Действие четвертое

После разбора трех первых актов пьесы мы вправе рассчитывать на то, что в четвертом акте вопросов к тексту должно быть меньше. Но это ошибочное представление. Скорее наоборот. С самого начала действия мы сталкиваемся с целым рядом обстоятельств, требующих внимательного изучения, вот основные из них:

Что значит восклицание Родэ при расставании: «гоп-гоп»?

Почему Чехов переводит бригаду в Польшу, а не за Урал или на юг России?

С каким орденом на шее появляется в четвертом действии Кулыгин и почему он сбрил усы?

Что это за должность — инспектор гимназии?

Для чего Кулыгин рассказывает историю своего одноклассника Козырева? Что такое акциз, в котором он служит?

Что представляет собой мелодия «Молитва девы», которую играют на фортепиано в доме Прозоровых? Кто играет?

Ремарка Чехова: «Слышно, как где-то далеко играют на арфе и скрипке». Кто играет и что играют?

Что произошло между Тузенбахом и Соленым вчера на бульваре около театра?

И последний вопрос: можно ли все эти вопросы оставить без ответа при работе над постановкой пьесы «Три сестры»? На него ответить просто. Конечно, можно. Так поступают часто. Сознательно или бессознательно. Тем самым упрощая, обедняя, искажая чеховский замысел. Это не значит, что всегда и во всем необходимо соглашаться с автором, но мы должны ясно понимать, что писатель хотел сказать, прежде чем брать на себя смелость оспаривать его ви́дение.

Четвертый акт «Трех сестер» разворачивается осенью. Скорее всего, между «летним» третьим актом и «осенним» четвертым прошло два-три месяца. В третьем акте мы узнаём о планах перевести бригаду на новое место дислокации. А в четвертом акте бригада покидает город. Вряд ли слухи о переводе появились более чем за год до самого события. Наше предположение подтверждается и планами Тузенбаха. В третьем акте он недавно вышел в отставку, а в четвертом уже нашел место на кирпичном заводе и собирается вместе с Ириной переезжать на новое место работы. Сомнительно, что между отставкой и переездом прошло более года.

Что означает возглас «гоп-гоп»?

В первой сцене прощания Родэ два раза повторяет возглас «гоп-гоп»:

РОДЭ (окидывает взглядом сад). Прощайте, деревья! (Кричит.) Гоп-гоп!

И через несколько реплик опять:

ФЕДОТИК (Кулыгину). Это вам на память... книжка с карандашиком... Мы здесь пойдем к реке...

Отходят, оба оглядываются.

РОДЭ (кричит). Гоп-гоп!

Если заглянуть в толковый словарь, то можно прочитать, что «гоп — это возглас, выражающий побуждение, поощрение к прыжку, скачку». Для учителя гимнастики, а мы знаем, что Родэ преподавал гимназистам этот предмет, это восклицание неудивительно. Ему наверняка часто приходилось подбадривать учеников во время выполнения тех или иных физических упражнений. Но к кому обращено это восклицание сейчас? Кого побуждает, хочет поощрить Родэ? Возможно, себя и Федотика, ведь переезд на новое место можно сравнить с прыжком в неизвестное. А может быть — это призыв к тем, кто остается. Ведь в жизни Ирины и Тузенбаха намечаются серьезные перемены. Какую версию выбрать — решать театру, но актер, играющий роль Родэ, должен понимать, почему его роль в пьесе заканчивается этим возгласом.

В этой же сцене мы узнаём, что бригаду переводят в Польшу. В третьем акте высказывались разные предположения о новом месте дислокации. Теперь ясно, что этим местом станет Польша.

О переводе бригады в Польшу мы узнаём из реплики Кулыгина, обращенной то ли к Родэ, то ли к Федотику при прощании в начале четвертого действия:

КУЛЫГИН. Чего доброго, женитесь там, в Польше... Жена-полька обнимет и скажет: «Кохане!» (Смеется.)

Оба офицера делают вид, что не слышат этой шутки учителя. Если наше предположение об их «нетрадиционной ориентации» верно, то такая реакция вполне понятна.

Почему бригаду переводят в Польшу?

