одну из существенных метапосылок:

Si je vous parle en ce moment des choses les plus graves de l'amour, de la mort ou de la destinée, je n'atteins pas la mort, l'amour ou le destin, et malgré mes efforts, il restera toujours entre nous une vérité qui n'est pas dite, qu'on n'a meme pas l'idée de dire, et cependant cette vérité qui n'a pas eu de voix aura seule vécu un instant entre nous, et nous n'avons pas pu songer à autre chose. Cette vérité c'est notre vérité sur la mort, le destin, l'amour; et nous n'avons pu l'entrevoir qu'en silence. (Если я вам говорю теперь о самых значительных признаках любви, смерти и судьбы, я не достигаю еще ни смерти, ни любви, ни дружбы; вопреки всем усилиям, между нами останется навсегда невысказанная истина, открыть которую мы даже не желаем. А между тем одна только эта не имеющая голоса истина о смерти, судьбе и любви; мы могли провидеть ее только в молчании. — Перевод Н. Минского).

Во французском языке silence — это основная лексема, выражающая и молчание, и тишину. Синонимы, которые конкретизируют значение, употребляются редко, а четкость значений определяется дистрибуцией. В приведенном метапоэтическом тексте четко намечается ментальная проекция драматурга в отношении истока молчания и одновременно его прагматических задач. В тексте трижды повторяется игра с паронимической аттракцией, закрепленной во французском языке. Слова amour (любовь) и mort (смерть), употребляемые с детерминативами (определенными артиклями), уже воспринимаются как знаковое совпадение, приводящее к осмыслению практически тождественности значений. Любовь и смерть осмысляется как единое целое, неразрывное и взаимообусловленное. И в эту диаду Метерлинк вводит еще одну достаточно прозрачную лексему символ — le destin (судьба), которая уравновешивает значения двух остальных. Молчание, таким образом, отражает взаимодействие двух сил — судьбы и любви — смерти. В текстах Метерлинка молчание/silence представлено через непосредственную номинацию.

Концепция А.П. Чехова — деятельная, тексты пьес — это и есть живой действенный эксперимент чеховской драматургии. Она строится не на основе размывания жанров, это сплав того лучшего, что дает каждый вид драмы, каждая область искусства. Все это позволяет А.П. Чехову создать особый мир, который является миром А.П. Чехова, но в то же время он не противоречит такому универсуму, как жизненный мир. Драматический текст двусторонне связан с текстом-жизнью (от жизни к тексту и от текста к жизни), что позволяет не только отображать реальность, но и влиять на нее.

А.П. Чехов конкретизирует свои семиотические жесты драматурга. Говоря о «Чайке», он схематично определяет структуру пьесы, называет ее «комедией», говорит: «...страшно вру против условий сцены», обозначает «пейзаж» (термин из области живописи) — «вид на озеро», говорит о наличии большого количества «разговоров о литературе», о том, что в комедии «мало действия» и иронично замечает: «...пять пудов любви» — речь идет о лиризме.

В последней выдержке из письма, адресованного И.Л. Леонтьеву (12 января 1902 года), А.П. Чехов формулирует признаки комедии, которая еще будет написана его корреспондентом: «Комедия смешная, незлобивая, веселая, интеллигентная». При всей семантике легкости слово «интеллигентна» дает проекцию вглубь, так как определение «интеллигентный» характеризуется многомерными значениями и смыслами, в том числе энциклопедическими, несущими на себе драматизм, сложность формирования интеллигентного характера, интеллигентного человека и русской интеллигенции вообще.

Общие значения создаются на растяжении противопоставленных по отношению к комедии определений.

Фрагменты дискурса

«— Позвольте, как же это? — спросил он, с любопытством оглядываясь. — У меня умер ребенок, жена в тоске, одна на весь дом... сам я едва стою на ногах, три ночи не спал... и что же? Меня заставляют играть в какой-то пошлой комедии, играть роль бутафорской вещи! Не... не понимаю!» («На пути»).

«Пусти ты его в мелодраму или трагедию, так и увидишь, как он съежится... В комедии всякий сыграет, нет, ты в мелодраме или трагедии сыграй! Почему у вас мелодрам не ставят? Боятся! Людей нет! Ваш актер не умеет ни одеться, ни крикнуть, ни позу принять» («Критик»).

«А я написал комедию! Хоть плохую, а написал! В сентябре и в начале октября работал так, что в голове даже мутно и глаза болят. Теперь 2 недели буду отдыхать» (А.Н. Плещееву, 6 октября 1889 г.).

