5.7. Пьеса и пресса

Участники дискурса — А.П. Чехов и его корреспонденты А.С. Суворин, А.Н. Плещеев, М.П. Чехова, О.Л. Книппер-Чехова.

Жанр — эпистолярий.

Намечается следующее противопоставление значений.

Фрагменты дискурса

«Лошадка моя милая, сегодня в «Крымском курьере» и в «Одесских новостях» перепечатка из «Новостей дня»; будет перепечатано во всех газетах. И если бы я знал, что выходка Эфроса подействует на меня так нехорошо, то ни за что бы не дал своей пьесы в Художеств<енный> театр. У меня такое чувство, точно меня помоями опоили и облили. От Немировича до сих пор нет обещанного письма. Да я и не особенно жду; выходка Эфроса испортила мне все настроение, я охладел и испытываю только одно — дурное настроение» (О.Л. Книппер-Чеховой, 25 октября 1903 г.).

«Дуся моя насекомая, сегодня читал в газетах о ваших подвигах, о том, как шли «В мечтах», читал телеграмму о «Трех сестрах»» (О.Л. Книппер-Чеховой, 9 марта 1902 г.).

««Мир искусства» со статьей о «Чайке» я получил, статью прочел — большое Вам спасибо» (С.П. Дягилеву, 30 декабря 1902 г.).

««Петерб<ургская> газета» извещает, что моя пьеса признана «прекрасной драматизированной повестью». Очень приятно. Значит, что-нибудь из двух: или я плохой драматург, в чем охотно расписываюсь, или же лицемеры все те господа, которые любят меня, как родного сына, и умоляют меня Бога ради быть в пьесах самим собою, избегать шаблона и давать сложную концепцию» (А.Н. Плещееву, 21 октября 1889 г.).

С одной стороны, мнение прессы для А.П. Чехова — большая поддержка, с другой стороны, это часто предмет для огорчения, но самое главное — это предмет для дискуссии и новых разборов. Мы помним, что А.П. Чехов говорит о приемах прозы, которые он использовал в драматических произведениях, и его многоплановые пьесы, основанные часто на синкретизме, переходных формах творчества, как раз имеют ту особенность, что это не переделка повести в драму, а драмы в повесть, это особая форма существования творчества, основанная на тонких переходах, взаимодополнительности противоположностей, игре и взаимодействии противопоставленных смыслов и значений.

Таким образом, топос ПЬЕСА — самый объемный в метапоэтике А.П. Чехова, так как этот термин применяется для тех произведений, которые затруднительно отнести к каким-либо из уже канонизированных теорией жанров.

Концепция А.П. Чехова — деятельная, тексты пьес представляют живой действенный эксперимент чеховской драматургии. Она строится не на основе размывания жанров, это сплав того лучшего, что дает каждый вид драмы, каждая область искусства.

В топосе ПЬЕСА выкристаллизовываются основные авторские концепты: «Поэтичность», «Вдохновение», «Религиозное настроение», «Природа», «Искусство», «Умение творить малое, а не только великое и грандиозное», «Обыкновенный грешный человек», «Русский человек», «Возбуждение — утомление как психофизические и социальные черты», «Ясность», «Интимность», «Оттенки», «Тон», «Легкость и тонкость эмоционального начала», «Компактность», «Выразительность», «Пластичность», «Краткость фразы».

Метапоэтический дискурс А.П. Чехова дает представление о выходе художника из обыденности в новую художественную реальность, которая отображает реальную жизнь человека и в то же время содержит глобальное обобщение, позволяющее писателю, драматургу влиять на жизнь не только в определенный момент, а процессе ее эволюции.

Метапоэтический дискурс А.П. Чехова обладает внутренней динамичностью, потенциями к наращиванию смыслов. Это открытая нелинейная среда, способная к самоорганизации. Все зависит от того, какие задачи перед собой ставит исследователь и какие контексты творчества использует для осмысления метапоэтики А.П. Чехова. В данном случае определяющими были литературные произведения А.П. Чехова, эпистолярий, записные книжки. Через прямое и косвенное цитирование А.П. Чехова в различных высказываниях, мемуарах контексты метапоэтики А.П. Чехова могут быть расширены, что позволит определить новые реальные и потенциальные значения, связанные с основными понятиями и терминами.