Польша после антирусского национально-освободительного восстания 1863—1864 годов, которое своей целью ставило отделение Царства Польского от Российской империи, оставалась для царского правительства серьезной политической проблемой. Восстание было жестоко подавлено. Приведены в исполнение около 400 смертных приговоров его активным участникам. Свыше 38 000 повстанцев были сосланы на поселения или на каторжные работы. Но несмотря на все жестокие меры, поляки продолжали борьбу за независимость. Власти боялись повторения 1863 года (когда в январе произошли первые вооруженные нападения на русские гарнизоны, ставшие началом открытого восстания) и держали на территории Польши, которая тогда входила в состав Российской империи, значительный воинский контингент. Отправляя бригаду в Царство Польское, Чехов прекрасно понимал, какие цели и задачи будут поставлены перед военными. Благородные защитники отечества превращались в надзирателей «тюрьмы народов», как называли Российскую империю советские историки. Многие чеховские современники с симпатией и сочувствием относились к национально-освободительному движению в Польше и критически к мерам царского правительства по его подавлению. Принято обвинять Чехова в аполитичности. Он действительно не занимался революционной пропагандой и не призывал к свержению монархии. В его пьесах актуальность и злободневность дает о себе знать исподволь, не явно, но всегда очевидно для современников. Это можно сравнить с политическими аллюзиями в текстах и спектаклях советского времени, когда надо было обходить и обманывать строгую цензуру. Чехов учитывал проблему цензуры, но, как мне думается, основная причина его сдержанности в другом. Кажется, что автору неловко повторять банальности, прописные истины, знакомые каждому интеллигентному человеку. Он прячет свои взгляды. Его вовлеченность в современную политическую жизнь, его критическое отношение к окружающей действительности проскальзывает в репликах комических персонажей, в ремарках, в сознательном снижении некоторых насущных тем, в отсутствии «политики» в судьбах героев. Для современников Чехова этого было достаточно, хотя и они зачастую не улавливали его намеков. Для нас уловить, понять, воплотить сценически все нюансы чеховской драматургии еще сложнее. Чем дальше мы уходим от времени Чехова, тем труднее разбираться в политических разногласиях конца XIX века, что требует и знаний, и усилий. Но если мы хотим понять замысел автора, то знать «роман жизни», смысл каждой реплики и ремарки необходимо. Только тогда можно найти современное, но не противоречащее автору прочтение и постановочное решение.

Возвращаясь к польскому вопросу, можно предположить, что место, куда переводится бригада, выбрано Чеховым неслучайно. В конце концов, в громадной Российской империи где только не стояли армейские гарнизоны! Польша — это то место, где блекнет ореол героев и защитников отечества. Бригада уходит не на войну с врагами, а на борьбу с защитниками свободы и независимости. Это тоже всего лишь версия, но подтвержденная знанием исторических и бытовых реалий чеховского времени.

В ремарке в начале четвертого акта Чехов пишет: «Кулыгин с орденом на шее, без усов».

Что за орден носит на шее Кулыгин, что такое инспектор гимназии и почему Чехов «сбрил» своему герою усы?

Ответ на первый вопрос дает сам Кулыгин: «А мне вот всю мою жизнь везет, я счастлив, вот имею даже Станислава второй степени...». Скорее всего, орден учитель получил недавно, перед началом нового учебного года. Иначе мы, без сомнения, уже увидели бы его с орденом на шее в первых действиях пьесы.

Императорский и Царский орден Святого Станислава — орден Российской империи с 1831 до 1917 года. Самый младший по старшинству в иерархии государственных наград, главным образом для отличия чиновников.

Орден был учрежден 7 мая 1765 года королем польским и великим князем литовским Станиславом Августом Понятовским. Считался наградой Речи Посполитой, Варшавского герцогства, Царства Польского. В 1831 году, после подавления Польского восстания 1830—1831 годов, наряду с польским орденом Белого орла причислен к орденам Российской империи. Управление орденом и вопросы награждения были переданы из Варшавы в Санкт-Петербург.

В 1832 году с ордена убрали изображение святого Станислава, заменив его вензелями SS, а одноглавые польские орлы на орденском кресте были заменены на двуглавых орлов Российской империи.

В 1839 году Николай I издал новый Статут ордена, согласно которому он разделялся на три степени, им мог быть награжден «любой подданный Российской Империи и Царства Польского» как за военные и гражданские отличия, так и за частные заслуги, например благотворительность.

Орден Святого Станислава 3-й степени стал самым младшим в порядке старшинства российских орденов и был наиболее распространенной наградой. Его получали практически все, кто прослужил установленные сроки и имел классные чины, то есть военные и статские.