«Если у Вас есть намерение написать комедию, то не бросайте его» (А.Н. Маслову (Бежецкому), 29 марта 1888 г.).

«Я советовал Вам писать комедию и еще раз советую. Она вреда Вам не принесет, а доход даст» (А.Н. Маслову (Бежецкому), 7 апреля 1888 г.).

«Я советую Жану написать большую комедию, этак в актов пять, и во всяком случае не бросать беллетристики» (А.Н. Плещееву, 4 октября 1888 г.).

«Хочется написать и комедию, но мешает сахалинская работа» (Л.А. Авиловой, 29 апреля 1892 г.).

«Я пишу вяло, без всякой охоты. Не жди пока от меня ничего особенного, ничего путного. Говорю не о письмах, а о произведениях. Как бы ни было, комедию напишу, дуся моя. И роль для тебя будет» (О.Л. Книппер-Чеховой, 3 декабря 1901 г.).

Ключевые слова: пошлая, без охоты, советую (написать), хочется (написать).

Пошлый — «1. Низкий, ничтожный в духовном, нравственном отношении. 2. Неоригинальный, надоевший, избитый, банальный».

Без охоты — «без желания чего-л., склонности к чему-л.».

Советовать — «1. Давать какой-л. совет¹ (в 1 знач.), рекомендовать что-л. сделать, как-л. поступить».

Совет¹ — «1. Наставление, указание, предложение, как поступить».

Хотеть — «1. Испытывать желание, охоту, ощущать потребность, необходимость в чем-л. 2. Иметь намерение (делать что-л.)».

С одной стороны, комедия иногда тяготит художника, он может назвать свою комедию безвкусно-грубой, и в то же время постоянно дает советы по поводу написания комедий и сам имеет желание, намерение, потребность их писать. Обратим внимание на то, что для художника, судя по его высказываниям, это совсем не легкое дело. А.П. Чехов, говорящий о себе в большей степени иронично, здесь откровенен: «...в голове даже мутно и глаза болят».

Особой модификацией иронии на более высоком, жанровом уровне, является несовпадение комического и смешного. Определенное несоответствие того, как говорят, тому, что говорят, есть основа и подлинно комического. Г. Поспелов, исходя из несовпадения комического и смешного, подчеркивает гоголевское утверждение о серьезной подаче смешного. Иначе говоря, чтобы в комедии добиться эффекта смешного, сцену необходимо играть серьезно.

В результате постепенной канонизации жанра комедии комическое как смешное стало восприниматься как закон жанра, поэтому некое несоответствие жанрового обозначения, как, например, «несмешная комедия», то есть комедия со смехом либо в первой, либо в третьей своей функции выглядело как своеобразный иронический парадокс. Здесь ирония выступает как несоответствие заявленного жанра и воплощенного в ней пафоса.

Комическая ирония, как считает Дж. Стайн [Styne 1989], не очень отличается от своего «дубликата», трагической иронии, по существу. В действительности временами она может сливаться с трагической иронией, более легко узнаваемой. По концепции исследователя, зритель вновь находится в положении всеведущего, способного полностью воспринять «химический эксперимент», парный трагическому. В соответствии со способностями он соединяет позитивный образ героя, стремящегося к утверждению своего «я», с другим аспектом — неизбежной силой разрушения, силой умалить и подорвать предлагаемую обыденность [Ищук-Фадеева 2002: 20].

Именно с этим в первую очередь связано неординарное жанровое самоопределение А.П. Чехова, совместившего показ жизненных драм и даже трагедий своих персонажей с их комедийным авторским осмыслением. «Заявкой на такое новаторство стала комедия «Иванов», где удар был нанесен по ценностно-смысловой монополии главного героя, с которой прежде всего и был связан антропоцентризм традиционной драматургической онтологии. Но необходим был и следующий, еще более трудный шаг, нацеленный на соответствующую перестройку самого мира, в котором действовал герой. Этот шаг был сделан в «Чайке»» [Разумова 2002: 104].

Выбор комедии как основного жанра своих драматургических произведений предопределил и особенности организации текстов пьес А.П. Чехова.

В литературно-жанровой этимологии комедия, несомненно, связана с «Комедией» Данте, «явившейся, по определению Ламартина, не только подробным описанием мироздания, нон «флорентийской газетой»» [Борхес 1994]. Отнесение комедии к «низкому» жанру обеспечивало отчетливое соотношение в восприятии читателей/зрителей художественного пространства с реальностью.