Степени ордена и правила ношения были таковы:

I степень — серебряная звезда и большой золотой крест на ленте у левого бедра.

II степень — золотой крест меньшего размера на шейной ленте.

III степень — маленький золотой крест на груди, в петлице.

Извлечения из Учреждения орденов и других знаков отличия¹:

Орден Св. Станислава имеет три степени, которых знаки суть:

1. ПЕРВАЯ СТЕПЕНЬ. Крест золотой, покрытый с лицевой стороны красною финифтью, о четырех концах, из которых каждый разделен еще на два острых конца; по краям всего креста двойная золотая кайма; на восьми острых концах золотые шарики; а между сими концами, в их соединении, золотые полукруги, имеющие вид полосатых раковин; в средине же, на белом финифтяном круглом щите, обведенном золотою каймою, с зеленым на ней венком, латинский вензель Св. Станислава, красного цвета: SS; а около щита на углах креста, с четырех сторон, золотые Российские двуглавые орлы. Задняя сторона креста вся золотая с белым финифтяным, круглым, посреди, щитом, на котором изображен тот же вензель SS.

Он носится на волнистой ленте красного цвета, шириною в два с половиною вершка, с двойною белою с обеих сторон каймою, чрез правое плечо, со звездою, на левой стороне груди.

Звезда серебряная, о восьми лучах; посредине ее большой белый круглый щит, обведенный широкою зеленою полосою с двумя золотыми по обеим сторонам каймами, из которых внутренняя уже, а наружная шире; на зеленой полосе лавровые золотые ветви, связанные посредине каждой двумя цветками; посредине щита, в малом золотом обруче, красными буквами вензель Св. Станислава: SS; а около обруча, в белом поле, золотыми буквами, девиз ордена: Praemiando incitat (награждая поощряет), разделенный сверху золотым же цветком.

2. ВТОРАЯ СТЕПЕНЬ. Крест того же вида, какой установлен для первой степени, но меньшей величины, носится на шее, на такой же ленте, шириною в один вершок (см. вклейку, ил. 8).

3. ТРЕТЬЯ СТЕПЕНЬ. Такой же крест еще меньшей величины, носимый в петлице, на такой же ленте, шириною в пять восьмых вершка.

На звезде и крестах всех степеней, жалуемых не христианам, вместо вензелевого изображения имени Св. Станислава, изображается Императорский Российский орел.

К знакам, жалуемым за военные, против неприятеля, подвиги, присоединяется по два, накрест лежащих, меча: посредине креста и звезды.

Кавалеры ордена Св. Станислава третьей степени с мечами, состоящие в военных чинах, присоединяют к знакам его бант из орденской ленты.

Кавалерам ордена Св. Станислава — назначаются пенсии: 30 кавалерам 1-й ст. по 143 руб., 60 кавалерам 2-й ст. по 115 руб., 90 кавалерам 3-й ст. по 86 руб.

Отметим два любопытных момента. Во-первых, орден, который носит на шее Кулыгин, польского происхождения. Бригада, в которой служат офицеры Вершинина, переводится в Польшу. Во-вторых, учитель хоть и награжден самым младшим в порядке старшинства российским орденом, но получил орден второй степени с императорской короной. Это говорит о том, что его заслуги ценят и поощряют.

Об этом свидетельствует и повышение в должности. Кулыгина назначили инспектором гимназии.

В Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.Е. Ефрона читаем: «В гимназиях, реальных, технических и коммерческих училищах инспектор есть помощник директора по учебной и воспитательной части и в случае его болезни или отсутствия вступает во все его права и обязанности; в гимназиях и реальных училищах он, кроме того, состоит преподавателем, но число даваемых им уроков не должно превышать 12 в неделю».

Это значит, что Кулыгин теперь заместитель директора, второе лицо в гимназической иерархии. Он уже почти директор и хочет даже внешне быть похожим на начальника. Потому и сбривает усы, хотя его новый имидж вызывает усмешки окружающих. Этот ход Чехова будет убедительным, если актер, играющий Кулыгина с наклеенными усами в первых трех актах, в четвертом появится без усов и его безусое лицо будет выглядеть нелепо и комично. Значит, авторская ирония здесь относится не только к персонажу, но и к исполнителю роли. Возможно ли это? Зная историю написания пьесы и обстоятельства жизни Чехова этого периода, можно положительно ответить на этот вопрос.

«Три сестры» — это первая пьеса, которую Чехов писал специально для Московского Художественного театра. К этому времени он уже хорошо знал труппу театра и предполагал, кто из актеров и что будет играть в его пьесе. Роль Маши писалась для будущей жены Чехова, Ольги Книппер, с которой у него во время работы над пьесой уже были близкие отношения. Роль мужа Маши, Кулыгина, писалась для давнего приятеля, земляка и одноклассника Чехова по Таганрогской гимназии Александра Вишневского. В письме к А.Л. Вишневскому от 5 сентября 1900 года Чехов сообщает: «Пьесу я пишу, уже написал много... <...> Называется она «Три сестры» (как Вам уже известно), для Вас приготовляю роль инспектора гимназии, мужа одной из сестер. Вы будете в форменном сюртуке и с орденом на шее»². Вишневский был соседом по дому и близким другом Ольги Книппер. Мы можем только предполагать степень их близости. Чехов знал об их отношениях и не мог упустить возможность поиронизировать над своим мнимым или реальным соперником, предлагая Чебутыкину реплику: «Я бы сказал, на что теперь похожа ваша физиономия, да не могу».

Здесь совмещается личное отношение Чехова к исполнителю роли Кулыгина с решением художественной задачи по созданию образа учителя. Он не просто сбривает усы, он готовится к очередному повышению. Такая мелочь, как усы, не должна мешать воплощению его мечты — стать директором гимназии:

КУЛЫГИН. Что ж! Так принято, это modus vivendi. Директор у нас с выбритыми усами, и я тоже, как стал инспектором, побрился. Никому не нравится, а для меня все равно. Я доволен. С усами я или без усов, а я одинаково доволен...

Кулыгин старается всем и особенно самому себе доказать, что он доволен своей жизнью. Отсюда и его рассказ о встрече с одноклассником, неким Козыревым, служащим в акцизе.

Кто такие и чем занимаются акцизные чиновники?

Акцизом назывался косвенный налог на некоторые товары широкого потребления, например табак, вино, сахар. Акцизные чиновники контролировали поступление такого рода налогов в казну. Должность не считалась престижной, в литературе о ней говорится с иронией, да и представители акцизного дела выведены людьми мелкими, незначительными. Таков, например, вздорный и мелочный Косых в драме Чехова «Иванов», жалкий Монахов в «Варварах» Горького. Именно фамилию акцизного чиновника Овсова, умевшего заговаривать зубную боль, забыл приказчик генерала Булдеева в известном рассказе Чехова «Лошадиная фамилия». По сравнению с больным и бедным акцизным чиновником Козыревым Кулыгин сделал блестящую карьеру. Только вот «счастье не в этом...». После этого грустного признания Кулыгина идет чеховская ремарка: «В доме играют на рояле «Молитву девы»».

Что это за произведение — «Молитва девы» и кто его играет?

Чехов явно рассчитывал, что современникам не надо ничего объяснять. А нам объяснение необходимо.

«Молитва девы» — это короткая фортепианная пьеса польской пианистки и композитора Теклы Бадаржевской-Барановской (1838—1862). За свою недолгую жизнь она успела сочинить 40 фортепианных пьес. Все они сейчас забыты, кроме одной: «Modlitwa dziewicy», Op. 4. Или «Maiden's Prayer» — английское название мелодии, под которым она стала широко известна. В конце XIX — начале XX века эта незатейливая романтическая мелодия считалась очень популярной в Европе.

Со времени создания в Варшаве в 1856 году и в течение последующих 100 лет музыкальные критики как только не ругали эту музыкальную пьесу, называя «образцом безвкусицы» и «сентиментальной салонной ерундой». Однако публике нравилась очаровательная романтическая мелодия, и, к неудовольствию критиков, она быстро стала популярной не только в Европе, но и в России. Говоря современным языком, она стала шлягером, для исполнения которого не требовалось совершенного владения инструментом.

Далее читаем:

ИРИНА. А завтра вечером я уже не буду слышать этой «Молитвы девы», не буду встречаться с Протопоповым...

Пауза.

А Протопопов сидит там в гостиной; и сегодня пришел...

КУЛЫГИН. Начальница еще не приехала?

В глубине сцены тихо проходит Маша, прогуливаясь.

Кто же играет на рояле эту очаровательную мелодию — или «образец безвкусицы»?

Мы знаем, что на рояле «почти талантливо» играет Маша, но она «прогуливается в глубине сцены». Конечно, в доме мог оказаться какой-то случайный гость, которого мы еще не встречали и не встретим. Но, во-первых, случайных гостей в доме Наташи быть не может, а во-вторых, случайных персонажей не может быть у Чехова-драматурга. Остается предположить, что на рояле играет Наташа, а слушает ее Протопопов.

Эта деталь усложняет образ Наташи, придавая ему черты, свойственные сестрам Прозоровым. Она не так заурядна, как может показаться после знакомства с ней в первом акте. Выйдя из простой, скорее всего мещанской среды, она старается быть похожей на сестер. В отличие от Горького Чехов никогда не относился к мещанству однозначно отрицательно. Для Чехова мещанство не приговор, а социальная принадлежность. В «Чайке» Треплев причисляет себя к мещанам. В «Вишневом саде» Лопахин, сын бывшего крепостного, сегодня мещанин, а завтра предприниматель, владелец поместья Раневской. Кстати, между Наташей и Лопахиным много общего. Оба они смогли благодаря своей энергии и способностям подняться по социальной лестнице и стать хозяевами своей жизни. Средства для достижения цели они используют разные, но цель у них одна — материальное благополучие. Достигнув его, они, возможно, поймут, что этого мало для полноты жизни. Без духовной составляющей жизнь убога и скучна. Возможно, поэтому Наташа начинает играть на рояле и пытается говорить по-французски. Лопахин пока не понимает красоты и поэзии вишневого сада, но в будущем может стать меценатом, собирателем картин или строителем нового театра.

Среди современников Чехова было много разбогатевших купцов и промышленников, которые вкладывали огромные суммы в культуру и искусство. Среди наиболее известных братья Третьяковы: Павел Михайлович (1832—1898) и Сергей Михайлович (1834—1892). Состояние этих купцов превышало 8 миллионов рублей, три из которых они пожертвовали на искусство. Савва Иванович Мамонтов (1841—1918) вошел в историю не просто как меценат, но и как настоящий строитель русской культуры. А Савва Тимофеевич Морозов (1862—1905) вложил в перестройку Художественного театра 300 тысяч рублей — огромную по тем временам сумму.

Симпатии Чехова — на стороне сестер Прозоровых с их несбыточными мечтами, тщетными поисками цели в жизни и жаждой любви. Но это не значит, что он недвусмысленно осуждает Наташу. Она упорно идет к цели — обеспечить будущее себе и своим детям. Рассчитывать на мужа, Андрея, не приходится. Надо действовать. К четвертому акту Наташа становится полноправной хозяйкой в доме Прозоровых. Маша в четвертом акте живет с мужем отдельно от сестер. Ольга переехала на казенную квартиру, которая полагается начальнице гимназии. Ирина завтра переезжает на кирпичный завод. В доме останутся только Наташа, Андрей, их дети и друг семьи — Протопопов.

Очень важны далее слова Маши об Андрее:

МАША. <...> Вот Андрей наш, братец... Все надежды пропали. Тысячи народа поднимали колокол, потрачено было много труда и денег, а он вдруг упал и разбился. Вдруг, ни с того ни с сего. Так и Андрей...

Что это за колокол, о котором упоминает Маша?

Конечно, речь могла идти о любом колоколе, который разбился, когда его водружали на колокольню. Но Маша говорит о колоколе особом, о колоколе, который поднимали «тысячи народа» и на который «потрачено было много труда и денег».

Самый известный колокол в Москве, да и во всей России, это Царь-колокол в Московском Кремле. Его высота с перемычкой составляет 6,24 метра, диаметр 6,6 метра, масса 202 тонны. Колокол отлили по приказу императрицы Анны Иоанновны в 1730 году в память потомкам о ее царствовании. Только о нем можно было сказать то, что говорит Маша. Существует несколько версий, как колокол был поврежден и как от него откололся одиннадцатитонный осколок. Лишь по одной из версий это произошло при попытке поднять колокол на колокольню. Достоверно известно, что поднять Царь-колокол не успели и поврежден он был в ходе так называемого Троицкого пожара в 1737 году. Разбитый колокол более ста лет пролежал в земле, и лишь в первой половине XIX века его подняли и установили на постамент в Московском Кремле возле колокольни «Иван Великий». С этого времени колокол вошел в число главных русских достопримечательностей. Про Царь-колокол нельзя сказать, что все усилия по его созданию пропали даром. Он не стал использоваться при богослужении, но вот уже более двухсот лет его грандиозные размеры вызывают восхищение у посетителей Московского Кремля.

Пример с колоколом, который приводит Маша, жалуясь на своего брата, лишь на первый взгляд говорит о несбывшихся надеждах и неудавшейся жизни. У каждого своя судьба. Можно радовать верующих волшебным колокольным звоном с уходящей в небо колокольни, а можно восхищать посетителей Кремля смелостью замысла, грандиозными размерами и выверенными пропорциями. «Так и Андрей...» Он не стал профессором, но может стать полезным членом земского собрания. Истории чеховских героев не заканчиваются, как только занавес закрывается. Мы продолжаем фантазировать на тему их дальнейших судеб. Так и в судьбе Андрея все еще может измениться, и жизнь его приобретет смысл и цель.

Четкое знание упомянутых в пьесе фактов, обстоятельств, имен и дат направляет нашу фантазию в определенное русло, помогает найти и предложить зрителю неожиданные и вместе с тем закономерные, обоснованные авторским замыслом решения отдельных сцен и характеров персонажей.

Вскоре вслед за репликой Маши следует ремарка Чехова: «Слышно, как где-то далеко играют на арфе и скрипке».

Позже мы узнаем, что это играют бродячие музыканты, мужчина и девушка. Они появятся на сцене, и Ольга попросит Анфису дать им немного денег. Странный дуэт вводит автор в пьесу — скрипка и арфа. Произведений для такого дуэта немного, да и бродячего арфиста встретишь не часто.

Так кто же и что играет? И что мы знаем о том, как относился Чехов к исполнению музыкальных произведений на скрипке и арфе?

В газете «Новое время» за 25 января 1893 года была опубликована заметка А.П. Чехова:

Сегодняшний концерт супругов Фигнер можно отнести к удачнейшим концертам этого сезона. Мариинский театр был полон, и публика встречала и провожала своего любимца шумными аплодисментами. Особенно понравилась «Падучая звезда» Кналя, пропетая г. Фигнером под аккомпанемент хора; она была повторена три раза. Сильное впечатление произвела также «Ave Maria», исполненная г-жей Фигнер, которой аккомпанировали г. Цабель — на арфе и г. Вальтер — на скрипке. Успеху концерта много способствовали г-жа Литвинова и гг. Пиккалуга и Джиральдони.

Бисам и вызовам не было конца.

Чехов ценил творчество Н.Н. Фигнера, солиста Мариинского театра (лирико-драматический тенор). Николай Фигнер первым исполнил партию Германа в «Пиковой даме» (в либретто знаменитой оперы фамилия героя стала писаться с одной буквой «н»). Партию он готовил под руководством самого автора, П.И. Чайковского. Его жена М.И. Фигнер (итальянка по происхождению) была солисткой того же театра (драматическое сопрано). Часто на концертах они выступали вместе.

Вероятно, исполнение Медеей Фигнер «Ave Maria» Шуберта под аккомпанемент скрипки и арфы произвело на Чехова действительно сильное впечатление, раз он, не являясь музыкальным критиком, описал в газетной заметке свое впечатление от концерта. Можно предположить, что и в осенне-минорном четвертом акте «Трех сестер» ему слышалась божественная музыка Шуберта. Успокаивая и утешая измученные души, она удивительным образом созвучна настроению сцены трагического расставания Ирины и Тузенбаха и горького, торопливого прощания Маши с Вершининым. В этой музыке неразрывно единство радости и горя, блаженства и страдания, надежды и отчаяния.

Что произошло между Тузенбахом и Соленым?

Ссора между Тузенбахом и Соленым, о которой идет речь дальше и которая привела к дуэли, произошла, по словам Андрея, «вчера около театра». Об этой ссоре все говорят. Мы можем представить себе, что Соленый вел себя с Тузенбахом как Лермонтов с Мартыновым. Он спровоцировал ссору, и Тузенбаху ничего не оставалось, как вызвать обидчика на дуэль. Кодекс офицерской чести не позволял поручику, даже в отставке, оставить оскорбление без ответа.

Еще один любопытный момент. Маша замечает перелетных птиц и говорит: «А уже летят перелетные птицы... (Глядит вверх.) Лебеди или гуси... Милые мои, счастливые мои...» А чуть выше она жалуется на погоду в этом городе: «...того и гляди снег пойдет». Это еще одно указание на время, когда разворачиваются события в четвертом действии: гуси улетают на юг в конце сентября.

В монологе Андрея речь опять идет о городе, где живут персонажи пьесы:

АНДРЕЙ. Город наш существует уже двести лет, в нем сто тысяч жителей, и ни одного, который не был бы похож на других, ни одного подвижника ни в прошлом, ни в настоящем, ни одного ученого, ни одного художника, ни мало-мальски заметного человека, который возбуждал бы зависть или страстное желание подражать ему. Только едят, пьют, спят, потом умирают... родятся другие и тоже едят, пьют, спят и, чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней, водкой, картами, сутяжничеством, и жены обманывают мужей, а мужья лгут, делают вид, что ничего не видят, ничего не слышат, и неотразимо пошлое влияние гнетет детей, и искра божия гаснет в них, и они становятся такими же жалкими, похожими друг на друга мертвецами, как их отцы и матери.

Обвинительный приговор, вынесенный Андреем городу и его обитателям, выглядит весьма несправедливым и скорее отражает мнение персонажа, чем автора пьесы. Как бы критически ни относился Чехов к русской провинциальной жизни, он знал, сколько выдающихся ученых, художников, писателей, подвижников дала провинция России.

Если говорить о Перми, городе вроде того, где живет семейство Прозоровых, то достаточно вспомнить такие имена, как, например, Федор Христофорович Граль — известный пермский врач-филантроп. Для современников это имя было синонимом словосочетания «святой доктор». В Перми доктор Граль проработал с 1797 по 1835 год и сыграл огромную роль в создании местной системы здравоохранения. О бескорыстии Федора Граля ходили легенды: он служил без жалованья, за свой счет содержал больных, а каждую субботу объезжал окрестные деревни, чтобы помочь местному населению.

К числу выдающихся уроженцев Пермской губернии относятся и ученый-физик, один из изобретателей радио Александр Степанович Попов, и великий русский архитектор Андрей Никифорович Воронихин, и Евгения Павловна Серебренникова, первая женщина-офтальмолог. Ей принадлежит идея социальной реабилитации слепых детей. В 1889 году в Перми по ее инициативе было открыто Пермское отделение попечительства императрицы Марии Александровны о слепых. Нельзя не упомянуть и имя знаменитого театрального и художественного деятеля Сергея Павловича Дягилева. Становление его личности, любовь к искусству, художественный вкус были сформированы именно в Перми — в доме его деда. По свидетельству современников, там всегда царила атмосфера высокой духовности — звучала музыка, проводились литературные вечера, ставились спектакли. Думаю, этих имен достаточно, чтобы опровергнуть утверждение Андрея. Обвиняя сограждан во всех смертных грехах, он пытается оправдать собственную никчемную жизнь, собственное падение.

Чехов видел и прекрасно понимал все отрицательные стороны провинциального бытия, но наш анализ позволяет переставить акценты в монологе Андрея. Из обвинения обитателей провинции монолог становится обвинением против образа жизни самого Андрея. Особенно комично звучит в этом контексте его гимн будущему в следующей реплике:

АНДРЕЙ. Настоящее противно, но зато когда я думаю о будущем, то как хорошо! Становится так легко, так просторно; и вдали забрезжит свет, я вижу свободу, я вижу, как я и дети мои становимся свободны от праздности, от квасу, от гуся с капустой, от сна после обеда, от подлого тунеядства...

Бедный Ферапонт бегает за Андреем, умоляя его подписать деловые бумаги, т. е. выполнить свой служебный долг, а тот вместо этого рассуждает о будущем, свободном от праздности и от подлого тунеядства. Высочайшее проявление чеховского комизма состоит в противопоставлении высоких слов и низких поступков персонажей. Чехов призывает верить не словам, а делам своих героев.

Первые читатели и зрители «Трех сестер» не хотели замечать расхождений между словом и делом. Им страстно хотелось верить в мечты героев о прекрасном будущем, которое обязательно наступит, рано или поздно. Центр тяжести основного конфликта смещался таким образом с внутреннего конфликта противоречивых характеров во внешний конфликт идеального героя и пошлой действительности. Комедия превращалась в драму, чуть ли не в трагедию. В этом не было вины создателей или зрителей первых спектаклей. Если и можно кого-то обвинять, то только время, настоятельно требовавшее новых положительных героев. Их недостатки и слабости или не замечались, или снисходительно прощались во имя благородной цели — укрепления веры в неизбежные перемены к лучшему. Нельзя забывать, что всего через четыре года со дня премьеры «Трех сестер» в России произошла первая русская революция, революция 1905 года, и наступило время перемен.

Мотив, тема противоречия между словами и поступками героев повторяется чуть позже в сцене прощания Вершинина и Ольги:

ВЕРШИНИН. Что же еще вам сказать на прощание? О чем пофилософствовать?.. (Смеется.) Жизнь тяжела. Она представляется многим из нас глухой и безнадежной, но все же, надо сознаться, она становится все яснее и легче, и, по-видимому, не далеко время, когда она станет совсем ясной. (Смотрит на часы.) Пора мне, пора! Прежде человечество было занято войнами, заполняя все свое существование походами, набегами, победами, теперь же все это отжило, оставив после себя громадное пустое место, которое пока нечем заполнить; человечество страстно ищет и, конечно, найдет. Ах, только бы поскорее!

Славный, милый Вершинин в который уже раз разглагольствует о светлом будущем, а сам бежит из города, где он сначала соблазнил, а теперь бросает любящую его женщину и где он в течение нескольких лет поддерживал приятельские отношения с мужем своей любовницы. При всем желании трудно оправдать поведение Вершинина и относиться к нему как к исключительно положительному герою, борцу с воинственной провинциальной пошлостью.

Торопливое прощание с Машей еще сильнее подчеркивает слабость и трусость подполковника. Это не прощание, а постыдное бегство. На этом фоне вырастает и превращается из комического в трагический характер Кулыгина, любящего мужа Маши. Он готов простить и забыть измену жены. Это проявление не слабости характера, а силы его любви к Маше. На протяжении всей пьесы Чехов иронизировал над учителем, чтобы в конце выразить ему свою симпатию и сочувствие.

Маша снова и снова повторяет пушкинские строки из «Руслана и Людмилы»: «У лукоморья дуб зеленый...» Мы говорили о том, чем можно объяснить появление именно этих строк в тексте пьесы. Лукоморье — далекая волшебная страна, где сбываются все желания. Расставание с Вершининым — это пробуждение Маши. Роман с Вершининым, который первоначально воспринимался как пробуждение к новому, счастливому будущему, оказался страшным сном, и лишь расставание с подполковником дает надежду на начало трудной, но настоящей жизни.

Трогательно-комичной выглядит попытка Кулыгина рассмешить Машу, когда он изображает учителя немецкого языка, надев усы и бороду. Маша продолжает плакать, но ее слезы уже скорее не слезы отчаяния, а очистительные слезы освобождения от страдания и принятия новой реальности.

В финале пьесы мы узнаём о планах Наташи вырубить старинную еловую аллею в парке. Приходит на память финал «Вишневого сада», когда по приказу нового хозяина поместья, Лопахина, начинают вырубать старинный вишневый сад. Характер Лопахина — это, как мы говорили выше, вариация, развитие характера Наташи. Почему-то Лопахин не вызывает у постановщиков такой ненависти, как Наташа, несмотря на их очевидное сходство. Наташа собирается вырубить аллею и старый клен из эстетических соображений. Лопахин вырубает сад из соображений коммерческих. Они оба действуют рационально. Можно обвинять их в пошлости, в неумении увидеть и оценить красоту, но нельзя обвинить их в безволии, бездействии и бессилии. Чехову, как и его героям, жаль расставаться с вишневым садом и с еловой аллеей. Он понимает неизбежность прихода новых хозяев и вырубки старых садов и парков, но верит в возможность духовного преображения человека. Надо только перестать мечтать и начать действовать.

Ни появление Наташи, которая уже окончательно освоилась с ролью хозяйки в доме, ни даже известие о смерти на дуэли Тузенбаха не способно изменить радостно-тревожную атмосферу нравственного очищения и наступления нового, деятельного этапа в жизни трех сестер. Это как если бы пелена спала с их глаз и они увидели жизнь такой, какая она есть на самом деле — пошлая, грязная, убогая и вместе с тем прекрасная, богатая и осмысленная. Увидели жизнь такой, какой ее понимал, любил и ненавидел автор пьесы, Антон Павлович Чехов.

Примечания

1. См.: Статут Императорского и Царского ордена Святого Станислава // Свод Учреждений Государственных. Кн. 8. Разд. 2. Гл. 9. СПб., 1892.

2. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. Т. 9. Письма. 1900 — март 1901. С. 107.